Прошлый цикл публикации нами был посвящен нынешнему и потенциальному сотрудничеству между Россией и Турцией в сфере информационных технологий. Ссылка на первую часть цикла из семи статей на сайте ИБВ — http://www.iimes.ru/?p=74409 [1]
Продолжаем рассматривать наиболее перспективные области сотрудничества между Россией и Турцией в условиях, когда так называемое «многоплановое энергетическое сотрудничество» оказалось, в известной степени, выработанным и даже демонстрирует тенденцию к постепенному сужению на фоне общемировой тенденции к тому, чтобы переходить к «зеленым», возобновляемым источникам энергии. И Турция, в этом смысле, пусть и не является столь же динамично развивающейся страной, как допустим, Германия, демонстрирующая «наилучшие практики», но при этом, в меру своего, научно-технического, организационного, кадрового и финансового потенциала, Турция демонстрирует желание оптимизировать свой топливно-энергетический комплекс. Заодно, решив при этом, вопрос «энергетической зависимости» от России в части поставок нефти и нефтепродуктов, природного газа и каменного угля. Постепенная, неуклонная оптимизация по каждому из этих направлений турецкого ТЭКа турецким руководством ведется, в рамках энергетической политики страны, которая, к слову сказать, секретом для России и российских сырьевых монополий, включая «Газпром» не является.
И если в последние месяцы и даже годы мы видим уже физическое (а не ценовое – И.С.) сокращение объемов поставки энергоносителей из России и выход на первый план альтернативных партнёров, включая тот же Азербайджан, то становится это возможным благодаря той самой «оптимизационной» политике турецкого руководства в сфере повышения «энергетической независимости» от Российской Федерации.
Так что, не стоит считать «многоплановое энергетическое сотрудничество» между Россией и Турцией чем-то само собой разумеющимся – это один из важных составляющих российско-турецкого торгово-экономического сотрудничества, но отнюдь не то, что будет с двусторонними отношениями, допустим, в долгосрочной перспективе. Даже и среднесрочная перспектива сейчас постепенно оказывается под определенным знаком вопроса.
Более того, если в российско-турецком энергетическом диалоге и есть какая-нибудь перспектива, то лежит она не в плоскости конкурентной, ценовой борьбы российских сырьевых монополий на турецком рынке, а в сфере выявления прорывных энергетических технологий, с которыми Россия могла бы идти на внешние рынки. Впрочем, выразимся аккуратно, до сих пор, Россия не проявляла себя в ряду мировых лидеров в сфере использования возобновляемых источников энергии и в сфере энергосберегающих технологий (от лампочек и бытовой техники до «умных» распределительных сетей – И.С.). Выразим надежду, что Россия, которая в бытность Советского Союза являлась одной из лидирующих стран в сфере энергетики, энергетического машиностроения и электротехники, «сконцентрируется» и выдаст «на-гора» высокотехнологичное оборудование, с которым можно идти на экспорт, в том числе, в Турцию, обнаруживая и занимая новые для себя ниши.
Тем не менее, есть другие направления двустороннего сотрудничества между Россией и Турцией, о которых стоит поговорить уже сегодня.
Отметим, что определенной подсказкой в этом смысле может стать выступление пресс-секретаря турецкого президента Ибрагима Калына на Форуме телеканала TRT World, где он говорил о необходимости глобального (международного) сотрудничества в трех перспективных сферах: в биобезопасности, в продовольственной безопасности и в кибербезопасности. Как он отметил в своем выступлении, это – те области сотрудничества, где странам невозможно обойтись друг без друга и которые, сами по себе, подталкивают всех игроков к объединению усилий – к глобализации. Мы же отметим, что во всех этих трех направлениях Россия может предлагать свою продукцию и услуги на турецкий рынок.
Про первое направление – биобезопасность, в контексте разработок в сфере производства медицинского оборудования и препаратов, включая вакцины – мы ещё поговорим отдельно.
Про третье направление – кибербезопасность – в контексте состояния турецкого ИТ-рынка мы уже написали серию материалов (см. ссылку выше).
Теперь самое время поговорить про такой аспект-вызов, который стоит, без преувеличения перед многими странами мира, как «продовольственную безопасность». Пресс-секретарь турецкого президента И.Калын говорил о ней как о вопросе, который будет стоять все более и более остро, предлагая, в частности, подумать о том вопросе, что будет в смысле «продовольственной безопасности», если пандемия ещё продлится не несколько месяцев, а несколько лет? А что будет, если (точнее «когда») возникнет новая пандемическая угроза?
Такая ситуация обуславливает совершенно особую важность сотрудничества в сфере торговли сельскохозяйственной продукцией и продуктами питания. И дает статус «повышенной важности» странам-лидерам в этой области. На одно из этих мест претендует Российская Федерация, которая, к примеру, сохраняет мировое лидерство в сфере экспорта пшеницы. В частности, в сельхозгоду 2019 / 2020 Россией за рубеж было поставлено 44,4 млн тонн пшеницы.
Переходя непосредственно к Турции, прежде всего, отметим, что страна является достаточно крупным импортером продукции АПК и продуктов питания. В России, в определенном контексте говорилось не раз много слов про «турецкие помидоры», однако приведем несколько характерных цифр про турецкий рынок.
Суммарный турецкий импорт в 2019 году составил сумму около 202 млрд долларов США, включая импорт сельхозпродукции и продуктов питания на сумму приблизительно в 12 млрд долларов. Лидирующими статьями турецкого импорта, в этом смысле, различные злаки, которых Турция импортировала на 3,2 млрд долларов, масличные семена и фрукты, разные зерна, семена и фрукты, растения, используемые в промышленности и медицине, солома и грубые корма – на сумму в 2 млрд долларов, животные и растительные жиры и масла, пищевые жиры, воски животного и растительного происхождения – на сумму в 1,1 млрд долларов.
Живого скота Турция закупила в 2019 году на сумму приблизительно в 700 млн долларов. А мяса и пищевые мясные субпродукты – на сумму в 29 млн долларов. Вообще говоря, турецкий мясной рынок является достаточно перспективным. В Турции где потребляют много мяса, по определению, и где процветает праздник Кубран-байрам в прошлом были регулярно сбои с поставками. Которые в наши дни закрываются закупками, причем из отдаленных уголков планеты. К примеру, из Латинской Америки. Неслучайна шутка, произнесенная в 2018 году президентом России В.Путиным: в ответ на приглашение посетить Стамбул и сходить в ресторан, российский президент ответил, что он непременно посетит Стамбул, когда там будут подавать мясо из России.
До сих пор, российский президент не посетил Турцию и его «принципиальная позиция» основана на статистике: Россия в 2019 году поставила живого скота в Турцию на уровне «погрешности измерения».
Теперь обратимся к структуре российского экспорта в страну. Перечислим по итогам 2019 года все то, что, так или иначе, имеет отношение к рассматриваемому нами предмету – сельхозпродукции и продуктам питания – на основе статистических данных, публикуемых со стороны Турецкого агентства по статистике:
Статья экспорта | Сумма, долл. США | |
1. | Злаки | 1621863245 |
2. | Остатки и отходы пищевой промышленности, корма для животных | 309310744 |
3. | Животные и растительные жиры и масла, пищевые жиры, воски животного и растительного происхождения | 287475384 |
4. | Масличные семена и фрукты, разные зерна, семена и фрукты, растения, используемые в промышленности и медицине, солома и грубые корма | 114280447 |
5. | Сахар и сахарные изделия | 41187835 |
6. | Продукты помола, солод, крахмал, инулин, пшеничный глютен | 15280117 |
7. | Безалкогольные напитки, спиртные напитки и уксус | 12378723 |
8. | Съедобные овощи и некоторые корнеплоды и клубни | 11108996 |
9. | Различные пищевые продукты (экстракты кофе, экстракты чая, дрожжи, соусы, диетические продукты и т.д.) | 8145166 |
10. | Заготовки из овощей, фруктов, орехов и других частей растений | 1384471 |
11. | Крупы, мука, крахмал или молочные продукты, кондитерские изделия | 490703 |
12. | Какао и продукты какао | 79034 |
13. | Кофе, чай, мате и специи | 59814 |
14. | Живые животные | 13815 |
Как можно заметить из приведенных выше цифр, в смысле поставки Турции различных злаков, прежде всего, пшеницы, Россия занимает лидирующую роль на турецком рынке – около 50%. То же самое касается и масличных семян – около 50%. И, наконец, в вопросе поставки различных растительных масел доля России на турецком рынке составляет около 25%.
Если перечислить все статьи российского экспорта, относящегося к АПК и продуктам питания в Турцию, то он достигает суммы около 2,5 млрд долларов (приблизительно около 10% из суммарного экспорта в 22,5 млрд долларов). В то время, как Турция поставляет в Россию аналогичной продукции, включая «пресловутые помидоры», на сумму в 990 млн долларов, по данным 2019 года. «Тех самых» помидоров Турция поставила на сумму в 90 млн долларов.
Так что, в смысле поставок сельскохозяйственной продукции и продукции пищевой промышленности, сальдо российско-турецкой внешней торговли – заметно в пользу России, а не Турции, как можно было бы подумать, если свои оценки строить не на статистике, а на «помидорной риторике», в самых ярких её проявлениях.
Опять же, заметим, что у России есть и потенциал дальнейшего роста в Турции в этой отрасли.
Для понимания общего объема рынка можно привести ещё несколько цифр, характеризующих турецкий рынок, к примеру, розничную торговлю: её суммарный объем был оценен одной из крупнейших сетей продовольственных магазинов Migros в сумме 1,4 трлн тур. лир. Что в пересчете на доллары, по текущему курсу (приблизительно дают за 1 долл. 7,8 турецких лир), составляет приблизительно 180 млрд долларов. Также приблизительно 20% суммы своих расходов домохозяйства тратят на продукты питания и безалкогольные напитки, что также дает представление об объеме рынка в стране с 83 млн человек населения.
Отдельно стоит отметить положительную демографическую динамику в Турции – ежегодный прирост населения в стране составляет до 1 млн человек, что также диктует естественный рост спроса на продукты питания.
Какие же тренды и возможности есть для российских производителей и поставщиков в Турции?
Начнем с очевидного, что полки розничных магазинов, что в Турции, что в России – переполнены продукцией и нехватки в ней не наблюдается. Как всегда в таких случаях говорится, «никто никого нигде не ждет».
Это предопределяет, само по себе, достаточно высокую стоимость входного билета на любой рынок, включая такой высококонкурентный, как рынок турецкий. Однако, вот как, к примеру, представитель одной из крупнейших розничных сетей продовольственных супермаркетов Migros на вебинаре, организованном Российским экспортным центром, сформулировал требования к продукции, которые ими предъявляются при принятии решения о сотрудничестве с тем или иным производителем:
- Инновационность.
- Потенциал развития.
- Высокий спрос.
- Высокая маржинальность.
Как он же отметил, в том случае, если продукция им предлагаемая соответствует хотя бы одному из перечисленных выше критериев, то её имеет смысл предлагать турецкому потребителю, и они будут готовы её пробовать ставить на свои полки.
Поскольку, подчеркнем, как мы это уже делали не раз, турецкий рынок – по уровню ассортимента и предъявляемым требованиям – это высококонкурентный рынок мирового уровня. И требуется это полностью осознавать, вкупе со своими конкурентными преимуществами, перед тем как на него заходить со своей продукцией. При том, что торговать на экспорт – в разы сложнее, чем продвигать что-то на своем собственном рынке.
Также, справедливости ради (говоря о положительном сальдо в пользу России) следует отметить, что на турецком рынке доминирует отечественная продукция невысокой глубины переработки. Та же поставляемая в Турцию российская пшеница, в массе своей, перерабатывается в стране в муку и идет на экспорт, допустим, в страны региона. И это тоже стоит учитывать.
Тем не менее, у российских товаров на турецком рынке есть перспективы.
Заметим, к примеру, что именно с подачи России, а точнее граждан – выходцев из бывшего СССР в стране возник спрос на гречку и на кефир. Спустя «каких-то» два – три десятилетия, эти товары заняли полки в магазинах розничной торговли. Кефира турки стали выпускать множество различных сортов, а турецкие диетологи начали объяснять своим турецким клиентам все преимущества его употребления. Это – то, как это работает на практике. Другой вопрос, что процесс продвижения уникальной, новой для рынка продукции – условной «ряженки» — может происходить быстрее. И отечественные производители, запуская не только информацию об этом продукте, но и сам продукт, могут пользоваться сопутствующими плодами, продавая свою продукцию в стране. Действуя последовательно, со знанием дела и системно.
Очевидным трендом на турецком рынке является запрос на органическую продукцию. Можно также эмпирически предсказывать и рост спроса на продукцию здорового образа жизни, «фит-продукцию». То, сколько сейчас Турция потребляет мучного и сладкого – это вызывает уже обеспокоенность руководства страны, которое, к примеру, призывает отказаться от употребления белого хлеба в пользу хлеба зернового (цены на который пока чрезмерно высоки). Но пока – не слишком успешно.
Приведенные выше примеры – это примеры спроса, который был порожден турецким рынком и, в ответ на этот спрос, появилась соответствующая продукция. Можно и нужно этим процессом осознанно управлять, иначе плоды будут пожинать совсем другие – в первую очередь, не «зарубежные инноваторы», а местные производители и поставщики.
Вопрос заключается в том, как этим процессом можно управлять, когда в стране нет или крайне мало качественной аналитики по потенциалу тех или иных рынков сбыта. За информацию в России, традиционно, платить не принято. А тот же Российский экспортный центр (РЭЦ), который создан для оказания целого ряда бесплатных услуг российским экспортёрам, недавно заявил о том, что подготовкой аналитических документов по рынкам сбыта они не занимаются, по причине отсутствия бюджета на содержание внутри себя исследовательской группы.
В этой ситуации, российские производители либо будут действовать по наитию, либо за этот товар будет кто-то платить: либо регион, который продвигает свой экспортный потенциал, либо, объединение бизнеса, которое заинтересовано в продвижении пула своих членов на зарубежный рынок, либо – отдельно взятая компания, когда и если у нее хватит собственных возможностей на исследование. По другому – никак.
Тут ещё следует развеять мысли о том, что, при выходе на зарубежный рынок (как и внутри страны), лучше действовать в одиночку. На самом деле на экспорте это работает иначе: идти группой компаний оказывается более выигрышно не только стратегически, но даже и тактически – уже в краткосрочной перспективе, как показывает практика, такой подход себя оправдывает. Можно делить расходы на маркетинг и на брендирование своей продукции – в противном случае, это будет намного дольше и дороже.