по материалам Института исследований внешней политики (FPRI), США

После нескольких недель напряженных дипломатических переговоров между Ниамеем и Парижем правительство президента Эммануэля Макрона отозвало посла Сильвена Итте и дипломатический персонал из Нигера в конце сентября. Военная миссия Франции планирует вывести войска из Нигера к концу 2023 года. Нигерская хунта, похоже, совершенно не заинтересована в продолжении отношений с Францией в области безопасности, что отражает отсутствие доверия, которое, возможно, привело к свержению президента Мохамеда Базума 6 июля 2023 года. Уход Франции может означать конец уранового проекта французской компании Orano на северо-востоке Нигера. Orano, 90-процентную долю которой Париж контролирует, уже обращается к Монголии и другим партнерам в Центральной Азии. Компания, не говоря уже о Париже, похоже, заинтересована в налаживании новых отношений в менее жестких условиях безопасности. Недавняя поездка Макрона в Центральную Азию может отражать поворот Франции в энергетической политике и инвестициях. Без французских инвестиций рудники Нигера могут бездействовать — или быть захвачены джихадистами.  Франция полагается на ядерную энергетику как на ключевой источник производства электроэнергии. Франция получает примерно 70% своей электроэнергии за счет ядерной энергетики. Нигер был вторым по величине поставщиком урана во Францию, на долю которого приходилось 20% импорта урана за последние десять лет, уступая только Казахстану (27%). Компания Orano владеет контрольными пакетами акций трех рудников в Нигере: Айр, Акокан и Имурарен. Сегодня работает только рудник Айр, в то время как Акокан находится в режиме восстановления, а Имурарен закрыт из-за неблагоприятных рыночных условий. Многие во Франции опасаются, что враждебное Парижу правительство хунты может ограничить ее доступ к запасам урана, которые имеют решающее значение для французских атомных электростанций. Хотя некоторые политики могут преувеличивать эту озабоченность как вопрос безопасности, эти месторождения расположены очень близко ко все более нестабильной границе с Мали.

Урановые рудники Нигера, особенно шахта Сомаир, исторически были мишенью «Аль-Каиды в Исламском Магрибе» (AКИМ). В 2010 году в соседнем городе Арлит были похищены пятеро французских и двое африканских работников шахты. В 2013 году AQIM взорвала автомобиль на шахте, убив одного работника. Затем, в 2016 году, «Бригада аль-Насера» из  AКИМ заявила о ракетном обстреле шахты, хотя жертв не было. Соперничество между «Исламским государством Большого Сахеля»  и АКИМ в этом районе и нестабильная обстановка после военного переворота в Нигере могут создать «идеальный шторм». К сожалению, урановые рудники Нигера могут быть в центре этого шторма. Хотя AКИМ была основной террористической группировкой в Мали и Нигере до 2015 года, создание и расширение «Исламского государства Большого Сахеля»  происходило с головокружительной скоростью. После прекращения операции «Бархан» в 2022 году и по мере того, как Многоаспектная комплексная миссия Организации Объединенных Наций по стабилизации в Мали (МИНУСМА) продолжает сокращаться, как обе террористические организации начали действовать на новых территориях на фоне активизации  соперничества между ними. Боевые действия между поддерживаемыми  российской ЧВК «Вагнер» силами малийской армии и туарегскими сепаратистами, а также AКИМ в Мали недавно переместились в провинции Кидаль и Гао, которые граничат с Нигером. Эскалация в провинции Менака может иметь серьезные последствия для северо-западной границы Нигера вблизи урановых рудников страны. Обострившаяся конкуренция между АКИМ и «Исламским государством Большого Сахеля» , не говоря уже о «Боко харам» и сепаратистских силах туарегов по всему Сахелю, может потенциально поставить под угрозу безопасность урановых рудников Нигера.  Атака на них с целью блокирования одного из экспортных продуктов страны была бы законной стратегией любой из этих джихадистских групп, направленной против конкурирующего субъекта и сигнализирующей о легитимности их собственной борьбы за власть между ними. Условия на местах благоприятствуют наступательным действиям джихадистов. В настоящее сейчас время Мали сталкивается с вакуумом безопасности, созданным антизападной программой президента страны Асими Гойты. Вывод французских войск и сил ООН из Мали и Нигера оставляет значительный вакуум безопасности, который очень быстро может быть заполнен джихадистами.  Способность Нигера противостоять крупным наступлениям джихадистов, вероятно, будет проверена очень скоро. Продолжающийся дипломатический спор Франции с правительством нигерской хунты может привести к карательным мерам, предпринятым против контролируемых Францией  урановых рудников, что сделает их менее охраняемыми, чем раньше. Хотя глава горнодобывающего подразделения Orano публично заявил, что Нигер обеспечивает охрану ее рудников, возможности таких операций по обеспечению безопасности становятся все менее очевидными по мере того, как Франция сокращает военную поддержку Нигера.

Хотя запасы урана в Нигере не представляют прямой угрозы распространения «грязной атомной бомбы», контроль джихадистов над урановым рудником стал бы серьезной проблемой. Обогащать уран непомерно дорого, и для превращения его в «оружейную» форму потребуется множество дорогостоящих и технологически непомерных шагов. Маловероятно, что джихадисты попытаются использовать доступ к  урановому руднику как путь к разработке ядерного оружия. Если одна из этих групп попытается переправить этот уран контрабандой в другое место, они также столкнутся со множеством проблем. Количество урана, необходимое для обогащения, потребует технологии и международной доставки, и существуют многочисленные международные гарантии и договоры для предотвращения незаконной переправки ядерных материалов.

Несмотря на эти ограничения на использование урановых рудников Нигера в качестве оружия в традиционном смысле этого слова, джихадистские группировки все еще могут нанести значительный политический ущерб и привести к нестабильности. Эти шахты могут быть разрушены джихадистскими группировками, что несет в себе риски серьезного ущерба местной окружающей среде  и подземным водам. Возможность того, что террористическая группа получит доступ к любому из этих рудников, обеспечит этим группам серьезный пиар, увеличит вербовку и подпитает местный или даже региональный конфликт и нестабильность. Действительно, джихадистские группировки могут попытаться раскрутить тему о создании ядерного оружия с помощью кампаний дезинформации, вселяя страх и панику, и убеждая нигерцев в том, что атомная угроза может быть реализована. Подобные кампании связаны с растущей активностью местных филиалов «Аль-Каиды» и «Исламского государства» (обе организации запрещены в России) в Мали и Буркина-Фасо, и события в одном западноафриканском государстве могут иметь волновые последствия для всего региона. Наконец, захват джихадистами  урановых рудников может нанести непоправимый ущерб экономике Нигера. Сегодня урановая руда составляет 75%  экспорта Нигера. После государственного переворота Нигер значительно повысил цены на уран с 0,80 евро / кг (0,88 долл. / кг) до 200 евро / кг, пытаясь соответствовать ценам на уран, производимый в других странах мира, особенно в Канаде. Этот тектонический сдвиг отражает заинтересованность нигерской хунты в пересмотре своих отношений с Францией, которая извлекла выгоду из дешевого урана, закупленного в бывшей колонии. Возможно, решение компании Orano переориентировать большую часть своего уранового бизнеса на Центральную Азию отражает желание Франции наказать нигерскую хунту, что было бы неудивительно после той вражды, которую вызвала Франция за последние несколько месяцев. Это также может быть практичным, поскольку Париж видит растущую нестабильность в Нигере и незаинтересованность сил безопасности в горнодобывающих проектах страны. Несмотря на это, без доступа к урановым доходам правительство Нигера может оказаться еще более стесненным в своих усилиях по созданию новой архитектуры безопасности против растущих угроз джихадистов.

Потенциально в  эту ситуацию могут вмешаться другие государства ЕС, особенно в связи с тем, что большая часть Европы пытается избавиться от зависимости от российских энергоносителей в условиях кризиса на Украине. Россия продолжает поставлять ЕС  урановую руду, и остановка рудников  в Нигере может предотвратить будущие санкции в энергетической сфере против России. Развитие этого энергетического партнерства могло бы быть взаимовыгодным для Нигера и Европейского союза, поскольку как экспортеры, так и импортеры сталкиваются с растущей политической нестабильностью в своих соответствующих регионах. Однако сложной задачей будет обеспечение безопасности объектов на отдаленном севере Нигера и вдоль транспортных маршрутов. Безопасность и экономика тесно связаны друг с другом, и любое решение в области безопасности потребует широкой стратегии, отражающей риски и выгоды, связанные с запасами урана в стране.