Армия в арабском мире всегда занимала особое положение. Наиболее ярко это проявилось в 1950-1960-х годах, когда независимость от Франции получили Тунис, Марокко, Мавритания и Алжир. В это же время независимыми стали Ливия, Судан и был национализирован Суэцкий канал, что свидетельствовало о фактической самостоятельности Египта. Как следствие, многие высшие представители элиты государств Большого Ближнего Востока получили военное образование, служили в национальных вооруженных силах (ВС) и имеют, в настоящее время, тесные связи с армией. Необходимость этого была обусловлена как преимущественно силовым путем прихода во власть, так и неустойчивостью правящих режимов в условиях усиливающейся исламизации местного населения. Последние события в Египте заставляют по новому взглянуть на роль армии в разрешении серьезных социально-экономических проблем этого региона.
В Египте события развивались стремительно. В отличие от Туниса здесь была организованная сила – исламистская (ныне больше фундаменталистская) организация «Братья-мусульмане», запрещенная в 1954 году после покушения на президента Гамаля Абдель Насера. С 1982 года эта организация косвенно принимала участие в парламентских выборах, выдвигая своих представителей либо по спискам зарегистрированных партий, либо в качестве «независимых» кандидатов. На парламентских выборах 2005 года кандидаты от «Братьев-мусульман» получили 88 мест (19% состава парламента), сформировав наибольшую по численности оппозиционную фракцию. Во время выборов, состоявшихся в ноябре 2010 года, власть оказано мощное давление на представителей этой организации, что не позволило им пройти в парламент. Это привело к бойкоту второго этапа выборов и многочисленным акциям протеста.
В сентябре текущего года планировалось провести президентские выборы, в ходе которых могла состояться передача власти от Хосни Мубарака его сыну Гамалю. К этому времени «Братья-мусульмане» готовились провести массовые акции протеста. Отстранение от власти президента Туниса стало хорошим поводом для исламистов начать такую деятельность на большей части территории Египта. Этому способствовали следующие причины: резкое повышение цен на продукты питания и топливо, высокий уровень безработицы и инфляции, отсутствие механизмов социальной защиты неимущих и нахождение у власти одного клана в течение тридцати лет, что создало условия для коррумпированности всего общества и препятствовало его вертикальной мобильности.
Вначале египетские власти попытались силой подавить акции протеста. Они арестовали лидеров оппозиции, отключили Интернет и (временно) мобильную связь и ввели воинские подразделения в крупные города страны, которые установили комендантский час и взяли под контроль все стратегические объекты. Тем не менее, армия стала соблюдать нейтралитет, не вмешиваясь в происходящие события (по некоторым данным она косвенно поддерживала режим Хосни Мубарака вплоть до его отставки).
В качестве послушного орудия власти выступили органы правопорядка. Именно они попытались сформировать новую силу: сторонников президента Мубарака, в качестве которых выступили криминализированные слои общества. Их вооружили огнестрельным оружием и снабдили средствами передвижения. Но это не остановило, а только ужесточило протестующих. Как следствие обоюдное насилие сопровождается гибелью людей (7 февраля международная правозащитная организация Human Rights Watch сообщила о гибели в Египте 297 человек) и уничтожением (кражами) материального имущества. В этих условиях Хосни Мубарак был вынужден пойти на определенные уступки: отправить в отставку правительство, ввести пост вице-президента и отказаться от выдвижения своей кандидатуры на очередных президентских выборах. Однако он не ушел со своего поста, что, бесспорно, являлось основным требованием оппозиции.
Трагические события в Египте всколыхнули международное сообщество, крайне обеспокоенное как перспективами транспортировки грузов, в первую очередь нефти, через Суэцкий канал, так и приходом к власти исламистов. Последнее не только сделает невозможным разрешение израильско-палестинской проблемы, но и создаст благоприятные условия для их сторонников во всем арабском мире, что неизбежно ухудшит отношения с Западом в целом и в значительной степени ослабит позиции его основного союзника на Ближнем Востоке – Израиля. О возможности такого (негативного) развития событий свидетельствует подрыв в начале февраля на севере Синайского полуострова, в окрестности города Эль-Ариш, трубопровода, по которому в израильский Ашкелон ежегодно поставлялось 1,7 млрд куб. м природного газа.
Тем не менее, администрация Б.Обамы выступила за немедленную отставку Хосни Мубарака и проведение демократических выборов. Скорее всего, основной причиной этого стало желание Демократической партии усилить свои позиции внутри США с целью переизбрания президента Барака Обамы на второй срок в 2012 году. По мнению Хосни Мубарака, это является ложным стремлением Вашингтона к демократии, что в конечном итоге может привести к победе экстремизма и радикального ислама.
11 февраля президент Мубарак, под давлением как армии, так и международного сообщества, был вынужден уйти в отставку, передав власть Высшему военному совету под председательством министра обороны и военной промышленности Мохаммада Хусейна Тантауи. Но это не означало военный переворот, так как президент ушел в отставку добровольно, оставшись на территории страны. Высший военный совет обеспечил его охрану, сохранил до новых выборов прежнее правительство Египта, обязался через шесть месяцев передать мирным путем власть демократически выбранному лидеру и прекратить, после завершения волнений, действие закона о чрезвычайном положении. Одновременно был сокращен срок действия комендантского часа и дано обязательство не преследовать тех людей, кто вышел на улицы для защиты своих прав. В качестве уступок оппозиции можно также рассматривать роспуск избранного с серьезными нарушениями парламента и приостановление действия вызывающей многочисленные нарекания конституции страны.
Ранее Хосни Мубарак не исключал, по видимому, передачи власти вице-президенту Омару Сулейману, который с 1993 года возглавлял Службу общей разведки. Он хорошо зарекомендовал себя на Западе в ходе посредничества при урегулировании израильско-палестинского конфликта, но не имел существенной поддержки в армии – единственной реальной силы на территории страны. Как следствие, генерал Омар Сулейман был вынужден отступить, во всяком случае на некоторое время.
Учитывая крайне тяжелое экономическое положение страны, обусловленное резким сокращением доходов от туризма и продолжающимися массовыми забастовками, Высший военный совет подтвердил, что Египет будет выполнять все ранее взятые на себя обязательства, включая мирный договор с Израилем от 1979 года. Это было положительно воспринято руководством ведущих государств, которые заявили о своей готовности предоставить Каиру необходимую финансовую помощь. Президент России Дмитрий Медведев также заявил о продолжении политических, экономических и гуманитарных отношений с Египтом.
Перспективы дальнейшего развития событий в Египте остаются неясными. Уход Хосни Мубарака уменьшил остроту, но не решил существующей проблемы. В Египте, где отсутствуют устойчивые демократические традиции, по-прежнему, нет лидера, способного провести реформы и не допустить к власти исламистов. На эту роль не подходит как удобный Западу Мохаммад эль-Барадей, который не имеет собственной команды-единомышленников и какой-либо поддержки в военной среде, так и неприемлемый для многих представитель исламистской организации «Братья-мусульмане», деятельность которой чрезмерно демонизируется (большую опасность представляют радикальные организации «Исламский джихад» и «Исламская группа»). Более реален в качестве президента Омар Сулейман, который уже обсуждает с организацией «Братья-мусульмане» условия, при которых ее представители войдут в состав будущего правительства.
Несомненно, что египетские исламисты попытаются использовать протестные настроения. В случае их успеха армия окажется перед крайне трудным выбором: совершить военный переворот и отстранить исламистов от власти или согласиться с так называемым турецким путем развития, при котором принципы ислама сочетаются с задачами модернизации и экономического роста. Первый вариант был опробован в 1991 году в Алжире, когда Исламский фронт спасения победил в ходе парламентских выборов и должен был сформировать правительство. Тогда армия вмешалась в эту ситуацию, что в итоге привело к небывалой жестокости с обоих сторон: гибели в течение десяти лет 100 тыс. человек. В результате местное население устало от насилия и беспредела, что стало одной из причин ослабления религиозного радикализма. Очевидно, что такой путь не является оптимальным.
Второй вариант предусматривает ограниченное участие исламистов в деятельности исполнительной и законодательной ветвей власти. Пример Турции-члена НАТО показывает его принципиальную возможность. Но он несет существенные политические риски и требует непосредственного участия армии в принятии важнейших решений на государственном уровне. Нет уверенности в том, что военная элита, внутри которой отсутствует явно выраженный лидер, к этому готова. В тоже время, ни какая власть в Египте не откажется от ежегодной безвозмездной американской помощи, в основном на военные нужды, в размере 1,5 млрд долл. Следовательно, Вашингтон сохранит здесь существенное влияние. В первую очередь это имеет отношение к национальным ВС, которые в значительной степени перешли на американские образцы вооружений и регулярно проводят совместные военные учения. По сути, Египет уже стал союзником США вне НАТО. И это положение в ближайшей перспективе вряд ли изменится.
Таким образом, трагические события в Египте подтвердили стабилизирующую роль армии в арабском мире, которая не желает участвовать в военных переворотах. Об этом свидетельствует ее достаточно нейтральная позиция по отношению даже к Хосни Мубараку, который продолжает пользоваться поддержкой в военной среде. По-видимому, армия все более становится частью общества, что необходимо учитывать всем государствам при реализации своей политики на Большом Ближнем Востоке.