По данным Разведывательного управления Министерства обороны (РУМО) США, 7 августа с.г. в иракской провинции Киркук состоялось совещание ряда полевых командиров «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), на котором ими было принято решение отказаться от поддержки своего лидера Абу Бакра аль-Багдади и присягнуть на верность руководителю «Аль-Каиды» (запрещена в России) Айману Аз-Завахири. В этой связи указывается на то, что это, возможно, может повлечь за собой внутренний конфликт и раскол в ИГ, включая военное противостояние. Если мы примем данные американской военной разведки за правду, а в этом даже публично и глобально сомневается президент США Б.Обама, то сразу же возникает простой вопрос — а зачем это нужно полевым командирам ИГ? Внятного ответа в этой связи нет. Напомним, что ИГ в отличие от «Аль-Каиды» является, несмотря на всю свою публичную риторику о создании «всемирного халифата», организацией глубоко националистической, которая возникла как ответ на резкое ослабление позиций суннитской элиты Ирака в экономике и обществе после свержения С.Хусейна. Шиитское руководство Ирака фактически уверовало в свою непотопляемость и категорически отказывалось делиться властью, а значит и экономическими преференциями с «побежденными» суннитами. Тем самым они просто не оставили иракским суннитам иного выхода, нежели как вооруженное восстание с перспективой своего государственного обособления. Экспансия в Сирию в этой связи играла роль организации логистического коридора по течению реки Евфрат с целью налаживания экспорта нефти альтернативными от официальных путей в Ираке. Такова, схематично, природа возникновения и причины живучести ИГ. На первом этапе — более активно, в последующем — несколько отстраненно — ИГ поддерживает Катар, который и стоял у истоков этого проекта и является, по сути, его архитектором. Цель в данном случае очень прозаична — использование джихадизма, что было уже опробовано Саудовской Аравией в виде «Аль-Каиды», как инструмента укрепления своего влияния в мусульманском мире. Естественно, с учетом всех ошибок Эр-Рияда и привнесением в этот проект важных нововведений, как то совершенно иного уровня и более качественная пропаганда и структура справедливого общества, которая предоставляет максимум самостоятельности в социальной и экономической сферах местным племенным суннитским верхушкам. В этой связи иракская и сирийская ИГ ставила во главу угла борьбу не с «дальними врагами» (США и Европа), как «Аль-Каида», а конкретно со своими главными конкурентами в лице шиитов и традиционно курдов. Собственно, и весь закат экспансии «Аль-Каиды» в Ираке в период американской оккупации, которую пытался возглавить иорданец Абу Мусаб аз-Заркауи, объяснялся как раз этим кардинальным различием в  целях этих двух организаций. А.М.аз-Заркауи как раз и пытался подружиться с местными баасистами, эксплуатируя тезис о приоритете шиитских целей над всеми остальными, что даже вызвало дискуссию с А.Аз-Завахири. Гибель иорданца фактически положила конец активности сторонников «Аль-Каиды» в Ираке, которая по определению не может ставить во главу угла сугубо националистические цели и прикрывается идеей создания «великого халифата», поскольку проводить свою линию поведения Саудовская Аравия может только под интернациональными лозунгами. Если Аль-Каида» перейдет чисто на националистическую платформу, то, в общем-то, ее руководство в Пакистане будет просто не нужно. Тем более, что оно не в состоянии финансировать свои филиалы. В этом плане Катар очень четко уловил эту тенденцию и сделал ставку именно на модель образования «государства» с центром управления «на месте» из иракских суннитов с переводом его на самофинансирование при скрытой политической поддержке.

Гипотетическое отделение части ИГ от суннитского центра в Мосуле и переход в орбиту «Аль-Каиды» в этой связи в теории может означать только попытку Эр-Рияда каким-то образом начать играть на иракской площадке. Сама пакистанская ( по месту нахождения руководства) «Аль-Каида» в настоящее время используется в большей степени только как бренд, она не обладает ни финансами, ни способностью  управлять своими филиалами. Присяга ей может означать только сигнал о том, что какая-то часть командиров ИГ переходит под зонтик КСА, и не более того. Это подразумевает один очень важный и принципиальный момент — централизованное финансирование. Готов ли Эр-Рияд на такие шаги в условиях огромных издержек в Сирии и Йемене на фоне нестабильных цен на нефть, сказать сложно. По крайней мере, кроме чисто финансовых вопросов существует еще и вопрос традиционного неприятия иракцев саудовской монополии на право занимать центральное место в мусульманском мире и отдавать указания. Не исключено, что кто-то в руководстве саудовских срецслужб решил использовать катарский опыт и постараться трансформировать идеологию «Аль-Каиды» под нынешние условия. Естественно, что никаких указаний и планирования операций пакистанская «Аль-Каида» отдавать своим иракским сторонникам не будет. Именно так же, как это делает ИГ, оставляя своим филиалам полную свободу действий и предоставляя им право использования своего Бренда и информационных ресурсов. А иракские последователи будут получать указания и финансироваться совершенно из иных источников. Провинция Киркук также выбрана не случайно. Это нефтеносная провинция Ирака, как и сам Киркук, является «яблоком раздора» между суннитами, шиитами и курдами, каждый из которых считает этот город «своим». Безусловно, что именно Киркук станет очередным эпицентром вооруженного межконфессионального и межэтнического противостояния в Ираке, сразу же после того, как отойдет в тень фактор ИГ. В любом случае истинность очередных данных американской военной разведки мы сможем увидеть очень скоро, так как иракские сторонники «Аль-Каиды» должны начать действовать.