На фоне серьезного дефицита бюджета, волатильности на рынке углеводородов и событий как внутри Ирака, так и в соседней Сирии, меняется традиционный баланс сил и в курдской автономии. Бессменный президент Региона Курдистан и лидер Демократической партии Курдистана (ДПК) М.Барзани начинает испытывать давление со стороны остальных курдских партий в лице прежде всего Патриотического союза Курдистана (ПСК) и партии «Движение за перемены» («Горран»). 17 мая с.г. подписано предварительное соглашение между руководством ПСК) и лидером партии «Горран» Нечирваном Мустафой о создании единой фракции в парламенте курдской автономии. Одновременно предполагается, что и на следующие выборы эти партии пойдут единым списком. Это, пока предварительное соглашение, многие эксперты связывают с усилением роли Ирана и одновременным снижением такого влияния со стороны Турции. Особую пикантность этому союзу придает факт того, что Н.Мустафа занимал в свое время пост заместителя Дж.Талабани в ПСК. В 2009 году в силу разногласий с патриархом курдской политики он вышел из ПСК и основал собственную партию. При этом он категорически не хотел блокироваться со своими бывшими однопартийцами и провозгласил курс на ликвидацию коррупции в курдском обществе. За этим желанием помимо популистских шагов стоял и трезвый расчет — за счет «борьбы с коррупцией» максимально подорвать систему кумовских связей в бизнесе своих двух основных политических оппонентов (ДПК и ПСК) и соответственно лимитировать их финансовые потоки, а значить и степень влияния в курдском обществе. Пока М.Барзани был в состоянии поставлять курдскую (и игиловскую заодно) нефть через сирийский коридор в Турцию, все было нормально. Тем более, что у Анкары существовало перемирие с Рабочей партией Курдистана (РПК), а у турецкого президента Р.Т.Эрдогана сложились партнерские отношения с президентом Региона Курдистан М.Барзани, что обеспечило приток турецких инвестиций в курдскую автономию. Кардинально все поменялось с началом военной операции ВКС России в Сирии, стартом активной фазы борьбы с исламистами и соответствующей трансформацией позиции Р.Т.Эрдогана, который решил удержаться у власти любым путем. Даже ценой альянса с турецкими националистами и резкого ухудшения отношений с Россией.
И эта ситуация вместе с падением нефтяных цен дала новый импульс электоральной поддержки «Горран» и ПСК, которые строили свою стратегию именно на критике позиции М.Барзани. Партии совместно сумели организовать массовые протесты, которые порой приводили к человеческим жертвам среди партийных функционеров ДПК в результате попыток штурма региональных офисов партии . В ответ М.Барзани вывел из правительства трех министров — членов «Горран», а также спикера законодательного собрания, также члена этой партии. По всей видимости, Н.Мустафа начал в этой связи серьезно опасаться за свою личную безопасность, поскольку он выехал на семь месяцев в Европу якобы для прохождения курса лечения. Вернулся он 28 апреля с.г., и сразу же начал переговоры с руководством ПСК о создании предвыборной коалиции. В данном случае этот альянс вынужденный и мотивированный единственный тактической целью — сломать монополию клана М.Барзани на руководство курдской автономией. В альянсе с «Горран» ПСК получает в парламенте 42 места. Партия М.Барзани — 38 мандатов. При этом, правда, остаются еще 14 мандатов, которые принадлежат мелким курдским партиям, и за которые эти конкурирующие политические силы еще будут бороться. Без этого будет невозможно сформировать региональное правительство. Но без альянса с «Горран» эта борьба для ПСК была бы изначально бесполезной. Что Н.Мустафа получает взамен? Прежде всего, возвращение министерских постов в правительстве в случае формирования устойчивого парламентского большинства. И что самое главное — «Горран» получает право на делегирование своих командиров в пешмергу. До сих пор эта самая влиятельная военная сила в курдской автономии была разделена на зоны представительства между ПСК и ДПК. Без своего представительства в этой военной структуре рассчитывать на серьезный политический вес «Горрану» было бы сложно, даже с учетом роста протестной электоральной базы поддержки. А Н.Мустафа. судя по всему, питает очень серьезные президентские амбиции. Особенно с учетом серьезных проблем здоровья у Дж.Талабани и попыток старого руководства ПСК «влить свежую кровь» в свою партию. Новый союз, по оценке экспертов, может привести в конечном счете к снижению влияния ДПК во властных структурах автономии, что, безусловно, вызывает беспокойство М.Барзани. Налицо очень ясная тенденция по слиянию «Горран» и ПСК и выдвижению Н.Мустафы на пост нового президента Региона Курдистан.
Американские эксперты полагают, что альянс между ПСК и «Горран» усилит иранские позиции в регионе. На самом деле такой вывод напрашивался безотносительно нынешним событиям. Отношения по линии М.Барзани-Р.Т.Эрдоган безусловно претерпят трансформацию вне зависимости от крепости личных отношений между ними. Прежде всего, потому сирийский маршрут доставки нефти становится все более рискованным, и Турция со взятием Ракки курдскими ополченцами может потерять устойчивый контроль над этим процессом. Или будет вынуждена договариваться с сирийским филиалом РПК в лице Партии Демократического союза (ПДС), что маловероятно в силу потери электоральной поддержки Р.Т.Эрдогана со стороны турецких националистов. В этой схеме Иран приобретает особое значение в силу предложенного проекта о строительстве нефтепровода из курдской автономии, что может стать альтернативой турецкому маршруту. И конечно своими особыми отношениями с Багдадом, что может смягчить условия поступлений федеральных дотаций в бюджет автономии в обмен на транспортировку нефти через иракские официальные терминалы в Персидском заливе. Прожить без них, как выяснилось, в условиях падения цен на углеводороды и возросших рисков на сирийском направлении Эрбиль просто не может. Кроме того, без официального разрешения Багдада никаких серьезных западных инвестиций в нефтяную отрасль Региона Курдистан просто не будет. По крайней мере, до тех пор, пока ООН в лице все пяти постоянных членов Совета Безопасности выступает за сохранение единого Ирака. Отсюда естественный крен в сторону союза с Тегераном и уже фактически достигнутое согласие между ПСК и «Горран» об отказе проведения референдума о независимости. Влияние Ирана также будет усиливаться и за счет союза с ПСК, чьи вооруженные отряды уже обучают инструкторы из КСИР. Но мы не согласимся с американцами, которые утверждают, что Анкара в этой связи будет снижать уровень своих инвестиций в курдскую автономию. Это будет единственным оружием сохранения влияния Турции в регионе, и от этого оружия Анкара не откажется, особенно в условиях экономических сложностей и резкого сужения возможностей на российском рынке. Что же касается Ирана, то отметим, что создание альянса «Горран»-ПСК может означать начало некой многоходовой комбинации Тегерана. Контуры ее таковы: создание блока оппозиции — победа на президентских выборах — альянс Эрбиля с Багдадом по вопросу экспорта нефти в обмен на субсидии.