После свержения режима Саддама Хусейна в Ираке состоялось четыре раунда торгов по лицензированию национальных недр. По итогам прошедших аукционов международные компании добились права на проведение сервисных работ в рамках освоения коммерчески открытых, а также потенциальных месторождений. Основными игроками в этой плеяде зарубежных концернов являются азиатские и западные участники.

Тем не менее, российскому бизнесу удалось отвоевать свое место под солнцем и добиться осуществления крупных проектов в Ираке. Чего же достигли отечественные нефтяники и что планируют на иракском энергетическом поле в будущем?

«ЛУКОЙЛ»

Стоит напомнить, что до того, как в Ираке произошла смена режима, более 40% внешнеторгового оборота страны приходилось на партнеров из России, которые всегда активно работали на иракской территории.

Так, 21 марта 1997 г. между Министерством нефти Республики Ирак, компанией «ЛУКОЙЛ», Российским внешнеэкономическим объединением «Зарубежнефть» и Госпредприятием Внешнеэкономическая ассоциация «Машиноимпорт» был подписан контракт на разработку и добычу второй очереди иракского нефтяного месторождения Западная Курна («Западная Курна – 2»).

Срок действия контракта на условиях соглашения о разделе продукции составлял 23 года и мог быть продлен еще на пять лет. Доля «ЛУКОЙЛА» в проекте достигала 68,5%, «Зарубежнефти» и
«Машиноимпорта» — по 3,25% соответственно. С иракской стороны в проекте участвует организация SOMO, которой принадлежит 25% в проекте.

Следует отметить, что «ЛУКОЙЛ» уже инвестировал в разработку данного месторождения около 4 млрд долларов, но в конце 2002 г. Саддам Хусейн, являвшийся президентом Ирака, заявил о расторжении данного контракта, хотя юридически не мог этого сделать в одностороннем порядке: контрактом было четко предусмотрено, что расторгнуть его можно только в Международном арбитражном суде.

После этого российские компании при дипломатической поддержке государства неоднократно пытались договориться с представителями новой власти в Ираке.

Поначалу иракское руководство заявляло, что намерено рекомендовать правительственным структурам и парламенту изучить возможность возобновления контракта на разработку месторождения «Западная Курна-2» с «ЛУКОЙЛОМ», обладающим высокой технической квалификацией, большими финансовыми возможностями и уникальными данными геологоразведки[i]. Однако потом Министерство нефти Ирака заявило, что российские компании могут принятьучастие в тендерах по разработке нефтяных и газовых месторождений Ирака, только на общих основаниях.

В 2008 г. обсуждались возможные перспективы предоставления компании «ЛУКОЙЛ» каких-либо преференций в Ираке, в том числе по проекту «Западная Курна-2». Однако несмотря на то, что 11 февраля 2008 г. между Россией и Ираком было подписано соглашение, в соответствии с которым российская сторона списала Ираку 93 % государственного долга, составляющего 12,9 млрд долларов, глава иракского МИД заявил, что на преференции отечественному нефтяному бизнесу рассчитывать не приходится.

Тем не менее, не дожидаясь «милости» Багдада, в 2009 г. компания «ЛУКОЙЛ Оверсиз» (дочерняя компания «ЛУКОЙЛА», занимающаяся зарубежными проектами) в составе консорциума выиграла тендер на право освоения месторождения «Западная Курна-2» с извлекаемыми запасами около 13 млрд баррелей, геологическими – от 30 до 40 млрд баррелей. Это одно из крупнейших неразработанных месторождений мира.

Стоит напомнить, что «Западная Курна-2» расположена на юге Ирака, в 65 км северо-западнее крупного портового города Басра. Месторождение открыто в 1973 г., его геологоразведка (сейсмика 2D и бурение разведочных скважин) производилась в 1970-80-е годы силами советских геологических и сервисных организаций. В настоящее время добыча на участке не ведется.

31 января 2010 г. был подписан договор об оказании услуг по разработке и добыче на «Западной Курне-2». Участниками проекта стали иракская государственная нефтяная компания South Oil Company (со стороны государства) и консорциум подрядчиков, состоящий из «ЛУКОЙЛ Оверсиз» (доля в проекте — 56,25%), Statoil ASA (18,75%) и иракской госкомпании North Oil Company (25%). Российский участник – оператор проекта.

В мае 2012 г. в силу высоких рисков норвежская компания Statoil ASA приняла решение выйти из проекта, продав свою долю «ЛУКОЙЛ Оверсиз», который теперь имеет 75%-ую долю. Срок действия договора составляет 20 лет с правом пролонгации на 5 лет (на новых условиях). Договор ратифицирован Кабинетом министров Ирака.

Российская компания рассчитывает на стабильный налог на прибыль, рентабельность проекта и низкие операционные затраты в процессе добычи. Финансирование работ осуществляется пропорционально долям инвесторов в проекте.

По предварительным оценкам, инвестиции «ЛУКОЙЛ Оверсиз» в «Западную Курну-2» до 2015 г. составят порядка 4,5 млрд долларов. Общие инвестиции могут достичь 30 млрд долларов, из которых 20 млрд долларов будет направлено непосредственно в производство.

Учитывая столь солидные вложения и высокую степень рисков работы в Ираке, вполне целесообразно минимизировать собственные потери, разделив их между несколькими сторонами. Осознают это и в руководствероссийской компании. Уже почти полгода «ЛУКОЙЛ Оверзиз» ведет переговоры с несколькими потенциальными участниками проекта, обсуждая с ними условия на долю в «Западной Курне-2».

По прогнозам автора, вероятнее всего, российской компании удастся договориться с китайскойChina National Petroleum Corp. (CNPC), поскольку два года назад компании подписали соглашение о расширении стратегического сотрудничества, которое включает в себя проекты в области добычи в России, Китае и третьих странах, а также предполагает возможный обмен активами.

Кроме того, для «ЛУКОЙЛ Оверсиз» предпочтительны азиатские инвесторы, поскольку они смогут помочь российской компании выйти на стратегически важные энергетические рынки стран Азии.

В этой связи, учитывая планируемые объемы добычи «черного золота» на «Западной Курне – 2», а также то, что азиатский вектор является целевым направлением экспорта нефти с этого месторождения, становится очевидным следующее: российско-китайское сотрудничество может стать взаимовыгодным и эффективным.

Сбудется данный прогноз или нет – узнаем в ближайшее время, ибо, как удалось выяснить автору из достоверных источников, переговоры с потенциальными партнерами, в том числе CNPC, могут быть окончены к началу 2013 г.

Независимо от этого, в рамках иракского проекта предусмотрены расконсервация существующих скважин, бурение более 500 новых эксплуатационных, разведочных, оценочных и нагнетательных скважин, создание водозабора на Персидском заливе, водовода и системы поддержания пластового давления, строительство вахтового поселка, подъездных путей, объектов энергоснабжения, промысловых и внешних трубопроводов, а также нефтеотгрузочного терминала Туба.

По подсчетам экспертов «ЛУКОЙЛ Оверсиз», начиная с 2017 г. при эксплуатации почти 400 скважин месторождение может давать на «полке» около 95 млн т нефти в год в течение 13 лет.

В настоящее время силами российских специалистов осуществлено полное разминирование территории, построен пилотный вахтовый лагерь на 170 человек, начаты разведочно-поисковое и эксплуатационное бурение, включая расконсервацию исторических скважин, ведется проектирование и строительство основных производственных объектов, включая экспортный трубопровод, резервуарный парк терминала Туба, газотурбинную электростанцию, установку подготовки нефти и систему водоснабжения, а также обучение, подготовка и переподготовка персонала из числа местного населения и реализация различных социальных проектов.

Минувшей весной на контрактной территории начато эксплуатационное бурение и строительство ключевого производственного объекта – установки подготовки нефти. Начало промышленной добычи запланировано на четвертый квартал 2013 г.

Таким образом, несмотря на перманентно напряженную обстановку в Ираке, «ЛУКОЙЛ Оверсиз» смог закрепиться там. Достичь этого удалось во многом благодаря серьезной поддержке, которую российская компания оказало иракскому Министерству нефти. Во-первых, она передала арабским нефтяникам специализированную технику, а во-вторых, приняла на стажировку в России сотни иракских специалистов.

Как представляется, данное обстоятельство во многом способствовало тому, что эта компания повторно стала победителем иракского тендера. В мае текущего года по результатам четвертого лицензионного раунда в Багдаде консорциум, состоящий из «ЛУКОЙЛ Оверсиз» (60%) и японской Inpex Corporation (40%), получил право на геологоразведку потенциально нефтяного блока 10, расположенного в провинциях Ди-Кар и Мутанна, в 120 км к западу от Басры.

Согласно договору между иракской стороной и концернами-победителями, обязательная программа геологоразведочных работ, рассчитанных на 5 лет с возможным продлением на два года, включает в себя проведение 2D-сейсмики в объеме 1375 погонных км и бурение одной разведочной скважины.

Кроме этого, будет реализована двухлетняя оценочная программа. При подтверждении коммерческих запасов начнется нефтедобыча в течение 20 лет с возможным продлением еще на 5 лет. Компенсация за добытую нефть составит 5,99 долларов за баррель. Эти выплаты начнутся по достижении 25-процентного уровня от предполагаемой «полки» добычи, которая будет определена по завершении разведочно-оценочного этапа.

Что касается схемы компенсации, то она схожа с предложенной по итогам прежних трех аукционов. Тогда и сейчас Багдад заключил сервисные контракты, по которым подрядчику возмещаются произведенные расходы плюс вознаграждение за добытую нефть. Также подлежат возмещению дополнительные затраты, напрямую не связанные с нефтегазовыми операциями (Supplementary costs), но о которых Ирак может попросить подрядчика (например, разминирование, строительство трубопровода, улучшение инфраструктуры).

Такие затраты, в отличие от расходов на нефтегазовые операции, выплачиваются с аплифтом — согласованной между государством и инвестором процентной ставке, на которую повышаются возмещаемые затраты, не погашенные в предшествующем году.

Президент «ЛУКОЙЛа Оверсиз» А.Р.Кузяев заявил, что блок 10 расположен всего в 100 км от проекта «Западная Курна-2», и это соседство, несомненно, придаст синергический эффект (другими словами, возрастание эффективности деятельности в результате слияния отдельных частей в единую систему) при использовании инфраструктуры, привлечении техники и специалистов.

Стоит подчеркнуть, что разработка блока 10, сопровождающаяся весьма высокими рисками, выглядит не вполне целесообразно. Связано это с тем, что в настоящий момент вследствие выхода Statoil ASA из «Западной Курны‑2» российская компания уже самостоятельно ведет активную фазу разработки данного иракского месторождения и, как следствие, берет на себя все риски и капитальные затраты.

С одной стороны, блок 10 находится в непосредственной близости от «Западной Курны-2», что позволяет лукойловцам рассчитывать на успешную геологоразведку. Однако с другой – новый участок не имеет доказанных залежей, а согласно положениям сервисного контракта, даже если разведка даст положительный результат, Ирак имеет право не признать месторождение коммерческим, если извлекаемые запасы участка не превысят 200 млн баррелей, и по истечении разведочного периода контракт прекращается. При этом Ирак компенсирует подрядчику лишь дополнительные затраты, а геологоразведка отдельно не оплачивается.

Даже если Багдад признает коммерческое открытие месторождения, он может принять решение отложить начало добычи на 7 лет, как закреплено в тендерном законодательстве. Если подрядчик не хочет ждать возобновления работ, то он может получить возмещение своих расходов, без каких-либо добавочных выплат, и выйти из проекта.

В перспективе нельзя исключать такого сценария для «ЛУКОЙЛ Оверсиз». Ирак вполне может прикрыться обязательствами перед Организацией стран-экспортеров нефти (ОПЕК), а также нехваткой соответствующей инфраструктуры внутри страны и «заморозить» работу по проекту на несколько лет. В этом случае российской компании останется терпеливо ждать и терять упущенную выгоду. Если же «ЛУКОЙЛ Оверсиз» сочтет нужным покинуть проект, то его место вполне может занять новый подрядчик, пришедший на все готовое.

Примечательно, что американские и европейские тяжеловесы на этот раз остались в тени азиатских компаний. Это отнюдь не случайно. Быстро развивающиеся экономики стран Азии требуют постоянно растущих объемов энергоносителей, для получения которых азиаты готовы рисковать на различных энергетических полях.

В свою очередь, нефтегазовый бизнес США и многих других западных стран не бросается в омут с головой, а рационально распределяет силы и умело огибает острые углы: зачем ввязываться в сложные багдадские перипетии, когда можно эффективно сотрудничать с курдами на севере страны, при этом затрачивая меньше сил и получая большие дивиденды. Тем не менее, не следует считать, что теперь иракское Министерство нефти включило «зеленый свет» другим компаниям, а западные игроки остались не у дел.

Во-первых, Запад серьезно приложил руку к нынешней расстановке политических сил в Ираке. Во-вторых, американские и европейские юристы являлись советниками при разработке тендерного законодательства, которое учитывает преимущественно интересы Ирака.

Следовательно то, что по итогам торгов иракская сторона автоматически не получила четверти в каждом из трех полученных иностранцами проектов, не вселяет уверенности, что в перспективе Багдад не станет лоббировать вхождение в наиболее крупные из них американских или западных концернов.

Во избежание подобной негативной картины «ЛУКОЙЛ Оверсиз» необходимо продолжать укреплять тесные контакты с руководством этого ближневосточного государства, а также дополнительно обсуждать с Багдадом детальные условия соглашения по блоку 10, дабы хоть как-то минимизировать правовые риски, которые кратно возрастают вследствие того, что в Ираке на федеральном уровне до сих пор не принят рамочный закон об углеводородах.

Наверное, руководство «ЛУКОЙЛ Оверсиз» осознает всю масштабность и тяжесть имеющихся рисков, но, тем не менее, настойчиво продолжает решительно закреплять свои позиции в Ираке, вынося за скобки различные опасения и предостережения аналитиков.

«Газпром нефть»

Надо сказать, что стойкость «ЛУКОЙЛ Оверсиз» вполне может разделить еще одна российская компания — «Газпром нефть», которая на протяжении нескольких лет также ведет свою деятельность в Ираке.

На иракском месторождении «Бадра», оператором разработки которого является «Газпром нефть», весной этого года завершилось бурение первой оценочной скважины. Перед началом бурения на месторождении были проведены полевые сейсмические 3D-исследования, а также обработка и интерпретация полученных данных. По результатам сейсмических работ уточнено геологическое строение месторождения, построены структурные карты основных продуктивных горизонтов. После бурения оценочных скважин будет сформирована наиболее рациональная схема разработки месторождения.

Трехлетний контракт на бурение 11 скважин был заключен в июле 2011 г. с компанией Schlumberger. Всего на месторождении одновременно будут работать три буровые установки. Летом 2012 г. предполагается начать бурение глубокой разведочной скважины (6,2 тыс. м) для изучения нижележащих горизонтов «Бадры». В настоящее время проходит тендер на испытания и подготовку скважин к вводу в эксплуатацию.

Как заявляет менеджмент компании, итоги бурения первых скважин позволят подготовить окончательный план разработки и приступить к коммерческой добыче нефти в объеме не менее 15 тыс. баррелей в сутки в августе 2013 г. Все работы по проекту выполняются в соответствии с графиком, предусмотренным соглашением с иракской стороной.

Стоит напомнить, что месторождение «Бадра» расположено на территории провинции Васит на востоке Ирака. По предварительным оценкам, геологические запасы «Бадры» составляют 3 млрд баррелей нефти. Сервисный контракт с правительством Ирака был подписан в январе 2010 г. по итогам прошедшего в декабре 2009 г. тендера, победителем которого признан консорциум в составе «Газпром нефти», а также компаний Kogas (Корея), Petronas (Малайзия), ТРАО (Турция).

Доля участия российской компании в проекте составляет 30%, Kogas — 22,5%, Petronas — 15%, ТРАО — 7,5%. Доля иракского правительства, которое представлено Геологоразведочной компанией (Oil Exploration Company, OEC), — 25%. «Газпром нефть» является оператором проекта. Контракт рассчитан на 20 лет с возможной пролонгацией на 5 лет. Расчетный объем капиталовложений составляет порядка 2 млрд долларов. По условиям договора, инвесторам будут возмещены понесенные затраты и выплачено вознаграждение в размере 5,5 доллара за баррель добытого нефтяного эквивалента.

Начало добычи на месторождении запланировано на 2013 г., а к 2017 г. объем производства должен достичь 170 тыс. баррелей нефти в сутки (порядка 8,5 млн т в год) и сохраняться на этом уровне в течение 7 лет. Всего на участке предполагается пробурить 17 эксплуатационных и 5 нагнетательных скважин.

Стоит особо отметить, что одной из причин, по которой «Газпром нефть» возглавила консорциум, стало то, что специалисты компании располагали значительным количеством геологической информации о «Бадре!, в том числе помогли данные об иранском месторождении «Азар!, которое вместе с «Бадрой» составляет одно крупное месторождение. Ранее «дочка» газового монополиста вела переговоры с Тегераном о разработке «Азара».

В феврале 2012 г. был определен подрядчик для строительства центрального пункта сбора и подготовки (ЦПС) нефти на месторождении «Бадра». В рамках выполнения данной задачи предусмотрено детальное проектирование, инжиниринг, закупка оборудования, строительство, пуско-наладочные работы и ввод в эксплуатацию ЦПС. Подрядчиком стал ведущий мировой производитель оборудования для нефтегазовой промышленности — британская компания Petrofac, которая получила одобрение Багдада.

По заявлению достоверного источника в «Газпром нефти», ЦПС включает три линии подготовки нефти мощностью по 60 тыс. баррелей в сутки, строительство каждой займет около 18 месяцев. Ввод первой линии ожидается во втором полугодии 2013 г., когда на «Бадре» планируют начать добычу нефти. На полную мощность, 180 тыс. баррелей в сутки, проект должен выйти во второй половине 2015 г. Также в рамках подряда будут построены насосная станция, резервуары для хранения нефти, узел учета нефти и другое необходимое технологическое оборудование.

В оставшиеся дни 2012 г. «Газпром нефть» продолжит подводить итоги тендеров по сооружению инфраструктуры на «Бадре». В частности, будут выбраны подрядчики для строительства 170-километрового нефтепровода до месторождения «Гараф», а также пункта сбора и подготовки газа мощностью 1,5 млрд куб. м в год, газопровода, системы внутрипромысловых трубопроводов и общепромысловой инфраструктуры.

Примечательно, что «Газпром нефть» не ограничивается лишь разработкой проекта на территории Ирака, но и проводит трейдинговые операции в этой стране со второго квартала текущего года. По данным заместителя генерального директора компании А.М.Чернера, объем уже заключенных сделок составляет 450 тыс. т нефти, однако до конца года «Газпром нефть» рассчитывает повысить указанный показатель до 1 млн т.

Что касается четвертого раунда лицензирования иракских недр (30-31 мая с.г.), то «Газпром нефть» первоначально планировала принять в нем участие, поскольку изучала два иракских блока, но впоследствии отказалась. Может быть, этому решению способствовало то, что компания решила сосредоточить свои силы на уже имеющейся деятельности, а нагружать себя дополнительными рисками — дело авантюрное. Или была другая мотивация?

В августе поступила официальная информация, что «Газпром нефть» через свою дочернюю структуру Gazprom Neft Middle East B.V. вошла в новые проекты по разведке и разработке запасов углеводородов на территории Ирака. Компания подписала с Региональным Правительством Курдистана два соглашения о разделе продукции (СРП) в отношении блоков «Гарманиан» (площадь – 1,78 тыс. кв. км) и «Шакал» (474 кв. км), расположенных на юге Региона Курдистан. На обоих участках продолжаются геологоразведочные работы, по завершении которых не позднее 2015 г. планируется начаться нефтедобыча.

По заявлению российской компании, в проекте разработки более крупного по площади блока «Газпром нефть» получит 40%, а канадская компания WesternZagros (40%) остается оператором до начала основных работ по соглашению. Что касается второго блока, то здесь уже «Газпром нефть» будет наделена статусом оператора, получив 80% в проекте. Доля РегПК в обоих сделках составляет 20%.

Согласно оценкам «Газпром нефти», ресурсный потенциал обоих месторождений превышает 500 млн т нефтяного эквивалента (порядка 3,6 млрд баррелей). Суммарные выплаты за вхождение в проекты, включая компенсацию понесенных исторических затрат, составят порядка 260 млн долларов. Приходящиеся на долю «Газпром нефти» инвестиции в проведение геологоразведочных работ в рамках обоих проектов до 2015 г. предварительно оцениваются не менее чем в 150 млн долларов. Режим СРП предусматривает компенсацию понесенных инвестором затрат после начала добычи сырья на месторождениях.

Комментируя получение «Газпром нефтью» новых участков в Ираке, первый заместитель генерального директора компании В.В.Яковлев отметил, что анализ экономических параметров проектов показал их высокую эффективность. Более того, по словам В.В.Яковлева, их реализация позволит компании увеличить свой вклад в планы Ирака по наращиванию нефтедобычи, получить дополнительный опыт работы в этой стране и расширить свое присутствие за рубежом.

Звучит многообещающе, однако в Багдаде думают по-другому. Ирак планирует применить санкции против «Газпром нефти» в случае ее сотрудничества с РегПК. Как сообщил официальный представитель Министерства нефти Ирака А.Джихад, федеральное правительство неоднократно заявляло о том, что в отношении всех международных компаний, сотрудничающих с Эрбилем без разрешения Багдада, будут применяться санкции, и российские компании — не исключение.

Примечательно, что заявление чиновника не является информационной «уткой», поскольку подобные прецеденты уже имеются в иракской практике. Так, американские концерны Exxon Mobil и Hess Corporation, имеющие соглашения с курдской стороной, были занесены в черный список и не допущены к участию в майских торгах за право вести геологоразведку на потенциальных участках Ирака.

Похоже, что еще одной «пострадавшей» компанией вполне может стать французская Total, от которой Багдад потребовал выйти из проекта освоения нефтяного месторождения «Халфайя№ в случае отказа расторгнуть объявленную в конце июля сделку по приобретению лицензий, контролируемых РегПК.

Чем же обусловлено столь активное желание компаний ловить журавля в курдском небе, не боясь лишиться синицы в руках, пойманной на территории Багдада? Каковы преимущества инвестиционного климата Региона Курдистан?

Во-первых, курдские участки содержат весьма солидные объемы сырья, что говорит о высоком потенциале добычи. К примеру, суммарные запасы двух участков, которые достались «Газпром нефти» — 3,5 млрд баррелей нефти, что на 500 млн баррелей меньше залежей «Бадры».

В курдском месторождении «Киркук» залегает до 40% всех запасов нефти Ирака. Именно споры различных этнических и конфессиональных групп страны по поводу нефтяных запасов этого месторождения явились одним из факторов, который до сих пор не позволил принять на федеральном уровне рамочный закон об углеводородах. Притязания на киркукскую нефть имеют помимо курдов, еще и сунниты, на территории которых в настоящее время отсутствуют действующие нефтяные месторождения.

Во-вторых, в Регионе Курдистан, в отличие от Ирака, принят закон, поощряющий иностранное инвестирование в нефтегазовый сектор экономики, а также обеспечивающий юридические гарантии зарубежному инвестору, что существенно снижает степень правовых рисков для последнего.

Кроме того, согласно ст.113 Конституции Ирака, Регион Курдистан получил статус федерального района и очень широкие полномочия даже для субъекта федеративного государства: право на собственное законодательство (при условии непротиворечия федеральной Конституции), собственную систему законодательной, исполнительной и судебной власти; собственные силы безопасности, собственные представительства при иракских посольствах за рубежом. К исключительной сфере полномочий федерации относятся только такие основные вопросы, как внешние сношения, оборона, финансовая и фискальная политика, торговля между регионами Ирака и управление водными ресурсами, поступающими из-за пределов страны. Все остальное относится к сфере совместной компетенции или к исключительной компетенции регионов. При этом даже в вопросах, относящихся к совместной компетенции, законы регионов имеют приоритет перед федеральными.

Стоит отметить, что положения Конституции Ирака, касающиеся эксплуатации богатейших нефтяных ресурсов страны, намеренно сделаны предельно расплывчатыми. Нефть и газ признаются собственностью всего иракского народа (ст.108 Конституции Ирака), а управление добычей нефти из существующих на данный момент месторождений будет осуществляться федеральным правительством совместно c добывающими регионами и провинциями. Доходы будут справедливо распределяться между частями страны в соответствии с демографическим распределением населения (ст.109 Конституции Ирака).

В-третьих, Эрбиль предоставляет международным компаниям более выгодные условия ведения своей деятельности, нежели федеральное правительство. СРП гарантирует получение прибыли, более мягкий налоговый режим и более взвешенные и оцененные риски.

Важно заметить, что в действующем законодательстве Ирака отсутствует четкое определение порядка разработки вновь открытых месторождений. Он, по всей видимости, должен быть определен законом об углеводородах[ii]. Однако в Регионе Курдистан несколько лет назад было создано Министерство природных ресурсов, которое заключает контракты c многочисленными зарубежными концернами o разведке и добыче нефти[iii].

По мнению курдов, их региональные законы не противоречат Конституции Ирака, которая гарантирует значительные полномочия провинциям в управлении их собственными делами. Эрбиль придерживается мнения, что разработка им регионального закона о добыче нефти базируется на положении Конституции Ирака, гласящем, что нефть и природные ресурсы принадлежат иракскому народу.

Однако широкие полномочия Региона Курдистан воспринимаются крайне негативно представителями других этнических и конфессиональных групп Ирака. Многие видят в них подготовку к созданию независимого курдского государства. Шииты сначала выступали против излишнего усиления курдиской автономии, однако теперь они, видимо, все в большей степени пытаются осуществить идею создания собственного самоуправляемого региона на юге Ирака. Однако такой сценарий вызывает недовольство со стороны арабов-суннитов, живущих в центральной и восточной частях страны. B особенности это связано c тем, что суннитская часть населения Ирака практически лишена нефтяных ресурсов.

Таким образом, Конституция Ирака предоставляет Региону Курдистан широкие возможности по решению нефтяных вопросов, что вызывает недовольство у других районов Ирака. Подтверждением тому служит то, что 7 августа 2007 г. правительство курдской автономии утвердило региональный закон об углеводородах, не дожидаясь принятия аналогичного федерального закона. Принятый нормативно-правовой акт открывает путь для иностранных инвестиций в углеводородную отрасль трех провинций — Эрбиль, Сулеймания и Дохук, а также на «спорных территориях» в районе Киркука.

В соответствии с курдским законом об углеводородах, региональные курдские власти вправе заключать контракты с иностранными инвесторами (к примеру, российскими) на участие в развитии своего региона, в соответствии с Конституцией Ирака.

Однако при названных «за» есть и свои «против».

В частности, в Регионе Курдистан высоки политические риски, поскольку сепаратистские настроение курдского этноса вполне могут вылиться в гражданскую войну, причем противоборствующими сторонами станут не только Багдад и Эрбиль, но, вероятно, Турция, Иран и Сирия, в которых курдская проблема также остро стоит на повестке дня.

Каков будет результат деятельности «Газпром нефти» в Регионе Курдистан? Насколько жесткими будут контрмеры Багдада? Ответа пока нет.

В любом случае компания умело разыграла «иракскую карту», ведь освоение «Бадры» стало первым иностранным проектом «Газпром нефти», которой удалось сформировать команду специалистов, способную работать и в других международных проектах на этапе их запуска и подготовки месторождений к дальнейшему освоению.

Далее целесообразно подробно проанализировать степень юридических рисков, с которыми столкнутся российские компании, участвующие в разработке иракских нефтяных проектов.

Правовые риски

Необходимо отметить, что с октября 2006 г. инвестирование в иракские нефтяные проекты стало весьма затруднительным из-за нового закона об иностранных инвестициях.

Несмотря на то, что зарубежным инвесторам предоставляются аналогичные права участия в совместных проектах, что и местному бизнесу, иностранцы лишены прав на приобретение земли в собственность, а так же вкладывать деньги в нефтяные проекты. По этому закону, например, украинские компании лишаются перспективы участвовать в развитии нефтяной сферы Ирака[iv].

Справедливости ради стоит отметить, что до сих пор не принятый в Ираке законопроект об углеводородах (Draft Hydrocarbon Framework Law) [v] предусматривает ряд форм инвестирования. Прежде всего, соглашение о разделе продукции. Таким образом, Ирак намерен предоставлять инвесторам на возмездной основе и на определенный срок исключительное право на разведку и добычу нефти на указанных в соглашениях участках. Инвесторы должны проводить работы за свой счет и делить произведенную продукцию с другими участниками соглашения.

В документе также предусмотрен механизм концессии (способ приватизации, при котором частный инвестор за фиксированную плату или процент от прибыли получает право разрабатывать указанное месторождение). В то же время некоторые положения законопроекта вызывают споры внутри Министерства нефти Ирака. Государственники считают прописанные в нем нормы невыгодными для страны, утверждая, что инвестиции можно привлекать на более щадящих условиях.

Законопроект об углеводородах устанавливает ряд критериев, в соответствии с которыми будут заключаться будущие соглашения по разработке и добыче нефти с целью сохранить государственный контроль и максимизировать экономическую прибыль.

Документ предусматривает, что «участники соглашения могут наделяться эксклюзивными правами на разработку, развитие, добычу и реализацию иракской нефти на определенные периоды времени, при условии наличия одобрения соглашения и плана разработки месторождения со стороны иракских властей».

Законопроект также определяет основные положения и условия для оценки соглашений и разработанных планов с целью сохранения суверенного контроля со стороны иракского государства над:

· добычей нефти;

· экономической прибылью государства;

· доходами потенциальных инвесторов.

Группа независимых экспертов Совета будет использовать эти критерии «для оценки соглашений, подписанных региональным правительством Региона Курдистан с 2003 года. Министерство нефти и Совет будут использовать данные критерии для оценки соглашений, подписанных с международными нефтяными компаниями во времена предыдущего режима» (ст. 40).

Особый интерес представляет вопрос об уровне правовых гарантий ведения российскими компаниями инвестиционной деятельности в ТЭК Ирака.

Так, одной из главных целей иракского законопроекта об углеводородах является открытие нефтяного сектора страны для иностранных инвесторов, а также справедливое распределение государственных доходов от экспорта нефти среди всех провинций Ирака. Законопроект, как уже отмечалось, предусматривает, с одной стороны, централизацию нефтедобычи в рамках центральной власти, а с другой – позволяет региональным властям и местным нефтяным компаниям напрямую заключать договоры с иностранными фирмами на разведку и разработку месторождений. Кроме того, документ регламентирует условия контрактов с инвесторами.

Стоит заметить, что принятие обсуждаемого в Ираке проекта рамочного закона об углеводородах может и осложнить деятельность российских компаний в Ираке, поскольку документ, помимо прочего, предполагает, что нефтью страны будет заниматься не только и не столько Министерство нефти (которое проводит тендеры и заключает контракты с иностранными компаниями), а Федеральный совет по нефти и газу (ФСНГ), за которым будет последнее слово при обсуждении контрактов с иностранными компаниями на поиск, освоение нефтегазовых месторождений и строительство трубопроводов.

ФСНГ вместе с Министерством нефти должен разработать первые образцовые контракты, по которым будут сверяться последующие соглашения. Он также займется пересмотром тех договоренностей, что были заключены ранее, в том числе с российскими компаниями. Согласно законопроекту, «любой контракт, заключенный с прежним режимом или с властями курдской автономии, подлежит пересмотру и приведению в соответствие с новым законом» (ст.5).

Так, одной из главных целей иракского законопроекта об углеводородах является открытие нефтяного сектора страны для иностранных инвесторов, а также справедливое распределение государственных доходов от экспорта нефти среди всех провинций Ирака.

Законопроект предусматривает, с одной стороны, централизацию нефтедобычи в руках Багдада, а с другой – позволяет региональным властям и местным нефтяным компаниям напрямую заключать договоры с иностранными компаниями на разведку и разработку месторождений нефти. Кроме того, документ регламентирует условия контрактов с инвесторами и закрепляет за ФСНГ функции надзора.

Внешне будущий закон может произвести впечатление «либерального» в связи с тем, что отныне заключать контракты с иностранными компаниями смогут напрямую администрации регионов, а не центральные власти, как раньше. Однако полной самостоятельности они не получат: заключенный контракт должен быть в течение 30 дней представлен на рассмотрение ФСНГ, где необходимо одобрение не менее двумя третями состава. В случае отрицательного решения причины должны быть объяснены договаривающимся сторонам.

Справедливости ради следует подчеркнуть, что риски, связанные с инвестициями в установленные нефтяные месторождения Ирака гораздо ниже, чем риски в отношении инвестиций в открытые, но не разработанные или исследованные месторождения. Поэтому иностранные инвесторы стараются оговорить в соглашениях условия, обеспечивающие соответствующий возврат и компенсацию.

Согласно иракскому законодательству, иностранные инвесторы могут претендовать на различные налоговые льготы в зависимости от рода и отрасли их хозяйственной деятельности.

Казалось бы, действующее законодательство Ирака обеспечивает защиту иностранным инвесторам от экспроприации их собственности. Так, ст. 23 Конституции Ирака запрещает любую экспроприацию за исключением случаев, представляющих «общественный интерес» и только при условии «справедливой компенсации». Однако реализация этого конституционного положения будет зависеть от соответствующего закона, который пока не принят.

Автор сомневается, что в этом году иракскому парламенту удастся обсудить и принять законопроект. Процесс тормозят серьезные разногласия, сложившиеся внутри разношерстного депутатского корпуса. Межконфессиональные, а также этнические проблемы осложняются противоречиями внутри отдельных групп, сформированных по этим признакам.

Стоит заметить, что работа в этом направлении все-таки идет. Комитет по пересмотру Конституции Ирака официально озвучил долгожданные рекомендации относительно конституционных поправок. Однако он оставил решение многих вопросов, включая распределение доходов от нефти, на усмотрение политических лидеров государства, которые разрешат их в интересах государства и смогут гарантировать соблюдение прав всех сторон.

По имеющимся сообщениям, представители курдов в Комитете выступали за право региональных властей заниматься вопросом распределения нефтяных доходов. Сунниты и шииты, в свою очередь, поддерживали идею контроля над получением и распределением доходов со стороны центрального правительства.

Принципы и механизмы, посредствам и при помощи которых должны собираться и распределяться нефтяные доходы, все еще остаются спорными. Тем не менее, большинство зарубежных аналитиков сходятся во мнении, что юридическая форма справедливого распределения доходов решающе важна для экономического процветания и политической стабильности Ирака в будущем.

Таким образом, российские инвесторы в Ираке должны знать, что им придется столкнуться со значительными трудностями в процессе развития своих проектов, поскольку правовая система этой арабской страны серьезно запутанна и не кодифицирована. В государстве не сформировано единое правовое пространство. Вызывает опасение еще и тот факт, что сегодня Россию и Ирак не связывают какие-либо действующие юридические договоренности по защите капиталовложений.

Что касается потенциальных инвесторов, то им необходимо учитывать тот факт, что наиболее сложные области ведения бизнеса в Ираке фиксируются на этапах запуска, организации экспорта и импорта, а также выполнения контракта. С транзакционной точки зрения заметно сократился объем «бумажной» работы, но реальное функционирование новых механизмов тормозится на исполнительном уровне.

Так, чтобы открыть компанию в Ираке предпринимателю необходимо пройти 11 процедур, на оформление которых уходит в среднем 77 дней. Для организации экспорта и импорта товаров инвестору необходимо приготовить 10 документов для оформления вывоза и 10 для ввоза. Однако на их прохождение через ведомства уйдет 102 и 101 день соответственно. Еще сложнее обстоит дело с выполнением контракта, на что требуется 51 процедура, что в среднем занимает 520 дней.

Во-вторых, в результате проведенной налоговой реформы значительно упростилась в Ираке схема регистрации собственности. Для этого необходимо оформить в среднем 5 процедур, которые по времени могут занять около 8 дней. С точки зрения финансовых издержек регистрация собственности обойдется предпринимателя в среднем в 6,6% от ее стоимости.

К немногочисленным, но заметным «плюсам» ведения бизнеса в Ираке можно отнести налоговый режим в стране. По оценкам экспертов, иракская система налогообложения в целом (с процедурной точки зрения) сравнима с ситуацией в этой области в таких странах, как Южная Корея и Малайзии. Обобщенная картина положения дел в налоговой сфере Ирака, с точки зрения инвестора, выглядит следующим образом: условия работы хозяйствующих субъектов имеют общую тенденцию к ухудшению. Правительством Ирака в целом предпринят ряд административных шагов по упрощению условий ведения бизнеса. К примеру, заметно сократилось количество процедур, уменьшились размеры «поборов», однако очевидно, что под влиянием сложной военно-политической ситуации на их оформление уходит значительно большее время, чем в других странах.

Стоит отметить, что до восстановления устойчивой обстановки в Ираке осуществление российскими компаниями практической деятельности в этой стране крайне затруднено даже после принятия на референдуме Конституции Ирака, проведения выборов и, как следствие, появления в стране международно-признанной администрации.

Однако Ираку, независимо от того, в каких государственных формах страна выйдет из затяжного кризиса, понадобятся инвестиции, технологии, подготовка персонала. Вот почему уже сейчас, несмотря на многочисленные риски, российским нефтяным компаниям нужно начинать вести активную деятельность на иракском энергетическом поле. Нужно воссоздавать тесные связи с курдским населением Ирака. Кроме того, очень важна работа с правительствами шиитских провинций, которые практически наверняка будут играть ключевую роль в управлении южными нефтеносными участками страны.

Что касается российского политико-экономического диалога с Багдадом, то стоит отметить его активизацию. В частности, 8-10 октября с.г. с рабочим визитом Москву посетил иракский премьер-министр Н.аль-Малики, который в ходе поездки провел переговоры с председателем правительства Д.А.Медведевым и президентом РФ В.В.Путиным.

Беседуя с российскими лидерами, иракский премьер-министр отметил значительный прогресс, который был осуществлен в различных областях двустороннего сотрудничества – и, прежде всего, в таких ключевых для обеих стран сферах, как нефть, газ, инвестиционное сотрудничество[vi].

Кроме того, в процессе диалога стороны детально обсудили основные направления дальнейшего перспективного взаимодействия и кооперации, договорившись разработать своего рода «дорожную карту» продвижения по всем названным выше направлениям с приоритетным вниманием к таким отраслям, как нефтяная и инвестиционная[vii].

Для достижения поставленных задач была достигнута договоренность об активизации совместной работы по линии Межправительственной комиссии по торговле, экономике и научно-техническому сотрудничеству, а также поручении детальной разработки развития планов в нефтяной сфере конкретным министрам двух государств[viii].

В рамках своего визита иракский премьер-министр также выступил с программным докладом в особняке МИД России и принял участие в 5-й сессии круглого стола «Россия и Ирак: стратегическое сотрудничество в XXI веке, новый вектор»[ix], проходившем под патронажем МИД России и при участии Делового совета по сотрудничеству с Ираком.

В своей речи на круглом столе Н.аль-Малики подробно не останавливался на нефтяной проблематике, однако иракский министр нефти А.К.Луаиби, также участвовавший в дискуссии, отметил, что между Ираком и Россией уже заключено 15 договоров на разработку углеводородных месторождений, и в ноябре 2012 г. их число увеличится до 16. По заявлению министра, сейчас в государстве добывается 3,3 млн баррелей нефти в сутки, а в 2013 и 2014 гг. это показатель планируется довести довести до 3,7 млн и 4,4 млн баррелей в сутки соответственно[x].

Представителями иракской делегации особо подчеркивалось, что в последнее время в стране разведано 10 новых месторождений «черного золота», на разработку которых требуются солидные иностранные инвестиции, в том числе из России.

Таким образом, учитывая интенсификацию российско-иракских связей на высшем уровне, в ближайшей и среднесрочной перспективе вполне можно ожидать развития нефтяных проектов, в которых участвует крупный отечественный бизнес, даже несмотря на отсутствие федерального законодательства об углеводородах. Так уж повелось, что на Арабском Востоке достигнутые договоренности имеют гораздо большую силу, чем буква закона.

 

---