- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Теракты в Новой Зеландии: ультраправые создают почву для исламистов

В пятницу 15 марта 2019 г. в городе Крайстчерч в Новой Зеландии в результате атак на две мечети (Аль-Нур и Лайнвуд) минимум 4-х террористов погибли 49 человек и пострадали около 50. Хотя власти страны не сразу дали определение этим нападениям, уже после первой информации с мест преступлений было очевидно, что речь идёт о крупнейшем теракте в истории Новой Зеландии и об одном из самых крупных и резонансных нападений в современной мировой истории.

Позднее, в ходе пресс-конференции премьер-министр страны Жасинда Ардерн всё-таки классифицировала произошедшее как террористические атаки. Полиция по горячим следам задержала 4-х человек (троих мужчин и женщину, минимум один из задержанных имеет австралийское гражданство), которые ранее не попадали в поле зрения правоохранительных органов, а также обнаружила в припаркованных у мечетей автомобилях бомбы и провела в ещё одном городе операции по подрыву двух рюкзаков, в которых, по предварительным данным, также находились взрывные устройства. В стране был объявлен наивысший уровень угрозы национальной безопасности.

Тем не менее, стражам правопорядка достаточно долго не удавалось задержать идеолога и, вероятно, главного организатора атак 28-летнего Брентона Тарранта. «Долго», поскольку Таррант успел в течение 17 минут вести на Facebook трансляцию своей атаки на мечеть, а перед этим опубликовал в Twitter свой «манифест ненависти», в котором называл себя «борцом за будущее своего народа». Кроме того, по данным СМИ, террорист неоднократно писал о своих намерениях на различных тематических форумах. Судя по всему, Тарранта задержали едва ли не последним, и это несмотря на то, что его медийную активность можно назвать максимальной для такого рода преступлений – кроме «манифеста» он периодически делал и другие провокационные публикации, например, фотографии с рожками для своего автомата с указанием «ключевых дат становления европейской цивилизации».

Хотя все обстоятельства атак очевидным образом указывают на то, что террористы являются ультраправыми фанатиками-расистами, пока ничто не позволяет исключить и версию, согласно которой Таррант и его сообщники – провокаторы, действовавшие по указанию исламистских террористических группировок вроде «Исламского государства» (запрещена в РФ). Во время гражданского конфликта в Сирии исламисты не задумываясь казнили мусульман, прежде всего, обратившихся в ислам, но отказывавшихся присоединиться европейцев, если считали необходимым это сделать в пропагандистских или иных целях. Когда же на горизонте замаячила перспектива полного поражения, уже европейцы-джихадисты стали считаться наиболее радикально настроенными сторонниками ИГ основными виновниками поражения. Такой точки зрения, в частности, придерживается директор французского Центра исследований арабского и средиземноморского мира Асни Абиди, слова которого приводит канал Euronews, ссылающийся на случай «джихадиста из Тулузы» Сабри Эссида, который был казнен «радикальным крылом» ИГ.

Независимо от того, кем на самом деле являются новозеландские террористы и каких взглядов придерживаются, главной и по большому счету единственной стороной, которая получила выгоду от случившегося, являются исламисты. Давно не новость, что идеологии исламистов и ультраправых подпитывают друг друга, провоцируя экспоненциальный рост сторонников той и другой после каждой подобной атаки. На фоне поражения в Сирии и сопутствующего ослабления влияния пропаганды, после произошедшего в Новой Зеландии «Исламское государство» и подобные экстремистские движения получили колоссальную базу для распространения своей идеологии и наращивания пропаганды не только среди относительно небольших исламских общин Новой Зеландии (порядка 50 тыс. или 1.2% от всего населения, согласно переписи 2013 г.), но также и в соседней Австралии, где радикализация молодых мусульман, рекрутируемых ИГ, уже давно является весьма серьезной проблемой [1], в США и европейских государствах.

В своем «манифесте» Брентон Таррант среди прочего указал, что одной из целей крайстчерчских атак является его стремление «спровоцировать конфликт между странами Запада и исламистами», однако объективное положение дел таково, что этот конфликт, длящийся уже не первое десятилетие (за точку отсчёта можно, например, взять 11 сентября 2001 г.), к моменту терактов в Новой Зеландии находился на одной из своих нижний точек в условиях поражения ИГ в Сирии и Ираке, гибели или ухода в тень лидеров движения и общего снижения потенциала и влияния исламистов как в регионе, так и в мире в целом. Подобный подход Тарранта свидетельствует либо об опасной для общества глупости автора «манифеста», либо о сознательной провокации с его стороны, что опять-таки, на текущий момент не позволяет полностью отказаться от версии о связи Тарранта и его сообщников с каким-либо исламистским движением.

Кроме прочего, произошедшее в Новой Зеландии со всей остротой вновь поставило вопрос о том, насколько быстро и эффективно крупные корпорации социальных сетей, вроде Facebook и Twitter, и поисковых систем способны выявлять и устранять экстремистский контент [2]. Представители этих корпораций неоднократно заявляли о том, что безопасности контента уделяется самое пристальное внимание, однако практика, увы, вновь показывает, что для этого делается явно недостаточно. В условиях, когда информация распространяется практически мгновенно, 17-минутная трансляция массового убийства в самой популярной мировой соцсети – это катастрофа.

Что касается действий ультраправых, то атаки в Крайстчерче позволяют предположить о возможном существовании стратегии по «раскачиванию» стран, в которых деструктивная активность исламистов до поры до времени могла считаться ничтожной, с целью повысить популярность ксенофобских и расистских взглядов на фоне симбиотического противостояния с джихадистами. Два года назад это в полной мере относилось к Канаде, где ксенофоб атаковал мечеть в Квебеке по похожему сценарию [3]. Теперь в качестве мишени была выбрана столь же тихая в этом отношении Новая Зеландия. По прошествии 2-х лет можно констатировать, что канадские власти держат ситуацию под контролем, при этом проводя и достаточно либеральную иммиграционную политику. Смогут ли справиться со схожим вызовом власти Новой Зеландии, покажет время.