Курдская поддержка становится одним из ключевых факторов, которые определят исход предстоящих в Турции 14 мая президентских и парламентских выборов. Продолжаем анализировать ту ситуацию, которая складывается вокруг очевидных попыток и действующей в Турции власти и оппозиции привлечь на свою сторону системообразующее курдское меньшинство страны.
Часть 1 нашей публикации доступна на сайте по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=96153 [1].
Как мы сказали в предыдущей части нашей публикации, одним из ключей к победе на президентских и парламентских выборах в Турции рассматривается Партия демократии народов (ПДН), как крупнейший «держатель» голосов курдских избирателей.
Понятно, что после 2015 года действующая турецкая власть намертво связала между собой ПДН и РПК, террористическую угрозу для страны №1, сделав невозможным для себя какое бы то ни было блокирование с этой партией. Более того, Конституционным судом страны рассматривается дело о закрытии этой партии отлучении от политики её руководства и ведущих представителей.
С другой стороны, оппозиция явно строит куда как более плодотворные отношения с ПДН, в результате наталкиваясь на закономерные и ожидаемые обвинения со стороны власти в том, что те являются неразборчивыми в партнерах для своего прихода ко власти. Причем, как мы уже сказали в предыдущей части нашей публикации, вопрос вызывает ещё и то какие обязательства в сфере внешней и внутренней политики должна будет взять на себя оппозиция за поддержку со стороны ПДН.
Подчеркнем, что ПДН сегодня – столь ценный приз, что этот приз может диктовать условия оппозиции и вынудить взять на себя обязательства по целому ряду вопросов. Как мы сказали ранее, в сфере внутренней политики, курдская партия будет настаивать на большей автономии регионов, как культурной, так и административной. Плюс особый статус может получить курдский язык.
Что же до внешнеполитического курса, то на эти темы в своем материале рассуждает один из ведущих турецких политологов, генеральный координатор Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) Бурханеттин Дуран. В своем материале под заголовком «Влияние ПДН и двусмысленность внешней политики турецкой оппозиции» от 28 марта 2023 года в издании Daily Sabah, в частности, он отмечает следующее:
«14 мая 2023 года в Турции пройдут самые важные выборы в ее недавнем прошлом. Об этом свидетельствует поспешная и все более напряженная риторика избирательных союзов и кандидатов. Перед тем, как словесная война между президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом и его оппонентом, председателем Народно-республиканской партии (НРП) Кемалем Кылычдароглу, развернется на последнем отрезке, было бы полезно подвести итог тому, что каждый кандидат говорит о будущем (и тому, где они воздерживаются от высказываний).
Все избиратели согласны с тем, что у кандидатов от Народного альянса и Национального альянса очень разные взгляды на будущее Турции после 14 мая. Для того чтобы прийти к такому выводу, возможно, необходимо прочитать предвыборные заявления политических партий и кандидатов, но этого недостаточно. На мой взгляд, то, с какими партиями и политиками объединились соответствующие кандидаты в президенты, гораздо больше говорит об их будущих делах и политическом контексте, в котором они будут действовать в случае избрания.
Действия Эрдогана за последние два десятилетия дают ценную информацию о том, что он будет делать в следующие пять лет, если его изберут. Напротив, совершенно неясно, как будет управлять Кылычдароглу, хотя «стол на шестерых» опубликовал несколько программных документов. В основном, это связано с тем, что оппонент Эрдогана выступает за модель, при которой его партнеры по коалиции должны получить как минимум семь вице-президентских постов — вот почему избирателей смущает очевидная нефункциональность этой уникальной системы. В частности, весьма вероятно, что лидеры маргинальных партий будут прямо или косвенно лишены какого-либо влияния, как только вспыхнет первая серьезная борьба за власть.
Второй момент заключается в том, что Кылычдароглу намерен вести переговоры с Партией демократии народов (ПДН), чтобы дать этому движению возможность осуществлять политическую власть. Я считаю, что эта попытка втянуть ПДН, политическую партию с радикальными требованиями и не способную дистанцироваться от террористов РПК, в политический мейнстрим, является самым важным вопросом в преддверии предстоящих выборов.
Можно понять некоторые аспекты сделки Кылычдароглу с ПДН, в том числе предоставление большей власти местным органам власти. Тем не менее, неоднозначные подробности остаются полной загадкой. НРП и ПДН настаивают на необходимости «восстановления» Турции, но они должны обнародовать условия своего соглашения (в частности, что они намерены делать после выборов) широкой публике. Каково их общее понимание «новой Турции»? Они воздерживаются от разглашения всех подробностей, опасаясь, что это может напугать избирателей-националистов и неокемалистов.
На мой взгляд, политический блок, который построил Кылычдароглу, в настоящее время, в значительной степени опирается на партнерство НРП-ПДН. Согласно нынешним условиям, новая администрация не должна будет предоставлять ПДН пост вице-президента или место в кабинете министров. И неважно, как будет называться оппозиционный блок. Дело в том, что у ПДН будет больше власти над критичной политикой, которая определит будущее страны, чем у консервативных и националистических партий.
Действительно, «стол на шестерых» опубликовал список стандартных политик, отражающих предпочтения ПДН, примерно в то же время, что и кандидатура Кылычдароглу. Вот почему «Хорошая партия» (ИП) вышла из оппозиционного блока только для того, чтобы ее загнали обратно в комнату. Тем не менее, афтершоки продолжаются. По иронии судьбы, именно ПДН незаметно навязала своего любимого кандидата и политику Национальному альянсу.
Национальный альянс был особенно двусмыслен в отношении внешней политики и национальной безопасности. Такой уровень двусмысленности отражает их официальные и секретные переговоры с руководством ПДН.
Кылычдароглу должен объяснить, что он намерен делать в связи с военными операциями в Сирии и Ираке, присутствием сирийского подразделения РПК, СНС, на южной границе Турции, а также ситуацией в Ливии и Восточном Средиземноморье.
По крайней мере, турецкий народ должен знать следующее: в случае избрания, пожмет ли Кылычдароглу руку Соединенным Штатам и Европейскому Союзу (ЕС), чтобы игнорировать террористическое государство СНС в Сирии и Ираке?».
Итак, какие выводы можно сделать по итогам приведенной выше публикации:
- Проправительственный комментатор задается абсолютно логичным вопросом относительно видения будущего, которое есть у власти и у оппозиции, констатируя как факт, что это – две крайне разные модели будущего.
- Видение будущего Эрдогана прослеживается во всей его политической карьере. Что же до видения К. Кылычдароглу, то, за её пониманием, следует обратиться к заявлениям и решениям «шестипартийного стола». Самое главное здесь, заметим, совершенно справедливо отмеченная проправительственным турецким обозревателем, нефункциональность предлагаемой системы власти.
- Однако, главную проблему турецкий обозреватель видит в другом – в том, что Партия демократии народов, до сих пор, являющаяся политическим изгоем, вводится в мейнстрим турецкой политики. На фоне того, что власть обвиняет её не просто в неспособности размежеваться с РПК, но в наличии прочной, даже органической связи ПДН – РПК. Таким образом, речь идет о том, что в мейнстрим турецкой политики, как считает турецкий обозреватель, может попасть РПК через Партию, которая находится под судебным процессом Конституционного суда о закрытии и с которой открыто блокироваться считает неприличным для любого, хоть провластного, хоть оппозиционного, движения Турции.
- Речь, как утверждает турецкий политолог, идет о заключении некоего соглашения НРП – ПДН (заметим, что сложно представить, что участниками этого соглашения могли бы оказаться националисты от Хорошей партии Турции). Нельзя не согласиться в том, что если ПДН начинает участвовать, скорее скрыто, чем явно, в политическом процессе на стороне оппозиции, то это соглашение должно существовать в письменном виде.
- А, следовательно, как правильно замечает турецкий провластный политолог, для прозрачности перед избирателем, необходимо «раскрытие информации» об условиях той сделки, которую заключают и подписывают между собой НРП – ПДН.
- Как правильно замечает турецкий обозреватель, два вопроса не могу не занимать практически любого турецкого обозревателя.
- Во-первых, вопросы внутренней политики – речь идет о том, что ПДН не могут не просить от победившей оппозиции большей автономии регионов компактного проживания курдского меньшинства страны. Здесь перед глазами избирателя не может не замаячить призрак курдского сепаратизма в Турции с перспективой разрастания до проекта «Большого Курдистана».
- Во-вторых, вопросы внешней политики – речь идет о видении турецкой оппозиции трансграничной борьбы с курдским терроризмом, Рабочей партией Курдистана, в тех же Ираке и в Сирии. Здесь вопрос идет даже дальше: какова будет позиция Турции по продолжению США поддержки сирийских Сил народной самообороны.
Итак, чего в этом смысле следует ожидать от действующей турецкой власти в ходе выборной кампании?
- Обвинений НРП в сговоре с маргинализированной ПДН.
- Требований раскрыть суть договоренностей между НРП и ПДН. Как вариант, может возникнуть утечка информации, которая внесет ещё больший раскол в отношения между НРП и партнёрами по коалиции, прежде всего, с Хорошей партией. Кроме того, свое особое мнение могут иметь и кадры в составе самой НРП.
- Помимо указанных действий, не сказал ещё своего веского слова Конституционный суд Турции, который может в любой момент запретить деятельность ПДН, а также блокировать деятельность её видных представителей в политическом поле.
- Следует ожидать, что все перечисленные выше шаги будут сопровождаться мощной медийной кампанией со стороны действующей в Турции властью, преследующей своей целью выбить 10-12% избирателей ПДН из рук «стола на шестерых».