Продолжаем разбирать книгу главного мозгового центра Турции – Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции под заголовком «Большая стратегия Турции».

Перед собой мы видим попытку осмысления новой роли Турции, предпринятую главным мозговым центром Турции – Фондом политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), на фоне того, как это новое, укрепившееся положение Турции стало все более отчетливо проявляться, как минимум, в регионе нахождения страны.

Главный вопрос, который занимает Турцию: каким образом страна может воспользоваться теми тектоническими сдвигами, которые сейчас наблюдаются в мире, чтобы укрепить свой статус региональной державы и даже сделать себе «апгрейд» до статуса державы глобальной?

Предыдущая, 25-я часть публикации доступна по ссылке на сайте Института Ближнего Востока.

Напомним, что мы остановились на завершающей, четвертой главе книги, которая озаглавлена как «Турецкая внешняя политика и стратегия в сфере безопасности».

Мы перешли к рассмотрению так называемого «второго стратегического пояса» Турции, наиболее проблемной-уязвимой точкой которого турецкими авторами названа Сирия. В плане присутствия на территории страны курдских Сил народной самообороны (СНС), которые считаются ответвлением террористической Рабочей партии Курдистана. А, следовательно, могут провоцировать рост сепаратистских движений и на территории самой Турции.

Турция продолжает всеми силами добиваться от США отказа последних от поддержки СНС – в том числе, как мы написали в прошлой части нашего обзора, с помощью «жонглирования» формулировками про «высылку» российских специалистов из страны.

При этом, вся эта история напоминает «игру слов» в связи со сбитым российским самолетом в конце 2015 года: извинился или не извинился турецкий президент Эрдоган за сбитый самолет? Или же он только выразил свое сожаление, которое на русский язык можно трактовать как извинение?

Из той же серии вопрос: заявили ли турецкие официальные лица про высылку или же про отправку домой российских специалистов, в связи с окончанием командировки? На эту тему, к настоящему времени, невзирая на свежесть вопроса, уже опубликовано множество обзоров с цитированием дословных фраз министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу и разбором того, как это было преподнесено в прессе, включая тот самый Bloomberg.

Суть вещей от этого не меняется: Турция разыгрывает свои партнёрские отношения с Россией по проекту С-400 с целью «умаслить» США. Пусть даже и имитируя этот розыгрыш, имея в виду продолжение с Россией сотрудничества в сфере военно-промышленного комплекса.

Все равно, это все идет в копилку скептического отношения к туркам, как к серьезным партнёрам, в России. Нет оснований думать, что такие маневры можно скрыть от внимания российской стороны.

Да и американцев такими «маневрами» впечатлить не удастся.

Так что, не удастся Турции подать себя американцам в качестве партнёра США на сирийской земле, разменяв эту тему на С-400. Ни Турция не готова отказаться от современной российской системы ПВО, ни США не готовы изменять свою региональную политику, которая, в том числе, опирается и на курдов.

Впрочем, очень возможно, что Турция ещё попробует обыграть вопрос размещения систем С-400 на своей территории. В этой связи, турецкая пресса в последние дни запестрела заголовками из серии «Формула Инджирлика для С-400» — в том смысле, что С-400 могут встать там на боевое дежурство, а «ключи» от этой военной базы есть и у американцев тоже. А, следовательно, они, так или иначе, имеют и сами контроль над российской системой ПВО. Одним словом, турецкие политики ищут выход из ситуации, предпринимая совершенное немыслимые попытки убедить американцев в том, что факт использования Турцией систем С-400 следует принять как данность.

Пока эти попытки продолжаются, не снимается с повестки дня вопрос того, как придать турецко-американским отношениям положительную повестку в целом? И, говоря шире, как пополнить новыми аспектами сотрудничества нахождение Турции в Североатлантическом альянсе?

При том, что все последнее время в Турции немало говорится о том, что нет у турецко-американских отношений положительной повестки, которую можно было бы ожидать от того, что ранее называлось «образцовым стратегическим партнёрством». И нет у Турции с НАТО общего понимания безопасности и общей повестки в этом смысле, как показали события последнего десятилетия. А это, разумеется, не может устраивать стороны и ими, все-таки, ищутся какие-то практические точки соприкосновения, за рамками политических деклараций «за все хорошее, против экспансии России».

В частности, как сообщается изданием The National News, правительство Турции согласилось взять на себя ответственность за международный аэропорт Кабула в рамках сделки с НАТО на сумму в 130 миллионов долларов.

Изданием отмечается, что эта сделка, вероятно, будет широко приветствоваться после нескольких недель неопределенности: «это даст гарантии международному сообществу» в плане возможности сохранения авиасообщения с Афганистаном, которое оказалось под угрозой, и, как пишет издание, «это — лучшее решение, потому что талибы никогда не атаковали турок».

При этом приближается 11 сентября — крайний срок вывода войск США и НАТО из Афганистана. К тому времени, понятно, что сделка НАТО — Турция будет финализирована. А, скорее всего, даже раньше. Уместно было бы заключить эту сделку на Саммите НАТО в Брюсселе в середине июня месяца.

Анализируя эту сделку, можно сказать, что Турция, все-таки, постепенно добивается своего: статуса «спецпредставителя» США / НАТО в регионе, точнее в отдельных его локациях.

Пусть даже Афганистан — не главная точка интереса Турции на этом этапе, но уж точно стратегическая. Это – ещё одна новость, очевидно, в рамках создания положительной повестки для участия Турции в Саммите НАТО. Однако, повторимся, «спецпредставительство» в Афганистане – это совсем не то, что туркам требуется.

Турецкий интерес в так называемом «втором стратегическом поясе», в наши дни, сосредоточен именно что в Сирии, но здесь, похоже, дело – в тупике. Что, впрочем, не исключает наличия попыток создания альтернативной повестки для турецко-американских отношений.

Возвращаясь к оценкам турецким изданием гражданской войны в Сирии, то, как пишут его авторы, нельзя говорить о том, что конфликт будет завершен в обозримой перспективе. А это делает приоритетным для Турции развитие пояса безопасности вокруг страны (зоны ранее проведенных трех трансграничных операций – И.С.). Речь идет о всестороннем укреплении инфраструктуры этого района – административном, политическом, социально-экономическом. А также о развитии инфраструктуры безопасности. Говоря об укреплении административной и политической инфраструктуры, турецкие авторы, в первую очередь, говорят про укрепление Сирийской национальной армии как залог обеспечения безопасности и стабильности в районе и, разумеется, в качестве гарантии того, что турецкие интересы во втором стратегическом поясе будут соблюдены.

Другим вопросом, который в связи с сирийской гражданской войной продолжает остро стоять перед Турцией, является тема Идлиба и угрозы возникновения очередной волны беженцев. В этом смысле, авторами говорят о том, что, как бы не был этот вопрос отсрочен, все равное его нерешенный статус формирует для Турции перманентный риск.

Вообще, в зарубежных оценках вопроса нахождения сирийских беженцев на территории Турции – на Западе и в России – ярко выражено мнение о том, что Турция использует тему беженцев для создания фактора давления на Запад, прежде всего, на Европейский союз. Что, дескать, Турция шантажирует ЕС тем, что может отправить беженцев в европейском направлении, приоткрыв свои границы – сухопутную и морскую.

Но вот только говорить об этом имеет смысл лишь в том случае, если Турция бы получила какие-то ощутимые для себя преференции за то, что дала приют более чем 4 млн сирийцев. Брюссельское соглашение ничего значимого для Турции, в этом смысле, не предусматривает. Никаких заметных шагов ЕС в сторону Турции в последние годы не сделал – даже в плане обещанной либерализации туристических поездок.

Так что, говорить о беженцах как об (эффективном) факторе давления на Европейский союз не приходится. Турция, скорее, сильно проиграла от того, что на ее территорию прибыло столько мигрантов с туманными перспективами своего возвращения на родину.

И тема Идлиба также достаточно однобоко трактуется за пределами Турции: в том смысле, что это – «последний оплот террористов в Сирии». Но правда также заключается и в том, что Турции беженцы больше не нужны. Она, и правда, расходует значительные ресурсы на то, что есть уже сейчас и больше вкладывать на намерена.

Авторы же турецкого издания говорят о том, что новая волна беженцев из Идлиба – это одна из реальных угроз безопасности Турции, исходящая из второго стратегического пояса. Напомним тезис турецких авторов о том, что Турция «отвлекается» от своих целей и задач на Сирию и на сирийских беженцев. И, даже более того, есть целый ряд стран, которые заинтересованы в подобном отвлечении Турции, как потенциальной региональной и даже глобальной силы.

Перед лицом угрозы очередной волны беженцев из Идлиба, как отмечается турецкими авторами, необходимостью является отказ Турции от «политики открытых дверей» с беженцами. Напротив, как они указывают, необходимо «встречать» беженцев за пределами турецкой территории, обеспечить контроль над воздушным пространством над этой буферной зоной, препятствуя атакам России и сил режима, заручиться поддержкой международного сообщества для удовлетворения базовых потребностей беженцев. Иными словами, миграционные потоки в Сирии должны направляться в сторону проводимых Турцией там операций и в этих районах должна поддерживаться относительная стабильность. Здесь, в свою очередь, авторы исходит из мнения о том, что радикальные движения в Сирии не являются искорененными, а, следовательно, они могут заполнять возникающие вакуумы силы. Так что, задачей Турции является не допускать таких процессов, в том числе, с помощью групп своих сторонников на сирийской земле.

Говоря о последствиях пандемии коронавируса в мире, турецкие авторы отмечают экономическую рецессию, которая, в краткосрочной перспективе, приведет, по их мнению, к тому, что сократится участие России и США в глобальной повестке. И эта ситуация, со всей неизбежностью, должна отразиться и на российском и американском участии в сирийском конфликте.

С другой стороны, даже невзирая на то, что решение сирийского конфликта турецкими авторами не предвидится даже в среднесрочной перспективе, они указывают на то, что вовлеченность Турции в Сирию является одним из важных геополитических преимуществ.

Положительное развитие ситуации в Сирии и достижение там, пусть даже и относительной, но, все же, стабильности, как пишут турецкие авторы, должно снизить давление на Турцию и обеспечить возможность выделения Турции больших времени и ресурсов на работу в других стратегических поясах (о которых пойдет речь в дальнейшем – И.С.).

Подчеркнем: турецкие аналитики рассматривают Сирию, помимо всего прочего, в качестве своеобразного «пылесоса», который высасывает из страны ресурсы – финансовые, военно-политических, административные и прочее, которые могли бы использоваться страной на других направлениях.

Более того, достижение в Сирии (прежде всего, в приграничных к Турции районах – И.С.) относительной стабильности рассматривается турецкими авторами в качестве условия того, что Турция будет продолжать продвигаться и укрепляться по другим направлениям своей внешней политики.

Иными словами, турецкие авторы сами признают, что одним из инструментов сдерживания Турции может и уже является сирийский конфликт. Который, впрочем, в момент его возникновения, Турция пыталась «оседлать» с целью серьезного укрепления своих региональных позиций. Остается только представить себе ситуацию, при которой у власти в Египте осталось бы правительство М.Мурси, а турецкому руководству удалось бы в кратчайшие сроки, с момента начала гражданской войны в Сирии, сместить режим Башара Асада и провести там выборы, по результатам которых у власти бы оказались деятели от партии «Братьев-мусульман». Согласимся, что при развитии ситуации в этом направлении, сегодня мы имели бы дело с совершенно другой Турцией. Но, как бы то ни было, ситуация для Турции обернулась своей противоположностью. А из возможности Сирия пока превратилась для страны в «железную гирю на ноге» и в фактор риска.

Переходя к вопросу Ирака, как указывается турецкими авторами, необходимо к нему подходить с двух различных перспектив – с перспективы Багдада и с перспективы Эрбиля.

Говоря о центральном правительстве, турецкие авторы указывают на политическую нестабильность, экономические проблемы, а также на общую неэффективность государственных структур. Так было ещё до пандемии коронавируса и, как отмечается турецкими авторами, в краткосрочной перспективе, после того, как пандемия будет преодолена, следует ожидать того, что данные явления и их последствия будут сохраняться. Более того, как невысокие турки оценивают и шансы на то, что указанные явления будут преодолены Ираком в среднесрочной перспективе.

Как отмечается турецкими авторами, в том случае, если Ираку удастся преодолеть эти проблемы, эффект для Турции окажется положительным. В конце концов, относительная стабильность, достигнутая в Ираке, положительным образом скажется не только на вопросе турецкой безопасности. Относительная стабильность окажет положительное влияние на экономику.

Поэтому, как подчеркивается турецкими авторами, «перестройка» Ирака должна всячески Турцией поддерживаться с использованием экономических и дипломатических инструментов.

Здесь представляется уместным напомнить про то, что Ирак для Турции является одним из главных торгово-экономических партнёров в целом. При этом речь идет не только о том, что Турция закупает иракскую нефть, но и о том, что Ирак является большим рынком сбыта для турецкой продукции и услуг, в частности, услуг турецких строительных подрядчиков.

Помимо «Багдадской перспективы», существует ещё и «угол зрения» на Северный Ирак, где продолжается, по выражению турецких авторов, борьба за лидерство, в которую самым активным образом вовлечена Рабочая партия Курдистана. Одним из факторов нестабильности, турецкими авторами называется рост влияния в Северном Ираке Рабочей партии Курдистана, который может продолжиться и после преодоления пандемии коронавируса.

Для достижения желаемой для Турции относительной политической стабильности, турецкими авторами говорится о необходимости продолжения проведения на территории страны антитеррористических операций. Наряду с этим, турецкому руководству предлагается использовать доступный у Турции арсенал экономических и дипломатических средств для того, чтобы «устранить элементы нестабильности». В этом смысле, авторами предлагается использовать два ключевых элемента политики. Во-первых, укреплять свои отношения с Демократической партией Курдистана, а также развивать экономические отношения с регионом и наращивать в него инвестиции.