Премьер-министр Ливана Саад Харири принял решение уйти в отставку с поста главы коалиционного кабинета. «Я направляюсь в президентский дворец, чтобы вручить главе государства прошение об отставке», — заявил он в речи 29 октября , которая транслировалась по телеканалу «Аль-Маядин». По словам премьер-министра, он старался найти выход из кризиса и ответить на требования народа. «Однако все эти попытки зашли в тупик, и я ухожу в отставку», — сказал он. Харири призвал ливанцев сохранить гражданский мир и не допустить ухудшения экономической ситуации. «Я призываю вас защитить Ливан от пожара и экономического коллапса», — подчеркнул премьер в своей речи. Заявление Харири об уходе в отставку прозвучало на фоне продолжающихся с 17 октября массовых акций протеста, парализовавших Ливан. Демонстранты на центральных площадях Бейрута требовали отставки коалиционного кабинета, роспуска парламента и проведения досрочных выборов. На прошлой неделе они отвергли предложение президента республики Мишеля Ауна о вступлении в конструктивный диалог с властями и выдвинутый премьер-министром антикризисный план реформ. Каковы экспертные оценки такого шага? Они разные, и о них ниже, а пока напомним, что С.Харири уже один раз уходил в политическую оппозицию и даже добровольную эмиграцию в Париж. Тогда, правда, это было вызвано события в Сирии и якобы угрозой его жизни. Эта история закончилась тогда компромиссом в рамках разделения властей и приходом С.Харири на пост премьера. Что говорят эксперты о нынешней ситуации? Решение премьер-министра Ливана Саада Харири уйти в отставку является воплощением мастерства опытного политика, и в настоящее время альтернативы ему в качестве главы ливанского кабмина нет. Такое мнение высказал во вторник в беседе с корр. ТАСС ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Алексей Сарабьев. Эксперт отметил, что у нынешних ливанских событий несколько аспектов, и главный из них — социально-протестный. «Но появились, увы, и другие — например, попытки перераспределить доступ к ресурсам и властным рычагам, усилить партийные позиции, а также устроить долгожданный реванш в политическом противостоянии суннитов и шиитов», — сказал он. «»Решение премьера об отставке пока все комментируют с большой осторожностью. И это понятно: для него и его сил сейчас очень удобный момент. Протесты раздаются по адресу совсем других политиков, а фигура Харири в качестве главы кабинета в настоящий момент, по сути, безальтернативна», — сказал Сарабьев. По мнению эксперта, если отставка Харири будет принята, то, вероятнее всего, будет сформирован новый, более компактный кабинет, в котором будет уже не 30 министров. «И, возможно, [правительство будет] из технократов. Доля шиитов в нем будет меньше — сейчас только официально это три министра из блока вокруг «Хизбаллы» и три из блока вокруг движения «Амаль», — а значит, уже победа, и для него (Харири — прим. ТАСС) лично тоже», — добавил Сарабьев. «Во главе будущего правительства не вижу никого иного, и так в Ливане было уже не раз, когда премьер набирал новый состав. Так что в решении Саададдина Харири можно только аплодировать его мастерству опытного политика, — указал ведущий научный сотрудник. — Будет ли это все иметь положительный эффект для населения, сказать очень трудно, можно только надеяться». В этой связи рискнем не согласимся с такой оценкой полностью. В данном конкретном случае принципиальным соображением является не уменьшение министерской квоты политических оппонентов Харири, а более чем реальная угроза трансформации всей нынешней модели политической системы страны. Вне зависимости от конфессиональных и идеологических разногласий политических партий. То есть, речь идет не о внутриполитических баталиях в рамках перетянуть в свой лагерь лишний министерский пост (тем более, что при всех дальнейших раскладах «Хизбалла» сохранит с большей долей вероятности принципиальные для себя портфели), а о трансформации в общенациональной системе сдержек и противовесов. И политическая судьба самого Харири, который, к сожалению, является по своим кондициям политика бледной тенью своего отца, далеко в этой ситуации не однозначна.
По оценке американских экспертов, заявление Харири может ознаменовать начало потенциальных широкомасштабных политических изменений в Ливане. Страна жила в условиях фактического политического паралича и слабого руководства — с 2014 по 2016 год, например, не было президента, и потребовалось более восьми месяцев, чтобы сформировать новое правительство после выборов в мае 2018 года. Но нынешний период политических волнений в стране принципиально отличается от прошлых кризисных эпизодов, когда сектантские фракции Ливана ссорились между собой и стремились извлечь свою персональную политическую выгоду из нестабильности за счет других фракций. На этот раз протестующие хотят покончить с той самой политической системой, на которую опираются фракции в рамках сохранения своей власти и системы покровительства. Протест представляет собой национальное межсектантское движение, которое ослабляет и без того дестабилизированную экономику и настаивает на демонтаже Национального пакта 1943 года, который установил нынешнюю сектантскую политическую систему Ливана. Таким образом, есть принципиальный момент в рамках оценки ситуации: протестное движение Ливана может оказать давление на нестабильную экономику страны, уже находящуюся под санкционным давлением США и обремененную негативным наследием десятилетий неграмотной экономической политики. Это может стимулировать Ливан к новому экономическому кризису, в котором он в отличие от прошлых лет не сможет рассчитывать на помощь международного сообщества. И прежде всего, от своих традиционных союзников в лице КСА и Ирана. В этой связи надо отдавать себе отчет еще в одном нюансе, о котором эксперты почему-то умалчивают. И он касается в том числе и «прекрасного политика» С.Харири, судьбу которого сейчас сознательно подвесил Эр-Рияд. И в данном случае надо иметь ввиду прежде всего крайнее негативное личное отношение к нему со стороны наследного принца КСА Мухаммеда бен Сальмана, который ничего не забыл (имеется ввиду фактически арест Харири в КСА в разгар антикоррупционной кампании в королевстве и его освобождение во много благодаря международной реакции). И этот межличностный аспект во многом, если не во всем, влияет сейчас на позицию Эр-Рияда в отношении ливанского досье. А эта позиция, сугубо нейтральная с точки зрения инструментов финансовой поддержки правительства Харири, свидетельствует о том, что лично наследный принц КСА не рассматривает Харири как безальтернативную фигуру в качестве премьера. И, кстати, в Эр-Этяде искали замену Харири в суннитском лагере страны не сегодня и не вчера, а уже долгое время. К тому же отставка Харири мало что решает с точки зрения перспектив дальнейшей тактики правительства. Даже если мы предположим (по мнению Сарабьева), что ход Харири направлен только на получение поста премьера с более оптимальным составом правительства, то это не снимает главной проблемы — необходимости проведения непопулярных экономических реформ. Правительство Ливана в любом составе должно сократить дефицит госбюджета, если оно хочет решить экономические проблемы страны. Это непростая задача требуют жестких мер экономии, которые улучшат налоговую базу и восстановят производительность труда на приемлемом уровне. Но учитывая, что простые ливанцы, независимо от своей секторальной или конфессиональной принадлежности, будут нести на себе всю тяжесть мер жесткой экономии, введение этих мер рискует вызвать еще больший общественный взрыв. И в случае ухода из правительства значительной части шиитов и их союзников, ответственность за такие шаги будут сконцентрированы именно на новом премьере.
Какова реакция политических фракций на решение Харири? «Хизбалла», которая заявила, что выступает против отставки Харири, является самой влиятельной фракцией. И при любых политических раскладах она попытается сохранить контроль над принципиально важным Министерством здравоохранения. Шейх Хасан Насралла выступит с речью 1 ноября, в которой он даст оценки нынешней ситуации и примерный алгоритм действий своей партии в нынешних условиях. Если брать все эти процессы более линейно, то очевидно, что «Хизбалла» и ее союзники: такие как шиитское движение «Амаль», Свободное патриотическое движение и другие, которые связаны с «Хизбаллой» под зонтиком «Движения 8 марта», будут пытаться найти способ более осмысленно управлять движением протеста. Такую же тактику будут исповедовать и С.Харири и его сторонники.
В этой связи эти реакции основных политических сил дадут представление о том, как Ливан будет продвигаться к проведению досрочных выборов, которые мало кто внутри ливанской политической системы сейчас приветствует: в значительной степени потому, что это может внести принципиальные изменения в нынешние принципы политической системы, которая во многом обеспечивает нынешним партиям относительно гарантированное пребывания у власти. Досрочные выборы дадут возможность протестному движению, в которое входят широкие слои гражданского общества Ливана, создать конкурирующие политические партии или выдвинуть своих независимых кандидатов для борьбы с укоренившейся политической элитой. К тому же она в рамках предстоящих выборов реально будет испытывать риски новых обвинений в коррупции. Но, судя по всему, новых выборов избежать не получится. При этом рискнем предположить, что нынешнее протестное движение вряд ли сможет оформить реального политического лидера (или лидеров) в рамках выдвижения их как отдельной политической силы на выборах. Поскольку протестное движение является межсектантским и массовым, нет простого решения для удовлетворения его бесчисленных требований. Дальнейшая забастовка только лишь усугубит экономический кризис, что в свою очередь будет служит дополнительной питательной средой для протестов. Некоторые члены протестного движения могут в нынешней ситуации решить, что отставки Харири недостаточно. Тогда они могут перейти к следующему этапу «революции» и потребовать еще больших изменений, таких как официальное завершение Национального пакта 1943 года. Между тем, если банки Ливана останутся закрытыми из-за протестов, многие ливанцы не получат зарплату в конце месяца. И этот момент может быть стимулом либо к ужесточению протестных проявлений, либо к началу мирной передышки. В принципе шаг Харири в данном контексте направлен именно на мирную передышку в рамках попыток сбить нарастающую динамику протестов и попытаться оседлать его в значительной степени. Насколько ему (и его оппонентам) удасться это сделать, будет зависеть дальнейшее развитие ситуации: либо она пойдет по пути (если говорить честно, политического паралича в лучших традициях «арабский весны») дальнейших протестов, либо произойдет частичная смена уже действующих лидеров большинства политических движений в ходе плавной смены элит. Очень много в этой ситуации будет зависеть от внешних спонсоров основных политических партий, и от позиций внутри самих двух конкурирующих партийных блоков. При этом рискнем предположить, что шиитские партии и друзы степень своей электоральной поддержки на предстоящих парламентских выборах, как минимум, сохранят. Чего нельзя сказать о сторонниках Харири и его партии. Там явно произойдут серьезные кадровые ротации, и совершенное неясной в это связи остается судьба самого Харири.