Причины и последствия контактов ФРГ и ООН в решении проблем беженцев и урегулировании конфликта в Ливии

Германия продолжает попытки активизации своей роли в урегулировании острых конфликтов, что в последнее время проявляется на ливийском и суданском треке. Примечательно при этом то, что для усиления своих позиций Берлин пытается скоординировать действия с ООН. В четверг Совет Безопасности ООН назначил внеочередное закрытое заседание по ливийской проблеме, инициатором которого, по данным СМИ, стала ФРГ. Ранее на этой неделе Федеральный канцлер А.Меркель в Берлине провела переговоры с Верховным комиссаром ООН по делам беженцев Ф.Гранди, подчеркнув опасность проблем в Судане и Ливии, а также отметив возрастающую роль УВКБ ООН.

С формальной точки зрения обращения к Организации  Объединенных Наций для Берлина имеет простое и логическое объяснение – включение в состав Совбеза в качестве непостоянного члена в 2019-2020 г., а также председательство в нем в апреле, которое Германия получила от Франции. Вместе с тем эксперты и журналисты предлагают несколько иную трактовку причин, заставляющих федеральное правительство обратиться к этой международной структуре. Так, обозреватель Deutsche Welle М.Кюфнер полагает, что виной тому, провал, который немецкая дипломатия допустила на тех же направлениях, но в рамках ЕС, где по ливийской проблематике господствуют интересы Италии и Франции. При этом столкновение данных государств в Ливии некоторые источники уже начали именовать прокси-войной.

Впрочем, помимо риска утратить часть своих внешнеполитических позиций в Евросоюзе, Германия также вынуждена принять во внимание то, как с этим согласуется ее стратегия в миграционном кризисе. И при таком раскладе Берлину по-своему не удобен каждый из двух внерегиональных центров силы в лице Франции и Италии. Первая поддерживает Х.Хафтара на различных направлениях, включая площадку ЕС, где на прошлой неделе заблокировала коллективный призыв остановить его наступление на Триполи. При этом ситуация зачастую подается таким образом, что контакты Х.Хафтара и Парижа начались недавно, в то время как американские журналы, к примеру, неоднократно подчеркивали, что помощь в различных формах направляется с 2015 г. и не скрывается с 2016 г., просто Берлин раньше предпочитал этого не замечать.

С другой стороны есть Италия с ее правым министром внутренних дел М.Сальвини, который пытается разрешить миграционный кризис в рамках своей страны, закрывая порты и отказываясь от спасения беженцев при помощи различных способов, включая нарушения норм международного права. Камнем преткновения в отношениях Германии и Италии ранее стал вопрос о продлении мандата операции «София», в которой Рим больше всего волновало распределение беженцев между государствами ЕС, а не их автоматическая отправка в Италию. В нынешних условиях у государств есть повод найти точки соприкосновения, поскольку дальнейшая эскалация в Ливии приведет к увеличению потока беженцев, а значит, не устоит как миграционный курс М.Сальвини, так и политика А.Меркель. Однако первый для Германии еще и символ усиления правых настроений в Европе, претендующий на пост главы Еврокомиссии и, как следствие, нуждающийся в поддержке аналогичных политических сил, представляющих другие государства ЕС, включая ФРГ. И здесь опасения Берлина получили вполне реальную основу, когда 8 апреля выступление М.Сальвини на пресс-конференции в Милане посетили представители партии «Альтернатива для Германии».

Помимо отсутствия консенсуса в ЕС, что не дает Берлину добиваться реализации своих задач через Брюссель, обращение к ООН, а особенно к УВКБ, по-своему может гарантировать Германии смягчение международной критики в связи с ужесточением правил депортации мигрантов. В среду министр внутренних дел Германии Х.Зеехофер получил одобрение правительства для своего проекта, включающего такие пункты, как содержание лиц, подлежащих депортации, в обычных тюрьмах, для чего необходимо еще порядка 1000 новых камер; увеличение с трех до пяти лет возможности пересмотра статуса беженца для лиц, получивших его с 2015 г. по 2017 гг., а также введение дополнительных категорий для классификации просителей убежища, что потенциально может накладывать на них ограничения, включая места проживания. Помимо этого в конце марта министр финансов О.Шольц представил проект федерального бюджета, в котором существенно урезаны ассигнования на интеграцию беженцев и поддержку просителей убежища. При этом такая политика сталкивается с критикой властей федеральных земель, которым в любом случае придется заниматься этой проблемой и решать ее, задействуя собственные финансовые ресурсы.

Подход ФРГ может оказать влияние и на отношения Берлина с Иерусалимом. С одной стороны, ООН, а особенно УВКБ является в глазах Израиля крайне недружественной структурой. Соответственно, если по каким-то причинам немецкая дипломатия увлечется использованием этого механизма продвижения своих интересов, конфликта с ближневосточным партнером будет сложно избежать, особенно принимая во внимание то, что достаточное количество европейских государств в последнее время заявляют о поддержке Израиля и позволяют государству защитить себя, не опасаясь международной изоляции. С другой стороны, возможность задействовать ООН, а точнее наиболее действенный его орган – Совбез для Германии краткосрочна. Понимая важность целей, которых удается добиться с его помощью, Берлин может стать более активным сторонником реформы ООН. По-своему эта идея близка Израилю и США, однако подходы к  трансформации организации не идентичны тому, что может устроить Берлин.

Некую точку соприкосновения можно найти и в политике по отношению к беженцам. Эта проблема актуальна для Израиля в целом, а также получила новую порцию внимания к себе в связи с событиями в Судане. Иерусалим потенциально мог бы позаимствовать курс на ужесточение мер в отношении просителей убежища, вот только его действия ООН вряд ли одобрит. Причина тому проста – Израиль обвиняет организацию в том, что она сознательно укореняет проблему палестинских беженцев, делая их статус наследственным, в то время как Берлин готов поддерживать финансово программы оказания помощи беженцам из различных стран.

В целом, ФРГ сейчас столкнулась с необходимостью повышения своего международного статуса за счет участия в урегулировании острых конфликтов, однако эта задача испытывает на себе серьезное воздействие внутриполитической ситуации, где первостепенное значение имеет утверждение бюджета и решение миграционного кризиса. Определенность на этом направлении, как ожидается, может быть достигнута к лету, когда должен быть принят бюджет, а также, не исключено, утвержден и проект реформ Х.Зеехофера. Кроме того, все больше расхождений наблюдается в подходах государств ЕС, что затрудняет выработку Брюсселем единой линии, заставляя ФРГ искать опору для своей дипломатии в рамках ООН.

62.86MB | MySQL:102 | 0,550sec