Верховный лидер (рахбар) Исламской Республики Иран аятолла Сейед Али Хаменеи занимает пост главы государства с 1989 года. Занять высший пост ИРИ бывшему президенту удалось благодаря его близости к своему предшественнику, лидеру Исламской революции Рухолле Хомейни, который призвал Совет экспертов, уполномоченный избирать верховного лидера, после себя назначить именно А.Хаменеи. Фактически, Совет экспертов еще ни разу не выполнял свою главную функцию, а лишь последовал наказу Хомейни. В должности главы исполнительной власти Али Хаменеи носил духовный ранг ходжат-оль-ислам, которого не достаточно для рахбара. Поэтому Р.Хомейни предложил внести поправки в Конституцию ИРИ, позволяющей занимать высший пост любому эксперту в исламском праве и обладателю управленческими навыками. Лишь в 1994 году Али Хаменеи получил титул марджа (источник подражания) или великий аятолла.
На сегодняшний день рахбару 79 лет (род. 15 июля 1939 г.). О состоянии его здоровья в средствах массовой информации распространены разные версии. Известно, что в 2015 году А.Хаменеи перенес операцию на предстательной железе в одной из больниц Тегерана. До того никаких сведений о состоянии здоровья рахбара не сообщалось. Дело в том, что вопрос физического здоровья лидера в Иране, будь то шах или рахбар, является вопросом национальной безопасности. Верховный лидер должен быть адель (справедливым), алем (мудрым) и салем (здоровым). Но после того, как в СМИ появилась аудиозапись Мехди Хашеми Рафсанджани на сайте «Кейхан Лондон», где он говорит, что рак у Хаменеи отступил, западные средства информации поспешили предположить, что рахбар болен и вскоре придется выбирать его преемника. И хотя, после проведенной операции Али Хаменеи продолжает осуществлять свои функции, активно выступает на публике и присутствует на важных мероприятиях, вопрос о следующем верховном лидере остается актуальным ввиду возраста рахбара.
«Почти все, что происходит сейчас (в Иране — авт.), происходит в контексте непрерывного и очень нервного боя за то, кто станет следующим верховным лидером», — сказала Трита Парси, президент Национального иранского американского совета и автор монографии «Потеря врага: Обама, Иран и триумф дипломатии». «Следующий верховный лидер, скорее всего, определит дальнейшее направление Ирана, больше, чем любой другой деятель, в течение следующих двух десятилетий, минимум», — сказал Т.Парси VICE News.
Иранский журналист Мехди Махдави Азад в своей статье на сайте Совета экспертов отметил возможное влияние итогов голосования в Совете экспертов на избрание рахбара. В марте 2018 г. состоялись первые выборы председателя Совета экспертов после смерти аятоллы Али Акбара Хашеми Рафсанджани. Примечательным решением на выборах стало избрание аятоллы Аббаса Кааби, начальника штаба судебной организации «Басидж», членом президиума, а аятолла Ахмад Джаннати был переизбран председателем Совета экспертов с 66 голосами, и это на 15 голосов больше, чем два года назад. Аятолла Хашеми Шахруди и аятолла Мовахди Кермани были вновь избраны в качестве первого и второго заместителя главы Совета экспертов.
Хизмуддин Ашна, старший советник президента в своем Твиттере назвал это голосование продуманным избранием и «успехом одного крыла для координирования работы руководства Совета экспертов». Однако, очевидно, что помимо координации совета, данное голосование имеет более важные цели. Эти выборы стали новым шагом на пути избрания следующего верховного лидера. Данный вопрос был долгое время закрыт с момента избрания Махмуда Ахмадинежада на пост президента ИРИ, а после смерти А.А.Хашеми Рафсанджани вновь актуализировался с еще большей силой.
Аятолла Джаннати является одним из самых выдающихся символов радикального крыла иранского духовенства и одним из политиков, чья поддержка или оппозиция часто являются политическим посланием. На предыдущих выборах он одержал победу над Рафсанджани, набрав 51 голос, в этом году – 66, при том, что необходимо не более 59 голосов для победы. Данная тенденция свидетельствует о некоей радикализации Совета экспертов. В свое время Рафсанджани сумел собрать не менее 30 представителей умеренных, чтобы радикальное крыло не могло с легкостью набрать две трети голосов. Однако, исходя из последнего по времени голосования, очевидно, что умеренные больше не играют роли в Совете экспертов.
Другим значимым событием является удаление аятоллы Дари Наджаф Абади из состава президиума Совета экспертов и его замена Аббасом Кааби. Дари Наджаф Абади, который является членом «списка надежды» (реформисты) критиковал крайних консерваторов, обвинял их в лицемерии и нарушении прав человека, и был единственным членом президиума, который имел тесные отношения с правительством Х.Роухани. А.Кааби в свою очередь крайний консерватор, который благодаря своему некогда членству в КСИР имеет с ним тесные связи.
Нынешний состав президиума составляют Ахмад Джаннати, Хашеми Шахруди, Мовехи Кермани, Ахмад Хатами, Аббас Кааби, Эбрахим Реиси, Хоссейн Бушери. Данный состав является синтезом всех сил, которые эксперты часто называют «фракцией верховенства (рахбари)». В этой группе находятся Общество учителей, духовенство Кума и Мешхеда, КСИР и «Басидж», частные лица или, как их называют, «люди в штатском», фундаменталистские партии и даже представители команды Махмуда Ахмадинежада (из-за присутствия Хашеми Шахруди). Подобный расклад усложняет выбор не только для реформистских деятелей, в том числе и Хасана Роухани, но и ставит под вопрос консенсус вокруг консервативного кандидата. 1989 году тогдашний президент Али Хаменеи и председатель парламента реформист А.А.Хашеми Рафсанджани сумели условно разделить власть. Но в нынешних условиях подобный раздел между сторонниками Х.Роухани и спикера Али Лариджани маловероятен. Возможно, что без наличия внешних угроз или вмешательства А.Хаменеи, как это произошло при Хомейни, выбор следующего рахбара станет настоящей проблемой.
Долгое время одним из главных претендентов на пост рахбара рассматривалась кандидатура ходжат-оль-ислама Э.Реиси, одного из наиболее видных консервативных религиозных и политических деятелей. Бывший генеральный прокурор Ирана, член Ассоциации боевого духовенства, преподаватель в нескольких духовных семинариях, член Совета экспертов. Будучи родом из Мешхеда, где родился и действующий рахбар, Э.Реиси имеет влияние и поддержку именно в этом городе и провинции Хорасан, наиболее консервативной и религиозной. Именно на него сделали свои ставки консерваторы на президентских выборах 2017 года и выдвинули его в качестве единого кандидата. Свою поддержку Реиси выразил и КСИР. Однако подобная могущественная поддержка не помогла консервативному кандидату одержать победу. Почти на 20% его опередил действующий президент Х.Роухани, набравший 57% голосов избирателей. Естественно, столь разгромное поражение показало, что кандидат, не пользующийся популярностью среди большинства граждан, не должен занимать высший пост ИРИ.
С другой стороны безоговорочная победа Хасана Роухани дала возможность рассматривать его не только в качестве президента, но и верховного лидера, которого желает видеть у власти большинство избирателей. Однако, экономический кризис в Иране последних месяцев может нейтрализовать и шансы Х.Роухани. Дело в том, что после выхода США из ядерной сделки (СВПД) в Иране начались экономические проблемы. Курс риала снизился почти в два раза, в августе были введены экономические санкции, а 5 ноября планируется введения нового пакета санкций по ограничению экспорта иранской нефти – главного источника доходов. Резкий рост инфляции вызвал недовольство не только среди населения, но и среди противников президента в системе власти. Хасан Роухани был вынужден выступить перед парламентом и отчитаться за деятельность своего правительства. Однако президент обвинил не только Запад и в частности президента США Дональда Трампа в бедах иранской экономики, но и обозначил внутренние проблемы – коррупцию и неэффективное сотрудничество органов власти, отсутствие единства. Тем самым, он не снял вину с себя и своего кабинета. Подобное решение Х.Роухани может иметь два последствия: либо он заслужит большего доверия за признание ответственности, либо его признают не состоятельным в качестве лидера государства. На данный момент правительство не предприняло никаких решительных мер по восстановлению экономики, тем не менее курс валюты вырос на 20% и сравнительно стабилизировался.
Но заключается ли проблема в правительстве или она еще глубже? Дело в том, что, как отмечают западные эксперты, в иранской экономике существует три наиболее вопиющих недостатка: это — воинственная внешняя политика, которая создает проблемы для международного доверия и вызывает внутреннее недовольство в связи с большим военным бюджетом, коррупция и массовый непотизм, который исходит от привычки рахбара А.Хаменеи обеспечивать экономические выгоды его сторонникам жесткой линии. На всех трех уровнях, так называемым, «десижн мейкером» (принимающим решение) является не Хасан Роухани, а Али Хаменеи.
Еще одним распространенным мнением является версия о «наследовании» высшего поста в государстве сыном действующего рахбара Сейедом Моджтабой Хосейни Хаменеи. Он является одним из учеников вышеназванного Хашеми Шахруди, своего отца и других видных священнослужителей в Куме, где сам сейчас и преподает. Моджтаба Хаменеи активно поддерживал президента М.Ахмадинежада и даже разошелся во взглядах с верховным лидером по этой причине, однако впоследствии бывший президент обвинил своего соратника в коррупции, и их сотрудничеству пришел конец. По неофициальным данным, М.Хаменеи сыграл важную роль во время кровавого разгона протестных акций в 2009 года. Свою поддержку ему оказывает и КСИР. Хотя реформисты утверждают, что он не обладает необходимым опытом и навыками для руководства страной, КСИР и ряд консерваторов настаивают на обратном. Тем не менее, пост не наследственный, и ему необходимо убедить Совет экспертом в своей компетентности либо использовать влияние своего отца на него.
При жизни А.А.Хашеми Рафсанджани постоянно поднимал вопрос преемника верховного лидера, но не просто рассматривал кандидатов, а предлагал сменить формат руководства ИРИ. Он считал, что верховная власть в стране должна принадлежать не одному человеку, а быть консультативной. Он предлагал создать совет из нескольких ведущих религиозных деятелей, который и будет принимать решения. Членов совета так же выбирал бы Совет экспертов. Возможно, Хашеми Рафсанджани надеялся самому занять место в подобном совете. Его предложение имело немало сторонников, однако, после смерти Хашеми Рафсанджани данный дискурс значительно ослаб, и вопрос единоличного преемника вновь стал первостепенным.
Беспорядки в январе 2018 года, а затем весной и летом в разных городах ИРИ, показали наличие разочарование руководством Ирана. Протесты, в организации которых не последнюю роль сыграл вышеупомянутый Э.Реиси (напомним, что акции начались в Мешхеде), изначально были организованы против реформистского правительства, однако вскоре охватили и консерваторов, в том числе и верховную власть, т.к. среди лозунгов была фраза «Смерть режиму» и «Смерть Хаменеи». Это значит, что для протестующих режим, Хаменеи и США несут одинаковую угрозу стране. Именно в таких условиях должен будет вступить в должность новый рахбар. За годы первого срока президентства у Хасана Роухани было много сторонников среди обычных граждан, которые хотели видеть его в качестве нового верховного лидера, имеющего более современный взгляд на мир, готового «открыть Иран миру» и прислушиваться к мнению народа. Однако, второй президентский срок начался для Х.Роухани со сложных вызовов. Выполнение предвыборных обещаний стало практически невозможным. Ежедневно усиливается давление и нападки в адрес президента и обвинения в неспособности решить экономически проблемы страны. Тем не менее, консерваторы не имеют народной поддержки. Это показали последние по времени президентские выборы. Иранский народ не желает движения назад и требует кардинальных перемен.