- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

К вопросу о торгово-экономических отношениях между Россией и Турцией. Часть 3

Совместная реализация Россией и Турцией стратегических проектов, включая газопровод «Турецкий поток», АЭС «Аккую», а, особенно, покупка Турцией российских систем ПВО С-400, заставила очень многих говорить о стратегическом партнерстве между двумя странами, основанном, в том числе, на особом личном контакте, который установился между президентами В.Путиным и Р.Т.Эрдоганом.

Продолжаем проводить ревизию торгово-экономических отношений между Россией и Турцией в преддверии 99-летия дипломатических отношений, установленных нашей страной с Турецкой Республикой. Этот день будет отмечаться уже 3 июня этого года.

В предыдущей части статьи мы начали разбираться с вопросами развития турецкого оборонно-промышленного комплекса и, в частности, со статистическими показателями отрасли (ссылка на первую часть http://www.iimes.ru/?p=56401 [1] и на вторую часть статьи: http://www.iimes.ru/?p=56459 [2]).

Оборот турецкого оборонно – промышленного комплекса, как мы отметили в предыдущей части материала, составляет в настоящее время сумму свыше 6 млрд долл. При этом заметим, что из статистики делается прямой вывод о том, что основной рост турецкого ОПК направлен пока внутрь страны – на самостоятельное удовлетворение собственных нужд. В то время, как экспорт растет в темпами, приблизительно в три раза меньшими, чем темпы роста оборота отрасли. Средневзвешенные темпы роста экспорта продукции ОПК за шестилетний период с 2012 по 2017 г. составляют 2,32%.

Проиллюстрируем по годам изменение объема экспортных поставок турецких продукции и услуг в оружейной отрасли и тех, которые к ним прибавляются (к примеру, в турецкую статистику исправно включаются цифры по гражданской авиации): 2012 г. – 1,626 млрд долл., 2013 г. – 1,570 млрд долл. (спад на 3,44%), 2014 г. – 1,855 млрд долл. (рост на 18,15%), 2015 г. – 1,929 млрд долл. (рост на 3,99%), 2016 г. – 1,953 млрд долл. (рост на 1,24%), 2017 г. – 1,824 млрд долл. (снижение на 6,62%).

Следует отметить, что Турция постепенно наращивает свое присутствие в определенных сегментах мирового оружейного рынка. Разумеется, при этом наблюдаются колебания в объеме турецкого портфеля заказов.

Так, в 2016 году объем заказов турецкого оборонного – комплекса составлял 11,913 млрд долл. К 2018 году этот показатель снизился на 32,39% до 8,055 млрд долл. Посмотрим, из чего складывается эта сумма.

Разбивка выглядит следующим образом: гражданская авиация – 2,392 млрд долл., продукция для сухопутных войск – 2,478 млрд долл., продукция для флота – 600 млн долл., продукция для военно – воздушных сил – 1,336 млрд долл., производство стрелкового оружия, ракет и боеприпасов – 990 млн долл., ремонты, наладки, модернизация – 46 млн долл., силы безопасности – 40 млн долл., прочее – 174 млн долл. (в понятие «прочее» входят: исследования в сфере химического, биологического, радиологического и ядерного оружия, различные прочие научные исследования, исследования космоса, логистическая поддержка при поставке товаров и услуг и проч.).

При этом большая часть этих заказов получена турецкими поставщиками внутри самой страны – 4,343 млрд долл. или 54%. Объем заказов из США составил 2,420 млрд долл. или 40%, из Европы – 637 млн долл. или 8%, из прочих стран – 655 млн долл. или 8%. При этом значительная доля продукции в турецком портфеле заказов предусмотрена к поставке конечным пользователям. Во внутренних заказах (на общую сумму 4,343 млрд долл.) конечным пользователям предназначается продукции на сумму в 3,319 млрд долл. или 76%, а в качестве «промежуточной» поставки — 1,024 млрд долл. или 24%. В заказах, полученных турецкими производителями за рубежом, наблюдается приблизительно та же самая картина: из 3,712 млрд на долю конечной продукции приходится 78% (2,886 млрд долл.), в то время как на долю промежуточной продукции – 22% (826 млн долл.).

Теперь обратимся к обратному вопросу: кто доминирует на турецком оружейном рынке из числа зарубежных стран, а точнее регионов?

Всего в 2017 году Турция импортировала оружейной продукции на сумму в 1,544 млрд долл., в том числе: из Европы – 776 млн долл. (50%), из США  — 536 млн долл. (35%), из прочих стран – 232 млн долл. (15%).

Интересно проследить показатель импорта Турции оружейной продукции по годам: 2013 г. – 1,327 млрд долл., 2014 г. – 1,351 млрд долл., 2015 г. – 1,067 млрд долл., 2016 г. – 1,289 млрд долл., 2017 г. – 1,544 млрд долл. Иными словами, как мы видим, после спада 2015 года, в последние годы в турецком импорте продукции ОПК наблюдается определенный подъем: в 2017 г., по сравнению с предыдущим годом, рост составил 20%.

Вероятно, одним из наиболее интересных показателей являются отчисления, которые осуществляются в Турции, на разработку конечного продукта и технологий. В 2016 году эти отчисления составили 1,254 млрд долл., а в 2017 году – 1,237 млрд долл. (то есть, речь идет о снижении на 1,39%). При этом разработка конечного продукта составляет 80% суммарных расходов (995 млн долл.), а на разработку технологий – 20% или, в абсолютном выражении 241 млн долл.

Занятость в турецком оборонно — промышленном комплексе составляет 44 тыс. 670 человек, включая в эту цифру: 16448 человек – техников и операторов (37%), 13703 чел. – инженеров (31%), 8821 человек – прочих специалистов и административных работников (20%), 5017 человек – исследователей в университетах (11%), а также 751 человек – управленцев (2%).

Итак, какие же выводы можно сделать в отношении турецкого оборонно-промышленного комплекса и тех возможностей, которые возникают в том случае, если сделка по закупке Турцией российских систем С-400 все же состоится?

Следует отметить, что этот российско-турецкий контракт является, по-своему, удивительным. Сложно в международной практике припомнить соглашение, в том числе, между Россией и Турцией, которое до последнего момента (а срок поставки систем С-400 в Турцию уже идет на недели – И.С.) вызывало бы столько оживленных дискуссий. Даже контракт на строительство АЭС «Аккую» и сделка на сооружение «Турецкого потока», встретившая жесткое противодействие на Западе, не вызывала вокруг себя столько разговоров внутри Турции и за её пределами, в том числе, в США и в России.

Впрочем, как можно заметить, незатухание этой дискуссии обеспечивается, чуть ли не в первую очередь, самим турецким руководством. Тема С-400 оказалась для современного руководства Турции абсолютно выигрышной по всему периметру отношений: с США, с ЕС и с Россией. Первых двух Турции таким шагом удалось серьезно «мотивировать» на то, чтобы активизироваться в плане своих «серьезных предложений Турции». Именно таким образом, поставка американских систем The Patriot вновь вошла на повестку дня.

Вне зависимости от исхода американо – турецких переговоров Турции удалось серьезным образом обеспокоить США. В эти дни продолжаются разговоры о возможности очной встречи между президентами Д.Трампом и Р.Т.Эрдоганом.

При том, что до сих пор, серьезного диалога между двумя лидерами не получилось: тупик наблюдается практически по всем мало – мальско серьезным вопросам: от сирийских курдов и восточного берега р. Евфрат до событий попытки переворота в Турции в ночь с 15 на 16 июля 2016 года, юридической оценки секты проповедника Фетхуллаха Гюлена и его выдачи из США Турции. Тема С-400 ценна для Турции, сама по себе, с учётом того, что является ясной и четкой угрозой США и ЕС «запустить» Россию на оружейный рынок Турции, разрушив их многолетнюю монополию.

Причем, понятно, что поставки вооружений – это а) длинная история, так как регулярно требуются боеприпасы, ремонты и запасные части, б) широкий вопрос, поскольку возникает диалог по военной линии, в частности, в данном случае, турецкие расчеты начали проходить подготовку в России на предмет использования и обслуживания С-400.

Последнее обстоятельство – налаживание личного прямого контакта между военными двух стран – не стоит сбрасывать со счетов, с учётом того, что до сих пор подобного контакта между Россией и Турцией не было. По признанию высокопоставленных турецких военнослужащих, они понятия не имеют как проходит подготовка российских коллег. Зато свой офицерский состав турки исправно отправляют на стажировки в США. Сейчас в Турции все шире распространяется мнение о том, что надо готовить собственных «местных» офицеров, без привлечения к образовательному процессу «западных партнёров», что потом способно создавать вопрос относительно приверженности прошедших стажировку военнослужащих традиционным турецким ценностям.

Что же до выигрыша для Турции на российском направлении, то можно отметить, помимо получения современного оборудования на привлекательных условиях, возможность для турок поддерживать в российско – турецких отношениях, вплоть до поставки оборудования, определенный градус напряженности.

Через публикации турецкими официальными лицами буквально бесконечных опровержений предстоящего срыва сделки – все это, по турецкому менталитету, должно способствовать «податливости» российской стороны по чувствительным для двусторонних отношений вопросам, включая нынешнюю ситуацию, которая разворачивается вокруг последней зоны деэскалации в сирийской провинции Идлиб.

А, кроме того, демонстрируя готовность продолжать диалог с Россией на поставки и дальше продукции оборонно – промышленного комплекса. Впрочем, вызывает серьезные сомнения, что за сделкой по С-400 на Россию, как из рога изобилия, посыпятся из Турции новые проекты. Скорее, от Турции можно ждать активизации диалога с традиционными партнёрами на Западе с тем, чтобы понять насколько ими «усвоен урок» с российскими С-400.

России, в этой ситуации, разумным представляется наладить постоянный, регулярный диалог по военной линии. С проведением совместных двусторонних конференций по безопасности, осуществлением программ обмена и совместной подготовки военнослужащих.

Значение подобного рода диалога нельзя переоценить, с точки зрения влияния на военно – политические отношения между двумя странами. Поскольку, повторим свою мысль, рассчитывать на то, что между Россией и Турцией, после поставок С-400, поставки продукции ОПК встанут на «бурный поток», было бы слишком наивным. Для Турции этот период времени станет собиранием камней.

Поскольку главный вопрос на сегодняшний день, стоящий перед Турцией в сфере ОПК – это судьба поставок в Турцию готовых истребителей F-35 и перспективы дальнейшего участия Турции в этом и в подобных проектах с «западными партнёрами». Разумеется, для Турции выпасть из этой обоймы представляется крайне нежелательным.

Поэтому турецкое руководство будет всячески обозначать свою готовность двигаться вперёд «запасным путем» – вплоть до вхождения в альтернативные военно – политические блоки и вплоть до закупки альтернативных образцов вооружений, однако, не имея к тому ни серьезных предпосылок, ни возможностей, ни намерений.

Представляется, что и на западных партнёров Турции история с С-400, даже ещё не завершившись, уже произвела необходимое впечатление. В результате, они, вероятно, будут вести себя в отношениях с турками заметно осмотрительнее, пытаясь пресечь турецкие попытки «сходить налево» на ранней стадии. Вообще, удивительно, как они проморгали соглашение по С-400, и почему только на последнем этапе начали на эту тему заметным образом шевелиться.

Итак, по фундаментным камням российско-турецких отношений фиксируем:

  1. Поставки российского природного газа в Турцию не будут развиваться «опережающими темпами», даже с учетом ввода в повестку дня двусторонних отношений газопровода «Турецкий поток». В Турции есть полное понимание того, что «Газпром» следует «разбавлять». Впрочем, практическая реализация диверсификации, разумеется, требует времени.
  2. АЭС «Аккую» — важный и крупный проект, однако, он не приведет к какой-то заметной синергии между Россией и Турцией в сфере мирного использования атомной энергии. Просто потому, что Турция не сможет полноценно развивать эту индустрию. Для того, чтобы инвестиции в развитие окупились, нужен понятный рынок. А его, как раз и нет. Что делает малоосмысленным освоение технологий для новых игроков атомной отрасли.
  3. Военно-промышленное сотрудничество между странами с поставкой в Турцию систем ПВО С-400, как можно ожидать, некоторым образом замедлится. России имеет смысл первостепенное внимание уделить именно образованию институциональных связей с Турцией по военно-политической линии, а также постоянно действующих платформ диалога между военными (в развитие интенсивного диалога, который наблюдается по зоне деэскалации в Идлибе – И.С.).

Есть ещё одна тема, про которую стоит сказать несколько слов.

А именно надежды на российско – турецкое сотрудничество в сфере авиации, в том числе, гражданской, а также в сфере ракетных технологий и космоса.

После резонансной трагедии с аварией российского самолета «Сухой Superjet» на значительной части этих планов, особенно на гражданской авиации, можно на обозримую перспективу поставить крест.

Трагедия с крушением самолета получила широкое освещение в турецких СМИ при полном понимании турецкой стороны того факта, что виновата именно техника, а не человеческий фактор. Что сразу бросает тень если не на всю российскую авиацию, то на отдельные её сегменты в глазах потенциальных турецких партнёров. Тем более, что изначальный взгляд на российскую продукцию в глазах турецких потребителей и так можно было охарактеризовать словом hantal, то есть, в переводе с турецкого языка, «грубый», «угловатый».

С другой стороны, в советские времена и в ранний постсоветский период, это слово, как само собой разумеющееся, подразумевало и надежную работу подобного рода продукции, намного превосходящей, по этому параметру, свои западные аналоги.

Сегодня, после ряда прецедентов, которые не исчерпываются недавним крушением гражданского лайнера, то советское имиджевое наследие, которое у России в Турции было наработано, следует считать изрядно подрастраченным.

И более того, в некоторых сферах Россия и Турция даже поменялись местами: теперь не Россия строит в Турции промышленные предприятия, как это было во времена СССР, а именно Турции делает инвестиции и сооружает свои фабрики в России.

Компетенции крупного, промышленного, инфраструктурного, специального и проч. строительства оказались в России сильно растраченными. Да и ту же АЭС «Аккую», если разобраться попристальней, нельзя охарактеризовать как чисто российскую атомную электростанцию. Достаточно заметить то простое обстоятельство, что турбины на этом проекте будут не российского, а французского производства. А львиную долю строительства, за пределами, разве что, ядерного острова, возьмут на себя именно турецкие подрядчики.

Так что, если оставить в стороне вопросы двусторонней торговли – понятно, что торговлю желательно наращивать вплоть до заявленной руководителями двух стран цифры в 100 млрд долл. ежегодного товарооборота – то России следовало бы, используя турецкий опыт, вернуть себе компетенции в строительной теме.

Попутно решив и вопрос с кадровым обеспечением отрасли. В России категорически не хватает квалифицированных строительных инженеров, строителей и монтажников. Не говоря уже о сильно растраченном опыте управления строительством крупных проектов, за отдельными немногочисленными исключениями. А Турция – это, очевидно, история успеха с точки зрения своей строительной индустрии. Турция – страна строителей №2 в мире, после китайцев.

Это, то есть наращивание строительных компетенций, имело бы смысл заявить в качестве приоритетной цели для России в российско – турецких отношениях, на нынешнем этапе их развития. Остальные пункты российско – турецкой повестки дня, в значительной степени, либо находятся уже на этапе исполнения, либо утратили свою актуальность.