Опрос частной компании близкой к КСИР показывает, что кандидат-реформист Масуд Пезешкиан явно лидирует на президентских выборах в Иране, которые состоятся 28 июня. КСИР — одна из самых могущественных структур в Иране, имеющая влияние на несколько аспектов общества, армию и государственное управление. В нем доминируют консерваторы-принципиалы, часто известные как сторонники жесткой линии. Опрос, который не является публичным предсказывает, что Пезешкиан наберет 37% голосов. Это сделало бы его фаворитом на победу во втором туре против кандидата, занявшего второе место. Из пяти кандидатов, участвующих в выборах, объявленных после внезапной смерти президента Эбрахима Раиси в результате крушения вертолета в прошлом месяце, Пезешкиан — единственный человек из лагеря реформистов. Все остальные считаются консерваторами. Самые видные кандидаты от консерваторов, Саид Джалили и Мохаммад Багер Галибаф,  отказываются снимать свою кандидатуру, несмотря на просьбы высокопоставленных консерваторов, желающих единого кандидата. Это разделение сохраняется даже после того, как два других кандидата от консерваторов, Али Реза Закани и Амир Хосейн Газизаде-Хашеми, выбыли из гонки, что потенциально свидетельствует о стратегическом маневрировании в лагере консерваторов. Однако результаты опроса показывают, что Пезешкиан находится на пути к победе, по крайней мере, в первом туре выборов. Если ни один кандидат не наберет более 50% голосов, 5 июля будет проведен второй тур. Опрос компании  близкой к КСИР перекликается с общественными опросами, опубликованными другими организациями. Опрос, проведенный Университетом Фирдоуси в Мешхеде, показывает, что Пезешкиан набирает 42,3% голосов. Галибаф, набирает 21,3%. Между тем, бывший участник переговоров по ядерной программе Джалили, по прогнозам, наберет 21%. Данные свидетельствуют о том, что Пезешкиан привлекает более широкую часть электората, чем просто иранцев, придерживающихся реформистских взглядов. В гипотетических сценариях второго тура выборов он, похоже, победит. Если он и Джалили выйдут во второй тур, Пезешкиан, по прогнозам, победит с 65,5% голосов по сравнению с 34,5% у Джалили. Аналогичным образом, если Пезешкиан встретится с Галибафом, он получит 59,5% процента, а Калибаф — 40,5%. Эти прогнозы подчеркивают прочные позиции Пезешкиана на выборах и трудности, с которыми сталкиваются его консервативные оппоненты в преодолении разрыва. Опрос Университета Фирдоуси также показывает, что явка избирателей ожидается на уровне около 59,3%, что отражает умеренный уровень вовлеченности электората. В 2021 году всем серьезным соперникам Раиси было запрещено баллотироваться, что почти гарантировало его победу. В ответ на это только 48% избирателей, имеющих право голоса, проголосовали. Другой опрос, проведенный Институтом Поршеш, исследовательской группой, тесно связанной с реформистскими интересами, предполагает, что явка избирателей колеблется от 56% до 58%. Этот опрос показывает, что Пезешкиан лидирует с 37,5% голосов, за ним следует Джалили с 27% и Галибаф с 20,8%. При этом нынешняя кампания отличается от прежних уровнем популизма со стороны практически всех кандидатов. Веб-сайт Khabar Online проанализировал эти обещания и составил список самых нереалистичных, данных во время предвыборных кампаний. Прежде чем выйти из президентской гонки в четверг, Алиреза Закани, мэр-фундаменталист Тегерана, дал ряд невыполнимых обещаний. «Закани — лидер грандиозных обещаний. Он, который даже не берет на себя ответственность за то, что произошло во время его пребывания в должности, пообещал раздать 20 граммов золота каждой иранской семье, чтобы смягчить последствия инфляции», — написал сайт Farsi. Другие впечатляющие обещания Закани включали снижение цен на бензин вдвое, предоставление бесплатной страховки всем детям до семи лет, беременным женщинам, бабушкам и дедушкам, а также распространение мяса по домам. Мостафа Пурмохамади, бывший сотрудник службы безопасности и судебной системы, также пообещал снизить цены на бензин, сделав еще один шаг вперед, заявив, что его администрация будет предоставлять гражданам бесплатное топливо. Амир-Хосейн Газизаде-Хашеми, бывший член военизированной группировки «Басидж», также привлек внимание своим обещанием выделить 10 млрд иранских риалов (около 17 000 долларов на открытом рынке) молодым людям, которые хотят вступить в брак. Газизаде-Хашеми также снял свою кандидатуру для участия в президентских выборах 27 июня, оставив в гонке четырех претендентов, в том числе одного реформиста: «Тот, кто утверждает, что выберет министра образования голосами учителей, также сказал, что решит проблему фондового рынка менее чем за три дня». В связи с продолжающимся экономическим кризисом все шесть кандидатов в президенты сосредоточили значительную часть своих кампаний на преодолении кризиса и оказании экономической поддержки малообеспеченным слоям общества.

На этом фоне сообщений о возможной победе реформиста многие эксперты, тем не менее, указывают на то, что внешняя политика ИРИ в этом случае претерпит мало изменений. История Исламской Республики продемонстрировала, что даже при избрании президента-реформатора существенные изменения в политике часто не материализуются. Ярким примером являются выборы Хатами в 1997 году, которые вселили значительную надежду среди молодых иранцев. Хатами получил почти 70% голосов, при этом явка достигла впечатляющих 80%, что является одним из самых высоких показателей в избирательной истории страны. Он проводил кампанию на платформе, которая обещала свободу выражения мнений, терпимость и развитие гражданского общества. Кроме того, Хатами выступал за конструктивные дипломатические отношения с другими странами, в том числе в Азии и ЕС, и поддерживал экономическую политику, благоприятствующую свободному рынку и иностранным инвестициям. Несмотря на эти прогрессивные и обнадеживающие обещания, ожидаемые изменения в политике в значительной степени не осуществились, что иллюстрирует проблемы, с которыми сталкиваются реформисты в политической системе Исламской Республики. Этот исторический контекст служит напоминанием о сложностях и ограничениях, с которыми сталкиваются кандидаты-реформисты даже после достижения успеха на выборах. На самом деле, избрание реформиста часто вызывает ответную реакцию сторонников жесткой линии, которые усиливают свои репрессии в отношении общества. Этот ответ служит сигналом общественности о том, что сторонники жесткой линии по-прежнему твердо контролируют ситуацию и что любые попытки расширить полномочия реформистских элементов будут встречены усилением репрессий.

Внутренняя и внешняя политика Ирана в первую очередь диктуется двумя могущественными структурами. Первая — верховный лидер Али Хаменеи, который обладает высшей властью и имеет последнее слово во всех основных политических решениях. Вторая влиятельная структура — это высшее руководство КСИР. КСИР — это гораздо больше, чем просто военный институт; он оказывает значительное влияние практически на каждый сектор иранского общества, включая экономику, телекоммуникации, производство и судоходство. Этот обширный охват позволяет КСИР играть ключевую роль в формировании и проведении в жизнь как внутренней, так и внешней политики, дальнейшей консолидации своей власти и обеспечении того, чтобы его интересы были глубоко внедрены в структуру иранского управления. Совместное влияние верховного лидера и КСИР создает мощную структуру контроля, которая существенно влияет на направление политики страны и ее взаимодействие с остальным миром. По сути, роль президента в основном заключается в формировании национальной и международной повестки дня, обеспечении рамок, в рамках которых верховный лидер и высшее руководство КСИР могут проводить свою политику. Важно отметить, что президент действует в строгих рамках, определенных этими влиятельными фигурами; он должен осторожно ориентироваться в них, чтобы не пересекать какие-либо установленные границы или красные линии. Таким образом, исторический прецедент и укоренившиеся структуры власти Ирана предполагают, что существенные изменения в политике маловероятны, независимо от того, кто победит на президентских выборах.