4 октября текущего года лондонская «Аль-Хайят» опубликовала пространное интервью генерального секретаря Лиги арабских государств (ЛАГ) Набиля аль-Араби, данное им в Нью-Йорке американскому корреспонденту этой газеты Рагде Диргам, «звезде» современной арабской журналистики (впрочем, она публикуется в американских и европейских изданиях), человеку, известному своими либеральными взглядами и жестким отношением к интервьюируемым. Говоря с Н.аль-Араби, Р.Диргам ставила своей задачей выяснить степень эффективности ЛАГ в условиях сегодняшнего дня (естественно, с точки зрения того, как эта организация «защищает арабские интересы»), что, конечно же, предполагало, что журналистка будет ставить вопросы, связанные с отношениями между государствами-членами ЛАГ и Ираном (позиция стран Залива в связи с державой-соседом выходила, в силу этого обстоятельства, на передний план), а также с положением вокруг и в связи с Сирией.
Итак, первый круг вопросов, заданных Н.аль-Араби, касался Ирана. Это было неизбежно, — арабский мир (по крайней мере, члены Совета сотрудничества арабских государств Залива – ССАГЗ) «испытывает тревогу» в связи (далее следует терминология корреспондента второго ведущего арабоязычного мирового издания – «американо-иранскими объятиями в ходе нового дипломатического танца») с наметившимся сближением Соединенных Штатов с Ираном.
Н.аль-Араби, отвечая на эти вопросы, был далек от какой-либо конкретики в отношении позиции ЛАГ в свете меняющейся внешнеполитической конъюнктуры. Он предпочитал говорить о «достоинствах» Хасана Роухани в сравнении с Махмудом Ахмадинежадом, как и о «достоинствах» нынешнего министра иностранных дел Ирана Мухаммеда Джавада Зарифа. Эти «достоинства» резюмировались им как «большая открытость», «устремленность к ведению переговоров, а не опора на силу», что означало для него, что «танец между Соединенными Штатами и Ираном не столь теплый, как это представляют в некоторых арабских странах», но, что, скорее, «происходят изменения в сфере самой иранской политики». Эти «изменения», по мнению Н. Аль-Араби, означают, что сегодняшний Иран менее склонен «вмешиваться во внутренние дела арабских стран», как это было в эпоху М.Ахмадинежада. Но из его же слов вытекало, что ЛАГ и он сам, как ее руководитель, ограничена в контактах и с новым иранским президентом, и новым главой внешнеполитического ведомства этой страны. Речь идет, по сути дела, об эпизодических встречах («мне еще в прошлом довелось два раза встретиться с Зарифом», говорил генеральный секретарь ЛАГ Р.Диргам), о нынешних беседах «на ходу», когда по вопросам, имеющим большое значение, происходит всего лишь обмен ничего не значащими репликами.
«Как-то, — сообщал Н.аль-Араби, — я сказал ему («нынешнему иранскому министру иностранных дел»), что стоило бы обратить внимание на проблему островов (Абу-Муса, Большой и Малый Томб в зоне Персидского залива, рассматриваемые в Объединенных Арабских Эмиратах как оккупируемая Ираном часть национальной территории – Г.К.) и разногласий с эмиратами по этому вопросу. Я ставил вопрос так, — продолжал он далее, — вы, как и я, юрист, раньше мы вместе много работали в области международного права. Эту проблему надо решать, и самым простым методом ее решения может стать обращение к статье 32 Устава Объединенных Наций, гласящей, что в случае возникновения межгосударственных разногласий их необходимо решать на основе переговоров, а, если они неудачны, то обращаться в международные правовые структуры». И «что же он вам ответил?», задавала вопрос корреспондент «Аль-Хайят». «Наверное, как он мне сказал, переговоры могут стать решением», — отвечал генеральный секретарь ЛАГ, — «его предшественник был другим, он всегда говорил: “Это – наша земля”». Так, что же, спрашивала Р.Диргам, «есть положительные сдвиги в деле решения проблемы островов?». На это следовал встречный вопрос: «В отношении Абу-Мусы, Большого и Малого Томба? Я не знаю, что в этом отношении произойдет. Однако я знаю, что с некоторыми арабскими министрами иностранных дел он (М.Д.Зариф – Г.К.) встречался». Корреспонденту все становится ясно и она переходит к теме Сирии, но поначалу под углом зрения, связанным с Ираном – возможным участием этой страны в конференции «Женева-2».
Ее вопрос состоял в следующем: «Вы, конечно, говорили с ним (М.Д.Зарифом – Г.К.) о сирийской проблеме и иранской роли в Сирии?». Конечно, отвечал Н.аль-Араби: «Я напомнил ему, что все арабские страны, несмотря на различия в их подходах, согласны в одном – необходимости поиска политического решения и участия в Женевской конференции. Вы же – часть проблемы и должны стать частью решения. Вы поедите в Женеву? Он ответил мне: “Мы согласны с этим, но без предварительных условий и без того, чтобы кто-то нам их навязывал”». Однако ранее, замечала корреспондент «Аль-Хайят», «Саудовская Аравия предпочитала не участвовать в Женевской конференции, чтобы не было повода пригласить к участию в ней Иран. Что же, сегодня ваша позиция изменилась? Сегодня вы говорите о своем стремлении видеть Иран ее участником. Готовы ли арабские страны участвовать в этой конференции и, прежде всего, те, которые ранее воздерживались?».
Ответ генерального секретаря ЛАГ лишь доказывал, что арабский мир расколот в отношении Женевской конференции, а возглавляемая им организация не способна преодолеть этот раскол: «Ни с кем из арабских стран я об этом не говорил. … Я всего лишь высказал мнение, что было бы лучше, если бы все региональные державы и, прежде всего, те, кто считают себя непосредственно заинтересованными в этом вопросе, были бы приглашены на открытие конференции, где каждая из держав высказала бы свою точку зрения, а затем покинула бы Женеву, оставив вести переговоры их инициаторов». Иными словами, внутриарабский раскол слишком глубок, что, в частности, означает, что подключение арабских стран к решению сирийской проблемы, по мнению самой ЛАГ, практически нежелательно. Тогда кто же будет участником конференции, — контактировал ли «генеральный секретарь Лиги по этому поводу с генеральным секретарем Пан Ги Муном по поводу времени начала “Женевы-2”, какова роль самого генерального секретаря Лиги в ее подготовке?».
Из ответа на эти вопросы вытекало, что ЛАГ едва ли не самоустранилась от решения вопросов, касающихся Женевской конференции: «22 мая 2012 г. Лига арабских государств приняла решение о передаче [сирийского] досье в Совет Безопасности. Мы – региональная организация, а потому нам следует придерживаться точки зрения материнской организации – Объединенных Наций. Объединенные Нации – это главный игрок, а мы – Лига – младший». Конечно, это самоустранение вовсе не означает, что ЛАГ не испытывает давления со стороны Саудовской Аравии, — Н.аль-Араби замечал, что «сирийский вопрос не может быть сведен исключительно к вопросу химического оружия, хотя он и важен, этот вопрос следует решать во всем его объеме». Однако, когда он, при этом, добавлял, что «всеобъемлющее решение этого вопроса возможно только в ходе Женевской конференции», то становилось очевидно, что высший чиновник ЛАГ испытывает воздействие значительно большего (чем только саудовский) числа внутриарабских центров влияния, интересы которых, вряд ли, могут быть успешно гармонизированы.
Так кто же, все-таки, будет приглашен в Женеву, задала вопрос корреспондент «Аль-Хайят», «региональные державы, соседние державы»? Ответ был не только уклончив, но и в своей уклончивости красноречив: «Это еще не определено. К глубокому сожалению, на этот раз, на этом этапе вопросы, связанные с Женевой, решаются исключительно Соединенными Штатами и Российской Федерацией». Тогда какова роль ЛАГ? Ответ вновь был красноречив: «В этих встречах мы не участвуем, поскольку этим занимаются Объединенные Нации». Но, все же, настаивала корреспондент: «Вы, как генеральный секретарь Лиги, в них участвуете?». Ответ гласил: «Мы много говорим по телефону, мы переписываемся. Но мы – младший партнер». Р.Диргам вновь повторяла вопрос о странах, которые будут приглашены в Женеву. Ответ на него вновь был расплывчат: «Это еще не решено. Даже участие Ирана все еще под вопросом». Даже Иран «еще не приглашен?», уточняла корреспондент: «Да, — отвечал Н.аль-Араби, — это еще не решено, как не решено и кто из арабских стран будет приглашен». Это означало лишь, что обе державы, инициировавшие новый этап Женевского процесса, в полной мере используют внутриарабский раскол, решая сирийский вопрос.
Однако если «Женева-2» будет решать проблемы, связанные с обеспечением условий для создания переходного этапа в Сирии, то, как быть с режимом Башара Асада: «Это препятствие сегодня рассосалось?». Нет, замечал генеральный секретарь ЛАГ, «не рассосалось», хотя, если начнется новый этап в решении сирийского вопроса, а «Женева-2» призвана стать таким этапом, то «какие-то различия между временем “Женевы-1” и переходным этапом должны возникнуть». Этот ответ отнюдь не казался корреспонденту «Аль-Хайят» удовлетворительным: «Ведь сирийское правительство и президент Асад играют роль в реализации соглашения об уничтожении химического оружия, что предполагает, что срок проведения президентских выборов в Сирии и срок завершения уничтожения оружия должны совпадать. Не видите ли вы в этом намерения оставить президента Асада на его посту вплоть до завершения операции по уничтожению химического оружия?». ЛАГ, как это следовало из ответа Н.аль-Араби, вновь не имела к этому никакого отношения: «Проблема президента Асада оставлена на усмотрение двух сторон (Соединенных Штатов и России – Г.К.), которые будут вести переговоры в Женеве». Но, по мнению генерального секретаря ЛАГ, связанные с этим трудности имеют отношение не к сирийской оппозиции («она отправится в Женеву и сможет что-то там получить»), а к режиму – участвуя в Женевском процессе, он «станет проигравшей стороной». Это, по его мнению, объясняется тем, что «начало переходного этапа станет его проигрышем», «присутствие разъезжающих повсюду иностранных инспекторов на сирийской территории также снизит уровень его ответственности».
Из интервью Н.аль-Араби вытекала, однако, не только неспособность ЛАГ оказать сколько-либо значимое влияние на подготовку и ход «Женевы-2», но даже и на сирийскую оппозицию, — принятое ею решение о замораживании членства сирийского режима в этой организации полностью прервало контакты генерального секретаря с режимом Б.Асада. По его собственным словам, «они (представители режима – Г.К.) порвали со мной отношения, говоря, что Лига, из которой изгнана Сирия, более не существует». Однако даже сирийская оппозиция, в отношении которой высший чиновник ЛАГ, мог лишь сказать, что она «многослойна», выдвигает в отношении Лиги требования («пожелание обрести общеарабскую поддержку либо общеарабские гарантии, как об этом говорит Ахмед Джарба»), которые эта организация не способна удовлетворить. А эта неспособность вновь вытекает из многочисленности противоборствующих в арабском мире центров влияния, — по словам Н.аль-Араби, проведенное в Каире 1 сентября текущего года совещание министров иностранных дел стран-членов ЛАГ выявило серьезные расхождения по вопросу о возможном американском военном ударе по Сирии: «Кто-то высказывал точку зрения, поддерживая этот удар, кто-то был против него». Это относится и к вопросу сирийской оппозиции, — «некоторые арабские страны хотели бы, чтобы она присутствовала в Женеве, некоторые требуют от нее отказа от участия в конференции».
Тем не менее, возможна ли ныне, задавала вопрос Р.Диргам, «арабская поддержка и арабские гарантии»? По словам Н.аль-Араби, «сегодня никто не может дать никаких гарантий». ЛАГ же, как он замечал, думает только об «арабской поддержке», понимая ее как «действия арабских государств, направленные на то, чтобы подтолкнуть оппозицию принять участие в Женевской конференции». Впрочем, из его рассуждений вытекало, что добиться единства действий членов ЛАГ в отношении этого вопроса, вряд ли, удастся. Может быть, стоило бы тогда содействовать «вооружению оппозиции с тем, чтобы она, добившись успеха на поле боя, захотела перейти на поле дипломатической борьбы?». Нет, говорил генеральный секретарь ЛАГ, «Лига не имеет никакого отношения к ее вооружению, … однако вооружение равным образом осуществляется в случае обеих сторон – некоторые арабские страны видят своим долгом вооружение оппозиции, режим получает большую военную помощь со стороны России и Ирана». Как он замечал, «вооружаются все».
Но ведь, «если правда то, что вы говорите, — замечала корреспондент «Аль-Хайят», — то Иран открыто нарушает резолюцию Совета Безопасности, попадая под действие 7 главы Устава?». Да, соглашался Н.аль-Араби, Иран «должен изменить свою политику, но это относится и ко всем сторонам, осуществляющим поставки вооружения и режиму, и оппозиции, — решить эту проблему можно только в Женеве». Впрочем, как замечала корреспондент, ЛАГ никогда не принимала решения, «осуждающего действия Ирана в Сирии». Как, удивлялся высший чиновник ЛАГ, «мы приняли четкую резолюцию против действий “Хизбаллы”, мы приняли резолюцию, направленную против поставок вооружения всем сторонам, мы приняли много резолюций». Все же, настаивала Р.Диргам, «вы, как Лига, приняли ли вы хотя бы одну резолюцию, осуждающую поставки иранского оружия режиму?». Ответ Н.аль-Араби был уклончив: «Мы критиковали Иран и требовали прекратить поставки оружия. Больше мы ничего не можем сделать. Иран – не член Лиги, а поэтому мы можем только выражать наше мнение». Это означало, что все рассуждения генерального секретаря ЛАГ об изменении иранских подходов к проблемам арабского мира, построены на песке. Тем более что, как выяснялось далее, Н.аль-Араби ни разу не говорил с М.Д.Зарифом о «Хизбалле», кратко обсуждая с ним более общую проблему – «иранское вмешательство в арабские дела».
Корреспондент «Аль-Хайят» замечала далее, что «президент Обама был четок, говоря с трибуны Генеральной Ассамблеи … о поддержке оппозиции, сохранении институтов [сирийского] государства и о защите меньшинств», но отразилась ли его позиция на «закулисной деятельности» ЛАГ? В этой связи, Н.аль-Араби вновь утверждал, что «Женева-2» станет панацеей от всех бед: «Все большее число государств желает изменений, но не хочет крушения государства. Все большее их число видит в Женеве залог создания органов переходного периода, представляющих и режим, и оппозицию и исключения экстремистских группировок». То есть, спрашивала корреспондент, «режим не будет сокрушен?». Нет, спохватывался генеральный секретарь ЛАГ, «сохранится государство, а не режим». Режим же «изменится, вступление в переходный этап положит начало его изменению». А что, собственно, имеется в виду, спрашивала Р.Диргам, «политический режим, военный режим, армия?». Конечно, отвечал ей ее собеседник, «политический режим, представленный органами переходного времени», который, в свою очередь, «будет господствовать над армией и государственной безопасностью». Корреспондент «Аль-Хайят» меняла тему, понимая всю беспомощность такого рода ответов.
Согласен ли Н.аль-Араби с утверждением о том, «что Соединенные Штаты предали арабов в случае Сирии», не нанеся «военный удар с арабским участием», а «начав политику дипломатии в союзе с Россией и Ираном?». Для генерального секретаря ЛАГ все это были «только предположения», хотя, конечно, «они были готовы нанести военный удар», но всему помешало то, «что случилось в Великобритании, а также в американском Конгрессе». Американская позиция изменилась «в силу этих причин». Тогда, заявляла корреспондент «Аль-Хайят», «арабская стратегия в Сирии провалилась, а иранско-российская стратегия победила». Нет, считал ее собеседник, «в решении сирийского кризиса потерпел неудачу Совет Безопасности, которому Лига в январе 2012 г. передала сирийское досье». ЛАГ же «сделала все возможное в рамках своего Устава», хотя «президент Асад и остался на своем посту».
Но это-то и означает, замечала Р.Диргам, «провал ваших (ЛАГ – Г.К.) усилий и победу российско-иранского проекта». Жесткая констатация печальной реальности как итога неэффективности деятельности Лиги! Тем более что Н.аль-Араби не нашел слов, чтобы опровергнуть ее мнение. Нельзя же считать его ответом на это замечание сказанные им слова: «Дело не в российском или иранском проекте. Дело в стремлении сирийского правительства остаться у власти, сохраняя нынешний режим».