Как указывают американские эксперты в области безопасности, спустя месяц после обострения палестино-израильского конфликта, власти  Китайской Народной Республики (КНР) по-прежнему занимают очень осторожную позицию. Официальные лица Коммунистической партии Китая (КПК), включая председателя Си Цзиньпина, министра иностранных дел Ван И и посла КНР в ООН Чжан Цзюня, призвали к прекращению огня и подтвердили необходимость решения на основе сосуществования двух государств, но воздержались от явного принятия чьей—либо стороны — разительный контраст с некоторыми западными странами, которые публично поддержали право Израиля на самооборону и столкнулись с критикой за недостаточно громкие заявления по поводу растущих жертв среди гражданского населения в Газе. Однако за кулисами КНР прямо выбрала сторону, используя свою историческую «пропалестинскую» позицию нейтралитета, что усложняет тщательное балансирование Пекина и усиление влияния за последнее десятилетие в более широком регионе. Пропалестинские взгляды Китая восходят к эпохе Мао Цзэдуна и глубоко укоренились во внешней политике Китая. Война Израиля против ХАМАСа влечет за собой более широкие геополитические последствия не только для региона, но и связана со стратегическим соперничеством США и КНР. Во многих отношениях позиция Китая по конфликту, вероятно, привлечет аудиторию на Глобальном Юге и представит Пекин в выгодном свете для многих стран по всему миру, которые рассматривают проблему аналогичным образом, о чем свидетельствует недавнее голосование на Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций. Официальная позиция КНР по продолжающейся войне между Израилем и ХАМАСом  за последние несколько недель также стала более пропалестинской. Сразу после нападений ХАМАСа 7 октября и вооруженного ответа Израиля Министерство иностранных дел КНР выступило с заявлениями, не оправдывающими и не поддерживающими ни одну из сторон, призывая к сдержанности и настоятельно требуя защиты гражданских лиц. Председателю КНР Си Цзиньпину потребовалось две недели после нападения ХАМАСа, чтобы выступить с официальным заявлением по конфликту. Он не осудил действия ХАМАСа (КНР не объявила ХАМАС иностранной террористической организацией, в отличие от Соединенных Штатов и ряда западных стран) и вместо этого сосредоточился на возможных политических решениях конфликта, позиционируя Китай как потенциального миротворца. За неделю до этого министр иностранных дел КНР Ван И занял более жесткую позицию в отношении Израиля в телефонном разговоре со своим саудовским коллегой, заявив: «Действия Израиля вышли за рамки самообороны». Ни Си Цзиньпин, ни Ван И не посещали регион после недавней эскалации конфликта — разительный контраст с западными лидерами, включая президента США Джо Байдена, премьер-министра Великобритании Риши Сунака и президента Франции Эмануэля Макрона, а также усилий госсекретаря Энтони Блинкена по челночной дипломатии. Ван И в основном провел телефонные переговоры со своими коллегами, в том числе в Иране, Турции, Израиле, ПНА и Саудовской Аравии, в то время как специальный посланник Китая по делам Ближнего Востока Чжай Цзюнь совершил несколько коротких поездок в регион за последние две недели. Министр иностранных дел Ван И также встретился со своими коллегами из США и России. Пекин также использовал ООН, чтобы призвать к немедленному прекращению огня и раскритиковать действия Соединенных Штатов и результаты голосования по ситуации вокруг сектора Газа. И КНР, и Россия наложили вето на предложенную США резолюцию по палестино-израильскому конфликту в Совете Безопасности ООН от 25 октября. Посол КНР в ООН Чжан Цзюнь раскритиковал резолюцию за то, что она не отражает «самые решительные призывы мира к прекращению огня, прекращению боевых действий» и заявил, что «это не помогает решить проблему». Такая позиция следует исторической модели внешней политики КПК, связанной с Израилем и Палестиной, которую лучше всего можно описать как нейтральную, но больше склоняющуюся к палестинцам, чем к Израилю.

Одновременно на китайских платформах социальных сетей, которые, как известно, контролируются и подвергаются цензуре со стороны КПК, распространились антиизраильские посты и комментарии. В результате официальному аккаунту посольства Израиля в Китае пришлось закрыть раздел комментариев в своем аккаунте Weibo. Некоторые блогеры даже зашли так далеко, что публикуют антисемитские комментарии, восхваляющие Адольфа Гитлера. Поддерживаемые государством СМИ ухватились за конфликт, чтобы возложить вину за обострение ситуации на Соединенные Штаты.  Официальные аккаунты КНР в X (бывший Twitter) поделились созданными искусственным интеллектом изображениями конфликта, которые якобы являются реальностью в Газе. Есть сходство между действиями Пекина и онлайн-комментариями в первые дни начала военной операции России на Украине, когда КПК воздерживалась от официального осуждения действий Москвы, в то время как китайский интернет был наводнен антиукраинскими настроениями.  Подобно войне на Украине, КПК воспользовалась конфликтом в Газе, чтобы очернить Соединенные Штаты на мировой арене и продвинуть себя в качестве мирного посредника.

Однако боевые действия в Газе значительно осложнила балансирование КНР на Ближнем Востоке. Пекин гордится тем, что дружит со всеми сторонами в геополитически напряженном регионе, включая Израиль, ПНА, Саудовскую Аравию и Иран. Интересы КНР в регионе носят как финансовый, так и политический характер. С 1992 года, когда Китай и Израиль нормализовали отношения, их характеризовали торговля и технологические инновации. КПК часто приветствовала роль Китая во время Второй мировой войны (хотя КПК тогда не была у власти), когда Китай принял более 20 тысяч еврейских беженцев, как свидетельство «долгой истории дружбы» между двумя странами. В 2022 году двусторонний товарооборот между Израилем и КНР, по сообщениям, составил более 24 млрд долларов. Этот показатель правда блекнет на фоне прочных экономических связей между Пекином и Эр-Риядом, объем двусторонней торговли которых в прошлом году достиг 106 млрд долларов. Более того, Китай является основным покупателем саудовской нефти — ключевого компонента энергетической безопасности КНР. Одновременно Пекин поддерживает давние связи с Ираном — ключевым сторонником и финансистом ХАМАСа, — включая предоставление кредитных линий в обмен на  нефть, чтобы ослабляет давление западных санкций на Тегеран. КПК приветствовала сближение при посредничестве Пекина между Ираном и Саудовской Аравией в марте 2023 года как показатель того, что Китай по-прежнему рассматривает свою роль в регионе как роль собеседника и посредника.  Нынешнее обострение палестино-израильского  конфликта станет испытанием политического влияния Китая на Ближнем Востоке за пределами экономических связей и мирного времени.

В то время как США решительно поддерживают Израиль, в том числе посредством военной помощи, более «нейтральная» позиция КНР, вероятно, направлена на укрепление своего влияния как в регионе, так и за его пределами. В то время как китайская позиция вызвала критику со стороны правительства Израиля и западных стран за отношение к конфликту в Газе, Си Цзиньпин и его правительство пытаются противопоставить себя Западу, представляя Пекин как ответственного глобального игрока, стремящегося к миру и стабильности. Поскольку гуманитарная катастрофа в Газе продолжает усугубляться, КНР, вероятно, использует ужасающие кадры, чтобы еще больше очернить роль Соединенных Штатов в регионе. В то же время, Китай в целом предпочитает стабильность, поскольку это открывает экономические возможности, и рассматривает войну на Ближнем Востоке как желанное отвлечение внимания от ситуации с безопасностью в Индо-Тихоокеанском регионе. За последние недели напряженность в отношениях между КНР и Филиппинами возросла в связи с несколькими инцидентами на море вокруг спорных отмелей в Южно-Китайском море, включая столкновения между китайскими и филиппинскими судами. На прошлой неделе, во время 10-го Сяншаньского форума — главного военно-дипломатического форума Пекина — заместитель председателя Центрального военного совета и генерал Народно-освободительной армии Китая Чжан Юся сказал: «Независимо от того, кто хочет отделить Тайвань от Китая в любой форме, китайские военные никогда не согласятся и не проявят милосердия». Одновременно с военным форумом КНР провела еще одну кампанию давления на Тайвань, направив 43 военных самолета и 7 кораблей к берегам острова. Риторику, дипломатию и действия Пекина также следует рассматривать в более широких рамках стратегического соперничества между Соединенными Штатами и КНР. Растут опасения, что, поскольку руководство США занято конфликтами на Украине и Ближнем Востоке, это может открыть дверь для некоторых из ее основных конкурентов, особенно Китая, для принятия мер, на которые Вашингтону будет трудно своевременно отреагировать, поскольку большинство глаз смотрит на Южно-Китайское море и другие районы Индо-Тихоокеанского региона.

Основные выводы

— Китайская Народная Республика (КНР) продолжает сохранять острожный подход к урегулированию палестино-израильского конфликта, воздерживаясь от явного принятия чьей-либо стороны, призывая к прекращению огня и созданию двух государств, что  следует из исторической модели внешней политики Китая, связанной с арабо-израильским конфликтом, которую правильнее всего можно описать как пропалестинскую позицию нейтралитета.

— Война Израиля против ХАМАСа значительно усложняет балансирование Китая на Ближнем Востоке, и нынешний конфликт станет испытанием политического влияния Пекина, выходящего за рамки экономических связей и мирного времени.

— В то время как Китай вызвал критику со стороны Израиля и западных стран за свою позицию по конфликту в Газе, Си Цзиньпин и его правительство пытаются противопоставить себя Западу, представляя Пекин как ответственного глобального игрока, стремящегося к миру и стабильности.