Участники состоявшегося в Вашингтоне на площадке Совета по внешней политике «круглого стола» обсудили отношение и позицию Ирана касательно обострения палестино-израильского конфликта, военной операции ЦАХАЛа в секторе Газа, взаимоотношения Тегерана с ХАМАСом, возросшее влияние ИРИ на ближневосточном направлении, перспективу отношений на ирано-американском треке (1). В мероприятии приняли участие Сузан Малони – директор Программы внешней политики Совета по внешней политике, Вали Наср — профессор международных отношений и ближневосточных исследований Университета Дж.Хопкинса, Рубин Райт – заслуженный профессор в американском Фонде мира и Центре Вильсона. В роли ведущего выступил дипломатический корреспондент информационного агентства Reuters Эршад Мохаммад. Э.Мохаммад обозначил тему «круглого стола» следующим образом — «Повестка Ирана на ближневосточном пространстве». Как сообщил ведущий, кроме «физических» участников мероприятия, к нему по видеосвязи присоединились еще примерно 200 человек.
Продолжая обзор развернувшейся дискуссии, коснемся вначале вопроса ведущего о том, насколько вероятно, что нынешняя ситуация в Газе приведет к более широкой войне. Отвечая на него, С.Малони начала с того, что за прошедшее с 7 октября время основные стороны, которые могли обострить ситуацию и превратить этот конфликт в более широкую войну, решили не делать этого. И это было очень взвешенное решение. «У меня сложилось впечатление, что это решение останется в силе, если только не произойдет чего-нибудь непредвиденного, когда что-то пойдет не так или один из акторов начнет действовать немного произвольно. Я также думаю, что нам следует особенно беспокоиться о хоуситах в Йемене, потому что несмотря на то, что Иран явно поддерживал их и предоставил им обучение, вооружение и материальную помощь, трудно рассчитывать, что они являются такими же послушными и подконтрольными, как другие прокси Ирана. Я предполагаю, что мы, скорее всего, увидим не только продолжение войны в ее нынешних масштабах, но и резкую эскалацию на других аренах, что будет иметь последствия для безопасности США во всем регионе, и дистанцирование от оперативного прямого участия в проблемах региона. Поэтому я думаю, что конфликт в серых зонах продолжится в значительной степени, и, без сомнения, мы столкнемся с еще большим экстремизмом». Однако, полагает С.Малони, само по себе это не будет более масштабной войной, и это не самый худший сценарий. «Такая ситуация сама по себе означает, что мы застряли на нестабильном Ближнем Востоке, где США по-прежнему будут играть решающую роль, и я не думаю, что кто-то серьезно об этом размышлял».
Продолжая дискуссию о роли Ирана в войне в Израиля против ХАМАСа, профессор Вали Наср коснулся первоначальных оценок Тегерана и, возможно, «Хизбаллы», по поводу того, что воздушная война нанесет ощутимый ущерб Газе, но Израиль не сможет достичь своих целей посредством только операции с воздуха. В конечном счете, если бы израильтянам нужно было уничтожить ХАМАС, им наверняка пришлось бы отправиться в сектор Газа, чтобы проводить там наземную операцию, но они не предполагали, что на самом деле ввяжутся в затяжную войну и не получат того, чего хотят. Израиль теперь полон решимости показать, что Иран и «Хизбалла» просчитались. «Другими словами, говорит Израиль, мы пойдем настолько далеко, насколько это возможно, и уничтожим ХАМАС. Именно здесь и находится настоящий триггер» — сказал он.
В.Наср считает, что война может обостриться либо по оси вокруг Израиля, либо вообще где-то еще: «Скажем, если Иран открыто вернется к производству топлива с обогащением на 90% или предпримет агрессивные действия против нефтяных танкеров или американского персонала в Ираке. Тогда война эскалируется не вдоль ливано-израильской границы, а полностью в других частях Ближнего Востока. Предположительно, это будет Сирия, и сюда же можно добавить Персидский залив».
«Другая проблема, -продолжил В.Наср, — заключается в том, что, как уже сказал Рубин Райт, эта эскалация носит долгосрочный характер. Другими словами, даже если в Газе будет прекращение огня, даже если здесь будет какой-то прогресс, многие наблюдатели считают, что Сирия станет новым полем битвы между США, Ираном и Израилем. Другой вопрос – каков будет характер теневой войны между Ираном и Израилем и какую форму она примет» и добавил: «Это совершенно иная проблема эскалации для региона и для Соединенных Штатов по сравнению с краткосрочной эскалацией. Тогда мы подходим к вопросу о том, что будет с регионом в долгосрочной перспективе».
«Я просто предполагаю, — продолжил В.Наср, — что повестка дня многих арабских стран с точки зрения экономики, региональных перспектив, основана на идее сближения и координации во всем регионе, признания Израиля и строительства новых торговых путей. Сценарий долгосрочной эскалации фактически лишает регион этой перспективы».
Продолжая эту мысль, Р.Райт придерживается своей версии о том, что в краткосрочной перспективе вероятность эскалации высока, но такое маловероятно. «Что касается долгосрочной перспективы, то там это весьма вероятно. Каждая война, которую Израиль вел с 1973 года, была неконвенциональной, и очень важно не забывать об опасностях такого рода войн, которые возникают по-другому. Это та игра, в которую продвигают иранцы», — сказал он.
Ведущий «круглого стола», дипломатический корреспондент информационного агентства Reuters Э.Мохаммад предлагает в продолжение дискуссии коснуться усилий по нормализации отношений между Израилем и Саудовской Аравией. В свете событий 7 октября, они, вероятно, временно заморожены. Как долго это продлится, можно только гадать. Но ведущий интересуется тем, какое влияние этот вопрос может оказать на отношение арабских стран Персидского залива к Ирану? «Если в регионе начнется более острая и конфронтационная фаза событий, будут ли страны Персидского залива и далее готовы сотрудничать с США в сдерживании, противостоянии или противодействии Ирану?», — считает он.
По мнению С.Малони, ключевые столицы государств Персидского залива убеждены, что им необходимо установить любого рода отношения с Ираном. Здесь можно говорить о двойном подходе. Саудовская Аравия, особенно в последний год, после нормализации отношений в марте, пытается сотрудничать с Ираном и одновременно контролировать его: «В Эр-Риаде позволяют Ирану играть роль в региональной дипломатии и дают ему место в региональных коммуникациях, чего Иран жаждал и за что всегда боролся. Я не думаю, что иранцы стали бы рисковать жизнью своих граждан ради гуманитарных проблем в Газе или ради палестинцев в целом. Они никогда этого не делали. Они готовы использовать свои прокси всякий раз, когда это им будет полезно, но они также остро осознают опасность, грозящую их стране». «Поэтому, — продолжает С.Малони, — к сожалению, нужно сказать, что, по моему мнению, иранцы могут перенести тридцать тысяч мертвых палестинцев, но я предполагаю, что регион этого сделать не сможет, и я надеюсь, что Израиль – тоже. Но я не думаю, что мы увидим тот день, когда иранцы встанут и попытаются защитить палестинскую нацию. Они никогда этого не делали».
С С.Малони согласился проф. В.Наср, заметивший, что «Иран, вероятно, единственная страна региона, у которой нет внутреннего давления с целью вмешательства в войну в Газе. Но гуманитарный кризис может создать новые, не известные ранее сценарии развития событий в регионе» и добавил: «Другой момент заключается в том, что отношения между Соединенными Штатами и Ираном, которые долгое время были сосредоточены на ядерной проблематике, теперь включают региональные вопросы. Атака ХАМАСа 7 октября и все последовавшие за ней события — это полная перезагрузка для региона. Да, существует угроза со стороны Ирана, но другой очень важный вопрос заключается в том, что к Соединенным Штатам в этом вопросе сейчас практически нет доверия, поскольку они ранее не смогли предвидеть, а теперь не способны контролировать события. Они видят, что происходящее в Газе может поставить под угрозу и их самих. Когда дело доходит до сдерживания Ирана, возникает вопрос: кто будет сдерживать другую сторону? Что, если Израиль пойдет на эскалацию? Америка должна сначала восстановить свой авторитет, у нее должен быть действенный план, чтобы положить конец всем этим авантюрам в регионе».
Продолжая тему Ирана и его взаимодействия с США, Р.Райт отметил, одно из знаменательных событий, произошедших в последнее время, заключается в том, что «впервые за годы после Исламской революции 1979 г. все побывавшие у власти иранские политические фракции –реформисты, сторонники жесткой линии, умеренные и т. д., наконец-то, пришли к мысли, что с Америкой можно иметь какие-то отношения, которые поставили бы их в более равноправное положение». По его мнению: «В Тегеране созрело убеждение, что после того как Трамп вышел из СВПД, ему нужен альянс другого типа. Именно поэтому ИРИ все больше укрепляет свои отношения с Россией как с главным спонсором вооружений и с Китаем как с главным экономическим партнером».
По мнению С.Малони, диалог с этими двумя партнерами не сковывают Иран в дипломатическом взаимодействии в рамках Организации исламского сотрудничества и с важными державами в регионе, не мешает инвестировать в свои прокси. Это значит, что сеть влияния ИРИ будет расширяться. Она считает, что в регионе Ближнего Востока существует по крайней мере одна сложившаяся стратегическая перезагрузка и две другие возможные стратегические перезагрузки, которые в стадии реализации. «Нужно подождать и посмотреть, что реально произойдет».
- http://www.irdiplomacy.ir/fa/news/2023344