На фоне противоречивых сообщений о местонахождении свергнутого президента Египта Хосни Мубарака, который то ли все еще в резиденции в курортном городе Шарм-аль-Шейхе на Красном море, то ли в эмирате Шарджа в одном из дворцов шейха Султана бен Мухаммеда аль-Касими, то ли якобы в одной из клиник Шарм-аль-Шейха после того, как впал в кому, политики, эксперты и СМИ Западной Европы анализируют актуальные события и дают прогнозы.
Они исходят из того, что правящий ныне в Египте Высший военный совет объявил о намерении провести в стране выборы в ближайшие полгода, а пока распустил обе палаты парламента и приостановил действие конституции, вызывавшей у оппозиции большие нарекания. Для внесения изменений в конституцию будет сформирован специальный совет. Таким образом, военные выполнили одно из главных требований оппозиции, чем продемонстрировали желание демократических преобразований.
Понимая, насколько сложен подобный старт для государства с опытом авторитарного правления, Германия выразила готовность помогать Египту в деле подготовки выборов нового парламента, а также в построении демократических структур. В лице государственного министра в МИДе ФРГ Вернера Хойера Берлин предложил Каиру содействие при разработке конституционной правовой базы, создании многопартийной системы и подготовке к выборам. «Данный процесс должен находиться сугубо в компетенции самих египтян, однако мы готовы оказывать любую помощь, которая потребуется», — заявил Хойер в интервью немецким СМИ. C этой целью федеральное правительство намерено перераспределить средства в бюджете или выделить дополнительные деньги. Поэтому у всех нас должна быть большая заинтересованность в том, чтобы этот процесс завершился успешно», — пояснил Хойер свою позицию.
В. Хойеру вторит известный германский политолог Мишель Фридман. Он отмечает: последние недели вселяют надежду, что в Каире возобладают конструктивные, ответственные и умеренные силы, которые мы, политики Западной Европы, «должны поддерживать, поскольку это в плоскости наших подлинных интересов». Размышляя о том, что означает отставка Мубарака и в целом события в Каире для Ближнего Востока, М. Фридман делает акцент на Израиле. Указывая, что сейчас от Военного совета зависит, получат ли шанс поднимающие голову радикалы в лице исламистов и националистов, М. Фридман прогнозирует: если Египет радикализуется, что не исключено, от этого будет зависеть безопасность не только Израиля, но и западного мира, и умеренных арабских исламских государств. Предотвращение радикализации важно и потому, что, во-первых, Ближневосточный регион и Север Африки — средоточие мусульманских диктатур; во-вторых, египетский пример привел в движение силы оппозиции в Тунисе, Алжире, Йемене, Иордании.
Политики, эксперты и обозреватели ФРГ осмысливают роль Египта, позиции Запада, силовых структур Египта.
Каир — это не Тунис и не Сана, подчеркивает Sueddeutsche Zeitung. То, что происходит на Ниле, имеет значение важного примера. Здесь бьется сердце арабского мира и живет главное его население. Еще один важный момент: Египет — ближайший сосед Израиля и во многом определяет баланс сил в регионе. Здесь формируется стратегия мира или конфронтации.
В частности, по стремительному падению Мубарака и по реакции Запада на это падение можно сделать вывод о том, что у него никогда не было друзей на Западе, считает Neue Deutschland. Сейчас, когда западноевропейский мир восторженно празднует «победу демократии» в Египте, уместно вспомнить, что речь идет о «переменах как раз в той стране, которую они возносили незадолго до этого как гарант стабильности», отмечает Badischen Neuesten Nachrichten.
Ведущий политический обозреватель парламентской газеты Райнер Пешль указывает на то, сколь различно отреагировали в бундестаге на известие об отставке Хосни Мубарака. В отличие от министра иностранных дел Гидо Вестервелле и федерального канцлера Ангелы Меркель, торжественно провозгласивших практически один и тот же девиз: «Мы все свидетели исторической перемены», другие политики были настроены более критически. Хотя они тоже желают египтянам общества «без коррупции, арестов и пыток», есть известная доля сомнений в том, что развитие ситуации в Египте станет необратимым и пройдет мирно. Если вице-канцлер в речи прибегал к метафорам вроде «грядет наступление новой эпохи», «великий шанс для демократии», 300 загубленных жизней в Египте — достаточно высокая кровавая цена, чтобы можно было от души радоваться переменам, утверждает публицист.
Тревогу вызывает позиция федерального правительства, которое фактически несколько десятилетий закрывало глаза на происходившее в Египте, а теперь, будто у него спала пелена с глаз, предпочитает то в одночасье забыть о его существовании, то, вспомнив о том, что это пожилой и больной человек, пригласить экс-диктатора на лечение в ФРГ. Причем Хосни Мубарак ведет себя соответственно: то не возражает против продолжения лечения, то устами своего доверенного лица утверждает, что вполне здоров и в немецкой клинике не нуждается.
Рольф Мютцених, внешнеполитический представитель фракции от СДПГ, критиковал позицию федерального правительства как отношение «нерешительное, двусмысленное и без последствий». Речь идет, по словам Мютцениха, о достоверной позиции в политике. Какая она, эта позиция, понять сложно, потому что, с одной стороны, федеральное правительство много лет приветствовало Х. Мубарака, несмотря на предпринятую им волну репрессий, а теперь с той же горячностью поздравляет победивший народ с демократической победой. Керстин Мюллер (Союз 90/Зеленые) получила ото всех фракций одобрение за предложенную ею формулировку, которая должна стать, по мнению Р. Пешля, итогом в споре: «Мы, депутаты немецкого парламента, стоим на стороне женщин и мужчин, которые требуют демократии и осуществляют это требование с огромным мужеством и постоянством».
Тем не менее у ряда политиков есть опасения в целесообразности стремительной трансформации в Египте. От имени этих опасающихся высказался Фолькер Каудер, лидер партии ХДС/ХСС: «Кто жаждет теперь быстрых перемен, тот автоматически выступает за структуры, которые являются совсем не тем, что мы подразумеваем под понятием «плюралистское общество». Развивая тему, депутат от свободных демократов Райнер Штиннер напомнил об опросе общественного мнения: 52% немцев принимают развитие событий в Египте скорее как угрозу и опасность для демократии. Не нужно предаваться иллюзиям: для египтян, как и для остального арабского мира, западная демократия ассоциируется с равнодушием, указал парламентский обозреватель. Он процитировал арабского деятеля Алаа аль-Асвани: «Я не думаю, что Запад хочет изменений. Он не хочет демократии в арабском мире. Он хочет его нефть».
Ряд обозревателей немецких СМИ со скептическим настроением отвечают на вопрос, действительно ли военное руководство Египта желает перехода к демократии. Mittelbayerische Zeitung указывает, что в связи со стремительными переменами и обретением привилегий, которые дает власть и которые переданы в виде гарантий от Мубарака, новые господа Каира и страны рискуют потерять голову в новых обстоятельствах. Трудно говорить однозначно, выиграла ли в подобных обстоятельствах оппозиция, получила ли она действительную надежду на лучшие времена, если ей теперь приходится отслеживать «каждый шаг высших офицеров», оценивать, насколько он существен, тем самым обозначая реальный вклад армии в переходный процесс. Хотя именно армия гарантировала срок для выборов, она не может не относиться настороженно к тому, что временное правительство будет сформировано гражданскими лицами, подчеркивает Rheinische Post. Теми самыми, «которые еще недавно клялись в вечной верности президенту». Следующей неожиданностью египетской революции была бы, по мнению Financial Times Deutschland, передача власти, которая в настоящий момент находится в руках египетской армии, вновь в руки народного восстания — и тоже добровольно и на демократической основе.
Насколько египтяне и другие народы Арабского Востока готовы к демократии, к выбору между диктатурой и современным государством, размышляет Рафик Шами, немецкий писатель с сирийскими корнями, уже 40 лет живущий в Германии. «У меня также существуют определенные страхи на этот счет, так как я принадлежу к христианскому меньшинству, гонимому в исламском мире», указывает он на индивидуальную особенность. В Египте, отмечает он, свой взгляд на демократию, поскольку население за долгие годы было приучено к железному кулаку. На этом фоне исламисты и «Братья-мусульмане» воспринимались как единственные группы, противостоявшие режиму Мубарака. Они снабжались идеями и финансами, идущими из Саудовской Аравии, которые воспринимали Египет модели «Мубарак» как конкурента в лидерстве в арабском мире. Запад видел это и потворствовал этому, для вида заявляя о своей поддержке Хосни Мубарака.
Говоря о значении политических переворотов в странах Арабского Востока, Рафик Шами указывает, что эти революции всегда перерастали в кровавую диктатуру. «Но египтяне ввели в политическую игру новый вариант. Впервые в истории региона они пытаются осуществить мирную революцию, чтобы понять, насколько они, миллионы граждан, дееспособны. Чем это закончится? Нельзя пока говорить об этом. Можно только надеяться, что ситуация не перерастет в гражданскую войну. Пока население устраняет диктатора мирными средствами, понятие «мира» остается для него самым ценным».
Выводы
1. Поскольку, по словам высокопоставленных чиновников МИДа ФРГ, «у Египта есть очень хорошие шансы стать маяком для всего региона», федеральное правительство демонстрирует заинтересованность в том, чтобы этот процесс изначально проходил по стандартам западного образца. В стадии формирования находятся предложения по проведению парламентских выборов, которые будут представлены египетским структурам, занятым демократическими преобразованиями. В частности, учтено, что фальсификации в канун и в ходе парламентских выборов нередко начинаются уже на стадии подготовки списков избирателей, поэтому предлагается направить в Египет немецких наблюдателей, которые будут консультировать сторонников идеи гражданских преобразований.
2. Федеральное правительство считает, что к политическому диалогу о будущем Египта следует привлечь представителей различных движений. В частности, от радикальной исламской организации «Братья-мусульмане». Ряд ведущих политиков ФРГ, напоминая о том, что «Братья-мусульмане» опираются на мощную, разветвленную социальную сеть в Египте и вполне могут получить на выборах от 20 до 30% голосов, считают не только уместными, но и необходимыми контакты с этой организацией. Другие аналитики указывают: от 20 до 30% всего, не более того, тем самым подчеркивая недостаточно убедительный политический капитал «Братьев-мусульман».
3. Эксперты ФРГ отмечают парадоксальный момент в свете последних событий в Египте. Важную конструктивную роль в них сыграла армия — та сила, которая в условиях правления Хосни Мубарака служила гарантом незыблемости режима и несла охранно-карательную функцию. Построение мирного будущего должно, по логике событий, пройти при содействии силовых структур, которые обеспечат, с одной стороны, отсутствие хаоса при проведении процедуры подготовки к выборам и выборов, с другой стороны, невмешательство исламистов и националистов в процесс демократизации египетского общества.
4. Случай Мубарака, по мнению большинства немецких обозревателей, представляет пробный камень как для германской, так и для всей международной дипломатии. Опыт поддержки ею режима египетского диктатора надо будет переосмыслить, чтобы переносить на те страны Северной Африки и Ближнего Востока, где по-прежнему жестоко расправляются с оппозиционерами и потворствуют коррупции, чтобы сохранять политическую стабильность деспотических режимов. Теперь, по мнению прессы ФРГ, Запад должен будет тщательнее выстраивать свои стратегии в государствах, где деспоты контролируют полезные ископаемые и где будущее демократии находится на стадии очередного испытания в руках политических экспериментаторов.
Использованы данные Deutsche Welle, Berliner Zeitung, Qantara, Das Parlament.