Продолжаем рассматривать турецкую реакцию на события, происходящие в Тунисе. Часть 1 нашей публикации доступна по ссылке на сайте Института Ближнего Востока:http://www.iimes.ru/?p=78677 [1].
Напомним, что, в своей предыдущей публикации, мы остановились на пресс-релизе Министерства иностранных дел Турции, а также на заявлениях главы Управления по связям с общественностью при администрации президента Турции Фахреттина Алтуна. Эти два ведомства, помимо лично президента страны Р.Т.Эрдогана, являются официальными выразителями турецкой позиции по внешнеполитическим событиям.
Отметим одно немаловажное обстоятельство, вдобавок, к уже сказанному в прошлой части нашей публикации: Турция достаточно сдержанно реагирует на происходящее в Тунисе. Что касается не только заявлений официальных лиц страны, но и того, как освещаются события, происходящие в Тунисе, турецкими средствами массовой информации. Реакция турецкого руководства – не просто достаточно сдержанна, она, по меркам нынешнего турецкого руководства, является непривычно сдержанной.
Вообще говоря, президента Туниса Кайса Саида никто пока ещё по имени в официальных заявлениях, где содержатся призывы к восстановлению «демократической законности», ещё не назвал.
Обычно турецкое руководство не стесняется называть имена лидеров и квалифицировать их самих в качестве «узурпаторов» и «диктаторов».
Здесь же, заметим, что пока этого не произошло. Что, впрочем, не исключает и того, что позиция Турции может, буквально в одночасье, измениться: как мы все помним, политика Турции резко изменилась по отношению к официальному Дамаску и президенту Башару Асаду. В кратчайшие сроки, он из человека, который проводил отпуск семьями с президентом Р.Т.Эрдоганом, превратился в «кровавого диктатора» и в лидера, который «утратил легитимность и должен уйти».
В этом смысле, достаточно полезным представляется наблюдать не просто за первичной реакцией Турции на происходящие события, но и за тем, какие изменения эта реакция будет претерпевать со временем.
Поскольку первичными вопросами для Турции являются, что бы не произносилось бы про демократию в Тунисе, все же, соблюдение её интересов при любом развороте событий. Интересов – не только в свете самого Туниса, но и с точки зрения регионального баланса сил, включая, в частности, те же интересы Турции в Восточном Средиземноморье и в ливийской гражданской войне.
Далее, разумеется, для Турции Тунис является важным примером перехода от диктатуры к исламской демократии, который, по причине нынешней турецкой идеологии, является самоценным. С учетом того, отмеченного нами уже ранее, обстоятельства, что турецкие аналитики предсказывают неизбежность процесса перехода региона от монархий и светских диктатур в сторону исламских демократий. Хотя, разумеется, «в моменте», Турции важным сейчас является если не нормализовать, то, по крайней мере, ещё больше не обострять отношения с Египтом, Саудовской Аравией и ОАЭ. Не говоря уже о том, что, некоторое время назад, в Турции была уже «запущена» тема по поводу того, что грядет нормализация отношений с Каиром (оставим в стороне тот простой вопрос, что именно изменилось в Египте и в руководстве страной, что для турецкого руководства стало возможным говорить о нормализации отношений, на фоне более ранних заявлений о том, что абсолютно неприемлемыми являются любые разговоры с «переворотчиками и убийцами законно избранного президента Мурси – И.С.).
Но, опять же, подчеркнем, что взгляды у всех перечисленных стран – Египта, КСА и ОАЭ — с турецкими на «судьбы региона», серьезным образом, разнятся. Равно как и претензии на региональное лидерство вступают в противоречие друг с другом. А, следовательно, в отношениях между Турцией, Египтом, КСА и ОАЭ безоблачности не предвидится. Даже, если будут какие-то признаки нормализации отношений, то вопросом будет лишь только то, сколько эта нормализация продлится.
Есть ещё один эксперт-международник, за позицией которого имеет смысл пристально следить: речь идет о Бурханеттине Дуране, генеральном секретаре ведущего турецкого мозгового центра – Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV). Он представляется не только одним из самых авторитетных специалистов, но и лицом, активно вовлеченным практику турецких международных отношений. А, следовательно, в отличие от многих пишущих авторов, является не чистыми теоретиком, а лицом, близким к турецкой практике.
В частности, что характерно, Бурханеттин Дуран оказался одним из первых турецких аналитиков, кто откликнулся на события в Тунисе своей статьей в тиражной турецкой газете Sabah. Статья вышла под заголовком «Популистский переворот в Тунисе» 27 июля с.г.
Приводим ниже перевод этого материала:
«Тунис, единственная демократия после «арабской весны», переживает глубокий кризис. В воскресенье вечером, президент Кайс Саид объявил о приостановлении полномочий парламента на один месяц, лишил всех депутатов неприкосновенности, уволил премьер-министра Хишама Мешиши и заявил, что возьмет на себя исполнительную власть, выбрав «вручную» (то есть, минуя нормальные, конституционно оговоренные процедуры – И.С.) следующего премьер-министра.
Честно говоря, самый серьезный кризис со времен «жасминовой революции» 2011 года открыто назревал в стране. В январе начались общенациональные протесты в связи с пандемией коронавируса, государственными услугами, безработицей и коррупцией.
Саид и Мешиши столкнулись с серьезными проблемами в тот же период, поскольку первый отказался утвердить назначение 11 министров кабинета, включая министра внутренних дел, предложенного Мешиши.
Более того, в мае в прессу просочилось письмо, в котором советники Саида призвали его захватить контроль, ссылаясь на статью 80 Конституции Туниса. И, действительно, президент нажал на курок, как и было рекомендовано в указанном письме, после серии антиправительственных акций протеста в День Республики.
Саид, победивший на президентских выборах 2019 года во втором туре, является профессором права. Известно, что президент Туниса, в качестве человека, пришедшего со стороны, оппонирует всем политическим партиям. Саид, который выступает за прямую демократию в противовес представительной демократии, занимает определенную популистскую сторону, которая позволяет ему взаимодействовать с массами, которые с 2011 года недовольны недостатками парламентской системы.
В последние месяцы, президент Туниса единолично остановил работу правительства, тем самым подготовив почву для массовых протестов. Офисы Ан-Нахда, крупнейшей партии Туниса, при этом, стали объектом многочисленных атак. Приостановив законодательную власть, Саид захватил всю исполнительную и судебную власть.
Однако остается маловероятным, что президент Туниса решит политические и экономические проблемы своей страны, несмотря на то, что он организовал государственный переворот с помощью военных.
Вспоминая переворот 2013 года в Египте, он, вероятно, полагает, что страны Персидского залива пошлют деньги Тунису. Не секрет, что Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) уже какое-то время проявляют активность в этой стране. Таким образом, самые последние события в Тунисе могут быть частью возобновленных усилий держав Персидского залива, пытающихся сохранить статус-кво (под этим турецкий автор подразумевает то, что державы Персидского залива пытаются сохранить себя в неизменном виде, имея в виду при этом сохранить монархии и светские диктатуры – в противовес нарождающимся происламским демократиям региона, один из примеров которых, по мнению турецких авторов, мог бы явить и сам Тунис – И.С.).
Рашид Ганнуши, спикер парламента и лидер (партии) Ан-Нахда, вместе с партией Карама, также известные как «Коалиция достоинства», председатель и бывший президент Монсеф Марзуки, охарактеризовали действия Саида как «попытку государственного переворота против революции и Конституции». Они призвали тунисский народ оказать сопротивление заговорщикам — попытка осуществить то, что турки сделали 15 июля 2016 года.
Молодая и хрупкая демократия Туниса сталкивается с серьезной проблемой. Популистский переворот Саида не только указывает на политический кризис в Тунисе, который, возможно, является единственной демократией арабского мира. В то же самое время, он грозит положить конец самой успешной попытке примирить исламистов и демократию в арабском мире. Действительно, ливийский путчист генерал Халифа Хафтар немедленно связал тунисский переворот с «Братьями-мусульманами», утверждая, что восстание против «Братьев-мусульман» устранило самое серьезное препятствие перед прогрессом Туниса».
Остается неясным, будет ли Саид нацеливаться на Ганнуши и возлагать на него как на главную ответственность за случившееся. Однако, египетский Абдель Фаттах ас-Сиси подал президенту Туниса негативный пример. Советники Саида почти наверняка убедят его пойти по стопам египтянина за несколько миллиардов долларов.
Партия «Ан-Нахда» и её лидер Ганнуши придерживались сбалансированного подхода к политике в течение последнего десятилетия. Они пошли на уступки секуляристам, не участвуя в президентских выборах и создав коалиции с левыми и либеральными движениями. Действительно, в 2016 году «Ан-Нахда» заявила, что в Тунисе нет места политическому исламу, назвав себя мусульманскими демократами. На своем 10-м съезде, партия даже заявила, что проведет четкую границу между религиозной организацией и политическим движением.
Этот последний кризис представляет собой наиболее серьезную проблему, с которой сталкивается демократия Туниса, не говоря уже об «Ан-Нахде» и Ганнуши. Речь идет о защите себя и демократии мирными средствами. Турция выступила против «переворота против конституционного строя» и призвала к немедленному восстановлению демократии. Неудивительно, что западные правительства хранят молчание. И снова они, похоже, беспокоятся только о своих корыстных интересах, а не о продвижении ценностей».
Итак, какие выводы можно сделать в свете изложенного выше Бурханеттином Дураном:
- Турецкий автор воздерживается от прямых эпитетов в адрес президента Туниса Кайса Саида. Однако, говорит о том, что тот готов, вдохновившись примером Египта, «за несколько миллиардов долларов» пойти по стопам ас-Сиси. Что, само по себе, уже можно рассматривать в качестве характеристики тунисского лидера.
- Как мы можем видеть, в материале указаны и спонсоры процесса. А именно ОАЭ. Заметим, что другие аравийские монархии, «желающие сохранить статус-кво» в регионе, не названы. В первую очередь, КСА, о нормализации отношений с которым говорят в Турции. При этом, невзирая на то, что в Турции говорится и о нормализации отношений с Египтом, тем не менее, про «генерала-путчиста» турецкий автор говорит, наравне с Х.Хафтаром. Равно как и «про державы Персидского залива».
- Автор говорит о перевороте с помощью военных и абзацем ниже напоминает о том, что турки сделали 15 июля 2016 года – сорвали попытку военного переворота своей активной гражданской позицией и выходом на улицу. Очевидно, что в материале автора содержится и оценка происходящего и рецепт борьбы с «популистским переворотом». Иными словами, видим призыв турецкого автора подниматься на борьбу с переворотчиком президентом, который не просто популист, а популист, следующий в фарватере политики держав Персидского залива, которым молодая демократия Туниса представляется опасным прецедентом, в качестве «единственной демократии арабского мира».
Итак, перед нами – более, чем понятный посыл одного из ведущих политологов Турции – руководителя Фонда политических, экономических и социальных исследований (SETAV) Бурханеттина Дурана, который можно рассматривать как посыл и турецкого руководства также. Но, опять же, повторимся, турецкое руководство пока предпочитает сдержанный подход.
Ещё один материал, на который стоит обратить внимание в связи с нынешней тунисской «контрреволюцией», является новая тематическая статья под заголовком «5 вопросов: что означает политический переворот в Тунисе?», авторства эксперта Фонда SETAV Хатидже Румейсы Дурсун.
Пять вопросов, на которые в своем материале отвечает автор – следующие:
- Что произошло в Тунисе?
- Как развивается политический переворот в Тунисе?
- Что случилось с приостановлением работы парламента и отставкой премьер-министра?
- Какова реакция национальных и международных игроков?
- Что означает процесс в Тунисе с региональной точки зрения?
Для целей нашей публикации, наибольший интерес представляют последние два пункта. Тем не менее, коснемся всех заявленных выше вопросов, избегая ненужных повторов с акцентом на том, что интересна именно что турецкая позиция и турецкий взгляд на происходящие в Тунисе процессы.
Касательно первого пункта выше, а именно того, что именно произошло и происходит в Тунисе, буквально все турецкие обозреватели говорят о Тунисе, как о «примере успешной демократизации «арабской весны»». Автором делается освещение событий, уже в достаточной степени известных, которое повторять смысле нет.
Однако, одна из цитат из выступлений тунисского президента заслуживает внимания. В частности, как пишет турецкий материал, К.Саид заявил о том, что «Тунису необходимо принять чрезвычайные меры для спасения страны от грабежей, пожаров и ситуации, в которой она находится», и заявил, что некоторые группы, которые он не назвал, собирают деньги для начала гражданской войны в определенных регионах. Кроме того, как указывается в турецкой публикации, Саид заявил, что он принял эти решения, которые должны были быть приняты несколько месяцев назад, после консультаций со спикером парламента и премьер-министром страны.
В целом, действия тунисского президента характеризуются как «конституционный переворот» и они означают «устранение завоеваний «жасминовой революции»».
Касательно, второго вопроса, а именно, как развивается политический процесс в Тунисе, турецкое видение происходящего в стране – следующее.
Как пишет автор, видно, что в процессе, приведшем к перевороту в Тунисе, действовали многие факторы.
Особенно важную роль в достижении этой точки играет политический и экономический кризис в стране. Попытка государственного переворота, поддержанная Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ) в мае 2020 года, была пресечена благодаря разведывательной информации, предоставленной Турцией.
Как отмечается турецким автором, выяснилось, что план государственного переворота готовился аналогичным образом в мае прошлого года. Цитируем: «В заявленном плане государственного переворота, подготовленном советниками президента Кайса Саида, планировалось, что президент воспользуется своим правом захватить всю власть в условиях чрезвычайного положения на основании статьи 80 Конституции». Кроме того, как отмечается автором, с февраля прошлого года стало известно о конфликте между государственными властями Туниса, в том числе президентом, премьер-министром и спикером парламента. И далее: «тот факт, что Конституционный суд, предусмотренный Конституцией Туниса от 2014 года, не был учрежден, создал серьезное препятствие на пути к прекращению конфликта между властями государства».