До недавнего времени слово интифада применялось по отношению лишь к двум вехам палестино-израильской истории, а именно т.н. «войне камней» 1987-1993 гг. и «интифаде Аль-Акса», начавшейся в сентябре 2000 г. В дальнейшем возникла спорная ситуация применительно к тому, что считать третьей интифадой. В 2008 г. лидеры ХАМАС призывали к аналогичному восстанию в связи с операцией «Литой свинец». На 15 мая 2011 г. (день Накбы) было назначено начало «третьей палестинской интифады», для чего в сети Facebook было организовано одноименное сообщество. Организаторы движения попытались воспользоваться событиями в арабском мире, на волне которых им показалось целесообразным вновь заявить о своих правах. Впрочем, несмотря на инцидент в районе северных границ страны, и эта попытка оказалась недостаточной, поскольку для начала интифады неизменно необходим внутренний катализатор, имеющий отношение исключительно к двустороннему конфликту.

На протяжении 2014 – 2015 гг. картина событий стала еще более запутанной с точки зрения подходов к анализу происходящего. Движущими силами данных процессов выступили знаковые изменения на палестино-израильском треке, связанные с операцией «Нерушимая скала» и беспорядками в районе комплекса святынь на Храмовой горе в Иерусалиме. При этом экспертные оценки указанных ситуаций разделились. Ряд специалистов, прежде всего, зарубежных, давая характеристику действиям сторон считали, что они могут лишь привести к новой интифаде. Такова, например, была позиция экс-посла Израиля в Германии А.Примора. Он предположил, что причиной новой интифады может послужить неадекватная оценка палестинцами операции «Нерушимая скала». После убийства арабского подростка Мухаммеда Хусейна Абу Хдэйра в ряде СМИ прозвучал термин «интифада Шуафата». Он получил название от района Шуафат, расположенного в Восточном Иерусалиме. Следующим термином стала «интифада Эль-Кудс», получившая свое наименование от арабского названия Иерусалима. Интересно, что эта формулировка применялась некоторыми исследователями уже для характеристики прошлогодней волны насилия на Храмовой горе. Наконец, последним к настоящему моменту стал термин «интифада ножей». Это символичное и емкое название, пожалуй, наиболее точно характеризует нынешнюю волну насилия. Стоит, однако, заметить, что данный подход к периодизации во многом отражает израильскую и зарубежную точки зрения на проблему. Как успел заявить глава политбюро ХАМАСа И.Хания, интифада, начавшаяся в 1987 г. лишь расширяет свои границы.

Итак, разобравшись с терминологией, перейдем к тому, что именно представляет из себя феномен, именуемый интифадой. У этого арабского слова имеется масса интерпретаций перевода на русский язык, приводимых в различных источниках, варьирующихся от «восстания» до «избавления». В целом же под данным событием применительно к палестино-израильским отношениям подразумевается массовое сопротивление палестинских арабов, ставящее целью освобождение от израильского контроля определенных объектов или территорий в целом, рассматриваемых ими в качестве оккупированных. При этом у данной ситуации всегда есть определенный характеристики. В их числе предшествующий провал попыток разрешения конфликта дипломатическим путем, рассмотрение указанных действий израильской стороной как террористической активности.

Вопреки расхожему мнению, интифада не означает войну, а представляет собой, скорее ее противоположность. Происходит это потому, что палестинской стороне по сути нечего противопоставить из года в год укрепляющемуся не без помощи США израильской армии, способной при необходимости в короткий срок разбить противника при условии применения именно военных методов. Осознавая это, палестинцы и прибегают к такому типу борьбы, который всегда можно оправдать справедливой, по их мнению, войной с агрессором, некогда захватившим принадлежащие им по праву территории. Впрочем, выбирая данную тактику, помимо преимуществ, связанных с повышенным вниманием международного сообщества, традиционно недовольного непропорциональным применением силы со стороны Израиля, палестинцы получают и проблемы, которые заключаются в том, что в дальнейшем эти же международные силы стремятся навязать сторонам, как правило, невыгодный им обоим сценарий урегулирования. Наконец, не стоит забывать о том, что интифада в большей степени чем война опасна для правящих кругов обеих сторон. Израиль начинают раздирать противоречия между правыми и левыми, а палестинцев – борьба межуХАМАСом и ФАТХом.

Впрочем, по мере трансформации региональных реалий, те или иные признаки интифады способны варьироваться и проявляться в зависимости от картины происходящего. К примеру, наиболее показательной с точки зрения наличия события, ставшего поводом к волне противоборства, была «интифада Аль-Акса», начало которой многие связывают с посещением тогдашним лидером партии Ликуд А.Шароном Храмовой горы. В дальнейшем намерения искусственно привязать очередной виток противостояния к дате, например, дню Накбы нельзя назвать столь же успешными. Постепенно изменяется и характер попыток мирного урегулирования, после которых палестинская сторона делает шаг в сторону перехода к рассматриваемому методу борьбы. Так, если раньше в таком качестве могли выступать переговоры и соглашения, то теперь достаточно заявления с трибуны международной организации или специально организованного выступления. «Интифада ножей» отличается тем, что сами по себе стороны конфликта ее фактически не контролируют. И, если для Израиля это типичная ситуация, то палестинская сторона, хотя и приветствует каждую новую атаку на израильтян, внутри своих властных кругов, вероятно, испытывает настороженность.

Таким образом, интифада в рамках палестино-израильского противоборства представляет собой особое явление, обладающее определенными характеристиками. Они проявляются в зависимости от тенденций, определяющих развитие палестино-израильских отношений на конкретном этапе. Экспертное сообщество стремится к тому, чтобы классифицировать практически любую открытую вспышку насилия как интифаду, поскольку этот термин позволяет включить череду разрозненных явлений в определенные рамки анализа. Благодаря этому появляется множество определений, таких как «интифада Шуафата» и возникает ситуация, в которой сложно определить, с какой именно по счету интифадой мы столкнулись. В целом эта ситуация типична для регионального противостояния, где более мелкие или давние события уходят в тень. К примеру, при более пристальном рассмотрении аналогичные сложности с датировкой можно обнаружить и в попытках понять, какая именно «флотилия свободы» отправлялась в текущем году в Газу.  Палестинская сторона неизменно позитивно оценивает каждую новую волну сопротивления, при этом пытаясь таким образом обеспечить связь своей борьбы с региональными процессами. Впрочем, данное событие чревато опасными последствиями, связанными с потерей контроля над происходящим.