24 февраля с. г. Российская Федерация начала специальную военную операцию, которая была обозначена, изначально, как операция по защите признанных Россией ДНР и ЛНР.
Однако, как можно заметить, границы операции значительно расширились и уже можно говорить об «операции» практически на всей территории Украины. Заменив в заголовке слово «Донбасс» на слово «Украина», продолжаем ранее начатый цикл публикаций, посвященный текущей, оперативной, реакции в Турции на российскую специальную операцию (хотя, с учетом просачивающегося в СМИ хода переговоров между российской и украинской делегациями, возможно, придется обратно менять слово «Украина» на слово «Донбасс» — И.С.).
Имея в виду геополитическую важность Турции для России, как «южного окна» в мир, продолжаем разбираться с турецкой реакцией на происходящие события.
Часть 36 нашего цикла статей доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=85194 [1].
Напомним, что в прошлой части нашей публикации мы остановились на факторе войны на Украине для предстоящих в Турции президентских и парламентских выборов (если следовать графику, то они запланированы на июнь 2023 года – И.С.).
На самом деле, война на Украине – это та новая вводная, которая, вряд ли, сильно поможет оппозиции на предстоящих выборах, однако, добавит возможностей для действующей в Турции власти. Очень даже может быть, что война станет самым сильным козырем действующей в Турции власти.
Во-первых, война «всё спишет» в том смысле, что некоторые негативные тренды в экономике, невзирая на то, что они начались задолго до спецоперации России, могут быть увязаны с общим негативным экономическим фоном в мировой экономике, возникшим из-за войны санкций.
Во-вторых, война, со всей неизбежностью, требует особых лидеров и особого лидерства. Здесь Реджеп Тайип Эрдоган может смело позиционировать себя как руководитель страны, который только и способен провести страну через тот «шторм, который бушует вокруг». Таким образом, всему «экипажу» нужно группироваться вокруг своего «капитана», который является глобальным лидером, который может на равных говорить с кем угодно – хоть с президентом США, хоть с президентом России, хоть с руководством Китая.
В-третьих, война – это, сама по себе, дает достаточно оснований для того, чтобы объявить в стране досрочные выборы. Турецкое руководство всегда может сказать, что в «этот грозный для страны час» ему придется принимать сложные решения, которые требуют одобрения граждан.
Таким образом, контекст выборов меняется в сторону того, что речь идет о референдуме по поддержке текущего курса Турции в ходе войны на Украине. – Заметим, что это – достаточно избитый прием, включая ту же Турцию. Так или иначе, его нынешняя турецкая власть использовала в связи с событиями 2015 года, когда в стране наблюдался разгул террора, в связи с событиями 2016 года, когда в стране разразилась попытка государственного переворота.
Под риторику «отечество – в опасности» турецкая власть не проиграла практически ни одних выборов и строго ни одного референдума. За исключением громких поражений на выборах в местные органы власти, когда оппозиция, «преодолевая упорное сопротивление», взяла Анкару и, после двух раундов выборов, Стамбул. Но главную задачу турецкое руководство для себя решило: опять же, невзирая на многолетнее блокирование вопроса со стороны оппозиции, турецкому руководству удалось превратить Турцию из парламентской в президентскую республику.
Таким образом, следует, с немалыми основаниями, ожидать, что на предстоящие выборы турецкая власть пойдет, в первую очередь, с тезисом про «безопасность», к которому можно будет добавить идею про «войну за независимость Турецкой Республики 2.0». Заметим, что пробные шары в этом смысле уже были, когда, к примеру, власти говорили о «втором взятии Константинополя / Стамбула» после превращения Святой Софии из музея в мечеть.
Можно ожидать, что «война за независимость 2.0», таким образом, будет, как присуще нашему времени, гибридной.
К (гибридной) войне за независимость Турции можно смело относить турецкие мега-проекты: строительство АЭС «Аккую» или «Турецкого потока» – это независимость в сфере энергетики. Вот на Украине бушует война, но благодаря верным решениям, которые ранее были приняты руководством страны, она никак не влияет на безопасность энергопоставок в Турцию. Тезис для турецкого населения? – Конечно, тезис, особенно, если его сопроводить данными, что в Европе люди ограничивают себя в плане потребления электроэнергии и тепла.
Или, допустим, мост через Дарданеллы – это независимость в сфере транспорта. Сюда же можно отнести и столь резонансный для Турции проект сооружения Канала «Стамбул». Он, вообще, имеет огромный потенциал, как проект политический – тут и сравнения с Суэцем, и с Панамским каналом. Сюда же можно добавлять рассуждения о Конвенции Монтрё и о том, что Турция «повышает свой суверенитет над Проливами». Тем более, повышает 100-летие спустя провозглашения Турецкой Республики, которой «покой только снится».
От темы транспорта протягивается и идея в сторону самого безопасного транспортного коридора Восток – Запад и Север – Юг, а также транспортного хаба.
Опять же, существует и тема импортозамещения в промышленности, которое уже не один год идет в Турции под лозунгом «milli ve yerli», то есть «национальное и местное» (производство).
Флагманом этого тезиса будет, вне всяких сомнений, оборонно-промышленный комплекс Турции, который повысил, очевидно, свою независимость от поставок продукции извне.
И нельзя будет не уделить должного внимания турецким беспилотным летательным аппаратам, прежде всего, БПЛА «Bayraktar», чье название так и переводится «знаменосец».
Опять же, связанное с турецким ОПК – это те санкции Запада, за отмену которых борется турецкое руководство. Опять же, получается война за независимость и за право, допустим, покупать где Турция только хочет образцы военной техники, включая системы ПВО С-400.
Весьма возможно, что Турция заключит очередные сделки в сфере оборонно-промышленного комплекса под очередные выборы.
Тут у турецкого руководства, к примеру, есть такая альтернатива: либо Турция продавливает американское руководство на тему возвращения страны в программу создания истребителей пятого поколения F-35. Тогда можно говорить о внешнеполитической победе над Западом, который пытался ограничить законное турецкое право на то, чтобы иметь у себя самое передовое вооружение. И при этом победе над США и Западом, которые, действуя незаконно, в одностороннем порядке, исключили Турцию из программы и пытались «нагреть» Турцию на 1,5 млрд долларов тех инвестиций, которые Турция внесла уже в проект.
Поскольку в своей войне за независимость столетней давности, Турция побеждала империалистов, то и сейчас победа над Западом – веский аргумент в общую «копилку» доводов турецкого руководства.
Либо же, если США «упираются», Турция покупает новейшие истребители у России, Су-57. Об этой альтернативе недавно было сделано заявление руководством страны.
Покупка вооружений у России дает громкий «хлопок» эффекта покупки С-400 «2.0». С той лишь разницей, что, когда Турция покупала у России системы С-400, она ещё не подозревала, что «нарвется» на санкции Запада. Сейчас же, Турция «смело» и «с открытым забралом» бросает вызов Западу, который пытается не допустить наращивания Турцией сотрудничества с альтернативными поставщиками критической для неё продукции. То есть, пытается ограничить Турцию в её законных правах суверенного государства.
Разумеется, первый вариант для Турции смотрелся бы предпочтительно, поскольку за вариантом вторым последует очередной виток санкций, который больно ударит по турецкой экономике. Куда как более «ломкой», чем, как выяснилось, экономика России.
Про рост турецкой независимости, разумеется, и производство своего собственного национального истребителя и своего собственного национального автомобиля. В этом смысле, под ближайшие выборы, когда бы они не состоялись, турецкое руководство проведет «выставку достижений турецкого народного хозяйства», куда будет сложено буквально все, «нажитое непосильным трудом» за 20-летний период пребывания во власти президента Р.Т.Эрдогана и его Партии справедливости и развития.
Заметим, что все это, конечно, — хорошо, однако, турецкий избиратель, как считается, в целом, склонен больше голосовать своим кошельком, нежели слушать геополитические рассуждения. И это – главная опасность для действующей турецкой власти, попросту, не убедить турецкого избирателя в примате величия Турции над походом в ближайший продуктовый магазин.
Какие, в этом смысле, есть у турецкого руководства рычаги? – Тут, конечно, многое будет зависеть от хода российско-украинской войны, по какой траектории она будет развиваться. Будет ли она, все же, скоротечной или затянется на долгие месяцы и даже годы?
Неслучайно ведь, заметим, что, в предыдущей части нашей серии, мы ссылались на статью одного из ведущих турецких политологов Бурханеттина Дурана, который говорил о том, что у Турции, для нормализации её отношений с Западом (читай для решения своих проблем с Западом и получения для себя преференций – И.С.) есть очень ограниченное временное окно возможностей – около месяца-двух, не более. Как можно судить, такова нынешняя оценка ситуации и протяженности конфликта на Украине со стороны турецкого руководства.
То есть, на раскручивание темы безопасности у турецкого руководства, просто и банально, нет времени. Чтобы эта тема, при сценарии одного-двух месяцев, выстрелила, выборы надо объявлять уже «вчера». При том, что для того, чтобы мобилизоваться под выборы нужно несколько месяцев. – Самое раннее, когда их можно объявить, как считают турецкие наблюдатели, — это осень 2022 года.
К тому времени, тема Украины уйдет, совершенно очевидно, очень далеко, причем, непонятно в какую сторону. К тому времени, турецкий президент может даже, чисто теоретически, получить Нобелевскую премию мира (на правах второго кандидата, наряду с президентом Украины В. Зеленским – И.С.), хотя, вряд ли, сей факт произведет должное впечатление на турецкого избирателя, которому сначала, в массе своей, придется объяснять почему это важно и как это помогает Турции решать свои проблемы. Все-таки, турецкий избиратель, прежде всего, слишком крепко стоит на земле и «чересчур» практичен.
Итак, продолжаем обращаться с самым знаковым публикациям турецких авторов на тему войны на Украине. Вот, что на эту тему пишет один из ведущих турецких политических обозревателей Бурханеттин Дуран в своей статье в газете Daily Sabah под заголовком «Дискурсы «новой Холодной войны» становятся все более распространенными».
Цитируем:
«Когда началась пандемия коронавируса, многие комментаторы утверждали, что она придаст импульс «конкуренции великих держав». Считая Китай ответственным за распространение вируса, они утверждали, что между Соединенными Штатами и азиатской страной назревает новая Холодная война. По мере того, как пандемия постепенно утихает, дебаты сместились к потенциальному влиянию российского вторжения на Украину на международную систему. Та же самая фраза — новая Холодная война — используется для описания глобальных изменений, вызванных войной. На этот раз, конечно, речь идет о напряженности между Западным альянсом и Россией.
Либеральный мировой порядок, в котором доминируют американцы, возникший после распада Советского Союза, уже находился в кризисе. Однако, в настоящее время люди говорят, что либеральный порядок закончился и мир переживает новый период глобального (бес)порядка. Собственно говоря, само собой разумеется, что недавнее ревизионистское вторжение России, постоянного члена Совета Безопасности ООН, представляет собой серьезный кризис в системе ООН.
Для Западного альянса Россия президента Владимира Путина представляет серьезную угрозу. То, что Москва больше не говорит об использовании ядерного оружия, как это было в начале войны на Украине, является положительным признаком, но никто не упускает из виду, что критика России и ее президента со стороны президента США Джо Байдена становится все более громкой. Действительно, риторика Байдена перешла от «военного преступника» к «геноциду».
При условии, что Соединенные Штаты не могут прекратить попытки сдержать Китай, реальную конкуренцию, можно сделать вывод, что сегодняшнее соперничество великих держав все больше напоминает новую Холодную войну с двумя фронтами. В своей статье «Внешняя политика» Мэтью Берроуз и Роберт А. Мэннинг утверждают, что эта новая ситуация будет означать «гораздо более высокие военные расходы, большую неопределенность, отягощающую мировую экономику, и отклонение от основной цели администрации Байдена по восстановлению Соединенных Штатов». Таким образом, они предостерегают администрацию Байдена от ведения Холодной войны на два фронта против России и Китая.
Затянувшаяся война на Украине и потенциальное стремление Запада лишить Россию статуса великой державы путем военного поражения углубит первый фронт Холодной войны. В этом случае, второй фронт — выбор Китая — будет иметь решающее значение.
Оказание военной и экономической поддержки России нанесет серьезный ущерб интересам Китая в мировом торговом балансе. Однако, наблюдение за тем, как избивают Москву, не работает и для Пекина. Вместо этого Китай мог бы выстроить «стратегические отношения» с ослабленной Россией на более благоприятных условиях.
Учитывая, что Китай и Индия, не говоря уже о многих региональных державах, не ввели санкции против России, маловероятно, что Соединенные Штаты будут продолжать вести Холодную войну на два фронта. Европейцы, которые ожидают, что Путин разделит судьбу бывшего президента Сербии Слободана Милошевича, похоже, серьезно недооценивают способность России изменить глобальный баланс сил.
Действительно, даже на данном этапе санкции привели к глобальным продовольственному, энергетическому и финансовому кризисам. Уже есть прогнозы, что статус доллара США как преобладающей мировой резервной валюты может быть ослаблен. Между тем, генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш предупреждает, что мир не готов справиться с последствиями войны, которую он описывает как «глобальную и системную». Таким образом, он призывает мировых лидеров положить конец войне.
Турция возглавляет усилия по ограничению негативного воздействия пандемии и войны на Украине. Президент Реджеп Тайип Эрдоган известен тем, что часто подчеркивал несправедливый характер нынешней международной системы и призывал к реформе системы ООН. Действительно, турецкий лидер обратился к дипломатии до начала войны и с тех пор, пытаясь способствовать прекращению огня и миру. Пообщавшись со многими лидерами, Эрдоган сделал возможными переговоры между Россией и Украиной в Анталии и Стамбуле. Несмотря на то, что то, что произошло в украинских городах Буча и Ирпень, наряду с усилением боевых действий в Донбассе, подорвало эти переговоры, Турция по-прежнему привержена сближению президентов России и Украины.
Действительно, примечательно, что канцлер Австрии Карл Нехаммер был на связи с Эрдоганом до его встречи с Путиным и после этой встречи сказал, что единственным источником его оптимизма является упоминание российским президентом переговоров в Стамбуле. Конечно, одни российско-украинские переговоры не могут положить конец этой атмосфере войны. Между США, Европейским союзом, НАТО и Россией также должно быть достигнуто соглашение, чтобы определить новую главу. Как страна, которая наиболее точно интерпретирует изменения в международной системе и адаптирует свою политику к таким изменениям, Турция могла бы внести серьезный вклад в это соглашение.
Чтобы предотвратить новую Холодную войну, которая может продолжаться десятилетиями, лидерам пора взять на себя инициативу».