24 февраля с. г. Российская Федерация начала «специальную военную операцию», которая была обозначена, изначально, как операция по защите признанных Россией ДНР и ЛНР, однако, по факту прошедших двух месяцев, переросла в полноценную войну на Украине между Россией и коллективным Западом.
Это противостояние стало фактором, чье влияние на внешнюю политику буквально всех основных международных игроков сложно переоценить. Включая и Турцию, которая стремится не только извлечь из этого противостояния для себя дивиденды, но и выйти из конфликта значительно политически и экономически окрепшей. Можно заметить, что Турция внесла целый ряд коррективов в свою внешнюю политику, причем буквально по всем направлениям. Продолжаем с этим разбираться.
При этом переименовываем цикл наших статей с «О турецкой реакции на операцию РФ на Украине» в «О внешней политике Турции в условиях спецоперации на Украине». При этом нумерацию статей нашего цикла сохраняем, с точки зрения сохранения хронологичности излагаемого нами материала.
Предыдущая Часть 53 нашего цикла доступна на сайте ИБВ: http://www.iimes.ru/?p=85875 [1].
Напомним, что в предыдущей части нашей публикации мы затронули тему «нормализации» отношений Турции по свежей публикации одного из ведущих турецких политологов – генерального координатора Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV – прим.) Бурханеттина Дурана. Свой материал под заголовком «Вопрос синхронизации в политике нормализации Турции» он опубликовал 10 мая с.г. Продолжаем цитировать материал:
«Таким образом, аргумент о том, что правительство «должно было действовать раньше» и «(тогда – И.С.) не нуждалось бы в радикальных переменах», если бы это не подорвало отношения Турции с этими странами, связано с позитивной атмосферой, которую эта внешняя политика создала для ПСР.
Точно так же оппозиция недовольна положительными последствиями политики нормализации, такими как успех активной дипломатии Турции в отношении войны на Украине.
По иронии судьбы, крах некоторых антитурецких союзов в Восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке и появление новых возможностей служат национальным интересам, независимо от того, кто управляет Турцией. Действительно, это достижение сыграет важную роль в поиске надлежащего решения сирийского конфликта.
Благодаря своему авторитету в глазах ближневосточных и арабских народов Эрдоган привлекает внимание своей политикой нормализации. Он может сообщать об изменениях в политике этой аудитории как лидер, который заботится о проблемах мусульманского мира и утверждает, что «более справедливый мир возможен».
Самое главное, что турецкий президент может объяснить турецкому народу причины напряженности и нормализации отношений с этими странами. Поэтому претензии оппозиции не имеют большого значения.
В конце концов, люди будут судить о политике по результатам. Они сосредоточатся на влиянии этой внешней политики на международное положение и на экономику Турции. В этом смысле, донесение этого нового направления до турецкого народа не является главной задачей политики нормализации Турции. Это (то есть, главная задача нынешней политики турецкого руководства – И.С.) — правильная синхронизация этих одновременных процессов нормализации и перевод их в стратегический баланс сил в регионе. Это — способность одновременно управлять конфликтами интересов и конкуренцией, чтобы можно было построить новый региональный порядок и обеспечить безопасность».
Итак, мы видим перед собой, своего рода, ответ турецкого провластного политолога критике действий власти со стороны оппозиции. Последняя, как и подчеркивается, собственно, автором, нередко говорит о том, что не стоило создавать напряженность в отношениях с теми же КСА, ОАЭ, Египтом и Израилем, чтобы потом искать пути нормализации отношений с ними. Отношения Турции с США и с ЕС выведем за скобки по той простой причине, что в их ухудшении нет сознательного решения турецкого руководства. Ухудшение отношений с Западом – это следствие действий Турции, зачастую не направленных непосредственно ни на США, ни на ЕС.
Действительно, возникает достаточно серьезный вопрос, зачем надо было обострять отношения, во имя достижения каких целей? – Напомним, что точкой разлома Турции и с теми же КСА и с ОАЭ стали события так называемой «арабской весны», которая, по турецким оценкам, должна была положить конец монархиям и диктатурам. Были ли турецкие оценки адекватными в том смысле, что подтвердились ли они практикой? – Нет, не подтвердились. И теперь турецкое руководство их дезавуирует, подчеркивая, что, все равно, за исламскими демократиями – будущее, однако, видимо, — не самое ближайшее.
Но это не меняет того факта, что Турция сделала «лишний круг в отношениях», допустив ошибку в своих стратегических расчетах. На этот подспудный тезис, турецкий автор отвечает тем, что говорит про то, что руководство страны может объяснить причины как разлада, так и нормализации отношений. Проще говоря, ошиблись, но имели на это причины. Разумеется, турецкое руководство своих ошибок в стратегических расчетах не признает. Тот же турецкий автор пишет о том, что критика внешней политики турецкого руководства – это про внутреннюю политику, то есть, таким образом, оппозиция решает свои собственные задачи.
Турецкий автор предлагает сосредоточиться на положительных следствиях турецкой политики «нормализации», уходя от того факта, что отношениям Турции с КСА и ОАЭ нанесена «травма», которая, так или иначе, будет ощущаться и в дальнейшем. Кроме того, вряд ли, указанные страны будут игнорировать тот факт, что Турция перенесла реализацию своих планов на будущее, не отказавшись, принципиальным образом, от них – речь идет о том, что турецкие аналитики продолжают говорить о том, что будущее в регионе – не за монархиями или диктатурами, а за исламскими демократиями, которые придут им на смену.
Тема положительных последствий для Турции – она, безусловно, «рабочая». Другой вопрос, что нельзя считать положительным следствием, допустим, визит президента Р.Т.Эрдогана в Саудовскую Аравию.
Положительными следствиями будет лишь только практика — цифры товарооборота, получение новых, крупных сделок турецкими строительными подрядчиками, приток прямых саудовских инвестиций в Турцию. И, разумеется, все это — в «обрамлении» притока саудовских туристов в Турцию и покупателей турецкой недвижимости из КСА. – А об этом всём говорить, по крайней мере, преждевременно. Хотя понятно желание турецкого руководства говорить уже на этом этапе о том, что оно одержало внешнеполитическую победу. Особенно понятно, с прицелом на то, что Турция вступает в предвыборный период, который для турецкого руководства станет, пожалуй, самым трудным в его истории, исходя из явных проблем в экономике страны.
В своей статье Бурханеттин Дуран говорит о президенте Р.Т.Эрдогане как об успешном миротворце, чья деятельность имеет значение для мусульманского мира в целом. И более того, о том политике, чья деятельность показала свою практическую значимость на Украине – это, опять же, к вопросу о том, что турецкое руководство собирает все возможные аргументы, которые призваны показать успешность его внешнеполитических начинаний. В случае той же самой Украины, говорить о каких-то успехах турецкого миротворчества – как минимум, преждевременно.
А вот, что тот же автор написал 9 мая под заголовком «Новая глава в турецко-саудовских отношениях».
Цитируем:
«Резидент Реджеп Тайип Эрдоган посетил Саудовскую Аравию по приглашению короля Сальмана в последние дни Рамадана, открыв новую главу в двусторонних отношениях. Было ясно, что Анкаре и Эр-Рияду необходимо вести переговоры по многим вопросам, включая торговлю, энергетику и баланс сил, на фоне постукраинских изменений на международной арене.
Хорошо известно, что Эрдоган и король Сальман поддерживали связь посредством серии телефонных звонков, несмотря на натянутые отношения из-за убийства Джамаля Хашогги. Однако во время последнего визита турецкий лидер также встретился с наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом (МБС).
Основными темами разговора были восстановление двусторонних отношений, региональные и глобальные события. Как видно из соответствующих фотографий, встречи были весьма продуктивными, и лидеры договорились о дальнейшем развитии турецко-саудовских отношений и совместной работе над региональными вопросами.
В дальнейшем, многие наблюдатели ожидают увеличения частоты визитов на высоком уровне между Анкарой и Эр-Риядом. Очевидно, что более тесное сотрудничество между этими двумя ключевыми столицами повлияет на другие процессы нормализации, происходящие в регионе.
Решение начать новую главу в турецко-саудовских отношениях, несомненно, отражает потребность обеих стран в нормализации. Не секрет, что после смены Дональда Трампа Джо Байденом на посту президента США все региональные державы сделали свежие геополитические оценки.
Новая администрация не относилась к Саудовской Аравии и Объединенным Арабским Эмиратам (ОАЭ) так, как предыдущая, и не позволяла Израилю пользоваться былой популярностью. В отношении Турции, в свою очередь, Вашингтон остается в замешательстве. В отличие от своего предшественника, Байден критически отнесся к Анкаре. Однако можно возразить, что правительство США концентрируется на необходимости сотрудничества с Турцией на фоне изменения глобального баланса сил из-за пандемии коронавируса и войны на Украине.
На этом фоне в регионе происходят четыре основных процесса нормализации.
В первую очередь, происходит нормализация отношений между Катаром, с одной стороны, и ОАЭ и Саудовской Аравией, что означает, что «блокада» закончилась, но соперничество между этими странами — и, соответственно, напряженность между ними — не прекратится в ближайшее время. Действительно, нет никаких оснований ожидать, что Доха оправится от травмы блокады, которая выглядела как попытка государственного переворота.
Во-вторых, очевидно, что новая глава, которую Израиль и арабские государства начали с заключения Авраамовых соглашений (договор о нормализации отношений между Государством Израиль и Объединёнными Арабскими Эмиратами, подписанный 15 сентября 2020 года – И.С.), представляет собой поворотный момент в истории региона. Приверженность администрации Байдена еще одной ядерной сделке с Ираном в сочетании с уступками, на которые может пойти Вашингтон, вызывают беспокойство в Израиле и странах Персидского залива. Действительно, многие считают, что Тегеран, чьи ракеты и ополченцы не удалось успешно сдержать, в ближайшем будущем может стать ядерной державой и представлять серьезную региональную угрозу.
Меняющийся баланс сил в регионе также способствует, хотя и невольно, некоторой нормализации отношений между Ираном и странами Персидского залива. Потенциальный ущерб, который хоуситы нанесли и могут нанести Саудовской Аравии и ОАЭ, а также вакуум власти, который остался после частичного отступления Вашингтона, подчеркивают необходимость поддерживать хорошие отношения с Ираном. Однако для стран Персидского залива нормализация отношений с Ираном могла бы создать влияние и баланс вместе с другими процессами нормализации.
И последнее, но не менее важное: нормализация отношений Турции с ОАЭ, Саудовской Аравией, Израилем и (потенциально) Египтом влечет за собой определенный процесс, влияние которого может иметь большее значение, чем три других процесса. Как региональная держава, которая за последние пять лет одновременно использовала жесткую и мягкую силу в близлежащих регионах, Турция под руководством Эрдогана доказала свою способность проявлять инициативу в отношении глобальных проблем. Последним примером стали дипломатические усилия президента Турции во время войны на Украине, в которые верили все стороны и которые внимательно следили за ними. Суть в том, что Турция будет играть важную роль независимо от того, как будут развиваться отношения Запада с Россией в будущем.
Любая попытка объяснить нормализацию односторонними опасениями обречена на потерю связи с реальностью. Те страны, которые возьмут на себя инициативу по восстановлению своих двусторонних отношений с другими, одержат верх в будущем. Действительно, политика Турции по нормализации отношений с некоторыми странами, с которыми она испытывала напряженность, и ее политика в отношении Украины объединились, чтобы создать новые возможности для страны.
Известный своей способностью заранее предчувствовать изменения на международной арене, Эрдоган сделал еще один влиятельный шаг, посетив Саудовскую Аравию. Можно было ожидать, что нормализация отношений между Анкарой и Эр-Риядом произойдет так же быстро, как процесс между Турцией и ОАЭ».
Итак, ключевой фразой турецкого автора, по крайней мере – применительно к Турецкой Республике, является тезис о «новых возможностях для страны». Заметим, что, на наш взгляд, нельзя именовать новыми возможностями «нормализацию отношений», то есть, возобновление, в прежнем объеме, политических, торгово-экономических и гуманитарных контактов. Новые возможности – это новая страница в отношениях. О каких новых страницах в отношениях можно говорить в нынешних условиях, определяющим фактором в которых является «спецоперация на Украине».
Начнем с тех рисков, перед которыми сталкивается мир в связи с украинскими событиями. Включая и страны Персидского залива, которые хоть и пытаются держать независимую позицию, но, тем не менее, являются слишком заметными в мировом топливно-энергетическом комплексе, чтобы им удалось уклониться от занятия какой-либо внятной позиции. Элементы этого уже произошли в том смысле, что ОПЕК отказались наращивать добычу нефти, а Катар отказался замещать поставки российского газа на европейском направлении.
Как бы то ни было, факт остается фактом, что трендом на обозримую перспективу является намерение Запада по замещению России на мировых энергетических рынках на других игроков. Причем речь идет о достаточно значительной доле мирового рынка, что делает данный вопрос, потенциально интересным для игроков Южного Кавказа, Ближнего Востока и Средней Азии. Здесь Турция, очевидно, захочет не только выступить в качестве транзитной территории, но и получить статус регионального энергетического хаба. Напомним принципиальную разницу между транзитным государством и хабом – первое получает деньги за прокачку за свою территорию, второй является центром ценообразования, продаж и отгрузок. Это – то, о чем на протяжении долгих лет «грезит» турецкое руководство, однако, проект не получил развития из-за того, что рынок был достаточно устоявшимся и российские нефть и трубопроводный газ занимали в нем достойное место. Теперь есть перспективы образования настолько крупных ниш, что впору говорить о переделе мирового энергетического рынка с поправкой на выпадение из него России.
Вторая тема, которая возникает – это мировая продовольственная безопасность. Начнем с того, что уже в краткосрочной перспективе с рыка выпадает Украина, как крупный поставщик пшеницы, зерновых, масел и прочей сельхоз продукции. Кроме того, речь идет ещё и о том, что Россия будет регулировать свои экспортные поставки, ограничивая их в недружественные к себе страны.