С конца 2023 года в Иордании наблюдается ухудшение ключевых макроэкономических индикаторов, что в том числе обусловлено прямым и косвенным негативным воздействием войны Израиля против ХАМАСа в секторе Газа на иорданскую экономику. По результатам 2023 года, только за трехмесячный период боевых действий в Газе (октябрь-декабрь) произошло сокращение роста национального ВВП на 2%, а также рост уровня бедности в стране на 4%. Общие экономические потери Иордании от первого этапа войны составили около 10 млрд долларов. В более среднесрочном прогнозе на 2024 г. Международный валютный фонд прогнозирует дальнейшее сокращение иорданской экономики, предполагая, что ВВП страны может уменьшиться на 4%, а экономические потери достигнуть 18 млрд долларов. Наряду с этим, отмечается ухудшение ряда других показателей социально-экономического развития. В частности, ситуация в сфере продовольственной безопасности продолжила ухудшаться. Стремительный рост числа недоедающих возник сразу после сирийского конфликта в 2013 г. и последующего наплыва сирийских беженцев, и теперь эта тенденция сохраняется, несмотря на все предпринимаемые международным гуманитарным сообществом меры поддержки. 90% проживающих в Иордании сирийских беженцев имеют долговые обязательства, будучи вынужденными заимствовать средства даже на приобретение базовых продуктов питания. Так, с 2013 по 2023 гг. общее число испытывающих недоедание людей в Иордании выросло в 7 раз – с 300 тыс. до 2 млн человек. Кризис в Газе создал целый ряд дополнительных неблагоприятных факторов для экономического развития Иордании, повлияв на еще большее сокращение доходов и благосостояния населения. Только за несколько месяцев в конце 2023 года общая доля домашних хозяйств, испытывающих существенные проблемы с доступом к продовольствию, выросло с 3% до 18% населения.
Среди спровоцированных конфликтом в Газе факторов, которые косвенно, но очень ощутимо воздействуют на экономическую ситуацию в Иордании, отметим следующие.
Во-первых, сокращение важнейшей для иорданской экономики и только оправившейся после коронавируса туристической отрасли, доходы от которой составляют 15% национального ВВП. Только за последние месяцы, было отменено свыше 50% бронирований туров в Иорданию, а заполненность гостиниц фиксируется на уровне 10-15%. В некоторых провинциях Иордании в последние месяцы новые бронирования туров и гостиниц отсутствуют. Ситуация усугубляется еще и тем, что многое международные авиакомпании в последнее время все чаще отменяют свои регулярные рейсы в Иорданию из-за эскалации ситуации в воздушном пространстве, в том числе в свете угрозы полномасштабной войны между Израилем и Ливаном.
Во-вторых, конфликт в Газе негативно воздействует на инвестиционный климат в регионе, что негативно влияет на иорданскую экономику, и побуждает крупные транснациональные компании сворачивать свою деловую активность и производственные процессы в этой стране. В совокупности, сокращение финансовых и инвестиционных потоков в Иорданию ведет к росту расходов, удорожанию производства, сокращению экспорта, ограничению притока новых технологий. В итоге, иорданское производство и предприятия теряют свою конкурентноспособность и позиции на региональных и глобальных рынках. По оценкам экспертов, сокращение инвестиций и финансов может угрожать потерей 18-25% национального ВВП по итогам текущего года.
В-третьих, логистические сбои в поставках товаров по Красному морю, которое является ключевым для Иордании экономическим и транспортным коридором, напрямую связывающим единственный в стране морской порт Акаба с глобальными цепочками поставок, могут привести к полному коллапсу иорданской экономики. Через порт Акаба проходит треть импорта и свыше 50% экспорта Иордании. В частности, Иордания является крупным экспортером калийных удобрений, 76% которых вывозится через порт Акаба, и соответственно, любые сбои в поставках могут привести к существенным потерям валютной выручки от продажи этого ключевого сырья.
Наконец, прямой угрозой для иорданской экономики в контексте конфликта в Газе может стать новые волна беженцев, в том числе с Западного берега и Ливана, в случае расширения конфликта за пределы сектора Газа. Первые сигналы такой угрозы уже проявляются в течение последних месяцев в форме обострения ситуации на Голанских высотах. В случае нового массового наплыва беженцев из региона, иорданская экономика может просто не справиться. На сегодня, в стране находится 3.3 млн мигрантов, что составляет треть всего населения, включая как сирийских (90%), так и палестинских мигрантов первой волны 1948 и 1967 гг. Часть этих мигрантов по-прежнему проживает в лагерях, однако потенциал для формирования лагерей беженцев для новой волны мигрантов, без оказания полномасштабной, существенной помощи со стороны международного гуманитарного сообщества, практически исчерпан.
Дополнительным фактором риска является ситуация вокруг БАПОР – Ближневосточного агентства для помощи палестинским беженцам и организации работ, финансирование которых со стороны ряда ведущих западных доноров было свернуто с осени 2023 г. как следствие бездоказательных обвинений в адрес персонала БАПОР в якобы «пособничестве» ХАМАСу. Поскольку БАПОР традиционно, на протяжении десятилетий, оказывает помощь палестинским беженцам в Иордании, проблема с финансированием напрямую отражается на программах содействия БАПОР в этой стране, которые за последние месяцы претерпели существенное сокращение. Основная поддержка БАПОР адресована палестинским беженцам, которые располагаются в городских, урбанизированных регионах Иордании.