- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Турецкие аналитики о развитии Организации тюркских государств. Часть 2

10 ноября с.г., накануне Саммита Организации тюркских государств (ОТГ) в Самарканде, турецким Фондом политических, экономических и социальных исследований (SETAV) было одновременно опубликовано два исследования, посвященных вышеупомянутой структуре и отношениям её членов как в многостороннем, так и в двустороннем форматах. Продолжаем разбирать материал, опубликованный Фондом политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), который озаглавлен как «Организация тюркских государств: сотрудничество, обращающее кризисы в возможности». Автор – Фырат Пурташ.

Часть 1 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=92006 [1].

Завершаем цитирование первого раздела издания, который озаглавлен весьма красноречиво «Огонь, воспламенившийся сверху и распространяющийся вниз». Цитируем:

«Есть также области, где деятельность общественной дипломатии, проводимая параллельно с официальными институтами по единству тюркского мира, выходит за рамки уровня, достигнутого ОТГ.

В качестве примера можно привести сотрудничество между местными органами власти. Основанный в 2003 году Союз муниципалитетов тюркского мира превратился в организованную государством неправительственную организацию (GONGO), созданную/поддерживаемую международными правительствами, членами которой являются около 1200 муниципалитетов из 30 стран и регионов. Президент Реджеп Тайип Эрдоган в своем выступлении на 6-й Генеральной ассамблее Союза муниципалитетов тюркского мира, состоявшейся в июне 2022 года, оценил это формирование как признак широты видения ОТГ:

«Важное значение имеет всеобъемлющая структура Союза муниципалитетов тюркского мира, в котором в настоящее время представлены органы местного самоуправления из 30 стран и регионов. Мы рассматриваем эту структуру как признак широты взглядов Организации тюркских государств. Конечно, не следует забывать, что речь идет о силе, основанной на общем прошлом тысячелетий, а не нескольких столетий. Несмотря на все прошедшее время и множество плохих событий впереди, существует реальность воссоединения государств с общей историей и культурным сознанием, обществ, сближающихся вокруг одних и тех же уз любви. Эта картина также указывает нам на то, что всех нас ждет гораздо более светлое будущее. Никто не может лишить нас достижения этого светлого будущего, пока мы заботимся о нашей общности, нашем братстве, нашем общем достоянии, наших общих мечтах и ​​обо всем этом.»

Итак, подводим черту под первым разделом:

  1. Обращает на себя внимание метафора про распространения огня, пылающего «сверху» (на уровне руководителей государств) «вниз» (то есть, на уровень населения). Можно зафиксировать, что деятельность в данном вопросе ведется ОТГ чрезвычайно скоординированная, диверсифицированная и изобретательная. Умелая координация действий всех основных игроков-инструментов в деле построения Тюркского мира – это одно из больших достоинств турецкой административной структуры.
  2. Обращает на себя диверсифицированный набор тех инструментов мягкой силы, которые используются Турцией в рамках достижения своих целей, важную роль среди которых играет и туризм в Турцию.
  3. Акцент в ОТГ делается на работу с молодежью и на молодежную политику. Что вполне понятно, имея в виду долгосрочный характер проекта Тюркского мира. На этом фоне логичны отсылки к необходимости воспитания поколений с высоким чувством тюркской идентичности.
  4. «Воссоединение государств», как о нем говорит публикация, будет строиться на базе общей истории и культурного наследия. Иными словами, в отличие от других интеграционных проектов – как то ЕС – которые ставят в основу экономический базис. Понятна логика Турции, которая не может обеспечить столь же серьезный экономический фундамент под ОТГ, как Германия и Франция под ЕС. В определенной степени, можно говорить о новаторском подходе, во всяком случае, по современным меркам.

Переходим к следующему разделу, который озаглавлен как «Стратегия гармоничного роста с глобальными и региональными игроками».

Продолжаем цитирование материала:

«Распад Советского Союза выявил множество стратегий «новой Евразии» и «нового Шелкового пути». Турция, Южный Кавказ и Центральная Азия были в центре внимания всех этих стратегий. В геополитических теориях, которые выдвигал Хэлфорд Джон Макиндер и называл «сердцем мира», в этих стратегиях тюркский мир сводился к пассивной позиции и характеризовался как регион, в котором усилилась новая борьба за власть.

В этом процессе все турецкие государства выработали сбалансированное (многовекторное) внешнеполитическое понимание и развили свои отношения с глобальными и региональными державами. Будучи первым государством, установившим дипломатические отношения, признав независимость новых республик, Турция стала уравновешивающим фактором в отношениях турецких государств с мировыми державами, установив как двусторонний, так и многосторонний механизм сотрудничества и укрепив свои связи, которые ослабли из-за исторических причин.

В начале 1990-х годов, с подписанием энергетических контрактов, названных «контрактами века», с установлением отношений с тюркскими республиками через подписание энергетических соглашений через энергетические инвестиции, с принятием в 1999 году стратегии Шёлкового пути, с «Большим центрально-азиатским партнёрством», соседствующим с Афганистаном, — после 11 сентября 2001 года, влияние США на тюркский мир обеспокоило Россию и Китай.

В свою очередь, США усилили борьбу с этими двумя соперниками, объявив Россию врагом после аннексии Крыма в 2014 г., а Китай — системным соперником после ускорения реализации стратегии «Один пояс — один путь».

Соответственно, одним из регионов, где наблюдается сведение счетов между США, Китаем и Россией, является тюркский мир.

Посетив Астану и Ташкент в феврале 2020 года, госсекретарь США Майк Помпео открыто заявил президентам Казахстана и Узбекистана, что они предпочитают партнерство с Вашингтоном, а не с Пекином. Тюркские государства, поддерживающие тезис о многополярном мире – в противоположность о глобальной гегемонии США и отдающие приоритет укреплению собственного суверенитета, стремятся не допустить распространения глобальных и региональных конфликтов на свои страны.

Сотрудничество Китая со странами Центральной Азии развивалось параллельно российско-китайскому партнерству. Многосторонние контакты, начавшиеся в 1996 году в рамках «Шанхайской пятерки», получили новый импульс с созданием Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в 2001 году. «Шанхайский дух» открыл Экономический пояс Шелкового пути в 2013 году. Экономический пояс Шелкового пути, первая версия инициативы «Пояс-путь», которая превратилась в глобальную стратегию, была анонсирована председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 году из Университета Нурсултан в Астане.

С окончанием «холодной войны» Китай, получивший возможность расширения на запад, начал строить наземные транспортные коридоры через Россию, Среднюю Азию и Пакистан, а также морской путь. Наряду с его растущей экономикой, его растущее политическое влияние привело к оценке Китая как страны, которая угрожает международной экономической и политической системе, возглавляемой США.

16 сентября 2022 года в Самарканде состоялся саммит ШОС. Перед этим саммитом президент Узбекистана Шевкет Мирзиёев опубликовал статью под названием «Самаркандский саммит ШОС: диалог и сотрудничество во взаимозависимом мире», отражающую его точку зрения на ШОС и на глобальную борьбу за власть.

Мирзиёев открыто заявил, что Узбекистан будет выполнять председательство в ШОС с открытым и активным внешнеполитическим пониманием, и что он не поддерживает политику нового блока во время продолжающихся глобальных преобразований и кризисов.

Мирзиеёв охарактеризовал Самарканд как сердце исторического Шелкового пути, как перекресток транспортных путей между Китаем и Европой, между Центральной и Южной Азией. Остановившись на транспортных проектах, открывающих Центральную Азию миру, он подчеркнул стратегическую важность железнодорожного соглашения между Китаем – Кыргызстаном — Узбекистаном и железнодорожного коридора Термез — Мазари-Шариф –Кабул – Пешавар. Мирзиёев, положивший начало новой эре в ШОС (воспринимающейся, в первую очередь, как антизападный блок), которую он назвал «духом Самарканда», заявил, что Узбекистан примет у себя «Первый транспортный форум ШОС». Можно утверждать, что такой подход Мирзиёева отражает общую точку зрения государств-членов ОТГ».

Итак, что угадывается в изложенном выше, касательно взаимодействия ОТГ с ведущими мировыми игроками:

  1. Не говоря об этом прямо, но, очевидно, подразумевая, турецкий автор говорит о том, что тюркский мир не должен оказываться в пассивном положении, когда за влияние на его территории идет борьба между глобальными игроками. Напротив, как можно понять, ОТГ предлагается именно как активный игрок и только этот активный игрок может вывести страны-члены ОТГ из той пассивной позиции, в которую их, очевидно, пытаются поставить США и другие глобальные игроки, включая Китай и Россию.
  2. Говоря о глобальных и региональных игроках, заметим, что, в первую очередь, отмечается борьба между США и Китаем. России в этом уравнении турецкий автор не увидел, что весьма характерно и достаточно объяснимо.
  3. Среди региональных организаций автором упоминается Шанхайская организация сотрудничества. И заметим тот основной посыл, касательно этой структуры, который звучит от автора: речь идет о том, чтобы не превращать (!) ШОС в «ещё один политический блок». Что характерно, автором указывается, что это – консолидированная позиция стран ОТГ.
  4. Из п.3 естественно вытекает и позиция ОТГ о том, чтобы ШОС был и оставался экономической площадкой взаимодействия, не делающей политику в регионе. Как можно видеть из действий стран-участниц ОТГ, включая Турцию, именно Тюркский союз рассматривается как структура, которая будет делать политику в регионе. Что позволит странам-участницам обрести подлинную независимость и суверенитет.

Продолжаем рассматривать документ. Следующий раздел называется как «Отношение между тюркским миром и русским миром: от столкновений к гармонии». Цитируем:

«Двустороннее и многостороннее сотрудничество Турции с другими тюркскими государствами рассматривалось российскими интеллектуалами и политиками как пантуранизм и туранизм и расценивалось как ослабление или даже разделение России.

В результате распада Советского Союза требования тюркских народов о суверенитете в рамках нового федеративного устройства, установленного в России, породили в российской элите новый страх перед пантюркизмом, который не смог оправиться от шока от потери империи.

Дискурс «Турецкий мир от Адриатики до Великой Китайской стены», о котором говорят с начала 1990-х годов, до сих пор поддерживает дебаты о пантюркизме в России. Активизация контактов между тюркскими государствами под эгидой таких организаций, как Türksoy, TürkPA и ОТГ, также легла в основу заявлений о пантюркизме.

Сорокачетырехдневная отечественная война Азербайджана, завершившаяся победой в 2020 году, и активная поддержка Турции в ходе этой операции еще больше подогрели сторонников этой точки зрения.

Интерес российской общественности к пропаганде пантюркизма вызвал и у министра иностранных дел России Сергея Лаврова вопрос о том, можно ли рассматривать сотрудничество Турции с тюркскими республиками как туранизм. На нескольких примерах из выступлений российской политической элиты и интеллигенции о Турции можно более конкретно объяснить страх перед пантюркизмом, который пытаются поддерживать в российской общественности.

Владимир Жириновский в своем выступлении в Думе, нижней палате российского парламента, раскритиковал политику России в отношении Турции и предсказал будущее следующим образом: «Если Европейский союз не принимает Турцию в свои члены из-за страха, то почему Россия не боится (Турции – И.С.)? Со стороны России большая ошибка строить атомную электростанцию ​​в Турции. Советы совершили аналогичную ошибку 70 лет назад. Они построили нефтеперерабатывающий завод, химический завод и электростанцию ​​в Турции. Таким образом, мы создали самое сильное государство на Ближнем Востоке. Турция с миллионной армией является главной силой НАТО. Мощь Германии слаба по сравнению с военной мощью Турции. Через 30 лет население Турции приблизится к 150 миллионам. Россия упадет до 100 миллионов. Турция, которая заберет с собой Иран, Афганистан и Пакистан, может создать 500-миллионный религиозный союз. Рядом с таким исламским сообществом будет создана Великая Турецкая Республика ТУРАН. То, что их объединяет – это язык. Турецкий язык также является языком азербайджанских туркмен, узбеков, кыргызов, казахов, татар, башкир… Вооружать Турцию и давать ей энергию — неправильная политика».

В результате распада Советской империи 25 миллионов человек русского происхождения были оставлены за пределами Российской Федерации, что сделало «родственность» пунктом повестки дня российской внешней политики. Первоочередной задачей провозглашенной в 1993 г. доктрины «ближнего круга» было обеспечение прав соотечественников.

События после 2008 г. стали решающими в переходе от родственной политики к «русскому миру». Во время аннексии Крыма в 2014 году концепция Русского мира приобрела официальный характер. Пока конфликты между Россией и Украиной затмевали славянское братство, рос русский мир без четких границ. Хотя русский мир объясняется языковым и культурным партнерством, в отношении Кавказа и Средней Азии он также оценивается как «ответ» на объединение тюркского мира.

Согласно этой точке зрения, такие страны, как Казахстан, Киргизия и Азербайджан, где русский язык распространен и имеет советское прошлое, также принадлежат к Русскому миру. Можно оценить тюркский мир как отражение Турции, а русский мир как отражение внешней политики России по отношению к евразийской географии.

Можно утверждать, что эти две концепции являются соперниками друг друга и что интересы двух стран в этой сфере противоречат друг другу. Однако, с начала 1990-х годов по настоящее время крупного кризиса, связанного с этой конкуренцией, не произошло. Анкара не приняла стратегию, которая противостоит или игнорирует московскую администрацию в ее отношениях с тюркскими государствами. Позиция Турции, которая учитывает чувствительность России, способствовала региональной стабильности и устойчивому миру в соответствии с многогранными внешнеполитическими стратегиями других тюркских государств.

С другой стороны, в то время как Турция укрепляет тюркский мир, устанавливая партнерские отношения с тюркскими государствами в рамках принципа равенства и уважения суверенитета, сохранение Россией понимания своего «старшего брата» вызывает дискомфорт в тюркских государствах.

Примеры тому можно увидеть в российско-казахстанских отношениях.

Поскольку Казахстан не признает аннексию Крыма Россией, он с 2014 года подвергается давлению со стороны Москвы. Президент России Владимир Путин заявил, что в истории не было государства под названием Казахстан. Российские депутаты утверждали, что северные земли Казахстана были подарены Россией. Министр иностранных дел России Лавров, с другой стороны, заявил, что в Казахстане существует ксенофобия в отношении лиц русского происхождения. Доза подобных критических замечаний еще более возросла после январских событий, произошедших в Казахстане в январе 2022 года. Россия, направившая в Казахстан миротворцев в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) для усмирения вспыхнувших событий, по призыву президента Касыма-Жомарта Токаева, оказывала общественное давление на Казахстан с целью поддержки военной операции России на Украине.

В новом кабинете, сформированном Токаевым после январских событий, некоторых министров обвинили в пантюркистской и антироссийской направленности. На все это глава государства Токаев ответил в июне 2022 году, когда он посетил 25-й Экономический форум в Петербурге. Токаев заявил, что продолжит признавать территориальную целостность Украины