О встрече представителей афганских властей с делегацией «Талибана» в Урумчи

В начале этой недели стало известно, что 19-20 мая в городе Урумчи Синьцзян-Уйгурского Автономного Района Китая прошла встреча между представителями властей Афганистана и движения «Талибан». Во встрече также приняли участие китайцы и пакистанцы.

Эта информация сначала появилась в американской газете Wall Street Journal (http://www.wsj.com/articles/afghan-peace-envoy-met-taliban-in-secret-china-talks-1432486585), которая дала встрече положительную оценку. В статье отмечены три особенности прошедшей встречи.

  • Во-первых, афганские власти обеспечили беспрецедентно высокое представительство. Их делегацию возглавил Мохаммад Масум Станикзай, который с 24 мая является исполняющим обязанности министра обороны.
  • Во-вторых, в организации встречи активное участие приняла Межведомственная разведка Пакистана, что, по мнению авторов статьи, подтверждает желание Исламабада урегулирование ситуации в Афганистане мирным путем.
  • В-третьих, Китай, на территории которого прошла встреча, показал большую, чем раньше, вовлеченность в афганскую проблему.

Большинство СМИ, включая российские (http://urdu.sputniknews.com/duniya/20150525/435687.html), воспроизвели положительные оценки, данные в Wall Street Journal в связи со встречей в Урумчи. Однако оснований для оптимизма намного меньше, чем поводов для сомнений в успехе этого предприятия.

Прошедшая встреча – это не переговоры, а всего лишь предварительные консультации о начале таких переговоров. Тот факт, что после нескольких лет ведения переговоров между афганскими властями и движением «Талибан» стороны начинают переговорный процесс с начала, свидетельствует о провале предыдущих усилий и заставляет сомневаться в перспективности – нынешних.

Фигура главы афганской делегации на этой встрече скорее удивляет. Если речь идет о предварительных консультациях, зачем участие политика такого уровня? Может быть афганские власти ждали от прошедшей встречи чего-то большего, однако представители «Талибана» на этой не пошли?

Талибы, приехавшие в Урумчи, не соответствовали уровню Мохаммада Масума Станикзая. Дело не в том положении, которое занимают в иерархии «Талибана» мулла Абдул Джалил (глава комитета по внутренним делам «Талибана»), мулла Мохаммад Хасан Рахмани (бывший глава провинции Кандагар) и мулла Абдул Разак (бывший министр внутренних дел). Без сомнения, эти фигуры являются заметными в движении.

Однако дело в том, что в отличие от Мохаммада Масума Станикзая они не обличены властью, не наделены полномочиями представлять все движение «Талибан». Связь этих талибов с Межведомственной разведкой Пакистана, на что указывают некоторые авторы (http://afghanistan.ru/doc/85570.html), объясняет почему именно они приехали в Урумчи и одновременно вынуждает ставить вопрос об их зависимости от пакистанских спецслужб.

Пожалуй, роль Пакистана в организации прошедшей встречи между представителями властей Китая и движения «Талибан», – это главное, что вызывает вопросы. В вышеупомянутой статье в Wall Street Journal это представлено как свидетельство конструктивного подхода Пакистана к афганской проблеме. Такая оценка может быть и правильной, и ошибочной. В любом случае, это не главная причина активной роли Пакистана в прошедшей встрече.

Главная причина – переговоры между афганскими властями и «Талибаном2, спонсорами которых выступают только Китай и Пакистан, позволили последнему усилить собственное влияние на внутриполитические процессы в Афганистане. В предыдущие годы пакистанцы ощущали, что их участие в афганских делах сознательно ограничивается другими странами, показательным примером чего стало решение НАТО не приглашать пакистанских представителей на Лиссабонский саммит в 2010 г. Тогда Шейх Абдулла бин Зайед Аль Нахайян, министр иностранных дел ОАЭ, заявил о текущих переговорах между ОАЭ и талибами.

Усиление пакистанского влияния, которое уже проявилось с списке участников встречи со стороны «Талибана», не обязательно позволит создать наилучшие условия для успешных переговоров между властями Афганистана и «Талибаном». С пакистанским видением афганской проблемы согласны далеко не все не только в Кабуле, но и в самом движении «Талибан».

Какой интерес у Китая в этой неоднозначной инициативе? Несмотря на поддержку нового формата переговоров в Пекине, Китай вряд ли готов сыграть роль «брокера» переговорного процесса между властями Афганистана и «Талибаном», как написали некоторые СМИ в 2014 г. (http://thediplomat.com/2014/11/could-china-broker-talks-between-the-afghan-government-and-the-taliban/).

Очевидно, активность Китая на афганском направлении растет. Пекин участвует во всех значимых форматах, касающихся Афганистана, включая ООН, ШОС, стамбульский диалог, форматы «Китай-Афганистан-Пакистан» и «Россия-Индия-Китай», не говоря об активных китайско-афганских контактах. Летом 2014 г. в китайском МИДе появилась должность специального посланника в Афганистане и Пакистане, которую занял Сунь Юйси, бывший в 2002-2005 г. послом в Афганистане.

Если встреча в Урумчи будет иметь продолжение в виде полноценных переговоров между Кабулом и «Талибаном», это будет одним из форматов, поддерживаемых Пекином ради достижения определенной цели. В случае контактов между властями Афганистана и талибами эта цель – не только политическое решение афганской проблемы путем мирных переговоров (http://news.eastday.com/w/20150525/u1a8726240.html).

Вероятно, эти контакты дают Китаю возможность установить стабильные каналы связи с движением «Талибан», а также получить лучшее представление о возможностях и ограничениях Пакистана в Афганистане.

62.83MB | MySQL:102 | 0,593sec