Начало специальной военной операции России на Украине в феврале 2022 года послужило хорошим стимулом для развития российско-иранских отношений во всех сферах. Прежде всего, в экономической. В прошлом году был зафиксирован рост товарооборота между государствами на 15%, до 4,6 млрд долларов. Иранцы готовы к обмену опытом с российской стороной в мерах по обходу санкций и обеспечению параллельного импорта. Расширяется военное и военно-техническое сотрудничество. Примерами этому могут являться совместные маневры ВМС России, Ирана и Китая в Аравийском море, а также непризнанные иранской стороной, но эффективные поставки беспилотников для военных действий на Украине. Расширяется и политическое сотрудничество. Консультации и переговоры по политическим вопросам между сторонами приобрели постоянный характер. На это указывает участившийся обмен делегациями, последним примером которого стал визит  секретаря Совета Безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушева в Тегеран. Вместе с тем, в двусторонних отношениях остаются и определенные проблемы. В этой связи чрезвычайно интересно проанализировать мнения иранских экспертов и аналитиков о состоянии и перспективах развития российско-иранского партнерства.

На сайте «Дипломасийе ирани» («Иранская дипломатия») была опубликована статья Али Вадаи «Кратчайший путь для Тегерана улучшить торгово-экономические отношения с Россией». Автор подробно анализирует в ней динамику российско-иранского сотрудничества последних лет. По его мнению, значительным толчком для развития двусторонних связей явилась специальная военная операция на Украине. Обе страны в последние годы оказались в относительной международной изоляции, что заставило их искать пути сближения друг с другом. Значительную роль здесь сыграла и концепция «взгляда на Восток», сформулированная верховным лидером ИРИ аятоллой Али Хаменеи. Поводом для ее создания явилось разочарование Ирана в возможностях сотрудничества со странами Запада, прежде всего, входящими в Европейский союз, вызванное их «предательством» в 2018 году. Согласно этой доктрине, главными внешнеполитическими и экономическими партнерами ИРИ должны стать Китай и Россия.  В то же время иранский эксперт подчеркивает, что Москва в своих внешнеполитических действиях руководствуется не идеологией или эмоциями, а прагматичным расчетом.

Али Вадаи цитирует эксперта Дину Эсфандияри, написавшую статью в американском журнале Foreign Affairs. В ней американская исследовательница писала по поводу «исторического пессимизма», относительно перспектив российско-иранского союза. По ее мнению, у сторон нет общих долгосрочных политических целей, а есть только ситуативные совпадения. Иранский эксперт не согласен с этим мнением, но хочет прояснить являются ли отношения с ИРИ для Москвы стратегическим партнерством или тактическим приемом. Он обращает внимание на то, что иранские официальные лица называют отношения между двумя государствами «стратегическим партнерством», а российские называют Иран всего лишь «хорошим другом».

Автор отмечает, что подлинное сближение России и ИРИ началось в 2015 году на почве совпадения интересов обоих государств на Ближнем Востоке. В то время США, Турция и монархии Персидского залива предпринимали значительные усилия по свержению законного правительства Башара Асада в Сирии, что противоречило интересам как Ирана, так и России. Для Ирана Сирия является стратегическим союзником, интегральной частью Оси сопротивления и ее потеря была бы чрезвычайно болезненной для геополитических интересов ИРИ на Ближнем Востоке. В свою очередь Россия опасалась потери военной базы в Тартусе, единственной на Средиземном море (1). В период военной кампании российская армия, по мнению эксперта, сражалась бок о бок с иранской и сирийской против джихадистов: как клиентов Саудовской Аравии и США в лице «Джебхат ан-Нусры» (в оригинале персидского текста употребляется более грубое слово, которое можно перевести не как «клиенты», а как «проститутки») так и клиентов Турции в лице экстремистского движения «Ахрар аш-Шам». В то же время, по мнению Али Вадаи, в период разрешения иранской ядерной проблемы в 2015 году Москва не проявила большой активности в пользу Тегерана. Она не пользовалась своим правом вето в Совете Безопасности ООН для того, чтобы облегчить антииранские санкции. И вообще складывается впечатление, что Россия не очень хотела урегулирования иранской ядерной проблемы, разрешившейся благодаря прямым переговорам Ирана и США.

Новым триггером для активизации двустороннего сотрудничества стала специальная военная операция на Украине. Для самого автора статьи стало ясно, что большая военная кампания неминуема после маневров «Запад», проведенных Россией в 2018 году. Россия оказалась под калечащими санкциями коллективного Запада. Кроме того, страны НАТО своим военными поставками Киеву принимают непосредственное участие в войне. Против Москвы сформировалась коалиция из 57 государств: США и их сателлитов по НАТО. Одновременно Россия стала проявлять больший интерес к доступу к теплым морям: Персидскому заливу и Аравийскому морю, что можно сделать через территорию Ирана. В этой связи чрезвычайно актуальным представляется использование международного транспортного коридора (МТК) «Север-Юг». Особенно актуально это потому, что иранский порт Чабахар освобожден от санкций США. Учитывая хорошие отношения между Вашингтоном и Нью-Дели, он необходим для организации индийской торговли со странами Центральной Азии в обход Афганистана.

Рассматривая ирано-российские экономические отношения, автор приходит к выводу о том, что они неудовлетворительны и не соответствуют возможностям двух государств. Товарооборот составляет всего 4,6 млрд долларов. Россия не входит в первую пятерку крупнейших торговых партнеров ИРИ (Китай, ОАЭ, Ирак, Турция, Индия). По данным Федеральной таможенной службы России, за прошлый год товарооборот увеличился на 15%. При этом российский экспорт на 30%, а иранский – на 10%. 80% российского экспорта в Иран приходится на сельхозпродукцию и продукты питания. Продовольственные товары (в основном овощи и фрукты) составляют также большую часть иранского экспорта. Помимо этого Россия импортирует иранские стройматериалы и в незначительной степени продукты нефтехимической промышленности.

В настоящих условиях, по убеждению Али Вадаи, именно торгово-экономическое развитие может стать локомотивом для российско-иранского стратегического партнерства. Только экономикой, по его мнению, можно прочно привязать Россию к Ирану. Эксперт приводит пример Турции, ставшей незаменимым партнером для России благодаря двусторонним экономическим связям (АЭС «Аккую», газопровод  «Турецкий поток», деятельность турецких компаний в России).  В этой связи он предлагает создание  совместных производств, особенно в автомобилестроении. Иранская автомобильная промышленность в настоящее время переживает кризис из-за нехватки деталей и запчастей. Россияне и иранцы могли бы организовать совместные автомобильные производства. Также эксперт предлагает снятие бюрократических препон, широкое сотрудничество по транзиту товаров в рамках МТК «Север-Юг», углубление сотрудничества в банковской сфере.

1.فرصت کوتاه تهران برای تعریف تجارت با مسکو (irdiplomacy.ir)