24 апреля с.г. в традиционном выступлении американских президентом, обращаемом в сторону армянского населения страны, Джо Байден, как и обещал в ходе своей предвыборной кампании, признал события 1915 года «геноцидом» армянского народа.
Продолжаем анализировать реакцию в Турции на прозвучавшее заявление. Третья часть публикации опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=76932.
Напомним, что в предыдущей части нашей публикации мы рассмотрели действия Управления по связям с общественностью при Администрации президента Турции и заявления её главы – Фахреттина Алтуна.
Как и положено ведомству, ответственному за ведение пропаганды / контрпропаганды страны внутри и за её пределами, Управление по связям с общественностью подготовило свой ответ к 24 апреля – выставку, посвященную турецким дипломатам и членам их семей, погибшим от армянского террора. И открыта эта выставка была аккурат в тот день, когда ожидалось выступление Джо Байдена.
Разумеется, турецкая сторона подозревала, что ситуация развивается в этом направлении и, возможно, последуют слова Джо Байдена о геноциде. Однако, разумеется, действия Управления по связям с общественностью были иррелевантны по отношению к тому, признал бы или не признал бы, в итоге, президент Джо Байден события 1915 года «геноцидом армянского народа». В конце концов, в мире достаточно стран, которые выступили с признанием геноцида и не только США, в этом смысле, являются адресатами турецкого послания.
Как можно судить из заявлений турецких официальных лиц, в Турции существует четкая убеждённость в наличии злонамеренной антитурецкой деятельности, которую ведет армянская диаспора по всему миру, в том числе, в западных странах. И Турция показывает способность использовать различные инструменты для того, чтобы пытаться продвигать свою точку зрения и свою повестку за рубежом в ключевых для себя странах, противостоя указанному давлению.
В частности, речь идет о США и о Франции, где сильна армянская диаспора. Или же о Германии, где сильна диаспора курдов, оппозиционно и нередко радикально настроенных по отношению к действующей в Турции власти (как подчеркивает турецкое руководство, сторонники признанной в Турции и в ряде других стран в качестве террористической Рабочей партии Курдистана не являются представителями курдского народа и выразителями его мнения – И.С.).
Заметим, что и по России турки также научились работать или, по крайней мере, за последнее время, продемонстрировали заметный прогресс в этом вопросе.
В том смысле, что заход в Россию турками был осуществлен в 2020 году по линии азербайджанской диаспоры, с которой турками было налажено тесное взаимодействие в плане отработки темы очередного витка Нагорно-Карабахского конфликта. Можно назвать это сотрудничество, во многом поворотным – вплоть до того самого времени, у турок были крайне ограниченные инструменты по достижению отечественной, российской аудитории. О чем они, не скрывая говорили, в частности, в ходе своего диалога с азербайджанцами, ссылаясь на армянскую диаспору в Москве и на её методы работы. Теперь же, возник серьезный и, что не менее важно, финансово подкрепленный канал передачи информации.
Это – та тема, которая, со всей неизбежностью, теперь уже будет возникать теперь с завидной регулярностью, если из неё не будут сделаны правильные выводы.
До сих пор, действия России были направлены в сторону турецких культурных центров и школ, а также в сторону различной религиозной литературы и организаций, занимающихся распространением соответствующих взглядов. Кроме того, отдельные регионы, к примеру, Татарстан и Башкортостан также пользовались особым «приглядом» со стороны профильных российских ведомств.
Но, как выяснилось в ходе конфликта в Нагорном Карабахе образца 2020 года, Турция очень даже может быть представлена прямо в Москве через своих «полномочных представителей» из числа азербайджанской диаспоры. И вовсе необязательно для этого «легализоваться» в России ни в качестве СМИ, ни в качестве какой-либо некоммерческой или образовательной организации.
Однако, вернемся непосредственно к вопросу США и Турции.
Турция и к США пытается все активнее подбирать ключики. Тем более, что в стране лоббизм является официально разрешенным видом деятельности и ничего противозаконного нет в том, чтобы платить Турции американским сенаторам за эту деятельность. Влиятельной родственной диаспоры у Турции в США нет – не перебить туркам голосов еврейского и армянского лобби в Вашингтоне, которые в США выступают с позиций «своих», причем, что характерно, «влиятельных своих».
Поэтому, в первую очередь, Турция сфокусирована на том, чтобы работать с американскими мусульманами. Хотя, там ей приходится сталкиваться с противодействием со стороны беглого проповедника Фетхуллаха Гюлена, проживающего в Пенсильвании.
Также интерес представляют различные расовые меньшинства, включая чернокожее население страны. Или же, допустим, коренное, краснокожее население США.
Неслучайно ведь турецкие СМИ так активно обыграли протестное движение Black Lives Matter в США, потому что их требования расовой справедливости (как ни относись к этому движению и ему участникам – И.С.), во всяком случае по формальному признаку, вписывается в нынешнюю турецкую идеологию.
А заключается эта турецкая идеология в том, что Турция налаживает активные связи: а) с родственными тюркскими народами, б) с мусульманскими диаспорами, в) с расовыми меньшинства и жертвами преследований. Подача идет при этом такая, что Турция, как правопреемница Османской Империи, — это государство с человечным, гуманным лицом, выступающее против империализма и угнетения. Можно сказать, что, в этом смысле, Турция противопоставляет себя «классическим» имперским государствам, включая США, Россию, Китай и государства Европы, образца как прошлого, так и настоящего. Турция подчеркивает «гуманный характер» Османской Империи, что, впрочем, вступает в некоторое противоречие с классическими представлениями об этом государстве, сложившимися за его пределами.
Ещё один человек, к чьим словам по поводу заявления Джо Байдена имеет смысл прислушиваться – это глава самого влиятельного мозгового центра Турции, Фонда политических, экономических и социальных исследований (SETAV) Турции Бурханеттин Дуран.
Его ведомство тесно взаимодействует с турецким государством, предлагая как свое осмысление повестки, так и продвижение турецкой точки зрения за рубеж, с фокусом на зарубежные интеллектуальные элиты.
Подчеркнем, что SETAV – это больше чем локальный мозговой центр. Его мероприятия проходят и в США, и в Европе, а публикации издаются на многих иностранных языках. Допустим, если речь идет о ежегоднике «Исламофобия (в мире – И.С.)», то он далеко не только публикуется на турецком и даже на английском языке. Более того, к публикациям SETAV привлекаются и эксперты из-за рубежа.
Таким образом, решается ещё одна задача: через турецкий мозговой центр отбираются и отсеиваются те зарубежные эксперты, которые могут выступать на одной волне с Турцией. Формируется пул этих экспертов, которые выступают не только со страниц турецкого издания.
Говоря же о личности главы Фонда, можно сказать, что Бурханеттин Дуран – это турецкий Федор Лукьянов по уровню своей авторитетности и цитируемости в Турции.
28 апреля с.г. Бурханеттин Дуран опубликовал статью под заголовком «Влияние решения Байдена по 1915 году на турецко-американские отношения».
Имеет смысл обратиться к тексту этой статьи:
«Назвав события 1915 года «геноцидом», президент США Джо Байден нанес рану в двусторонних отношениях, которая будет постоянно кровоточить. Не секрет, что Анкара и Вашингтон в последние годы находятся в состоянии постоянной напряженности.
Есть ряд вопросов, которые администрации Обамы и Трампа оставили нерешенными.
Вот первые, что приходят на ум: поддержка США террористической группы РПК / СНС, бездействие Вашингтона против Гюленистской террористической группы (ФЕТО), сделка по С-400, расследование против Halkbank, исключение Турции из совместной программы истребителей F-35, санкции в рамках Акта о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA), все более прогреческая и прокипрская позиция Вашингтона в Восточном Средиземноморье
Джо Байден стал вторым президентом США после Рональда Рейгана, употребившим слово «геноцид» и нанесшим длительный ущерб двусторонним отношениям. Заявление американской исполнительной власти не является обязательным для Турции, которая отклонила его и объявила его недействительным.
Однако граждане США и страховые компании могут активизировать судебные иски против Турции и ее учреждений.
Если бы какой-либо суд вынес решение в пользу репараций, так называемое признание Байдена превратилось бы в постоянную проблему — точно так же, как разногласия по поводу ФЕТО и сирийского ответвления РПК — СНС.
Турецкий народ в подавляющем большинстве расценил решение администрации Байдена как акт возмездия за вклад Турции в победу Азербайджана в Нагорном Карабахе.
Этот шаг, несомненно, подпитывает антиамериканизм в Турции, настроения, поощряемые длинным списком споров. Многие турки теперь видят новую враждебную сторону Вашингтона в свете обвинения. Представление о том, что Соединенные Штаты «движимы враждебностью», пустило корни.
По сравнению с бывшим президентом США Биллом Клинтоном, которого турки хвалили за инициативу по прекращению резни в Боснии, недавние президенты Америки крайне непопулярны в Турции.
Президент США Барак Обама, чьи безупречные заявления изначально пользовались поддержкой, был осужден за политику его Администрации в отношении Сирии (особенно за поддержку СНС) и его реакцию на попытку государственного переворота 15 июля 2016 года.
По иронии судьбы, Обама подорвал отношения альянса Турция – США, несмотря на то, что, на словах, он поддерживал идею «образцового партнерства». Действительно, период с 2013 по 2016 год был для Турции неспокойным временем.
А как насчет эпохи Трампа?
Как ни странно, бывший президент США Дональд Трамп показал себя лучше, чем его предшественник, участвуя в дипломатии лидеров (то есть, когда отношения определяются непосредственно лидерами стороны – прим.) с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом.
За исключением эпизода с Эндрю Брансоном, Америка Трампа попыталась предпринять конструктивные шаги в отношении Сирии, проблемы С-400, судебного процесса над Halkbank и экономического сотрудничества. Однако, бывший президент столкнулся с колоссальным сопротивлением истеблишмента.
24 апреля Джо Байден неудачно выступил, что привело к неудачному старту гонки. Все политические партии и граждане (Турции – И.С.), независимо от их политических взглядов, недовольны позицией Вашингтона по СНС, ФЕТО и событиям 1915 года.
Массы достигли консенсуса по этим вопросам, несмотря на поляризацию внутри страны. Заметным исключением является поддерживающая РПК Партия демократии народов (ПДН), которая отказывается быть в «турецком углу», когда дело доходит до каких-либо вопросов национальной безопасности.
Призвав турецкий народ «признать позор геноцида», ПДН еще раз продемонстрировала свое намерение маргинализировать и решительно противодействовать национальной идентичности и интересам Турции.
Ясно, что подход партии ставит ее фактического партнера, главную оппозиционную Народно-республиканскую партию (НРП) и Хорошую партию (ХП), в затруднительное положение.
Подход Анкары:
Анкара считает заявление Байдена «недействительным». Судя по реакции некоторых высокопоставленных официальных лиц страны, турки не руководствуются эмоциями. Предстоит постепенное и рассчитанное возмездие со временем.
Турецкие политики стремятся к тому, чтобы масштабы и время их реакции не повредили стратегическим интересам их страны. Они внимательно рассматривают военную, экономическую и другие области сотрудничества.
Таким образом, нет никаких оснований ожидать резкого разрыва двусторонних отношений. Эрдоган 26 апреля выступил с решительным и ясным посланием, но его последствия для внешней политики станут очевидными только после личной встречи двух президентов в кулуарах саммита НАТО.
Ясно одно: отношения между Анкарой и Вашингтоном постепенно развиваются из ограничений традиционного альянса. Возникает новый образ действий, который объединяет невзгоды, соперничество и сотрудничество».
Итак, какова же главная мысль, которая просматривается красной нитью во всей приведенной выше публикации?
На самом деле, эта мысль выглядит так: все последние годы отношения между Турцией и США лишь ухудшаются. Но это – объективная реальность, которая заключается в том, что ткань отношений между двумя странами усложняется. Их никогда, разумеется, нельзя было назвать безоблачными, но в наши дни, буквально на глазах, прошло их четко фрагментирование и сегментирование.
То есть, между Турцией и США есть целый «ворох» раздражителей и долгосрочных проблем, которые невозможно решить в обозримой перспективе. У Турции с США есть целый ряд серьезных расхождений и по региональной повестке. Будь то ситуация в Сирии, Восточном Средиземноморье и в Нагорном Карабахе.
На таком политическом фоне, возникают, разумеется, вопросы относительно того, что реально можно занести в актив турецко-американских отношений?
Товарооборот между США и Турцией около 20 млрд долларов – это, вне всяких сомнений, один из фундаментов. Однако, говорить о каких-то прорывах достаточно затруднительно с учетом того, что самое важное и стратегическое для себя Турция, в последние годы, получает из России.
Речь, разумеется, идет об атомной энергетике, системах ПВО и о вакционной тематике. Это – те якоря в торгово-экономической сфере между Россией и Турцией, которых между Турцией и США нет. Турецко-американская взаимная торговля берет объемом, но не наличием якорных проектов. Другой положительной повестки пока не просматривается, чтобы она могла бы, к тому же, уравновешивать антиамериканизм внутри Турции, который всегда, так или иначе, существовал, но лишь укрепился после того, как Байден выступил со своим заявлением по случаю 24 апреля.
Теперь обратимся к тезису Бурханеттина Дурана о том, что заявление Байдена сплотило турецкие политические партии.
На самом деле, если это и так, то лишь отчасти. Все дело заключается в том, что среди оппозиционных движений наблюдается попытка удовлетворения запроса в турецком обществе на восстановление отношений с Западом – с США и с ЕС. Широко распространенным мнением в оппозиции является то, что нынешнее турецкое руководство излишне увлекается строительством отношений с Россией. Причем, происходит это в ущерб отношениям с Западом. И этот крен надо выправлять.
А, следовательно, не в интересах оппозиционных движений делать акцент на США. Когда можно заявить, что Байденовское признание – есть следствие неправильной турецкой внешней политики последних лет. Иными словами, речь идет о том, что первопричиной ухудшения отношений между Турцией и США, вылившегося в заявление американского президента, являются неумелые действия турецкого руководства. Именно ему, следовательно, и надо предъявлять претензии, а не Джо Байдену.