В ночь с 5 на 6 февраля с. г. Турция стала жертвой двух крупных землетрясений и последовавших за ними сотен (!) афтершоков. По состоянию на утро 9 декабря Управление по чрезвычайным ситуациям Турции, в своем официальном пресс-релизе, написало про 1117 афтершоков. Всего по тем же данным погибло 12873 человека, а ещё 62937 человек – ранено. Всего в спасательной операции, согласно текущим данным, задействовано 113 318 человек. В Турции работают 6479 иностранных спасателей. Предложения о помощи стране направило 95 стран.
Имея в виду масштаб трагедии, охватившей Турцию, в предыдущей части нашей публикации (ссылка на сайте ИБВ: http://www.iimes.ru/?p=94893 [1]) мы предположили, что высока вероятность того, что выборы перенесут на осень этого года.
Теперь попробуем разобраться на тему того, как эта ситуация будет смотреться со стороны руководства страны и действующей власти, а также со стороны зарубежных игроков? Что, при этом, с точки зрения избирательного процесса, от переноса выборов выигрывает и проигрывает первая и вторая сторона – руководство страны и оппозиция?
Итак, разберемся с тем, что означает для действующей власти проведение выборов в срок или же перенос выборов.
Выборы в срок:
- У власти есть кандидат и есть предвыборная программа. Запущен механизм предвыборной агитации. В отличие от оппозиции, которые пока не выдвинули своего кандидата.
- Предвыборная кампания / агитация будет проходить на фоне ликвидации последствий землетрясения, если как заявлено, выборы состоятся 14 мая.
- В результат «уравнения» (кто победит на выборах 2023 года?) добавляется новая переменная – национальная трагедия с очень высоким коэффициентом «усиления» итогового результата выборов. В свою очередь, эта переменная содержит две составляющих практическую и эмоциональную. Первое – то, как на практике, что подтверждается фактами, второе – это то, каким эмоциональным фоном будет сопровождаться ликвидация последствий катастрофы.
- Про практику: сложность ситуации заключается в том, что что действующая власть не сделай в глазах людей, испытавших большое горе – будет недостаточным. Факты, цифры и прочее, что публикует Управление по чрезвычайным ситуациям Турции (AFAD), по большому счету, не главное. Практика – это, чтобы было «как прежде». Можно ли сделать за 3 месяца как прежде? – Нет. Кроме того, информация о ликвидации последствий – легкая мишень для оппозиции и противников действующей власти Турции. До тех пор, пока не станет «как прежде» на любую реляцию (сделали – починили – построили) у тех всегда найдется уйма «контрфактов», где действия власти будут подсвечены с обратной, негативной стороны. Главное – за три месяца, оставшихся до выборов общественно принятую (!) историю успеха показать власти либо крайне сложно, либо невозможно вовсе.
- Про эмоциональную составляющую: непредсказуемо, куда она может повернуть — что пересилит радость от спасения из-под завалов людей или извлекаемые тела? Скорее второе. Любая радость будет окрашена в траурные цвета. А, следовательно, именно темные краски будут окрашивать предвыборную агитацию. Тень будет отбрасываться в сторону действующей власти (если не будут предприняты специальные меры, о чем – чуть позже – И.С.).
- Важно отметить, что переменная уравнения «национальная трагедия» имеет очень высокий обнуляющий эффект для предыдущих заслуг действующей власти. Кроме того, эта переменная в ближайшие недели будет застилать собой полностью информационную повестку Турции. Никакого «сожжения Корана» не будет в сознании зрителей, равно как и Швеции с Финляндией. Также, на фоне помощи со стороны стран Запада, снизится и градус их негативного восприятия.
По ТВ идут сплошные специальные эфиры, посвященные разбору завалов и спасению людей. Что было до этого – неважно. Единственное, что важно – это то, что делается сейчас.
В недавнем прошлом уже было тоже важное событие национального масштаба со знаком минус – всплеск пандемии коронавируса. Тогда все, даже оппозиция, признавали успешность и мероприятий по борьбе с ковидом и освещениях их для граждан. В частности, со стороны Министерства здравоохранения Турции.
Однако, есть большая разница: невозможно было упрекнуть действующую в Турцию власть за то, что она не наладила в стране механизм раннего оповещения и не подготовила страну к пандемии. Это — та стихия, которую нельзя было предвидеть и к которой нельзя было подготовиться. Землетрясение, тем более для сейсмоопасной Турции, — это совсем другое дело. Граждане страны считают, что это – как раз то, что власть должна была учитывать.
Кроме того, фактор выборов – все же тогда выборы (в местные органы власти) только прошли, а до президентских и парламентских было ещё далеко. И не было таких «искр» в преддверии «решающей схватки» между властью и оппозицией. Для оппозиции не было возможности и не было необходимости «включаться» и начинать прессинг власти.
- Подсветим предыдущую мысль с другой стороны: международная повестка Турции с уклоном в национализм и «вторую войну за независимость» не может быть лейтмотивом выборов, если они состоятся в мае 2023 года. Иными словами, важнейшие козыри уходят из рук власти и сменяются тем, что на первый план выйдет внутренняя повестка, в том числе, экономика. И природный катаклизм усиливает позицию именно оппозиции, которая делает ставку в своей программе на решение внутренних проблем страны.
- Впрочем, не надо думать, что у власти нет возможности превратить некоторые из минусов себе в плюсы. Важнейший фактор заключается в том, что юго-восток страны, пострадавший от землетрясения – это регион компактного проживания курдского населения страны, которые голосуют за своих мэров и депутатов. Кроме того, у них есть своя «экономика» в том смысле, что есть и свои торговые марки, и свои застройщики. И если власть все-таки примет решение о том, что нужно проводить выборы в срок, у нее есть возможность показать, что виноваты на самом деле региональные власти и региональные застройщики. В конце концов, как известно, убивают не землетрясения, убивают дома.
Так вот, бумеранг упреков от «шестипартийного стола» в адрес турецкой власти может быть обращен и развернут властью в сторону оппозиции, в частности, в сторону прокурдской Партии демократии народов. И вот по ним турецкая власть может «отработать» со всей мощью государственного аппарата в плане расследования строительства в этих регионах.
- Ещё один фактор заключается в том, насколько смогут в принципе проголосовать в мае 2023 года южные провинции Турции с учетом разрушенной инфраструктуры и логистики. Кроме того, как обеспечить надзор за соблюдением условий голосования? Заметим, по голосам, которые – оппозиционны действующей в Турции власти. То есть, головная боль об этом ложится на плечи оппозиции.
- Также в условиях изменившейся ситуации, турецкая власть с выстроенной вертикалью может и обязана быть более маневренной, чем оппозиция. Просто потому что у оппозиции – шесть «углов» принятия решений. Власть может использовать фактор скорости при перестройке на новые рельсы.
- Есть ещё юридический аспект, о котором мы уже писали ранее – речь идет о режиме чрезвычайного положения, которое вводится на территории 10 провинций. В пользу выборов в срок, в этом смысле, говорит то, что нет режима чрезвычайного положения на территории всей страны. А, следовательно, предстоит ещё юридический вопрос оснований переноса выборов с неизбежностью услышать в свой адрес со стороны оппозиции и Запада, что «Эрдоган узурпирует власть».
Это – что касается тех факторов для власти, которые играют в случае, если выборы президента и парламента будут проведены в запланированный срок, то есть в мае 2023 года.
Теперь рассмотрим обратную ситуацию для власти, с переносом выборов хотя бы на осень текущего года.
- У власти появляется возможность скорректировать свою предвыборную программу и акценты кампании. Впрочем, справедливости ради заметим, что и оппозиции появляется такая же возможность перевести свои действия на новые рельсы появляется и оппозиции.
- Фон ликвидации последствий землетрясения немного спадет, и можно будет говорить об успехах ликвидации. Показать «товар лицом» — ведь многие говорят, что землетрясение – это экзамен для действующей власти. В мае результаты экзамена будут ещё не ясны, а вот к осени проявятся. Кроме того, турецкая власть очень умела в том, чтобы «упаковывать» свои достижения и представлять их публике. И что может быть лучше, чем показать, как успешно власть преодолела тяжелейший в истории кризис.
- К тому времени, эмоциональная составляющая кризиса уйдет и останется лишь практическая, которую власть может подсветить в нужном для себя ключе. Власть перестанет быть «легкой мишенью» для оппозиции.
- У власти появляется возможность, по прошествии времени, вновь ввести в предвыборный «оборот» международную повестку, то есть, вновь начнут «играть» её самые сильные козыри. А ликвидация последствия землетрясения – как (успешный) экзамен действующей власти – сформирует повестку внутриполитическую, когда действующая власть отчитается обо всей работе, проделанной в рамках ликвидации последствий землетрясения. Таким образом, можно будет и в рамках внутриполитической повестки выборов перенести акцент в выгодную для власти сторону практической работы.
- Оперативно решив проблему юго-востока страны, власть может попробовать укрепить свои позиции в регионе, который традиционно за неё не голосует. А регионы компактного проживания курдов – это те, кто могут пополнить ряды сторонников действующей власти. В отличие от шестипартийной коалиции оппозиционных партий, от кого никто не может «перетечь» в ряды сторонников правящей Партии справедливости и развития и президента Эрдогана.
- Впрочем, юридический аспект переноса выборов на осень – крайне важен. Каким образом, юридически это оформить – это, пожалуй, самая большая головная боль турецкой власти. Можно, конечно, ещё сказать о том, что турецкую власть будут обвинять в «узурпации власти». Она столкнется с давлением изнутри и снаружи Турции, из стран Запада. Однако, первично – это найти юридическое обоснование принятого решения.