12 ноября истёк согласованный в «дорожной карте» срок формирования нового правительства национального единства в Южном Судане. Очередная попытка выхода из политического тупика в страдающей от конфликта и гуманитарного кризиса стране потерпела полное фиаско. Несмотря на заверения противоборствующих сторон, активное посредничество региональных организаций Африки под патронажем Африканского союза, прямое давление из Вашингтона и вовлечение Пекина, и наконец эпическое совместное паломничество политических лидеров Южного Судана в Ватикан в апреле нынешнего года на встречу с Папой римским, все самые отчаянные усилия разрешить этот длительный конфликт пока так и не увенчались успехом.
Таким образом, в середине ноября провалилась третья с 2018 года по счету попытка примирить действующего президента Ш.Киира и главного оппозиционера, бывшего премьер-министра Риека Машара. Напомним, в сентябре прошлого года стороны помпезно, при посредничестве ООН и международных партнёров подписали мирное соглашение и обязались выполнять его «дорожную карту», предписывающую формирование нового, единого правительства, слияние вооруженных сил сторон в единую национальную армию и т.д.
Очередной срыв южносуданского процесса наводит на мысль, что нынешние механизмы миротворчества во многих случаях себя изжили и эффективно не работают. В мировом масштабе есть успешные примеры (Колумбия), но в многих случаях энергичные усилия под эгидой ООН по решению сложных конфликтов и сопутствующие им колоссальные финансовые расходы оторваны от реального контекста и обречены на провал. В последние два года небывалую активность в миротворческих усилиях на африканском континенте развивают региональные интеграционные организации, в первую очередь Африканский союз. В случае с Южным Суданом в процесс активно вмешалась Межправительственная региональная организация по развитию Восточной Африки (ИГАД). И, разумеется, к этому ИГАД подталкивают входящие в ее состав амбициозные региональные игроки, особенно Эфиопия, премьер-министр которой в 2019 году уже удостоился Нобелевской премии мира за урегулирование конфликта с соседней Эритреей.
В случае с Южным Суданом все намного сложнее — быстрого прогресса здесь ожидать не стоит. Но Cкладывается устойчивое ощущение, что все попытки сколачивания коалиционных союзов для местных элит — не более, чем временные тактические схемы, позволяющие заручиться финансовой и политической поддержкой доноров, но никак не нацеленные на конкретный результат.
В день истечения дедлайна 12 ноября обе противоборствующие стороны анонсировали перенос сроков формования правительства на 100 дней. Достаточно ли отведенного срока для наведения мостов, если существующие противоречия в первую очередь базируются на отсутствии доверия между оппонентами. Главная загвоздка в том, что оппозиционный лидер Р.Машар всячески избегает возвращения в Джубу, ссылаясь на отсутствие гарантий своей личной безопасности. А без этого принципиального шага решение о формировании правительства национального единства просто не может состояться.
На недавней очной встрече в Уганде Р.Машара с президентом С.Кииром, которую патронировала Межправительственная региональная организация по развитию Восточной Африки (ИГАД) и лично курировал угандийский президент Й.Мусевени, попытка посредников не привела к успеху. Собственно, там стороны и пришли к решению об отсрочке на 100 дней, с промежуточным обзором выполнения сторонами взятых обязательств через 50 дней. Обязательства, однако, достаточно размытые: усиление мер в сфере безопасности, а также более инклюзивное вовлечение в политические процессы различных профессиональных союзов, женской лиги, молодёжных организаций, общественных организаций, церкви и пр. Также отдельно прописано создание независимых судов и трибуналов, которые будут опекать совместно Африканский союз и Собственно, львиная доля выполнения этих обязательств лежит на правящей власти.
Теперь что касается возможных последствий новой отсрочки в создании коалиционного правительства.
Во-первых, она вновь возвращает Южный Судан обратно в конфликтную фазу, когда угроза возобновления гражданской войны становится более, чем реальной. Такая угроза может обостриться еще и ввиду того, что с октября Южный Судан переживает сильнейшее за последние 40 лет наводнение Восточной Африке, которое уже вызвало вынужденное переселение более 900 000 тысяч человек в провинции Джонглей. Нынешнее обострение гуманитарной ситуации совсем некстати, и в условиях политической неопределенности будет сильнее толкать к гражданской войне. Уже сегодня 7,2 млн человек нуждаются в срочной гуманитарной помощи.
Во-вторых, очередной срыв уже казалось согласованной сторонами дорожной карты привел к репетиционным потерями и росту недоверия со стороны внешних игроков. США как главный донор и изначально основной политический лоббист независимости Южного Судана, сразу же выступили с угрозой пересмотреть свои и без того напряженные с 2018 года отношения с правительством в Джубе. Понятно, что место американцев в этой богатой нефтью стране готов без промедления занять Китай, проинвестировавший только в последнее время не менее 12 млрд долларов США в экономику страны.
В третьих, отсрочка — лишь временная мера, но для выполнения реальных шагов и уступок по «дорожной карте» потребуется гораздо больше усилий. В частности, помимо интеграции всех вооруженных групп в единую национальную армию численностью 40 тысяч человек. Но самое главное — сколачивание 3-тысячного VIP-статусного особого корпуса — в целях в том числе обеспечения защиты оппозиционных лидеров во главе с Р.Машаром. Это наиболее сложная часть всего процесса выполнения предварительных условий.
В-четвертых, срыв политического процесса приведет неизбежно к сворачиванию нефтедобычи — главного источника доходов из нефтяного сегмента. Американские нефтяные интересы лежали в основе созданной ими концепции создания независимого государства Южный Судан. Гражданская война помешала этому процессу — падение ежедневной добычи в период 2010-2014 гг с 350 тысяч до 130 тысяч баррелей в день стал ощутимым ударом по экономике самого молодого в мире государства. Затем процесс вновь восстановился, и к концу 2019 года планирует достичь 250 тысяч баррелей в день.
Нужно отметить, что несмотря на прагматические экономические интересы новых игроков, особенно Китая, связанные с прямым интересом к нефтяной сфере, общее политическое осуждение действий официальной Джубы будет только нарастать. Оно имеет накопительный эффект и связано с прежним коррупционными и иными скандалами и нескрываемым бездействием властей на миротворческом треке. На внутриполитическом фронте в самом Южном Судане будут расти социальные протесты и угроза новой гражданской войны, которая может обернуться переворотом и приходом к власти военной верхушки. Пока власти стремятся успокоить общество, призывая быть терпеливым и дождаться окончания стодневного срока, чтобы наконец создать новое коалиционное правительство. Но эти наставления не играют особой роли и гражданская войны может вспыхнут в любой момент. Внутренняя нестабильность вкупе в гуманитарными вызовами в свою очередь будет ослаблять потоки инвестиций и финансовых ресурсов и отпугивать доноров, включая все то же Китай. И создавать таким образом высокие репутационные риски для перспектив самого политического процесса.