Давний интерес российских компаний к иранской нефти (см. Часть 7) объясняется несколькими факторами. Во-первых, Исламская Республика имеет солидные запасы «черного золота». Во-вторых, текущая себестоимость добычи барреля нефти в Иране составляет порядка 5 долларов. В-третьих, средняя толщина нефтяного пласта у ряда иранских месторождений составляет 100 м. Для сравнения: российские компании работают с месторождениями, у которых толщина нефтяного пласта начинается от 10 м (30–40 м считается хорошим показателем).
Стоит отметить еще один фактор. «Остальные страны Персидского залива испытывают меньше проблем с инвестициями (по сравнению с Ираном). А российские компании, видимо, идут туда, где есть нехватка как технических, так и финансовых ресурсов. Тем более у Ирана до сих пор очень плохие отношения с арабскими странами. Арабам сложно инвестировать в Иран в силу даже геополитики»[i], – подчеркнул аналитик рейтингового агентства Fitch Ratings М.Эдельсон.
Между тем существуют противоположные мнения по поводу привлекательности месторождений, которые предлагает иранская сторона российским нефтяникам. По некоторым оценкам, ряд месторождений являются сложными с точки зрения обустройства и эксплуатации, поскольку удалены (иногда через горный хребет) от уже разрабатываемых месторождений[ii].
Иное мнение: большинство месторождений – браунфилды. То есть месторождения с уже имеющейся инфраструктурой. Вышки, скважины, перерабатывающие мощности и трубопроводы там уже есть, что делает разработку этих зрелых месторождений более легкой по сравнению с голыми гринфилдами. Например, в Ираке добыча на некоторых зрелых месторождениях имеет большую доходность, чем на новых, поскольку начать добычу и вернуть вложенные средства там получается быстрее[iii].
Предложенные месторождения считаются средними по размерам (по иранским меркам), но все же это крупные объекты. Каждое из них в среднем обеспечено примерно 300 млн баррелей извлекаемых запасов в течение 20 лет.
Примечательно, что «Чешме-Хош», «Дехлоран», «Аб-Теймур» – очень зрелые и эксплуатируемые в данный момент иранские месторождения. Добыча на первых двух начата еще в 1970-е годы, на 3-ем – в 1990-е годы. При этом месторождение «Аб-Теймур» имеет до 500 млн баррелей извлекаемых ресурсов (консервативная оценка – до 15 млрд баррелей). По прогнозам, «Лукойл» может утроить суточную добычу на этом месторождении до 155 тыс. баррелей[iv].
Все названные месторождения требуют серьезных инвестиций для повторного освоения. Относительно неразработанным можно назвать месторождение «Шангуле». Предполагается, что месторождение должно осваиваться в 2 этапа. На 1-ом этапе пиковая добыча возможна на уровне 15 тыс. баррелей в сутки, на 2-ом – до 40 тыс. баррелей в сутки. Промышленную эксплуатацию возможно начать в 2020-х годах. По мнению многих российских и зарубежных экспертов, разработка иранских проектов может занять годы.
Ранее источник в National Iranian Oil Company проинформировал, что процесс запуска нового контракта будет форсирован через пару месяцев после президентских выборов в Исламской Республике (они состоялись 19 мая с.г. – Э.К.).
Важно подчеркнуть, что в последнее время российско-иранские политические и деловые контакты усилились, что стремительно отразилось на уровне экономического сотрудничества – наметился серьезный потенциал для интенсификации торгового и инвестиционного партнерства во многих отраслях в среднесрочной перспективе.
В декабре прошлого года Министерство промышленности и торговли России предложило автору стать модератором одной из сессий российско-иранского бизнес-форума, который состоялся в Тегеране в рамках заседания двусторонней межправительственной комиссии.
Прошедшее мероприятие отчетливо продемонстрировало неподдельный интерес предпринимателей обеих стран в части взаимовыгодного партнерства в нефтегазовой сфере. При позитивном исходе активного переговорного процесса отрасль может получить серьезные дивиденды.
Надо сказать, что в индустриализации Ирана активно участвуют компании из разных государств. Росту их инвестиционного интереса способствует и новый пятилетний план развития Ирана (2016–2021 годы), который предполагает модернизацию реального сектора на основе либерализации экономики, включая приватизацию с участием зарубежных инвесторов. В плане поставлена цель содействовать развитию наукоемких отраслей, освоению новых технологий в отраслях, ориентированных на экспорт, включая нефтехимическую.
Российским компаниям, желающим закрепиться на иранском рынке, придется доказывать конкурентоспособность в соперничестве со многими европейскими и азиатскими предприятиями, имеющими многолетний опыт работы в Иране.
Научно-техническое сотрудничество России и Исламской Республики, имеющее долгую успешную историю, вполне способно выйти на прежний высокий уровень. Приоритетными вполне могут стать исследования в области энергетики, нефтепереработки, изучения Каспийского моря.
Однако то обстоятельство, что цены на нефть постоянно находятся под давлением, вынуждает нефтедобывающие страны усилить внимание к инициативам, направленным на диверсификацию экономики.
В течение этого года следует ожидать интенсификации российско-иранского торгового и инвестиционного диалога, поскольку на кону – реализация многих весьма выгодных сделок.
[i]Хазагаева Ю. Долгая дорога к тегеранской нефти: на что могут претендовать российские нефтяники в Иране // ТАСС, 10.05.2017. URL: http://tass.ru/ekonomika/4241760
[ii]Там же.
[iii]Там же.
[iv]Там же.