Президент США Дональд Трамп обдумывает предложенную ему стратегию более агрессивных действий против Ирана, в том числе против политики Тегерана в Ираке и Сирии. Об этом сообщило агентство Рейтер со ссылкой на источники в Белом доме. «Это можно назвать масштабной стратегией против ряда вредных шагов со стороны Ирана: его финансовая политика, поддержка террора, дестабилизация региона, особенно Сирии, Ирака и Йемена», — приводит агентство слова источника. Помимо прочего, предлагается агрессивнее реагировать на влияние Ирана на события в Бахрейне, где шиитское большинство противостоит правящей суннитской династии. Согласно новой стратегии, США должны резче отвечать и на провокации иранских катеров против американских ВМС в Персидском заливе. Вашингтон должен тщательнее следить за пресечением иранских поставок оружия для йеменских хоуситов и палестинских группировок в секторе Газа и на Синае, предполагает новая стратегия. Подразумевается и введение новых экономических санкций против Исламской Республики, если та нарушит условия ядерной сделки 2015 года. План предполагает усиление давления на Тегеран, чтобы справиться с его ракетно-ядерной программой, ослабить поддержку шиитских ополченцев и противодействовать  киберпреступности. По данным Рейтер, с инициативой выступили министр обороны США Джеймс Мэттис, госсекретарь США Рекс Тиллерсон, помощник президента по национальной безопасности Герберт Макмастер и другие влиятельные должностные лица. Проект был представлен главе государства в минувшую пятницу. Отмечается, что инициатива не предполагает эскалации конфликта в Сирии — на этом фронте приоритетом для США остается борьба с запрещенной в России террористической группировкой «Исламское государство» (ИГ). Один из собеседников агентства, занимавший ранее высокий пост в администрации США, признал, что шиитское ополчение и бойцы движения «Хизбалла» были «очень полезны» при разгроме ИГ в Сирии. Если мы внимательно проанализируем основные параметры этой новой стратегии, то мы не увидим в ней ничего нового. Боле того, мы рискнем ее назвать в большей степени «выпуском пара», так как в ней нет ничего конкретного и действительно новаторского. Примерно ровно так, как это обстоит дело с «новой стратегией» на афганском направлении. Как в общем-то это имеет место и в общей стратегии США на ближневосточном направлении. Если брать совсем грубо, то «новая политика» есть практически полное повторение старой «республиканской» политики, основополагателем которой можно смело назвать Дж.Буша-мл. Она подразумевает опору на старых союзников в регионе (КСА, АРЕ и Израиль) с наращиванием и активным использованием военной составляющей. Отличием нынешней стратегии Д.Трампа от Дж.Буша-младшего заключается только в одном, но очень важном компоненте. Это гораздо более осторожное отношение к вводу войск в тот или иной регион, что обусловлено принципиальным изменением как в нынешнем  раскладе мировых центров силы, так и внутренним отторжением подавляющей части американского общества и политической элиты возможности крупномасштабного использования войск за рубежом на фоне малоубедительных подобных экспериментов в Афганистане и Ираке. Но в остальном принципы, на которые опирается такие «новые» стратегии, остаются прежними. Если совсем схематично, то это упование на силовой компонент решения кризисных ситуаций.

Что же касается Ирана, то отметим несколько моментов, которые делают фактически нереальным какое-то более агрессивное поведение Вашингтона в среднесрочной перспективе.

1. Мы уже говорили, что нынешняя администрация отличается крайней степенью политической инфантильности, что выражается в том, что при принятии решений совершенно не учитываются  весь комплекс внешнеполитических факторов. В случае с Ираном обратим внимание на политику прежней администрации, которая очень четко понимала, что крайне сложно и главное малопродуктивно накладывать эмбарго одновременно на таких серьезных региональных игроков, как Россия и Иран. В этой связи и состоялась в том числе сделка по иранской ядерной программе (ИЯП), что помимо автоматического усиления действий Тегерана на активизацию своих внешнеполитических и экономических контактов с Западом, еще и давала «отдушину» европейским компаниям, которые были недовольны сворачиванием под нажимом солидарной позиции Вашингтона и Брюсселя экономических контактов с Россией. Нынешняя администрация США в силу абсолютного коммерческого подхода к выстраиванию своей внешней политики помноженную на дремучее представление о нынешнем мироустройстве многих престарелых конгрессменов и сенаторов этот момент абсолютно не учитывает. Да и еще пытается затеять на этом фоне торговую войну с КНР. Как следствие, Вашингтон уже напоролся на очень серьезную фронду в отношении своих первоначальных попыток ревизии условий ИЯП со стороны практически всех основных международных игроков, начиная с Брюсселя и заканчивая МАГАТЭ. Этот факт несколько отрезвил Вашингтон, и в данном контексте какие-либо резкие движения в отношении этого соглашения со стороны американцев фактически исключены. Отсюда попытки США воздействовать на ситуацию путем нанесения неких ограничивающих уколов в рамках реагирования на развитие ракетной программы ИРИ, что ничего не меняет по сути. Но опять же и здесь возможности американцев сколотить какой-то серьезный международный блок (а Вашингтон при всех администрациях очень не любит действовать в одиночку и всегда пытается сколотить какую-либо пусть формальную, но коалицию) крайне ограниченны. Ровно по той причине, что те мероприятия, которые сейчас предпринимает Тегеран в рамках своей ракетой программы, не подпадают в своем большинстве под ограничения, которые были наложены в свое время Совбезом ООН.
2. Разговоры про более агрессивное реагирование на иранское влияние в Ираке, Сирии и Йемене вообще являются в большей степени только разговорами. Прежде всего по причине крайней ограниченности возможностей США каким-либо силовым образом влиять на этот процесс. В тех же Сирии и Ираке агрессивно воздействовать на ту же проиранскую шиитскую милицию, которые собственно и являются главным компонентом распространения иранского влияния  в этих странах, просто невозможно. Ситуация в Ираке и Сирии для американцев такова, что перспектива каких-либо агрессивных действий с их стороны фактически исключена: они жестко лимитированы в этом ключе недостатком явных точек опоры «на земле» в общенациональном масштабе. То же самое справедливо и по отношению к ситуации в Йемене, полномасштабный вход в который чреват ввязыванием в еще один долгоиграющий и трудно предсказуемый локальный конфликт. Таким образом, вся «агрессивность» Вашингтона на иранском направлении в настоящее время ограничена лишь исключительно вопросами дипломатического и экономического давления, которые имеют свой лимит в рамках наличия китайских, российских и европейских экономических интересов на иранском рынке.