Барометр общественной жизни в Иране снова демонстрирует высокую степень активности: декабрьские выборы, ангажированные, несмотря на их промежуточное значение, как главное внутриполитическое событие года, внесли новую интригу в расклад сил в иранском истеблишменте.
Молодой иранский электорат, 70% которого составляют граждане до 30 лет, избрал новый состав Собрания экспертов – одного из главных органов в политической системе исламской демократии, ответственного за избрание (на пожизненный срок) Верховного руководителя — Рахбара. Одновременно прошли выборы в муниципальные органы власти – городские и сельские советы.
На первый взгляд, все это события далеко не первостепенной важности. Однако международное сообщество ожидало их результатов с повышенным вниманием, усматривая в этом голосовании «генеральную репетицию» накануне парламентских и президентских выборов. Ожидания себя оправдали: полученные результаты перечеркнули многие прогнозы и продемонстрировали непредсказуемость выборных процессов в Иране, не поддающихся логике с точки зрения западной политической культуры. Спустя год после уверенного триумфа М. Ахмадинежада на президентских выборах, возглавляемый им список терпит явное фиаско на выборах муниципальных.
Итоги выборов со всей очевидностью демонстрируют, что первую серьезную «проверку на прочность» М. Ахмадинежад и его правительство пройти не смогли. Иранский электорат проголосовал за умеренных консерваторов, чем снова качнул баланс политических сил в Иране в сторону центра. Радикальные консервативные силы, которые пришли к власти в стране на волне критической компании против реформаторских сил во главе с экс-президентом С.М. Хатами, не справились с главной миссией — удержать страну в рамках стабильного и устойчивого развития. Успехи на внешнеполитическом поприще в 2006 году не создали достаточного запаса прочности для сохранения высокого рейтинга президентской команды. Радикалы, контролируя законодательную, исполнительную и судебную власть, откровенно провалили экономический курс и не смогли улучшить социальную жизнь населения. Тем самым они не выполнили главных предвыборных обещаний, которыми был «подкуплен» избиратель, – создать условия для улучшения материального благосостояния простых граждан. Несмотря на «народный» имидж президента М. Ахмадинежада, часто бравирующего тезисами о том, что Ираном правит не элита, а простой избиратель, радикалы так и не преуспели в завоевании вотума доверия избирателей.
В то же время итоги выборов в муниципальные органы власти, и особенно в Собрание экспертов, следует рассматривать как личный триумф бывшего президента А.А. Хашеми-Рафсанджани, который является выразителем интересов умеренно-центристских партий и движений. Известный иранский политик, который стал лидером по итогам выборов в Собрание экспертов, таким образом, возвращает себе сильные позиции в иранской правящей верхушке. Его главный конкурент – аятолла Месбах Язди, «серый кардинал» радикалов и духовный наставник президента М. Ахмадинежада — идет в конце списка и с трудом проходит в новый состав этого органа. Получив большинство в Собрании экспертов, умеренные консерваторы в Иране могут вполне рассчитывать на кресло председателя. Можно спрогнозировать, что возглавит Собрание, вероятнее всего, сам А.А. Хашеми-Рафсанджани, который был вице-председателем Собрания прошлого созыва. Таким образом, иранский политический «тяжеловес» показал, что его потенциал после поражения во втором туре президентских выборов 2005 года главному конкуренту — М. Ахмадинежаду — далеко не исчерпан.
Нынешний выбор иранского электората, продемонстрировавшего, кстати, высокий уровень избирательной явки (более 60%), задает вектор будущего развития страны. Выбор в пользу умеренно-консервативных сил говорит о том, что иранское население устало от экспериментально-новаторских мер и стремится к стабильному и предсказуемому развитию. Народ требует от государства уделять первостепенно значение проблемам, которые волнуют население, особенно в социально-экономической сфере, ориентируя все внешнеполитические рычаги прежде всего на решение внутренних проблем. Общество не желает потрясений, оно устало от радикальных идей – как консервативных, так и либеральных. Население подтверждает свою приверженность существующему исламскому строю и сложившейся системе исламской демократии, но в то же время оно ожидает коренных реформ в экономике, здравоохранении, социальной сфере, образовании и т.д. Население Ирана стремится в более полноценной форме подключаться к процессам глобализации, оно желает приобщаться к зарубежным высоким технологиям и инвестициям, вливаться в мировую экономическую систему, включая членство в ВТО. Именно этими соображениями продиктован выбор иранского народа в пользу умеренно-консервативных и, частично, умеренно-реформаторских сил, программы которых как раз гарантируют диалог с Западом, но при соблюдении принципа отстаивания (естественно, в разумных пределах) собственных национальных интересов в качестве главного приоритета.
Нынешние настроения иранского общества основаны на вполне объективных предпосылках. Как показала неудачная социально-экономическая политика первого года президентского правления М. Ахмадинежада, чтобы обеспечить устойчивый курс внутреннего развития, сегодня недостаточно иметь в правительстве профессиональную команду технократов, преданную народным интересам и лишенную коррумпированности. Объективное усиление глобальной взаимозависимости как одного из важнейших факторов национального социально-экономического развития не позволяет государствам в одиночку справляться с существующими внутренними проблемами, даже обладая такими стратегическими ресурсами, как газ и нефть. Отсутствие передовых технологий и недостаточность инвестиций стали тормозом на пути экономического развития страны, что не замедлило самым негативным образом отразиться на благополучии иранской нации, тем более в условиях фактического эмбарго со стороны США. Изолированная иранская экономика в сегодняшних условиях несет убытки, отказываясь от полноценного включения в мировую экономическую систему.
Итоги декабрьских выборов в Иране нельзя назвать сенсационными. Но это важный сигнал власти: необходимо не просто менять государственные приоритеты и переходить к новым стратегиям развития, а требуется совершить качественный поворот от «радикальных» идей к «умеренным». Итоги выборов показали, что динамично развивающийся и потенциально сильный Иран стоит сегодня перед серьезным выбором: как удержать баланс внешнеполитических и внутриполитических задач. Главный «промах» правительства М. Ахмадинежада заключается в том, что этот баланс пока удержать не удается. Бросив главные ресурсы на реализацию внешнеполитической задачи превращения Ирана в региональную сверхдержаву, президент М. Ахмадинежад по объективным причинам не справляется с внутренними социально-экономическими задачами. Как показал опыт правления последнего иранского шаха – Мохаммада Резы Пехлеви, на иранской почве такой перекос не проходит бесследно. Растущее народное недовольство довольно быстро смогло перерасти в революцию, которая свергла монархию.
Сегодня в Иране совершенно другие условия. Нынешнее правительство не имеет никакой серьезной оппозиции за пределами правящей элиты, которая уверенно контролирует государственную власть. Однако сама элита во главе с первым лицом государства – Верховным лидером А. Хаменеи – владеет достаточными рычагами, чтобы сменить неугодного президента и его правительство. Итоги нынешних выборов в Собрание экспертов и муниципальные органы власти должны послужить М. Ахмадинежаду «тревожным звонком». Очевидно, что на предстоящих в 2008–2009 гг. выборах иранское общество встанет перед судьбоносным решением. Определяться придется между радикальными консерваторами и умеренно-центристским политическим конгломератом. Последний, кстати, довольно лояльно относится к реформаторским силам. Более того, нынешние выборы продемонстрировали нарастающую степень координации между умеренными консерваторами и реформаторами умеренной направленности, что можно в принципе рассматривать как прообраз будущего союза.
Как показывает иранский политический опыт, электорат этой страны редко воспринимает радикальные идеи и скорее привержен стабильным, предсказуемым модальностям правления. В нынешних сложных для страны международных условиях, на которые накладываются трудности социально-экономического положения простых граждан, предлагаемые умеренно-центристскими силами «рецепты» могут стать более востребованными, чем агрессивно-наступательный стиль поведения М. Ахмадинежада.
В то же время итоги нынешних выборов не должны быть переоценены. Нельзя ни в коем случае сбрасывать со счетов радикально-консервативные силы, потенциал которых далеко не исчерпан. Имея скрытые резервы, в том числе благодаря сильному влиянию в спецслужбах, армии и в иранской «глубинке», радикалы все еще рассматриваются в качестве потенциальных фаворитов, поскольку объективно они представляют исполнительную власть и имеют частичный контроль над парламентом.
В любом случае, тезис о том, что ультраконсерваторы пришли во власть «всерьез и надолго», может быть с учетом результатов декабрьских выборов подвержен серьезной ревизии. Иран сегодня стоит на подступах к новому перепутью, до которого остается всего несколько шагов. Безусловно, многое будет зависеть от эффективности новой стратегии, которую изберут неоконсерваторы на оставшееся до решающих выборов время.