Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху и президент РФ Владимир Путин в ходе телефонного разговора в понедельник договорились о продолжении диалога экспертов и координации между военными двух стран по Сирии. Об этом сообщила канцелярия главы израильского кабинета министров. «Нетаньяху говорил сегодня (24 сентября — прим. ТАСС) с Путиным. Было решено продолжить диалог между командами экспертов и координацию между армиями по военным каналам», — говорится в распространенном ведомством премьера коммюнике. Источник в канцелярии Нетаньяху сказал корр. ТАСС по телефону, что речь идет об экспертах, задействованных при расследовании инцидента с гибелью 17 сентября российского самолета Ил-20 над Средиземным морем, а также о механизме деконфликтизации по Сирии. Для того, чтобы обезопасить военные силы двух государств от случайных столкновений на сирийской территории, осенью 2015 года Израиль и РФ наладили механизм деконфликтизации, для чего при Генштабе еврейского государства был создан специальный координационный центр. Самолет радиоэлектронной разведки и борьбы Ил-20 был сбит вечером 17 сентября над Средиземным морем, когда возвращался на авиабазу Хмеймим. В Минобороны РФ сообщили, что он был сбит ракетой сирийского зенитного ракетного комплекса С-200, когда тот вел огонь по четырем израильским истребителям F-16, которые атаковали объекты в провинции Латакия. В военном ведомстве подчеркнули, что израильские летчики фактически прикрылись российским Ил-20 и подставили его под огонь. Официальный представитель Минобороны РФ Игорь Конашенков заявил, что вина за гибель Ил-20 в Сирии целиком лежит на ВВС Израиля и тех, кто принимал решение прикрываться российским самолетом.
В этой связи продолжение работы каналов коммуникации между военными двух стран надо полагать самым главным положительным итогом в рамках разрешения этого кризиса. Особенно на фоне того, что Москва решила передать сирийским военным ЗРК С-300. Российско-израильские переговоры на высшем уровне были не простыми. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху сказал в понедельник в ходе телефонного разговора президенту России Владимиру Путину, что передача Сирии современных типов вооружений может повысить риски в регионе. Об этом сообщила канцелярия главы израильского кабинета министров по итогам переговоров. «Нетаньяху говорил сегодня с Путиным. Премьер-министр сказал, что передача современных оружейных систем в безответственные руки может увеличить риски в регионе, а также что Израиль продолжит отстаивать свои интересы в области безопасности», — говорится в сообщении. В канцелярии добавили, что премьер «вновь выразил соболезнования в связи с гибелью российских военнослужащих» 17 сентября, когда российский Ил-20 был сбит сирийской ракетой над Средиземным морем, а также «выразил уверенность в достоверности расследования и выводов Армии обороны Израиля». Нетаньяху сказал, что «ответственность за этот трагический инцидент лежит на сирийской армии, сбившей самолет, и Иране, агрессия которого подрывает стабильность», говорится также в коммюнике. Ранее в понедельник министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу заявил, что гибель экипажа самолета Ил-20 из-за действий израильских военных вынудила Россию принять дополнительные меры безопасности: в течение двух недель в Сирии будет размещен зенитный ракетный комплекс С-300, командные пункты сирийских соединений ПВО будут оснащены российскими автоматическими системами, которые смогут «распознавать» самолеты РФ, а российские средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ) начнут противодействовать авиации, атакующей объекты в Сирии. Мы остановились на этом моменте по одной причине: меры российских военных безусловно выстроены по алгоритму самого жесткого ответа на гибель российского самолета и его экипажа. В предыдущих материалах мы уже говорили, что тема поставок С-300 является «последним доводом Москвы» в рамках купирования этого кризиса. И пойти на него российскую сторону безусловно вынудила неуступчивая позиция израильского руководства и командующего ВВС Израиля А.Норкина, который на днях прибыл в Москву для объяснений. Решить вопрос блокирования поставки С-300 в Сирию в сложившейся ситуации можно было только в исключительно путем признания (пусть и частичного) вины за инцидент с урегулированием материальных потерь в рамках неафишируемого излишне диалога. Но этого не произошло по причине важности для каждой из сторон «сохранить в данном случае свое лицо». Собственно это было понятно по формату визита израильской делегации: в таком случае более уместным был бы визит самого израильского премьера (как он это сделал в мае), но просто позиция израильского руководства была априори иной и уже определенной. Для Б.Нетаньяху признание факта даже частичной вины противоречило бы его основной константе в качестве обеспечения своего политического выживания: перманентная ракетная угроза Ирана в рамках приближения противника к границам Израиля и необходимость ее предотвращения любой ценой. Иногда на грани паранойи и здравого смысла. Но вопрос минимизации возможности иранского удара с сирийской территории — это вопрос, который консолидирует всю израильскую политическую элиту, и это вопрос политического выживания любого израильского политика на современном этапе. Именно по этой причине позиция израильтян была изначально определенной, что к тому же объясняется еще и приближающимися парламентскими выборами. Для Москвы спустить на тормозах гибель 15 военнослужащих было невозможно по многим причинам, в том числе и прежде всего по причине создания опасного прецедента. В такого рода случаях работает автоматически вариант дипломатической практики «симметричных мер». Москва в этой связи пошла на очень жесткий вариант ответных мер: она создаст фактически новую бесполезную зону над основными коридорами подлета к Латакии и столичному региону путем активного задействования РЭБ и предоставления права сирийцам использовать без ограничений С-300 в этом случае. Это делает вопрос дальнейших налетов израильской авиации на иранские/проиранские цели в Сирии более сложным, что чревато потерями. И в этой ситуации перед нынешним израильским руководством стоит очень серьезный вопрос: продолжить нынешнюю военную активность в небе Сирии по купированию иранской угрозы с возросшим риском потерь (а это перед парламентскими выборами вопрос щекотливый), либо на время взять тайм-аут и тем самым подставиться перед собственными политическими противниками в связи с автоматическими обвинениями в «слабости» и «игнорирования угрозы самого существования Израиля». Сразу же отметим, что мы далеки от мысли от том, что израильское руководство пойдет на уничтожение комплекса С-300 в период его доставки и разворачивания на позиции. Это уже открытый конфликт, тем более, что мы практически убеждены в том, что такое разворачивание будет идти под прикрытием российских С-400 и ВКС. Как впрочем малоубедительны и утверждения Нетаньяху о том, что система передается в «безответственные руки»: рискнем предположить, что его функционирование будет проходить под жестким контролем со стороны российских военных. Гораздо более политически выгодным будет вариант уничтожения С-300 уже на позиции во время налета ВВС Израиля, что однако также чревато последствиями.
В этой связи возникает вопрос: что дальше? Москва однозначно дала понять, что ей надоели израильские авиаудары по целям на сирийской территории в непосредственной близости от российских баз и командных пунктов в том же Дамаске. Причем израильтяне стали делать это уже в Латакии (а там две российские основные базы) и игнорируя сроки в рамках предупреждений о авианалетах в рамках установленного канала коммуникаций. Понятно, что таким образом израильские военные стараются минимизировать риски утечек такой информации тем же сирийцам, что резко снижает эффективность такого рода ударов. Но такая практика привела к инциденту с Ил-20, и теперь надо начинать все с самого начала. Мы имеем ввиду нарабатывание устраивающих обе стороны жестких алгоритмов предупреждения инцидентов в воздухе. Пока совершенно однозначно, что российская сторона официально дала понять, что она закрывает прибрежную к Латакии средиземноморскую зону и столичный регион. В остальных случаях возможен диалог. При этом российская сторона оставляет в силе все договоренности с израильтянами в отношении ликвидации южной зоны деэскалации и отвода проиранских сил от границы с Израилем. То есть, подтверждает свою роль основного гаранта в этом вопросе. Вот собственно из этого начального базиса и надо исходить израильтянам.
Одновременно инцидент с российским самолетом собственно развязал более глобальный вопрос с точки зрения правил игры в небе Сирии. Москва воспользовалась этим инцидентом для того, чтобы на примере Израиля четко указать всем международным игрокам сирийского кризиса необходимость координации своих действий исключительно с российской стороной. По крайней мере, на той территории Сирии, которая контролируется правительственными силами. И собственно на это очень четко указывается сейчас Израилю: если он хочет купировать какую-либо угрозу со стороны Ирана в рамках возможного размещения в Сирии ракет, то разговаривать на эту тему надо с Россией. Это единственный работоспособный алгоритм решения этой проблемы в редакции Москвы. Майские российско-израильские соглашения в принципе подтвердили реноме России в этом качестве во вполне внятной форме. Такие переговоры возможно израильтяне и начнут, но о военных методах воздействия на ситуацию забывать не будут. Прежде всего, опять же по причинам внутриполитической конъюнктуры. При этом вопросы размещения иранских ракет «Фатех-110» в Ливане и строительства там двух заводов по их производству как-то Израилем в качестве реальной угрозы не рассматривается. По крайней мере, никаких налетов на эти цели в долине Бекаа израильские ВВС не осуществляют. Отсюда опять же возникает тема прежде всего политической ангажированности такого рода рейдов. В этой связи у Б.Нетаньяху остался очень лимитированный набор инструментов. Опять же предположим, что рейды будут продолжаться, но теперь исключительно путем запуска ракет из израильского воздушного пространства, из нейтральных вод Средиземного моря и воздушного пространства Ливана. Более активно начнут работать беспилотники. Израильское руководство должно продемонстрировать, что оно не прогнулось и будет и далее противодействовать иранской угрозе. Российская сторона будет такие угрозы минимизировать в рамках работы комплекса РЭБ и С-300, и тем самым делать ответные ходы. На этом фоне стороны будут работать над реанимацией и совершенствованием механизма двусторонних контактов между военными с точки зрения его оптимизации.