12 октября 2013 г. лондонская «Аль-Хайят» опубликовала интервью главы сформированного Национальной коалицией оппозиционных и революционных сил (НКОРС) временного правительства Ахмеда Туаме. Естественно, что беседа этого деятеля сирийской оппозиции и корреспондента газеты не могла не затронуть не только вопросы, связанные с (кажущимся действительно длительным) формированием альтернативного органа сирийской исполнительной власти, так и положением самой НКОРС, включая вопросы, связанные с взаимоотношениями между ведущим отрядом сил, противостоящих режиму Башара Асада, и тем, что излагаемый далее документ называл «международным сообществом», с одной стороны, а также между Национальной коалицией и «радикалами» в рядах противников официального Дамаска. Однако прежде чем говорить о самом интервью, стоило бы обратиться к личности самого А.Туаме.
Этому человеку 48 лет, и большую часть своей жизни он прожил в сирийском городе Дейр-эз-Зор (впрочем, он прожил пять лет и в Саудовской Аравии, где его отец работал преподавателем арабского языка). Официальная биография А. Туаме, размещенная на сайте НКОРС, сообщает, что свою «политическую деятельность» он (уже получивший специальность дантиста) начал в 1992 г., создав в Дейр-эз-Зоре две «группы исследователей», — если первая из них ставила своей целью «пересмотр исламского наследия и коррекцию многих содержащихся в нем ошибочных понятий, ставших причиной цивилизационной отсталости мусульманского мира», то вторая – направила свои усилия на противостояние режиму, основываясь на «ненасилии и мирном сопротивлении». Тем не менее, реальное вхождение А.Туаме в политику произошло только в начале 2000-х гг., после смерти отца нынешнего сирийского президента Хафеза Асада и прихода к власти Б.Асада. Содержавшееся в присяге, принесенной нынешним президентом в момент его вступления в июле 2000 г., обещание демократизировать политический ландшафт Сирии вызвало к жизни широкое общественное движение, квалифицировавшееся как «дамасская весна». Участником этого движения стал и А.Туаме, — вместе со своими единомышленниками он призывал к «расширению демократии, освобождению политических заключенных, защите прав человека и мирному переходу от диктатуры к демократии».
В 2005 г. нынешний глава сирийского оппозиционного временного правительства стал одним из основателей организации «Дамасская декларация», ставившей своей задачей осуществление «мирных, последовательных и безопасных перемен», и 1 декабря 2007 г. стал ее секретарем. Однако спустя неделю после избрания А.Туаме на этот пост он был (вместе с 11 единомышленниками) арестован и осужден на тюремное заключение, как и поражен в гражданских правах и подвергнут запрету на работу по его основной профессии. В июне 2010 г. А.Туаме был освобожден, а в 2011 г., после начала волнений в Сирии вновь включился в политическую деятельность. В июле 2011 г. он был вновь арестован, и подвергнут месячному тюремному заключению. В том же году А.Туаме (под псевдонимом), находясь в Сирии, был избран в руководство оппозиционного Сирийского национального совета, но был вынужден выйти из состава этого руководства в силу невозможности участия в его работе и неоднократных арестов.
В январе 2013 г. А.Туаме (занимавшийся оппозиционной работой в Дейр-эз-Зоре и руководивший «местным советом» НКОРС) был вынужден эмигрировать в Турцию. 14 сентября 2013 г. на состоявшемся в Стамбуле заседании Генерального совета НКСРО он был избран главой временного сирийского правительство, заняв этот пост после отставки Ахмеда Хиту.
Итак, первый блок вопросов корреспондента «Аль-Хайят», касающийся формирования правительства под руководством А.Туаме.
Отвечая на них, нынешний глава сирийского временного правительства отмечал: «Основной задачей главы правительства являются консультации со всеми фракциями». Провозглашая эту задачу, он уточнял, что речь, разумеется, идет о «всех участниках Национальной коалиции, включая и те из них, представители которых не голосовали за меня» 14 сентября 2013 г., с тем, чтобы «создать максимум отношений, основанных на консенсусе в рядах Коалиции». Но, кроме этого, в рамках проводимых А.Туаме консультаций, он стремится к достижению понимания «со всеми комиссиями и группами гражданского общества», которые не принимают участия в НКОРС. Наконец, эти консультации включают и контакты с «вооруженными отрядами, действующими на территории Сирии батальонами и бригадами». Принципиально важным направлением этой деятельности станет «кооптация в состав правительства людей изнутри страны».
Впрочем, это направление проводимых А.Туаме консультаций включает в себя и болезненную для НКОРС тему – уход из-под руководства Национальной коалиции многих действующих в Сирии оппозиционных вооруженных формирований. По словам нынешнего главы сирийского временного правительства, проблема взаимоотношений между этими формированиями, с одной стороны, и представленным НКОРС внешним руководством оппозиции, с другой, связана, в первую очередь, с отношением каждой из сторон к конференции «Женева-2». В этой связи он сказал корреспонденту «Аль-Хайят»: «Существует реальное опасение в отношении будущего сирийской революции в силу того, что сегодня на повестке дня находится вопрос о проведении Женевской конференции. Отталкиваясь от этого, некоторые [в рядах вооруженной оппозиции] считают, что в Женеве будет зафиксирована капитуляция перед режимом». Ситуация могла бы быть изменена, считал А.Туаме, только четко выраженной позицией внешних игроков на сирийском поле и связанной с тем, уйдет ли Б.Асад со своего поста после начала работы конференции. Однако, развивал он свою мысль, «русские и американцы говорят о том, что это произойдет только после завершения конференции и как ее следствие». В то же время, сообщал он, «мы получили заверения некоторых поддерживающих революцию сторон, согласно которым в любом случае Асад покинет свой пост после начала конференции, как это произошло в случае с внутрийеменским урегулированием, когда президент Абдалла Салех ушел в отставку сразу после начала переговоров».
Из текста интервью, вместе с тем, вытекает, что движение к формированию сирийского оппозиционного правительства – чрезвычайно сложный процесс, осложняемый не только позицией полевых вооруженных формирований (которая, конечно же, определяется не только их подходами к конференции «Женева-2»), но и жестким соперничеством между фракциями внешней оппозиции. Итог такого развития событий все еще сохраняющаяся неопределенность в отношении того, представители каких фракций займут ключевые посты в правительстве – министров обороны и внутренних дел, а также пост главы генерального штаба вооруженной оппозиции, который будет действовать под руководством министра обороны. Твердое намерение А. уаме передать пост министра обороны гражданскому лицу, скорее всего, сталкивается с жестким противодействием со стороны полевой оппозиции, которую вовсе не устраивает такой подход и которая стремится к большей автономии (фактически являющейся реальностью) и в отношении своей подчиненности этому министру.
Вопрос, однако, касается не только кандидатур этих двух министров, — А.Туаме до сих пор не получил кандидатур и на посты министров образования, здравоохранения и финансов. Хотя, отвечая на вопрос корреспондента «Аль-Хайят», нынешний глава сирийского временного правительства и говорил, что процесс «близится к своей завершающей точке» и что «после праздника [приближающегося Курбан-байрама] состав правительства будет представлен на утверждение высшего руководства Национальной коалиции», ситуация не кажется оптимистичной. Более того, последние заявления главы Сирийского национального совета Джорджа Сабры, крупнейшей фракции НКОРС об отказе участвовать в конференции «Женева-2», как и возможности выхода из Национальной коалиции, если она примет решение принять в ней участие, как и идентичное заявление штаба Сирийской свободной армии, делает задачу А.Туаме (склоняющегося к поддержке этой конференции или, пользуясь его словами, сказанными корреспонденту «Аль-Хайят»: «Я считаю, что, в конечном итоге, Женева несет нам больше выгод») практически невыполнимой.
Второй блок вопросов, заданных корреспондентом «Аль-Хайят» А.Туаме, был связан с нынешней позицией «международного сообщества» в отношении внутрисирийского кризиса, которая была резюмирована им как «позиция игнорирования» противников режима. Этот вывод он тесно связывал с все более усиливающимся ростом радикальных тенденций в лагере сирийской оппозиции, что, как следовало из его рассуждений, стирало грань между «экстремистами» и «умеренными», даже если речь, например, и о НКОРС.
Конечно, нынешний глава сирийского временного правительства говорил о том, что он «опечален таким итогом развития ситуации». По его мнению, чем более будет затягиваться процесс «политического решения», тем меньше будет возможностей урегулирования нынешней ситуации, хотя сирийская оппозиция, по словам А.Туаме, «уже в самом начале противостояния призывала ведущие международные центры к содействию справедливому политическому решению». Но процесс слишком затянулся, и сегодня очевидно, что «сирийский народ стоит перед выбором – либо радикализм, либо сохранение режима», как очевидно и то, заявлял нынешний глава сирийского временного правительства, вспоминая арабскую мудрость, что «тираны ведут за собой или захватчиков, или экстремистов».
Конечно, подчеркивал этот оппозиционный деятель, не противники Б.Асада породили нынешнее положение в стране. Начиная свои действия, они выдвигали «лозунги гражданского государства, демократии, свободы, освобождения политических заключенных и улучшения жизни людей», вовсе не ставя во главу угла собственных начинаний вопрос о «радикализме». Но, тем не менее, спросил его корреспондент «Аль-Хайят», «как можно покончить с кризисом радикализма»? Ответ был предсказуем: «Нужно начать с решения международного сообщества. Если международное сообщество примет решение положить конец и решить сирийский вопрос, то и мы придем к необходимому решению». Однако может ли «международное решение» решить «вопрос радикализма»? — задал вопрос корреспондент. Отвечая на него, А.Туаме говорил: «Если бы международное сообщество решило бы сирийский вопрос в первые месяцы после его возникновения, мы бы не оказались перед той ситуацией, в которой мы находимся сегодня. … Сегодня же сирийский народ оказался в положении, когда он либо должен остаться жить в рабстве, либо завоевать свободу, которая ему достанется дорогой ценой. Он выбирает второй путь». Конечно, в этих словах немало разумного и логичного, — позиция «международного сообщества» стало одним из существенных факторов, содействовавших тому, чтобы развитие внутрисирийского кризиса пришло к нынешнему положению. Но есть и иной аспект проблемы, связанный с позицией как А.Туаме, так и представляемой им политической структуры.
Из слов нынешнего главы сирийского воеменного правительства следует только один вывод. Он заключается в том, что, поскольку любой политик, рассуждая об «интересах народа», всегда говорит о собственных целях и задачах, постольку делаемый ныне «сирийским народом» выбор означает, что ведущая фракция сирийской оппозиции все более увлекается разбуженными ею сторонниками, далекими от «лозунгов гражданского государства, демократии, свободы», на путь последовательного радикализма и в отношении режима, и того «сирийского народа», о «страданиях» которого сам А.Туаме так много рассуждал в своем интервью. Впрочем, в тексте этого документа содержится немало и других доказательств движения в этом направлении. На один из них стоило бы сослаться. Говоря об «исламских радикалах», нынешний глава сирийского временного правительства, по сути дела, оправдывал их действия: «Мы убеждены, что три четверти сторонников организации “Государство Ирака и Леванта” пришли в нее из-за нищеты и бедности». Отсюда следовал вывод: «Радикальные организации строят свою деятельность на идейной основе. Мы же имеем немало возможностей для того, чтобы, опираясь на наши аргументы и ведя с ними диалог, разбивать их доводы».
Чего больше в этих словах – политического цинизма, беспринципности или наивности? Ответ на этот вопрос, видимо, невозможно получить. Более того, насколько нынешняя позиция одного из руководителей Национальной коалиции (пусть внутренне он и убежден, что его организация должна принять идею «Женевы-2») может удовлетворить то самое «международное сообщество», от позиции которого, как он считает, едва ли не полностью зависит успех действий НКОРС?
А.Туаме сообщил корреспонденту «Аль-Хайят», что для успешного функционирования его еще не созданного правительства требуются «ежемесячные дотации», составляющие «300 миллионов долларов». По его словам, «дары и помощь друзей сирийского народа покроют часть этой суммы». Остающаяся же часть будет получена благодаря тому, что «Сирия полна ресурсами – в ней есть нефтяные скважины, зерно, хлопок и другие богатства». Да, признавал он, «мы пока еще не можем использовать нефтяные скважины» (не говоря уже о «других богатствах»), но, заявлял он далее, «мы начала реализовывать долговременный проект развития отношений со всеми силами, благодаря сотрудничеству с которыми мы придем к разумным результатам». Чудесное решение проблемы! Оно лишь подтверждает устремленность НКОРС к развитию отношений с тем же «Государством Ирака и Леванта» и, видимо, «Джабхат ан-нусра», как и иными исламскими радикалами. Вновь политический цинизм, беспринципность или наивность? Но как на это будут реагировать «друзья сирийского народа»?
Наконец, последнее замечание, в связи с интервью А.Туаме. Корреспондент «Аль-Хайят» спрашивал его, «будет ли правительство работать внутри» Сирии? Отвечая на него, нынешний его глава говорил: «Основная наша работа будет развиваться внутри [Сирии]. … Но, принимая во внимание, ситуацию с безопасностью, не желая подвергать опасности министров, глав ведомств и членов правительства, находясь в чрезвычайной ситуации, мы также должны идти на чрезвычайные меры. Мы не будем иметь постоянных мест пребывания, но, создавая временные центры, будем, тем не менее, располагаться в ближайшем к Сирии пункте». По сведениям корреспондента лондонской газеты, этим пунктом должен стать турецкий Газиантеп. Однако дело связано не только с местом пребывания этого правительства, — А.Туаме представил слишком радужную картину его будущей структуры. Если до сих пор под вопросом находится сам процесс его формирования, то станет ли оно когда-либо столь разветвленным и столь обеспеченным сотрудниками? Иными словами, вновь стоит поставить вопрос, — а насколько реализуем проект этого временного правительства НКОРС?