Группа иранских правозащитников и ученых выступила 13 февраля с инициативой проведения в стране референдума по вопросу «о дальнейшей судьбе исламского революционного режима». Об этом сообщила во вторник в интервью общеарабской газете «Аш-Шарк аль-Аусат» лауреат Нобелевской премии мира Ширин Эбади. По ее словам, воззвание было приурочено к 39-й годовщины Исламской революции в Иране, которая отмечалась 11 февраля. «Документ подписали 15 человек, представляющих разные политические течения, — отметила Эбади. — Эти деятели видят выход из серьезного кризиса, который переживает Иран после волны социальных протестов, в мирном переходе от исламской республики к светской парламентской демократии». Иранский юрист, получившая в 2003 году Нобелевскую премию за вклад в развитие демократии и борьбу за права человека, особенно женщин и детей, подчеркнула, что предлагаемый референдум «должен состояться под эгидой ООН, что обеспечит свободное голосование». Отметим, что эта классическая история организации соответствующего настроя общественного мнения, которая полностью укладывается в лихорадочно предпринимаемые сейчас США попытки подвергнуть ревизии сделку по ИЯП. Эбади утверждала, что «участники демонстраций, начавшихся в конце декабря и охвативших более 80 городов Ирана, выразили глубокое разочарование существующим режимом». «Конечно, мы не ожидаем сиюминутного чуда, но надеемся, что идея референдума станет народным требованием, и правительство будет вынужденно подчиниться», — сказала она.
Ответ Тегерана последовал незамедлительно. По информации «Аш-Шарк аль-Аусат», Центр стратегических исследований при президенте Ирана опубликовал на прошлой неделе итоги проведенного им опроса общественного мнения. Согласно результатам, 75% респондентов высказало недовольство по поводу продолжающегося кризиса. Однако при этом 60% участников опроса заявили, что верят в возможность исправления ситуации путем реформ. Выступая на пресс-конференции в Тегеране в воскресенье, президент Хасан Роухани признал, что участники акций протестов выдвигают «не только социально-экономические требования, но и политические, касающиеся внешнего и внутреннего курса Ирана». Он предложил Меджлису (парламенту страны) вынести обсуждение назревших реформ на национальный референдум. При этом Роухани подчеркнул, что «режим исламской республики должен остаться незыблемым». В настоящее время в Иране действует конституция, одобренная на всенародном референдуме в декабре 1979 г., последние по времени  поправки к ней были приняты на референдуме 28 июля 1989 г. Государственная власть осуществляется независимыми друг от друга законодательной, исполнительной и судебной ветвями власти, которые находятся под контролем политического и духовного руководителя страны. Главой государства является руководитель ИРИ, избираемый Советом экспертов (состоит из 86 крупнейших религиозных деятелей и богословов). Президент — глава исполнительной власти, второе по значимости высшее официальное лицо — избирается по итогам всеобщего прямого тайного голосования на 4 года с правом повторного переизбрания на один срок. Таким образом, иранское руководство парировало попытку группы иранских интеллектуалов подвергнуть ревизии сам принцип построения режима, но при этом проявил удивительную для иранской политической культуры гибкость. То есть воспользовался ситуацией для того, чтобы путем референдума закрепить поражение ультраконсерваторов после последних массовых волнений, завершить процесс окончательного отторжения КСИР от экономических рычагов управления страной, и заручиться за счет референдума вотумом народного доверия на проведение соответствующих наверняка болезненных экономических реформ. И совершенно очевидно, что в рамках этих мероприятий Роухани и его сторонники заручились поддержкой верховного лидера  ИРИ (рахбара) аятоллы Али Хаменеи, который собственно и является главным архитектором разрушения экономической модели КСИР, которая сформировалась за годы санкций. И вопрос в данном случае не в излишней демократичности рахбара, а в реальной угрозе со стороны молодых ультраконсервативных «волков» поставить под сомнение политическое доминирование иранского духовенства.
А пока иранские власти делают все возможное для того, чтобы минимально демпфировать причины возникновения новых протестов. И помимо обещаний проведения референдума проводятся и чисто репрессивные меры. 14 февраля иранская полиция арестовала почти 100 торговцев валютой и закрыла 10 обменных пунктов в целях защиты от спекуляций на курсе риала. Стоимость риала неуклонно снижается в течение последнего года и в настоящее время торгуется на уровне около 48 000 риалов за 1 доллар США. Поскольку национальная валюта продолжала терять стоимость, спекулянты активизировали процесс, сделав ставку на понижение курса риала. Отметим, что глава Центрального банка Ирана перед арестами публично предупредил спекулянтов о том, что такая игра против риала не останется без последствий. Сейчас спрос на доллары в Иране зависит от нескольких факторов. Из-за Навруза, празднования иранского Нового года, которое состоится 21 марта, у многих граждан есть планы выехать за границу, а неуклонное снижение стоимости риала сформировало устойчивую базу потенциальных покупателей иностранной валюты. Одноименно на эту тенденцию безусловно повлияла неопределенность вокруг иранской ядерной сделки. А вернее попыток США подвергнуть ее ревизии. Мы уже говорили, что такая перспектива в общем-то по большому счету означает лишь самоизоляцию самих США, поскольку ни один из ключевых игроков в лице ЕС, РФ и КНР такой тренд не поддержал. Но для иранского правительства эта американская политика сформировала автоматически новый вызов в рамках перспективы возникновения новой волны социальных протестов. В общем-то эксперты сейчас называют две основные причины, которые могут позволить реализоваться такому сценарию. Это прежде всего инфляция и девальвация иранской валюты, на чем помимо внешних противников режима, активно пытаются играть и ультраконсерваторы, которые со своим поражением не смирились. Достаточно сказать, что традиционно большинство обменных пунктов в стране находились под негласным контролем того же КСИР, и нынешнее ослабление риала — это не только чисто рыночные факторы. Отсюда и жесткая реакция властей, которые своими последними по времени шагами продемонстрировали, что время соглашательской политики с консерваторами прошло. Более того, любые попытки воспользоваться негативной экономической конъюнктурой будет теперь будут расцениваться, как акт покушения на исламский строй страны.