Несмотря на достигнутые по итогам российско-турецкого саммита в Сочи договоренности и последующие обнадеживающие политические заверения от всех вовлеченных сторон, гуманитарная ситуация в северной Сирии продолжает оставаться сложной и непредсказуемой.
Во-первых, алгоритм дальнейших шагов сторон по отведению войск и новой расстановки сил на сирийско-турецкой границе по-прежнему не очень понятен. Вероятно, из соображений конфиденциальности, ряд достигнутых за закрытыми дверями принципиальных моментов пока не озвучивается публично. Что создает повод для спекуляций относительно постсочинских сценариев развития.
Итак, 29 октября формально истекло 150-часовое временное перемирие, которое было достигнуто сторонами в рамках меморандума о взаимопонимании от 22 октября. При этом впоследствии, уже 27 октября, по результатам сочинского саммита, было заявлено о принципиальном решении о том, что вооруженные подразделения курдских «Сил демократической Сирии» (СДС) будут выведены из приграничной зоны и заменены на подразделения регулярной армии Сирии. Примечательно, что затем последовало заверения непосредственно от курдских представителей относительно того, что они согласны и принимают решения сочинского саммита.
Открытым пока остается вопрос о взаимоотношениях между Дамаском и курдском администрацией. Этот вопрос имеет принципиальное значение с точки зрения обеспечения суверенитета и территориальной целостности Сирии. Противоречивые сведения поступают относительно перспектив интеграции курдских подразделений с сирийской регулярной армией. С одном стороны, анонсировано заявление Министерства обороны Сирии о том, что курдские вооруженные формирования вольются в состав сирийской регулярной армии. Наряду с этим ряд авторитетных глав племенных кланов обратились официально к президенту Б.Асаду с просьбой об амнистии в отношении всех бойцов курдских СДС, и предоставлении им возможности поступления на военную службу в сирийские вооруженные силы. С другой стороны, практически сразу было озвучено заявление командующего курдскими войсками о том, что соглашение с Дамаском не достигнуто, поскольку курды не хотят вливаться в сирийскую армию «в индивидуальном порядке», а продолжают настаивать на блоковой интеграции с возможностью сохранения их нынешнего размещения на местах нынешней дислокации, но как составной части сирийской системы обороны, то есть по сути на подступах к создаваемой Турцией приграничной буферной зоны. В любом случае, сам факт неопределенности вокруг статуса курдских вооруженных формирования создает элемент напряженности и негативно воздействует на гуманитарную ситуацию в целом. Можно предположить, что принципиальные решения на этот счет уже приняты и нынешний публичный обмен заявлениями – лишь тактические попытки сторон выторговать определенные преимущества в последний момент.
Гуманитарная обстановка осложняется еще и тем, что, несмотря на достигнутые важнейшие политические решения, по-прежнему фиксируются локальные вооруженные столкновения и стычки, продолжается вынужденный отток населения из зоны эскалации. Все это ведет к сохранению острой гуманитарной ситуации и требует реагирования со стороны гуманитарных организаций ООН. Наиболее острое противостояние сохраняется вокруг города Рас эль-Айн.
Однако в других районах вдоль сирийско-турецкой границы, где нет прямых столкновений между сторонами, гуманитарная ситуация в сравнении с т.н. «досочинским» периодом начинает постепенно выправляться. В частности, из 202 тысяч ранее покинувших свои дома вынужденных переселенцев почти половине — более 96 тысяч — уже смогли благополучно репатриировать обратно. Тем не менее, в статусе временных переселенцев по-прежнему остается 105 тысяч человек, причем более 70 тысяч из них — это женщины и дети. Примечательно, что 40% из вернувшихся сейчас де-факто находятся в зоне, подконтрольной турецкой армии в создаваемой буферной зоне в провинции Ракка. Помимо этого, порядка 12 тысяч беженцев мигрировали в Ирак нелегальным путем, минуя пропускные пункты, и не планируют возвращаться обратно в Сирию.
Гуманитарное содействие по линии ООН оказывается не только вынужденно переселенным лицам, но и местным общинам, деятельность которых пострадала в результате начавшейся военной интервенции. По линии Всемирной продовольственной программы ООН (ВПП) объемы помощи в октябре были наращены вдвое по сравнению с сентябрьским периодом и теперь охватывают 580 тысяч человек в провинциях Хасака и Ракка. Полным ходом идет подготовка к зиме, особенно в плане утепления временных лагерей для размещения беженцев таких как Аль Хол, Аль Рож и Махмуди. Продовольственная помощь оказывается как временным беженцам, так и недавним репатриантам.
С учетом сложной пока военной обстановки гуманитарный доступ является одной из главных проблем. Стратегическая трасса M4, как раз пролегающая по периметру границы с Турцией и соответственно вдоль зоны противостояния, сегодня частично закрыта, что не позволяет доставлять как гуманитарные, так и коммерческие (продукты и медикаменты) грузы в районы эскалации. В качестве временного решения, гуманитарные агентства ООН оказывают часть содействия по линии пограничной операции со стороны Турции.
Наконец, следует учитывать, что северные районы Сирии (Ракка и Хасеке) являются главными регионами земледелия и аграрного производства в Сирии, особенно продукции растениеводства, в силу климатических условий. Большая часть населения в этих районах вовлечена в фермерские хозяйства. Соответственно, массовые вынужденные переселения основной части фермеров из этих регионов в самый разгар осеннего посевного сезона, вкупе с неблагоприятным климатическим прогнозом (дефицит дождей и засуха) повышают риски продовольственного кризиса в начале 2020 года, даже если на военно-политическом фронте ситуация будет полностью урегулирована и не будет далее эскалировать. Разрушенная недавно в ходе военной операции Турции водная и ирригационная инфраструктура пока полностью не восстановлена – и это тоже негативно влияет на аграрное производство в стране. Согласно свежему прогнозу Всемирной продовольственной программы ООН (ВПП) в конце октября с.г., общее число бенефициаров помощи по стране увеличится с нынешних 4 млн человек до 5 млн человек в ближайшие несколько месяцев. Этот рост произойдет преимущественно за счет гуманитарной эскалации в северной Сирии. Чтобы минимизировать риски негативного продовольственного сценария в начале 2020 года, гуманитарные агентства уже в ноябре начнут новый проект по раздаче семян и удобрений 10,000 фермерских хозяйств в северной Сирии. Также прорабатывается опция открытия т.н. “воздушного гуманитарного моста” для доступа в те приграничные регионы, где наземная логистика сегодня не работает из-за условий безопасности. Речь идет в первую очередь о закрытой пока стратегической трассе M-4.
Таким образом, гуманитарная ситуация на севере Сирии пока остается фактором риска. Несмотря на быстрые и решительные действия ООН по содействию новой волне беженцев и решению текущих гуманитарных проблем, в долгосрочном плане гуманитарный сценарий остается весьма неопределенным.
Такую ситуацию создают два фактора. Во-первых, неопределенность вокруг политического решения после саммита в Сочи и в частности статуса курдских вооруженных сил. Во-вторых – объективные факторы, связанные с подрывом аграрной деятельности и разрушением важной инфраструктуры в районах северной Сирии, где фермерское хозяйство является традиционным и основным видом трудовой деятельности. Решение этой проблемы имеет долгосрочный характер, в том числе ввиду ограниченных финансовых ресурсов, что не позволяет в короткие сроки говорить о восстановлении хозяйства и экономической основы жизнедеятельности в этом районе.