В последнее время в американских аналитических центрах, которые поставляют свои материалы и в силовые ведомства США, появилось несколько материалов о роли иракских баасистов создании и становления группировки «Исламское государство» (ИГ). Одним из главных выводов таких анализов является признание фактов широкого участия бывших баасистов в деле становления этой группировки. В частности, признается факт того, что в ИГ влились десятки тысяч бывших офицеров силовых структур и функционеров режима С.Хусейна, которые принесли с собой «тонны оружия» (очень интересно происхождение этих «тонн»), навыки в военном искусстве, разведки и контрразведки, а также методов т.н. «гибридной войны» (термин, ставший очень модным на Западе в последнее время). Под последней почему-то подразумевают террористические методы ведения борьбы. Главную роль в военном становлении ИГ сыграли, по оценке американцев, т.н. «Феддаины Саддама». Эта военизированная группировка в количестве порядка 30 тыс. человек почему-то обозначается американскими аналитиками, как личная гвардия С.Хусейна, которая прекрасно разбиралась в правилах ведения иррегулярный войны и использовалась им в качестве инструмента дестабилизации ситуации в других государствах мира. Отметим для сведения, что «Феддаины Саддама» были своего рода «гражданским ополчением» в помощь иракской регулярной армии и его роль в проведении дестабилизационных операциях за рубежом была никакой. Эта организация была создана, в основном, для «внутреннего потребления». Операциями за рубежом занимались совершенно иные спецслужбы, да и сам режим никогда не был замечен в излишней активности за пределами Ирака. Центральные роли в данном случае играли внешняя разведка и заграничный аппарат партии Баас, который курировал «родственные», вполне себе легальные, партии в арабских странах. Иракская разведка же действительно имела на связи ряд лидеров международных террористических групп, в частности того же палестинца Абу Нидаля. Но утверждать, что «Феддаины Ирака» были своеобразным аналогом иранского КСИР, конечно, нельзя. Не тот масштаб, финансовые инструменты и материально-техническое обеспечение. Да и задачи совершенно несопоставимые.
При этом американскими аналитиками также отмечается, что прародителем ИГ все-таки стала организация иорданца Абу Мусаба аз-Заркауи «Джамаат аль-таухид и джихад», которую он основал в Ираке в период американской интервенции для борьбы с «крестоносцами». Снова все путается, почему-то делаются выводы о том, что А.Б.аз-Заркауи порвал с «Аль-Каидой» и решил играть в Ираке «самостоятельную игру». Повторим то, что сообщали и ранее: А.Б.аз-Заркауи никогда не рвал с «Аль-Каидой», он был ее главным «политкомиссаром» в Ираке, а все его организационные мероприятия по видимой «автономности» его группы были вызваны в основном причинами адаптации к иракским реалиям. А они были таковы, что чужаков и пришельцев из КСА или групп, подконтрольных саудовцам в той или иной мере, каковой и была «Аль-Каида» Усамы бен Ладена, в Ираке не жаловали. Просто в силу традиционного суннитского иракского национализма и давних споров с Саудовской Аравией о «претензиях на право верховной власти», что пошло еще со времен короля Ирака Фейсала и его хашимитского клана, которые в свое время были изгнаны из Мекки и Медины представителями нынешней монаршей семьи саудовского королевства. Баас — это просто модернизированная форма этого национализма. А.М.аз-Заркауи имел контакты с баасистами и взаимодействовал с ними. Например, похищение российских дипломатов организовали именно баасисты с последующей передачей их А.Б.аз-Заркауи. Он хотел обменять их на ряд членов чеченских НВФ, задержанных в России, но был убит и не успел выдвинуть эти требования. Но тогда побудительным мотивом взаимодействия были деньги, а не идеология. Да и никогда иорданец (как и любой другой не иракец) не смог бы стать по определению вождем и лидером какой-либо мало-мальской группы сопротивления в Ираке. Не согласны мы и с утверждением американцев о том, что Саддам Хуссейн в последние годы своей власти стал активно использовать «салафитский фактор» в своей внешней политике и привечал радикальных сторонников этого направления. Этим как раз занимались в Эр-Рияде, а теперь и их основные конкуренты на ваххабитской площадке в лице Дохи. Что же касается свирепых методов ИГ и публичных казней, которые американцы почему-то связывают с методами «Феддаинов Саддама», то отметим, что это всегда было традицией иракцев. Именно иракцев, вне зависимости от идеологических устремлений. Не побоимся прослыть «не политкорректными» и рискнем сказать, что иракцы среди арабского мира имеют дурную славу самых жестоких просто в силу своего национального менталитета. Уступая эту сомнительную «пальму первенства», пожалуй, что только алжирцам.
В этой связи еще раз повторим наше утверждение о природе ИГ, которое мы уже приводили ранее. Эта группа возникла не без помощи все того же Катара, как адекватный ответ на требования суннитского населения на возвращение «своего места под солнцем», которое ими было утрачено после свержения Саддама Хусейна. Была выбрана именно форма исламистского течения, а не возрождения партии Баас в каком-либо видеименно потому, что последний формат не смог бы объединить под своим крылом абсолютное большинство иракских суннитов и привлечь массу иностранных «добровольцев». Идея Баас сугубо националистическая с социалистическим оттенком и сильно себя дискредитировала. Нужен был универсальный формат, и кроме исламистского с потугой на создание «всемирного халифата» другого никто еще не придумал. Но баасисты как основные носители националистической идеи, конечно, были в основе этого нового движения. При взятии Мосула население вывесило портреты не только лидера ИГ Абу Бакрв аль-Багдади, но и последнего, остававшегося на свободе, близкого соратника С.Хусейна – Иззата Ибрагима ад-Дурри. Это очень показательно. Как и огромное количество баасистых офицеров в военном штабе ИГ и аппарате безопасности группировки.
В этой связи «рациональных» американских аналитиков очень изумляет «нерациональная» военная тактика сторонников ИГ. Они воюют де с другими салафитскими группировками, курдами, а эпопея с «многозатратными» штурмами сирийскогокурдского г. Кобани есть верх «военного неблагоразумия». Очень примитивное рассуждение. Ровно потому, что ИГ на сегодняшний день показывает — из всех воющих сторон конфликта в Сирии и Ираке — наиболее грамотную военную тактику. Создание грамотной тыловой базы и системы финансирования от контрабанды нефти, умелое маневрирование силами и средствами между двумя фронтами в Сирии и Ираке, а также отвлекающие и фланговые удары характеризуют ее в полной мере. Причем это все делается без авиационной поддержки и тяжелой техники. А один марш из-под Пальмиры под Ракку с отвлекающим ударом по Кобани в тыл курдского ополчения вообще можно преподавать в военных академиях. Что же касается штурма Кобани, то удар по этому курдскому анклаву на турецкой границе особенно в период первой осады преследовал две важные цели. Первая — создание логистического коридора для материально-технического снабжения через территорию Турции и альтернативных каналов контрабанды все той же иракской нефти. Второе — выполнение просьбы Анкары и Дохи по ликвидации курдского военного присутствия на сопредельных с Турцией сирийских территориях. Кстати, о роли катарцев и турок в деле становления ИГ в аналитических материалах американских аналитиков нет ни слова, что свидетельствует о «глубине» проникновения в тему.
В связи со сказанным следует очень неприятный для американского аналитического сообщества вывод. Представление о процессах, происходящих в Ираке и Сирии, по-прежнему, как и во времена двух военных операций США в прошлом, является для большинства «высоколобого» аналитического сообщества США «терра инкогнита». Отсюда и очень примитивное и наивное понимание внутренних процессов в этих странах, и скрытых механизмов мотивировок их основных участников. Можно, конечно, сказать, что это «замаскированное» прикрытие теории «управляемого хаоса», но, по нашей оценке, мы имеем дело всего лишь с кризисом, во многом вынужденной, миссии «монополярности» Вашингтона, который не в состоянии адекватно оценивать процессы на Ближнем Востоке.