Один из ведущих турецких политологов, генеральный координатор Фонда экономических, политических и социальных исследований Бурханеттин Дуран опубликовал материал, посвященный рациональной и эмоциональной составляющим предстоящих не позднее июня 2023 года в Турции президентских и парламентских выборов. Материал вышел в издании Daily Sabah под заголовком «Три чувства, которые движут выборами в Турции».
Чем интересен данный материал? – Своей очевидной технологичностью, когда автор, вольно или невольно, показал, пусть и грубыми штрихами, и неполно, но тот расклад, который существует в головах у провластных политтехнологов. Как мы не раз говорили, власти предстоят самые тяжелые в её истории выборы, что заставляет её полностью мобилизовать свой ресурс.
Часть 1 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=89442 [1].
Публикация маститого турецкого политолога заканчивается словами:
«Эти заявления (о закрытии ПСР и преследовании её лидеров по суду – И.С.) бросают тень на представление оппозиции о «новой Турции». Никто, кто страдает от реваншистского гнева или стремится обратить вспять прогресс страны в борьбе с террористическими организациями, такими как Террористическая группа гюленистов (FETÖ) и РПК, не может внушать доверие и надежду электорату».
Итак, заметим, что состав стратегии действующей власти по отношению к турецкой оппозиции расширился. Как мы не раз писали, если говорить о противоборстве оппозиции, власть выдвигает следующие основные тезисы, которые должны подвигнуть турецкий электорат отдать предпочтение ей (власти) и отказаться от поддержки оппозиции:
- Неспособность оппозиции к самоорганизации.
- Отсутствие альтернативной экономической программы, направленной на решение базовых проблем.
- Отсутствие глобального и регионального видения, которые бы утверждали статус «новой Турции».
- Коллаборационизм с Западом, которому мешает «новая Турция».
- Сомнительные связи с Рабочей партией Курдистана.
- На эмоциональном уровне: неспособность вдохновить турецкий электорат горизонтами своих целей и задач.
Итак, приведенный выше список пополнился ещё одним тезисом, сформулированным Бурханеттином Дураном, как одним из самых влиятельных провластных политологов Турции. Речь идет о том, что драйвером действий оппозиции являются реваншизм и ревизионизм. Как пишет Б.Дуран – это плохие исходные посылки, с которыми стоит приходить во власть.
В ответ от себя заметим, что, с одной стороны, это – действительно так. Поскольку настройка должна быть, все ж таки, на конструктив и на строительство, а не на то, чтобы заниматься преследованиями своих политических соперников. Но это – чисто теоретически.
А на практике же ситуация выглядит так, что, во-первых, оппозиционный электорат, в своей заметной части, движим именно такими мотивами – реваншизма по отношению к действующему руководству Турции. Так что, выдвигаться соответствующие тезисы для оппозиции – это, как минимум, выражать мнение заметной и активной части своего электората и обозначать то, что оппозиция «разделяет эти ценности».
Во-вторых, как известно, «новая метла по-новому метет». Первое десятилетие 21-го века в Турции прошло под знаком смены элит, когда на место «радикальным / ортодоксальным светским» (как их называют провластные наблюдатели – И.С.) приходили ставленники новой власти. Разумеется, с точки зрения «светских», то был – реваншизм и преследования, в том числе, и за ранее допускаемые «перегибы», которые признает даже председатель главной оппозиционной партии страны НРП Кемаль Кылычдароглу. С точки зрения новой власти, происходящая кадровая замена – логика исторического процесса и необходимость расчистки внутриполитической площадки под свое новое видение. Этот процесс был властью завершен ко 2-му десятилетию 21-го века.
Теперь же, сложно ожидать того, что оппозиции удастся вернуть страну в её «прежнее состояние», в том числе восстановить парламентскую республику, после референдума 2017 года, когда страна перешла на президентские «рельсы», без того, чтобы заново «перетряхнуть» весь государственный аппарат. Подчеркнем, что та же турецкая власть не случайно потратила столько сил на то, чтобы снять конституционный запрет на судебное преследование организаторов и участников военного переворота 1980 года. Которых, в результате, отдали под суд, невзирая на возраст и на состояние здоровья. Заметим, что, на взгляд турецкой оппозиции, то был тоже «реваншизм», причем, реваншизм не оправданный необходимостью для власти обезопасить свои позиции. Все ж таки пожилые участники переворота 1980 года ничем не угрожали действующей власти, давно отойдя от дел на пенсию.
Так что, тезис провластного политолога вполне объясним желанием представить оппозицию «кровниками», которые хотят «расквитаться со властью». Однако, такова логика любого процесса смены элит, когда и если происходит процесс перехода власти к жестко противостоящему лагерю. Рассчитывать на то, что, если оппозиция придет ко власти, нынешнее руководство страны уйдет на почетную пенсию, не приходится. Начнется обратный процесс – а турецкая оппозиция лишь называет вещи своими именами.
Как бы то ни было, как мы можем видеть, внутриполитическая борьба между властью и оппозицией проходит с привлечением маститых турецких политологов, которые подробно и постоянно разъясняют турецкому электорату почему ему следует отдать предпочтение именно власти на предстоящих выборах. Это – в дополнение к той выборной кампании, которые ведут непосредственно турецкие политики. Вот очень характерная публикация от того же Бурханеттина Дурана, который становится, похоже, «фронтменом» разъяснительной работы от политологов, под заголовком «Главная дилемма оппозиции».
Цитируем:
«Вопрос на миллион долларов в турецкой политике заключается в том, должен ли оппозиционный блок, известный как «стол на шестерых», остаться вместе или распасться. С приближением выборов в следующем году, оппозиционным партиям Турции становится все труднее держаться вместе.
Самая последняя словесная война началась с того, что Гюрсель Текин, главный депутат от оппозиционной Народно-республиканской партии (НРП), утверждал, что Партия демократии народов (ПДН) может возглавить министерство, если оппозиция победит в следующем году.
Председатель Хорошей партии (ХП) Мераль Акшенер резко ответила: «Мы не будем сидеть ни за одним столом, где есть место у ПДН, а ПДН не может сидеть ни за одним столом, где есть место у нас». Дебаты еще больше обострились из-за заявления о том, что некоторые члены партии Акшенер «получали контракты от столичного муниципалитета Анкары, который (оппозиция) выиграл благодаря избирателям ДПН».
Председатель НРП Кемаль Кылычдароглу выставляет себя за «стол на шестерых» в качестве совместного кандидата в президенты от оппозиционного блока, настойчивость его партии в сотрудничестве с ПДН и визиты Акшенер к мэрам, связанным с НРП (что позволяет им бороться за поддержку оппозиции) также подогревает напряженность между двумя тяжеловесами за «столом».
Действительно, люди уже некоторое время говорят о недостаточной концентрации и неспособности оппозиционного блока действовать так, как ожидалось. Некоторые политические обозреватели уже сделали ставки на будущее стола. Третьи предупреждают, что переворачивание «стола на шестерых» сейчас приведет к падению ответственной стороны.
Глядя на дискуссию между оппозиционными движениями, собравшимися за «столом на шестерых», нельзя не задать вопрос: что дороже – перевернуть стол или сохранить его вместе?
Предполагается, что выход из-за стола нанесет ущерб соответствующим сторонам. Однако, оставаться за этим столом становится все труднее, учитывая, что шесть лидеров оппозиции, похоже, не в состоянии совместно поддержать кандидата в президенты и обменяться рукопожатием по общей повестке дня. В конце концов, все знают, что метафорический велосипед обречен на крушение, если не продолжать крутить педали.
Ни программные документы, ни сроки переходного процесса, подготовленные различными рабочими группами оппозиционного блока, не могут остановить людей от вопросов о едином кандидате. В то же время, внутри НРП идут внутренние дебаты, а также разногласия между НРП и ИП по поводу потенциальных кандидатов и того, как позиционировать ДПН по отношению к «столу на шестерых». Эти факторы ставят под угрозу будущее блока. Другими словами, самые большие проблемы, с которыми сталкиваются оппозиционные партии, исходят не от правящей партии, а от Кылычдароглу, Акшенер, их партий и сторонников.
В сложившихся обстоятельствах, у правительства не остается иного выбора, кроме как прийти к следующему выводу, к которому недавно пришел президент Реджеп Тайип Эрдоган: «В повестке дня стола шестерых есть только один пункт — решить, кто будет хозяином их следующей встречи. Они не добились никакого прогресса и не предприняли никаких шагов. Я считаю, что они не смогут принять никаких решений, пока Высшая избирательная комиссия не объявит победителя».
Отсутствие у оппозиционного блока амбициозной программы и единого кандидата в президенты настолько сильно их задевает, что правительству даже не нужно их критиковать. Ведь лидеры оппозиции не сидят сложа руки. Они продолжают усиливать свое соперничество.
В то время, как Кылычдароглу тянет перспективу своей кандидатуры до точки невозврата, все еще ведутся разговоры о том, что бывший президент Абдулла Гюль, мэр Стамбула Экрем Имамоглу или мэр Анкары Мансур Яваш будут участвовать в президентских выборах в следующем году. Между тем, Хорошая партия хочет стать ведущей правоцентристской партией, а также крупнейшей оппозиционной партией Турции. Именно поэтому движение Акшенер настаивает на сохранении в гонке мэров Анкары и Стамбула, снятых председателем НРП.
На фоне всех этих событий есть комментаторы, которые напоминают лидерам оппозиции, что все они на одной стороне, пытаясь помочь «столу на шестерых» переориентировать внимание, поставив вопрос о победе в первом туре.
Мне кажется, что оппозиционному блоку не сфокусироваться. Таким образом, они не смогут решить эту проблему, даже если попытаются.
Самые последние разногласия вокруг ПДН ясно показали, что «стол на шестерых» с амбициозным планом ударит по соответствующим партиям и их сторонникам. Действительно, радикальные требования ПДН, целью которых является дискредитация Акшенер, заявив, что она «наиболее известна своими теневыми делами», включают реструктуризацию Турции.
Это, безусловно, главная дилемма! Оппозиция, сохраняя свою расфокусированность, создает не меньше проблем, чем реально решает эту проблему. Что еще хуже для оппозиции, так это то, что правящая партия даже не начала прибегать к предвыборной тактике».
Достаточно интересно, что Бурханеттин пишет о том, что оппозиция занимается сейчас не созиданием, а саморазрушением, на фоне того, что действующая власть, следуя путинскому выражению, «ещё и воевать-то не начала». Это – характерный пример того, о чем мы говорим последнее время регулярно: турецкая власть получает свой шанс и начинает его постепенно отрабатывать, на фоне того, как историческая возможность оппозиции начинает у той уплывать буквально из рук. Когда оппозиция не только не может выставить кандидата, но и не предлагает своего видения. По этому поводу, «жестко прошёлся» обозреватель Daily Sabah Ихсан Акташ в своей публикации под заголовком «Раннее слабоумие оппозиции в Турции».
Цитируем:
«Как мы все знаем, оппозиционные партии в Турции уже около четырех лет жестко критикуют правительство. Такая критика также заложила основу для саморазрушительной слабости и негативизма с их стороны. В ходе этих дискуссий оппозиционные партии забыли подготовить видение будущего. Они довольствовались лишь критикой политики правящей Партии справедливости и развития (ПСР), не предлагая альтернативных решений.
Что за это время сделала ПСР? За свою 20-летнюю историю ПСР, в первую очередь, предприняла важные шаги в процессе демократизации Турции. Начнем с того, что ПСР изменила многие неверные методы, которые мы все считали неизменными. Правительства ПСР устранили пытки в полицейских участках, определили и предприняли смелые инициативы по решению курдской проблемы, как никто другой в прошлом, и подготовили Турцию к процессу Европейского Союза, соблюдая критерии блока.
Правовая система, демократия
Хотя оппозиция постоянно критикует правовую систему и демократизацию, добросовестный ученый или наблюдатель должен признать, что между Турцией и западноевропейскими странами нет большого разрыва, если сравнивать демократии и правовые системы. Но, конечно, важно отметить, что только жители Запада имеют предубеждения и суждения о турецкой демократии, правах человека и правовой системе. В результате, Турция больше не оценивает свои проблемы с таким комплексом неполноценности. Это уверенная в себе страна, которая знает, что делает.
С другой стороны, Партия справедливости и развития смогла осуществить инвестиции, в том числе услуги в местные органы власти, а также разработки в области технологий и образования, с почти 200 турецкими университетскими городками, интегрированными со всеми необходимыми удобствами. Он также решил почти все проблемы с инфраструктурой и структурой, связанные со школами и университетами, где миллионы студентов получают образование.
Оборона, гражданская техника
Оборонная промышленность недавно стала визитной карточкой Турции. Не следует рассматривать оборонную промышленность как обособленную отрасль. Оборона является ведущей отраслью технологического развития, которая дает толчок развитию многих других отраслей. Затем оборонные технологии превращаются в гражданские технологии в других секторах, прокладывая путь к облегчению жизни людей и внося свой вклад в экономику страны.
В то время как правительство было занято этим структурным прогрессом, коренным образом изменившим судьбу страны, оппозиционные партии испытывали недостаток видения и не готовились к будущему. По этой причине в наши дни продолжаются очень острые и тяжелые дебаты, особенно между Хорошей партией (ХП) и Партии демократии народов (ПДН).
Вопреки ожиданиям оппозиции, в последние недели наблюдается рост голосов ПСР. Хотя борьба между ХП и ПДН кажется идеологической, я думаю, что значительную роль в этой борьбе сыграл тот факт, что правительство ПСР не потеряло голосов. В итоге чего ждали? Что правительство ослабнет, потеряет голоса, а на его место придут оппозиционные партии. Факты в жизни, кажется, складываются в направлении, противоположном ожиданиям оппозиционных партий.
«Стол шести»
Все оппозиционные партии, сидящие за так называемым столом шести, включая невидимого члена этого стола, ПДН, возлагают определенные надежды на эту страну. Основная оппозиционная Народно-республиканская партия (НРП) хочет быть у власти. ПДН хочет вернуть себе власть, не разрывая связи с террористической организацией РПК. В то же время террористическая организация хочет снова стать сильнее. Как вновь созданная партия, ХП хочет получить долю власти, а все четыре небольшие оппозиционные партии за «столом шести» хотят львиную долю, несмотря на их небольшое количество голосов. Но политика — очень реалистическое искусство. Невозможно оправдать ожидания каждого в отдельности.
Иногда уместно использовать медицинскую терминологию в политическом смысле. Например, мы используем «ткань» как «социальную ткань» и метафорически используем паралич, гангрену или рак для описания социальных нарушений или болезней. Оппозиция Турции, которая никогда не могла справиться с реальными проблемами страны и не могла до сих пор выдвинуть соответствующее видение Турции будущего, вступила в глубокие конфликты внутри себя. Думаю, уместно поставить диагноз «раннее слабоумие» оппозиции».
Как мы видим, турецкая власть ведет активную пропаганду, опираясь на внутренние противоречия в оппозиционном блоке и используя для раскола оппозиции курдский фактор. Самой большой победой власти, которая бы заранее предопределила успех на выборах-2023, был бы раскол оппозиционного альянса. Чем, собственно, похоже, власть и занимается, используя для этой цели «курдский вопрос». Попутно власть работает и с психологией турецких избирателей, которым наглядно показывается, что другой альтернативы действующей власти сейчас попросту нет. И пока оппозиция не перешла в убедительную контратаку, сложно оспорить выдвигаемые властью тезисы.