Военное вмешательство Италии в дела Ливии возможно только после запроса законных властей североафриканской страны и с согласия парламента республики. Об этом заявил, выступая в верхней палате парламента (Сенате), итальянский министр иностранных дел Паоло Джентилони. «Наш ответ будет адекватен угрозе. Но наше правительство не даст втянуть себя в бессмысленное предприятие, опасное, в первую очередь, для нашей безопасности. Любое вмешательство возможно только после запроса законного правительства, только после процедуры одобрения в национальном парламенте и в координации с нашими международными партнерами», — сказал он. Для Италии это означает, что нужно продолжать работать над формированием правительства национального единства Ливии, пояснил министр, добавив, что бороться с терроризмом «следует решительно и с полной ответственностью». Несмотря на это заявление, которое в принципе дублирует аналогичное выступление премьер-министра М.Ренци двумя днями ранее, совершенно не отменяет факта нахождения более 60 итальянских спецназовцев и 12 сотрудников внешней разведки в Ливии. Они, кстати, принимали активное участие в освобождении двух итальянских заложников, которым по официальной версии, удалось «убежать». Если отбросить ненужную дипломатию, то они были попросту обменены на техническую помощь со стороны итальянцев у одной из ливийских повстанческих полукриминальных группировок. Так что, министр иностранных дел Италии нисколько не кривит душой, когда заявляет, что «никакого выкупа не выплачивалось». В денежном исчислении, и это — правда. Рим планомерно наращивает, с подачи союзников по НАТО, свое военно-советническое присутствие в Ливии. Единственно, что сдерживает его усилия — это высокие риски напороться на латентную партизанскую войну. Причем без мандата ООН. Идти на такие дорогие авантюры только в формате операции НАТО по борьбе с ливийским «филиалом» «Исламского государства» (ИГ, запрещенного в России), итальянское руководство пока не рискует. И правильно делает, поскольку колониальное прошлое Италии висит над нынешними действиями Рима «дамокловым мечом». Большинство ливийцев по-прежнему скептически и крайне отрицательно относятся к перспективе нахождения на своей территории иностранного военного контингента. Это обстоятельство совершенно не мешает различным группировкам охотно принимать иностранную военную помощь. Спутниковые фотографии зафиксировали пребывание как минимум 180 французских военных на базе ВВС «Бенин» под Бенгази. Они активно расчищают взлетно-посадочные полосы, строят по периметру базы укрепления и расчищают для беспрепятственного визуального контроля окрестности. Другими словами, они готовят авиабазу к приему транспортных самолетов и авиакрыла поддержки. На помощь им спешит авианосец «Шарль де Голль», который уже направляется к берегам Ливии. Американские эксперты отмечают, что не зафиксировано пока участие этого контингента в боях за Бенгази в составе подразделений генерала Х.Хафтара. Действительно, в боях принимают участие военнослужащие из подразделений войск специального назначения под командованием этнического алжирца Бенмахмуда. Собственно, участием французов в боях и объясняется прогресс в действиях частей генерала Х.Хафтара по освобождению Бенгази. Из этого можно сделать вывод, что Париж рассматривает именно Бенгази в качестве своего опорного пункта в Ливии.

На западе Ливии с повстанческими группами из Мисураты работают военные из Великобритании и США. Американцы прикрывают операции с воздуха. Такой разнобой в действиях является попыткой работать сепаратно с каждой из значимых ливийских группировок в условиях их противостояния друг с другом и отсутствия всякого стремления найти компромисс. И при этом еще необходимо соблюдать паритет между ними, не давая за счет своей поддержки опередить соперника. В этой схеме заложена «мина замедленного действия», так как рано или поздно придется делать выбор или делить страну. Правительство национального единства пока не может выполнять функции центрального правительства, которое могло бы в идеале хоть как-то контролировать ситуацию в стране, и соответственно быть главным инициатором обращения за прямой военной помощью. Такое обращение в принципе понижает внутриливийский рейтинг любого правительства до нуля, поэтому этот вариант до сих пор не задействован. Уязвимость нынешней схемы вмешательства западных стран в ливийскую ситуацию состоит в следующем: отсутствие мандата ООН, что не только лишает их присутствие международной легитимности, но и несет в себе риски возникновения серьезного повстанческого движения. Кроме того, это вынуждает западных лидеров делать публично глупые опровержения и искусственно сужать рамки своей миссии исключительно борьбой с ИГ. Вопрос состоит в том, какие оправдания искать, когда централизованные структуры ИГ в Сирте и Дерне будут разгромлены. Каждая из групп, которых сейчас опекают американцы, британцы и французы ждут от них только одного — массированной поддержки на этапе ликвидации своих очевидных конкурентов. После этого никакой заинтересованности в присутствии иностранцев на своей территории они не высказывают. То есть налицо абсолютно разная мотивировка у собственно ливийцев и их иностранных покровителей. Первые рассчитывают на сиюминутную поддержку для решения локальных целей, на Западе видят конечную цель своей миссии в установлении долгосрочного оккупационного режима де-факто и де-юре, в котором будет задействовано порядка пяти-шести тысяч военных, костяк которых будут составлять итальянцы. В их задачи будет входить не только силовая поддержка новых структур власти, но тренировка и обучение новой ливийской армии. При этом очевидно, что есть все варианты повторить афганский или иракский сценарий, поскольку непонятно из кого, собственно, эти вооруженные силы будут состоять. Или еще более грубо — на какую основную силу надо опираться при этом.

Таковой в нынешней Ливии нет. Это главный провальный момент Западной стратегии на ливийском направлении. Либо надо сидеть гарнизонами по крупным городам, либо брать на себя функции коллективного Каддафи, к чему на Западе, безусловно, не готовы. Собственно в колебаниях итальянского премьера как раз главное место занимает именно опасение повторения иракского или афганского варианта с центральной роли Италии (а не США) в амплуа главного неудачника всей этой схемы.