Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху указал во вторник 14 января западным государствам на необходимость немедленно запустить в ООН механизм автоматических санкций в отношении Тегерана. «Мы (Израиль — прим. ТАСС) абсолютно точно знаем, что происходит с иранской ядерной программой. Иран рассчитывает получить ядерное оружие, но я повторю: Израиль этого не допустит. Призываю лидеров всех западных стран немедленно запустить механизм автоматических санкций [в отношении Ирана] в ООН», — приводит высказывания премьера его канцелярия. Ранее во вторник Великобритания, Германия и Франция приняли решение о запуске Механизма урегулирования споров в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. Будущее этой сделки оказалось под вопросом после одностороннего выхода из нее США 8 мая 2018 года и введения Вашингтоном санкций в отношении Тегерана в сфере нефтяного экспорта. По версии Исламской Республики, остальные участники СВПД, прежде всего европейцы, не в полной мере придерживаются своих обязательств в экономической части соглашения, поэтому сделка в ее нынешнем виде не имеет смысла. В связи с этим Иран приступил к поэтапной приостановке своей части обязательств по СВПД, касающихся обогащения урана и исследовательской деятельности, заявив о завершении этого процесса в начале января. До этого 8 января президент США Дональд Трамп в телефонном разговоре с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху обсудил важные двусторонние и региональные вопросы. Отмечается, что беседа состоялась после проведения ударов Ирана по американским объектам в Ираке и убийства генерала КСИР К.Сулеймани.
В этой связи американские эксперты приходят к выводу, что возросшая угроза потенциальной американо-иранской войны побудила Израиль временно отступить от роли самого агрессивного антииранского государства в регионе. В данном случае израильское руководство заняло выжидательную позицию, которая зависит от того, будут ли Соединенные Штаты продолжать решать основные проблемы Израиля в отношениях с Ираном, нанося удары по проиранским сетям боевиков и препятствуя развитию его ядерной программы. Однако страх начать непопулярную войну в преддверии выборов в США в 2020 году сделает Вашингтон менее готовым к решительному ответу на дальнейшие иранские провокации.
Более агрессивная стратегия США заключается в том, чтобы позволить Израилю сдерживать свои собственные угрозы в отношении Ирана. В этой связи, желая связать региональные усилия США и Израиля воедино премьер-министр Биньямин Нетаньяху одновременно попытался дистанцировать свою страну от недавнего убийства иранского командующего силами «Аль-Кудс» Касема Сулеймани, оперативно заявив, что Израиль «не причастен» к этому событию и «не должен быть втянут в него». И в ответ на заявление Тегерана о том, что он больше не будет придерживаться условий по обогащению урана в Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД) по ядерной сделке, министр энергетики Израиля сказал, что все еще «слишком рано говорить», означает ли этот шаг, что Иран действительно пытается получить ядерное оружие, что заметно отличается от часто паникерской риторики Израиля в связи с ядерной программе Тегерана.
Для Израиля этот необычно сдержанный ответ представляет собой временный тактический сдвиг: на данный момент он сознательно отходит «в тень», позволяя Вашингтону взять на себя основную тяжесть риска регионального конфликта. Но есть предел такой политики внешнего «бездействия». Если отсутствие реальных действий со стороны США позволит Ирану вплотную приблизиться к созданию ядерного оружия, или если на смену Д.Трампу придет новый президент, менее готовый поддержать нынешнюю антииранскую стратегию, Израиль вынужден будет занять главенствующие роли в антииранской военной активности, в том числе и с точки зрения нанесения превентивных ударов по иранским ядерным объектам. Таким образом, по мере развития событий 2020 года риск регионального конфликта, вызванного Израилем, будет в значительной степени зависеть от того, как будет формироваться политика США в преддверии ноябрьских президентских выборов. Американские эксперты полагают, что Израиль не может мириться с иранским ядерным оружием или укоренившейся сетью иранского влияния на Ближнем Востоке. Но его реакция на недавние события показала, что он может временно отойти от эскалации и позволить Соединенным Штатам взять на себя инициативу в отношении Ирана. Но если Вашингтон не продолжит попутно решать свои проблемы в области безопасности, Израиль будет вынужден снова нести бремя защиты от ближайших ставленников Ирана и атаковать объекты иранской ядерной программы. Не совсем согласимся с такими выводами. Как показала вся предыдущая политика Израиля в период правления Б.Обамы, он не смог и не захотел действовать на иранском направлении в одиночку и фактически никак не смог повлиять на заключение сделки СВПД. Если не считать различных алармических публичных заявлений премьер-министра. Но Израиль никогда не пойдет на самостоятельные действия в рамках нанесения превентивных ударов без одобрения и поддержки со стороны США. Скажем больше, он даже не сможет получить без одобрения американцев доступа к арсеналам современных авиабомб и ракет. И вся последняя по времени активность израильтян в рамках нанесения ударов по иранским прокси в Ираке и Сирии напрямую связана с одобрением таких шагов со стороны США. И если Вашингтон не хочет: то Израиль ничего не сделает. Пример: прошлогодний кризис с тоннелями «Хизбаллы» на израильско-ливанской границе, которые американцы решили не раздувать в силу соображений развития ВТС с Ливаном. И Израиль все это проглотил.
Попытка Израиля дистанцироваться от недавних событий между Соединенными Штатами и Ираном отчасти является продуктом текущей внутренней политики. Выборы в Израиле назначены на 2 марта, и Нетаньяху не хочет раздувать конфликт до тех пор, пока он снова не станет премьером. Раздувание огня американо-иранской напряженности прямо сейчас также рискует открыть Северный фронт в Ливане против проиранской «Хизбаллы», что станет фактически безальтернативным сценарием развития ситуации, если Вашингтон продолжит эскалацию против Тегерана. Но, возможно, самым важным для является тот факт, что повышенное внимание администрации Д.Трампа к Тегерану создает возможность для Израиля реализовывать свою антииранскую стратегию, не подвергая себя такому же риску, как если бы он делал это в одиночку. Одной из главных целей Израиля является сдерживание региональных прокси-сил Ирана и проиранских локальных лидеров, которые их поддерживают. Очевидная готовность Вашингтона возглавить борьбу с этими опосредованными силами и лидерами означает, что Израиль может пока воздержаться от нападения на эту категорию лиц в Сирии и Ираке, как это было летом прошлого года. Снова отметим, что это совсем не так: убийство К.Сулеймани было разовой акцией Д.Трампа в рамках решения вопросов своей внутренней политики: обратим внимание, что на этом фоне вопрос об импичменте вообще исчез с повестки дня. Таким образом, этот инцидент совершенно неоправданно полагать неким фундаментальным сдвигом в рамках распределения ролей антииранской активности двух союзников. И подтверждаем этого факта является последний по времени налет ВВС Израиля на проиранские цели в Хомсе. Ракетный удар по военному аэродрому Т-4, расположенному на востоке сирийской провинции Хомс, нанесли ВВС Израиля. Об этом говорится в переданном в среду 15 января агентством САНА заявлении источника в командовании ВС республики. «Израильская авиация совершила новую агрессию против Сирии, атаковав военный аэродром Т-4 со стороны граничащего с Иорданией и Ираком района Эт-Танф, — говорится в сообщении. — Наши средства противовоздушной обороны отразили ракетную атаку, поразив несколько воздушных целей противника». Израильские ВВС начали нападение во вторник в 22:10 по местному времени (23:10 мск). При этом, по информации источника, четыре ракеты достигли цели и упали на территории аэродрома, в результате чего был нанесен материальный урон. О пострадавших вследствие атаки сведений не поступало.
В этом случае основная стратегия Израиля заключается в том, чтобы заставить Вашингтон, а заодно и международное сообщество, вернуть режим сокрушительных санкций, который изолировал бы Иран настолько, чтобы он сам отказаться от своей ядерной программы. И эта стратегия все больше реализуется благодаря администрации Трампа, чье стремление сохранить в неприкосновенности санкционный режим побудил Иран постоянно отходить от условий выполнения условий СВПД, что крайне тревожит Европу. В качестве одного из инструментов такой стратегии является угроза Израиля нанести удар по объектам ядерной программе Ирана. Помимо прямой военной угрозы, этот подход является также стратегией дипломатического давления, призванной сигнализировать о том, что Израиль готов спровоцировать региональный конфликт с Ираном, если международное сообщество не предпримет достаточно решительных действий против Тегерана. Однако условия, позволяющие Израилю временно снизить обороты в рамках антииранской политики, зависят от поведения на этом треке Вашингтона, которое, вероятно, изменится в преддверии выборов 2020 года. И по этой причине Израиль, несомненно, будет внимательно следить за тем, как в ближайшие месяцы развернется избирательный сезон, поскольку это может не только сделать Соединенные Штаты более склонными к риску, но и может привести к более постоянному изменению американской политики в отношении Ирана. Учитывая тесные связи Нетаньяху с Белым домом, Израиль может ожидать, что давление США на Иран будет оставаться сильным до тех пор, пока Трамп остается на своем посту. Но если Трамп не сможет обеспечить себе второй срок в ноябре, его преемник может попытаться вернуться к прежней политике США в отношении Ирана и подорвать нынешнюю кампанию изоляции.
При этом американские эксперты отмечают, что приверженность Вашингтона нагнетание антииранской истерии начнет колебаться задолго до того, как американцы пойдут на выборы. Выборы 2020 года и внезапная война — особенно та, которая связана с жертвами — будет рискованной ставкой для администрации Трампа. Таким образом, по мере развития предвыборного сезона Соединенные Штаты могут стать более консервативными перед лицом иранских провокаций, будь то новые преследования танкеров или дальнейшее развитие его ядерной программы. Озабоченность администрации Трампа предвыборным сезоном, между тем, может дать Ирану передышку для развития как своей ядерной программы, так и своих региональных прокси-групп. И чтобы гарантировать, что такое наращивание не станет постоянным, у Израиля будет сильный стимул еще раз рассмотреть возможность нанесения ударов в Сирии, Ираке, Ливане и других местах — даже если это означает разжигание более широкого регионального конфликта. Наконец, то, насколько далеко Иран продвинет свою ядерную программу, также будет диктовать, как поведет себя Израиль. В прошлом Израиль настойчиво намекал, что 20-процентное обогащение урана Ираном однозначно спровоцирует его нападение. Но недавнее заявление Ирана о том, что он больше не будет придерживаться ограничений СВПД по обогащению урана, может снизить этот порог, особенно если Соединенные Штаты не станут предпринимать никаких действий. При этом не вполне очевидно, будет ли Израиль также принимать во внимание другие факторы иранской военной активности, такие как технологии двойного назначения или разработка баллистических ракет. Но несомненно то, что Израиль вернется к более агрессивной антииранской стратегии, если он обнаружит нерешительность США или сделает вывод, что Иран находится на пути к созданию ядерного оружия. Таким образом, это, скорее всего, только вопрос времени, когда Израиль снова выйдет на передний план в качестве наиболее вероятного актора в рамках противодействия ядерной программе Ирана и стимулирования регионального конфликта с потенциальной возможностью втянуть в него Соединенные Штаты. Снова повторим в этой связи, что самостоятельно Израиль никакой серьезный региональный конфликт разжечь не сможет и не захочет. В этой связи определяющим фактором для реализации такого сценария является исключительно позиция Вашингтона.