По оценке западных экспертов, главным итогом и откровением прошедших на прошлой неделе всеобщих выборов в Пакистане стало сильное выступление сторонников бывшего премьер-министра Имрана Хана. Предварительные подсчеты показали победу 92 независимых кандидатов (в основном сторонников Имрана Хана), 77 мест досталось Пакистанской мусульманской лиге-Наваз (PML-N), партии бывшего премьер-министра Наваза Шарифа, и 54 — третьей крупной партии, Пакистанской народной партии, или PPP. Результаты выборов ошеломили многих пакистанских наблюдателей и подготовили почву для нескольких недель споров, с обвинениями в фальсификации результатов голосования и растущими опасениями по поводу более политически мотивированных насилия и терроризма. Предварительные результаты, которые были жестко оспорены, объявленные 11 февраля 2024 года, указывают на то, что независимые кандидаты получили максимальное количество мест — 101, из которых 93 были поддержаны заключенным в тюрьму бывшим премьер-министром Пакистана Имраном Ханом, возглавляемым пакистанской партией «Техрик-э-Инсааф» (PTI). За ним последовали возглавляемая Навазом Шарифом PML-N, 75; Пакистанская народная партия (PPP), 54; Движение Муттахида Коми Пакистан, 17; «Джамиат Улама-э-Ислам Пакистан», 4; Пакистанская мусульманская лига, 3; Партия «Истехкам-э-Пакистан», Национальная партия Белуджистана, по 2; «Меджлис Вахдат-эи-Муслимин Пакистан», Пакистанская мусульманская лига-Z, Национальная партия Пуштун-Хва Пакистан, Белуджистанская народная партия, Национальная партия, Партия Пухтунхва Милли Авами, по одному месту на каждого. Результат по одному месту был аннулирован. На одновременных выборах, проведенных в провинциальные ассамблеи Белуджистана, Хайбер-Пахтунхвы, Пенджаба и Синда, независимые партии, поддерживаемые PTI, получили 136 мест из 297 мест с прямым голосованием в Пенджабе и 89 из 115 в Хайбер-Пахтунхве; PPP получила максимум 88 из 130 в Синде и 11 из 51 в Белуджистане. Международные обозреватели практически единогласно полагают, что эти результаты являются серьезной неудачей для «всемогущего» военного истеблишмента Пакистана, который сделал все возможное, чтобы снова вернуть к власти своего протеже, ставшего врагом, но вновь ставшего протеже Наваза Шарифа. С этой целью военный истеблишмент сначала помог тогдашней объединенной оппозиции под знаменем Демократического движения Пакистана (ДПМ) провести организованную уличную мобилизацию и протесты против тогдашнего премьер-министра Имрана Хана – еще одного протеже, ставшего врагом, – что привело к обострению политической ситуации, которая помогла военным свергнуть правительство Имрана Хана в апреле 2022 года. Впоследствии было сформировано правительство ДПМ под руководством премьер-министра Шехбаза Шарифа, брата Наваза, которое позже передало власть Временному правительству во главе с исполняющим обязанности премьер-министра Анвар-уль-Хаком Какаром в преддверии выборов. Тем временем Имран Хан был отправлен в тюрьму по нескольким обвинениям в «коррупции», его партии запретили участвовать в выборах, а ее предвыборный символ был отозван уступчивой Избирательной комиссией Пакистана. Важно, что Наваз Шариф был вынужден отправиться в изгнание в 2019 году из-за множества коррупционных дел, и ему «пожизненно» запретили участвовать в выборах. Запрет был внезапно снят Верховным судом 8 января 2024 года, что проложило путь к его спланированному возвращению к власти. Имея всего 75 мест в Национальном собрании, Наваз Шариф объявил себя победителем и закрепил притязания своей партии на формирование правительства. Билавал Бхутто Зардари из PPP, имеющий 54 места, объявил, что его партия присоединится к правительству, возглавляемому PML-N, чтобы «принести политическую стабильность» в Пакистан. Примечательно, что общее количество двух партий, составляющее 129, все еще ниже минимального числа в 133, необходимого для получения большинства, и отчеты указывают на то, что начался процесс переманивания независимых. При поддержке военного истеблишмента существует мало сомнений в том, что объединение PML–N — PPP при поддержке некоторых других партий, а также нескольких независимых, может сформировать «правительство единства», как это произошло после свержения Имрана Хана в апреле 2022 года. По мнению местных экспертов, наиболее вероятным исходом является коалиция между PML-N и PPP, которые сформировали последнее правительство после свержения Имрана Хана в результате вотума недоверия в 2022 году. Две партии в настоящее время ведут переговоры. Однако одним из спорных моментов является их выбор на пост премьер-министра. «Нет сомнений в том, что они собираются сформировать коалиционное правительство. Сейчас они обсуждают, кто будет их премьер-министром», — полагает Азаз Сайед, пакистанский политический репортер и комментатор. Фейсал Карим Кунди, высокопоставленный лидер PPP заявил 12 февраля, что партия настаивает на том, чтобы Бхутто-Зардари получила высший пост. РРР взяла на себя роль «делателя королей», и ни PML-N, ни союзники Имрана Хана не могут сформировать правительство без нее. Еще один альянс PML-N и PPP «сформируются раньше, чем позже. PTI, которая по очевидным причинам не будет вступать в союз ни с PML-N, ни с PPP, сядет на скамьи оппозиции», — считает известный пакистанский журналист и комментатор Сирил Алмейда. Важно также отметить, что PML-N пользуется поддержкой мощной армии, которая играет огромную роль в политике страны. Независимые кандидаты, поддерживаемые Имраном Ханом, заявили, что они также будут стремиться сформировать коалиционное правительство, но они сталкиваются с противодействием армии. Примирение между армией и Имраном Ханом представляется маловероятным, считают эксперты. Союзники Хана могут присоединиться к небольшой партии и сформировать единый блок. Это также может дать им доступ к дополнительным 70 зарезервированным местам. Десятки кандидатов, поддерживаемых PTI, заявили о фальсификации результатов голосования и оспаривают результаты в судах, что может еще больше увеличить их долю мест. В последние дни сторонники Хана также выходили на улицы в знак протеста против результатов выборов. При этом сторонники PTI опасаются, что армия может принудить независимых кандидатов, поддерживаемых Ханом, перейти на другую сторону. «Реальный вопрос заключается в том, позволят ли генералы победителям PTI беспрепятственно заседать в парламенте под знаменем PTI. Или на кандидатов окажут давление, чтобы они отказались от партии и перешли в другие лагеря», — считает Алмейда . Председатель PTI Гоар Али Хан выразил уверенность, что его партия сможет сформировать правительство: «Мы выполнили свою домашнюю работу и готовы сформировать правительство». Рафиулла Какар, политический аналитик из Исламабада, полагает, что другая возможность заключается в том, что PTI объединится с PPP, предложив ее сопернику пост премьер-министра, хотя он признал, что это было бы «сюрпризом». Согласно пакистанскому законодательству, Национальная ассамблея должна собраться в течение 21 дня после выборов. Законодатели приведены к присяге, а затем должны избрать нового премьер-министра. Они будут продолжать встречаться до тех пор, пока не будет назначен новый премьер. Но есть шанс, учитывая политическую поляризацию в стране, что соперничающие партии не смогут сформировать правительство до этого. Если им это не удастся, процесс затянется и создаст дополнительную неопределенность. Наблюдатели говорят, что PML-N могла бы попытаться привлечь достаточное количество независимых кандидатов, чтобы ей не пришлось формировать коалицию с соперничающей PPP. Говорят, это может подорвать надежды на быструю сделку по формированию нового правительства. Длительные задержки могут ввергнуть Пакистан, который уже борется с падением экономики и ростом насилия со стороны боевиков, в еще больший кризис.
Вместе с тем, практически все обозреватели солидарны во мнении, что главным итогом прошедших выборов стал растущий вызов военным своему авторитету. Важно, что независимые партии, поддерживаемые PTI, добились хороших результатов по всей стране, включая Пенджаб, центр истеблишмента и родную провинцию Наваза Шарифа. Кризис легитимности неизбежен и подорвет любое правительство, сформированное вопреки воле народа. Вероятность возникновения ситуации, когда военный истеблишмент может быть «вынужден» взять на себя «полный контроль» над управлением, ссылаясь на критические нарушения, растет.
Необходимо также отметить, что прошедшие всеобщие выборы в Пакистане не только сопровождались политически мотивированным террористическим насилием по всей стране, Широкий спектр террористических групп нацелился на столь же разнообразных пакистанских политических кандидатов и партии, убивая десятки людей по всей стране. Во время проведения выборов, 4 полицейских, обеспечивавших безопасность на выборах в регионе Хайбер-Пахтунхва, были убиты в результате взрыва, а боевики ранили еще нескольких человек. За день до этого в провинции Белуджистан в результате двух отдельных взрывов, совершенных, по утверждению «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России), против независимого кандидата и офиса религиозной исламской партии «Джамиат улема» погибли 30 человек. Кандидат, связанный с пакистанской партией «Техрик-э-Инсаф» (PTI), основанной свергнутым бывшим премьер–министром Имраном Ханом, был застрелен на прошлой неделе в результате нападения, о котором заявило «ИГ-Хорасан», что стало вторым кандидатом, убитым за месяц. Белуджской освободительная армия (BLA) участвовала в серии нападений на дома и офисы кандидатов от Народной партии Пакистана на следующий день после взрыва на митинге PTI в Белуджистане. Эти непрекращающиеся атаки указывают на то, что тенденции к терроризму в Пакистане не улучшаются: 2023 год стал самым смертоносным годом для терроризма в стране с 2016 года, согласно данным Портала по борьбе с терроризмом в Южной Азии. Если брать общую хронологию, то после пика в 2009 году (11 317 человек) число погибших, связанных с терроризмом, неуклонно снижалось, достигнув минимума в 365 человек в 2019 году. С тех пор наметилась устойчивая тенденция к росту: в 2023 году погибло 1502 человека, в том числе 532 сотрудника Сил безопасности (SF). В 2024 году уже зарегистрировано 244 смертельных случая, связанных с терроризмом / повстанцами (данные на 11 февраля), в том числе 75 сотрудников SF. Несмотря на положительный результат, соотношение SF: количество убитых террористов не очень обнадеживает: 1: 1,098 в 2023 году; и 1: 1,04 в 2024 году, что указывает на серьезное давление на SF. Эти тенденции вряд ли улучшатся, поскольку «Техрик-э-талибан Пакистан» (ТТП) и «Исламское государство» (ИГ) действуют по ту сторону границы с Афганистаном, причем первое при молчаливой поддержке «Талибана». Здесь полезно напомнить, что Имран Хан часто выражал сочувствие ТТП, у которого самая сильная оперативная база в Хайбер-Пахтунхве, родной провинции Хана. В недавнем прошлом он неоднократно напоминал военным, что отказ принять избирательный мандат привел к отделению Восточного Пакистана (ныне Бангладеш), и возможен другой подобный сценарий, если воля народа снова будет проигнорирована. Внутренний терроризм продолжает процветать в Пакистане в более широкой среде, созданной военным истеблишментом для содействия операциям ориентированных на иностранную территорию террористических формирований, направленных как против соседей, так и более широких глобальных формирований, и сектантских (антишиитских) террористических групп, а также вооруженных доверенных лиц – ударных отрядов, – которые используются против диссидентских и повстанческих элементов, особенно в Белуджистане. Важно отметить, что мобилизующей идеологией всех этих групп является исламистский (суннитский) экстремизм, и совпадения, пересечения и оперативная координация не редкость. Действительно, группы, получающие мощную государственную поддержку, включая, например, «Лашкар-э-Тойба» (LeT) и «Джейш-э- Мохаммад» (JeM), имели давние и тесные связи с ТТП, а также с афганским движением «Талибан». Изменение политической обстановки или внутренней обстановки в Пакистане может оказать серьезное давление на террористические формирования, ориентированные внутри страны, особенно на ТТП.
Если отбросить фактор насилия, перспективы свободных и справедливых выборов в Пакистане и без того были весьма сомнительными. Уже отбыв трехлетний тюремный срок, Хан был отстранен от государственной службы на десять лет (ранее он был отстранен на пять лет) и получил три отдельных дополнительных тюремных срока, самый длительный из которых предусматривает его заключение еще на 14 лет, если он не сможет успешно обжаловать решение суда. Его последние обвинения варьировались от нарушения брачного законодательства до коррупции и неправильного обращения с государственными секретами. Тем не менее, Хан остается самым популярным политиком страны, согласно опросу Gallup, опубликованному в январе. В качестве новаторского ответа на его отстранение от общественной жизни его партия использовала искусственный интеллект для создания видеозаписей выступлений Хана на основе письменного текста, который он передал адвокатам из тюрьмы. Способность партии проводить предвыборную кампанию и способность ее кандидатов присоединяться к партии при голосовании также были сильно ограничены. Несмотря на все эти неудачи, PTI превзошла большинство ожиданий, что также указывает на демографический раскол между молодыми сторонниками Хана и пожилыми избирателями, более благосклонными к кандидатам от истеблишмента и политическим партиям. Поскольку Хан планирует обжаловать решения, принятые на прошлой неделе, и поскольку возникает множество вопросов о потенциальных нарушениях надлежащей правовой процедуры в ходе судебного разбирательства, некоторые юридические аналитики видят возможность для него в конечном итоге получить облегчение – если пакистанские военные позволят это.
Основные выборы
С учетом результатов всеобщих выборов в Пакистане, где голосование началось в прошлый четверг, многие были удивлены сильным выступлением сторонников бывшего премьер-министра Имрана Хана.
Всеобщие выборы в Пакистане были омрачены террористическим насилием и отсутствием самого популярного политика страны, бывшего премьер-министра Имрана Хана, который был заключен в тюрьму и лишен права занимать государственные должности.
Различные группировки, включая филиалы «Исламского государства», совершили смертельные нападения на партии и кандидатов по всему политическому спектру Пакистана за несколько дней и недель до голосования.
Поскольку Имран Хан выбыл из игры, борьба за пост премьер-министра досталась лидерам двух политических династий: бывшему премьер-министру Навазу Шарифу и бывшему министру иностранных дел Билавалу Бхутто-Зардари, хотя ожидается, что обе партии будут работать вместе, несмотря на сохраняющееся недоверие к политическим институтам Пакистана.