Отношения между Китаем и Ираном вышли на уровень стратегического сотрудничества. Об этом во вторник 19 февраля заявил министр иностранных дел, член Госсовета КНР Ван И по итогам встречи в Пекине с главой МИД Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом. «Взаимодействие двух стран вышло на уровень стратегического сотрудничества», — приводит его слова информационное агентство ИРНА. «Китай является важной страной для Ирана и нашим ключевым внешнеполитическим партнером», — отметил Зариф. Он подчеркнул, что «в Пекин прибыла высокопоставленная иранская делегация, в состав которой входит председатель меджлиса (однопалатного парламента страны) Али Лариджани, глава Центрального банка Ирана, министры финансов и нефти страны, и этот визит свидетельствует о стратегическом значении отношений КНР и Ирана». Особенно было отмечено, что в период этого визита министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане обсудил с руководством Китайской национальной нефтегазовой корпорации (CNPC) в Пекине участие компании в проекте «Южный Парс. Фаза 11». В ноябре министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане заявил, что CNPC официально вошла в проект «Южный Парс. Фаза 11» вместо французского нефтегазового концерна Total («Тоталь»). «Южный Парс» — крупнейшее в мире месторождение газа. Его запасы оцениваются в 13,8 трлн кубометров. Иран с конца прошлого века ведет поэтапное освоение этого месторождения, разделив всю его площадь на 28 участков (фаз). Это последнее сообщение принципиально важно по двум моментам.

1. Напомним, что 12 декабря прошлого года агентство Рейтер сообщило, что CNPC под давлением США приостановила инвестиции в иранское газовое месторождение «Южный Парс». Нынешний анонс таким образом полностью эти американские желания если не опровергает, то дает четкий сигнал в Вашингтон о том, что Пекин будет продолжать развивать свои отношения с Тегераном, придерживаясь своей линии поведения на этом направлении, несмотря на все возможные санкции. Это логично с учетом того, что Китай является ключевым торгово-экономическим партнером Ирана на протяжении последних десяти лет. По данным агентства Тасним, в 2018 году товарооборот между странами составил около 35 млрд долларов. Кроме того, КНР не поддержала односторонний выход США из ядерной сделки с Ираном и последовательно выступает за снятия санкций с Тегерана в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). В этой связи одним из главных итогов этого визита стала констатация того факта, что китайские власти будут и далее выступать против американских санкций в отношении Ирана и будут продолжать покупать нефть у этой ближневосточной страны. Об этом четко заявил во вторник официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан. «В полдень состоялась встреча между членом Госсовета, министром иностранных дел Китая Ван И и главой МИД Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом, — отметил он, выступая на регулярном брифинге. — Что касается экспорта нефти из Ирана в Китай, он осуществляется в соответствии с программой регулярного сотрудничества между двумя странами, носит рациональный обоснованный характер и учитывает все юридические нормы». После заявления Госдепартамента США «об исключениях из санкций» в ноябре прошлого года китайским энергетическим компаниям Sinopec и CNPC было разрешено импортировать около 360 000 баррелей сырой нефти в день, примерно половину того, что они импортировали до выхода США из ядерной сделки. И есть все основания полагать, что этот уровень экспорта будет не только сохранен, но и увеличен.
2. Визит делегации Ирана в КНР с совершенно не устраивающими Вашингтон озвученными итогами свидетельствует только о том, что предполагаемое соглашение между КНР и США о компромиссе в рамках двусторонних торговых войн в конце марта подисано не будет. А если и будет, то точно не по первоначально обозначенным американцами параметрам. И вопрос в данном случае не только в стратегическом значении Ирана для КНР как торгового партера, но и его роли, как еще одного инструмента влияния на политику США по отношению к себе. К тому же сам факт такого визита, его сроки и темы переговоров говорит о том, что Пекин занял очень жесткую позицию по вопросу откровенного шантажа со стороны Вашингтона в рамках ареста топ-менеджера компании «Хуавей» по обвинению в нарушении антииранских санкций.

Отметим еще один аспект визита иранской делегации в Пекин. В ее составе присутствовал глава попавшего под санкции США глава Центрального банка ИРИ. И не просто так, он вел прямые переговоры со своим китайским коллегой. Это означает, что с учетом санкций США, которые блокируют транзакции с Ираном, проводимые через международные платежные каналы, все страны, желающие вести бизнес с Исламской Республикой, начинают все более активно создавать новые «творческие способы» обхода возможных карательных мер со стороны США. Американские эксперты, знакомые с ходом китайско-иранских переговоров, утверждают, что этот визит приведет к появлению новых идей торгового механизма, который в значительной части изолирует ирано-китайскую торговлю от воздействия санкций. То есть происходит то, о чем говорил 20 февраля бывший американский министр финансов (2013-2017) Джейкоб Лью, выступая в вашингтонском Атлантическом совете. По его мнению, политика администрации президента США Дональда Трампа побуждает международное сообщество искать пути обхода введенных им санкций. «Международное сообщество все чаще ищет способы обойти экономические санкции США, и внешняя политика Трампа «действовать в одиночку» стимулирует этот процесс», — отметил Лью, который ранее также возглавлял аппарат сотрудников Белого дома (2012-2013). По его словам, отсутствие со стороны союзников поддержки решения США возобновить действие антииранских санкций привело к «более энергичному и более изобретательному поиску путей обхода американских санкций, чем ранее». Экс-глава финансового ведомства отметил, что остальные страны «вовсю строят и испытывают «водопровод» в обход Соединенных Штатов», говоря о специальном механизме расчетов с Ираном, который позволяет поддерживать торговлю с ним в обход американских санкций. И это верно, если учесть попытки ЕС запустить такой альтернативный механизм финансовых расчетов, и нынешние усилия Пекина на этом же направлении.
До того, как Соединенные Штаты вышли из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в мае 2018 года и применили санкции к иранскому экспорту, Китай был первым по масштабу глобальным импортером иранской нефти. В свою очередь, Иран импортировал значительное количество промышленных товаров из Китая. Это ситуация оставляет множество возможностей с точки зрения бартерных договоренностей, которые могли бы обойти санкции США. Но не только. Например, уже существует платежный канал между Китаем и Ираном через «Куньлунь банк», хотя объем и вид операций, которые могут быть проведены через этот канал, не являются достаточными для обеспечения всего объема нефтяного экспорта из Ирана. При этом, по ряду данных, в рамках переговоров обсуждался вариант расширения объемов таких сделок через этот банк, а также использование для таких операций небольших банков и компаний, которые Китай мог бы легче защитить от санкций США. В этой связи отметим, что эта схема фактически, как под кальку, повторяет тактику европейских нефтяных трейдеров.