В последнее время  израильское военное и разведывательное сообщество сосредоточили свое внимание  на иранском  генерале Амире Али Гаджизаде. С именем этого командующего воздушно-космическими силами Корпуса стражей исламской революции (КСИР)  израильтяне связывают растущие возможности беспилотных летательных аппаратов Тегерана и его предполагаемые нападения на ряд морских судов, связанных с Израилем, таких. как например танкер Mercer Street в Оманском заливе. «Амир Али Гаджизаде, командующий военно-воздушными силами КСИР, стоит за десятками террористических атак в регионе, используя беспилотные летательные аппараты и ракеты», — заявил тогда  министр обороны Израиля Бени Ганц. Некоторые израильские сотрудники спецслужб, аналитики и наблюдатели даже считают Гаджизаде «новым Касемом Сулеймани», формирующим иранскую политику и пользующимся вниманием и доверием верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи. Хотя ему еще только предстоит достичь статуса Сулеймани, которого Соединенные Штаты убили в результате удара беспилотника в январе 2020 года,  авторитет Гаджизаде быстро растет в стране и за рубежом. В том числе и по причине того, что  Иран и его союзники все чаще используют беспилотные летательные аппараты в своих военных операциях на Ближнем Востоке.

Что известно про «восходящую звезду» на небосклоне КСИР? Хотя Гаджизаде родился в Тегеране в 1962 году, его родители родом из Караджа, города-спутника в 50 км от столицы. Как и многие из высших командиров КСИР, он поступил на службу в зарождающееся «специальное подразделение» в 1980 году с началом ирано-иракской войны.  Он воевал на многих участках фронта в качестве снайпера все время этого восьмилетнего конфликта.  Хотя он тренировался и воевал как снайпер, Гаджизаде также был связан с артиллерийским подразделением КСИР и там сблизился с генералом Хасаном Техрани Могаддамом, известный «как крестный отец» ракетной программы Ирана. Могаддам лично следил за продвижением Гаджизаде по службе в рядах КСИР и оказывал ему покровительство. Когда Могаддам и еще 12 человек отправились в трехмесячную миссию в Дамаск в 1984 году, чтобы пройти подготовку в сирийской армии для запуска ракет «Скад Б», которые Иран получил из Ливии, он предложил высшему командованию, чтобы Гаджизаде организовал первое ракетное подразделение под названием «Хадид», — прежде чем он вернется из Сирии, чтобы лично командовать этим подразделением. С тех пор Гаджизаде был ключевой фигурой в ракетной программе Ирана, а также играл важную роль в ВВС КСИР, которые были сформированы в 1985 году. Однако реальный взлет состоялся только в 2003 голу, когда  Гаджизаде был назначен командующим противовоздушной обороной КСИР. После вступления в эту должность он быстро сосредоточился на производстве зенитных ракетных систем. «Когда я [присоединился к силам], я понял, что это в сотни раз сложнее, чем ракеты класса «земля-земля», и мы чувствовали, что [производить системы противовоздушной обороны] невозможно», — вспоминал он в начале этого года. По словам Гаджизаде, Россия предложила Ирану тогда продать несколько ракетных комплексов «Бук», и ряд иранских делегаций отправились в Москву. Но  Али Хаменеи вместо этого призвал КСИР производить свои собственные ракетные системы ПВО. «Покупка была отменена, и мы сосредоточились на [выпуске систем иранского производства], что привело к производству 3-х отечественных системы «Хордад», «Табас» и «Раад», — сказал Гаджизаде. В 2009 году Хаменеи решил расширить сферу деятельности ВВС КСИР. Была создана Космическая секция, и название ВВС было изменено на Воздушно-космические силы. Эти силы взяли на себя ответственность за разработку и использование ракет Исламской Республикой, а Хаменеи назначил Гаджизаде их командующим. В интервью местным СМИ в 2018 году Гаджизаде описал, как представил Хаменеи планы по разработке ракет. «Он сказал: «То, что вы сказали, хорошо, но мой приоритет — точность ракеты. В то время мы работали над дальностью действия наших ракет и сталкивались с [высокой] частотой ошибок. Когда верховный лидер сказал это, мы пытались исправить это  в течение трех месяцев и достигли желаемого результата, а позже мы достигли минимально возможной частоты ошибок», — вспоминал Гаджизаде. Воздушно-космические силы под командованием Гаджизаде оказались в центре дипломатического напряжения между Исламской Республикой и Западом, в силу того, что достигли новых высот после ядерной сделки по иранской ядерной программе (СВПД). Например, тогда, когда  во время военных учений КСИР выпустил две баллистические ракеты с надписью «Израиль должен быть стерт с лица земли», написанной огромными буквами по бокам. Командование КСИР тогда заявило, что эти ракеты, дальность действия которых составляла 2000 км, были предназначены для противодействия израильской угрозе. Но в то время многие иранцы обвинили КСИР в попытке сорвать таким образом  Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) путем создания нового контура напряженности. Гаджизаде решительно отверг такие обвинения, настаивая на том, что ракетные испытания не были связаны с ядерной сделкой. Однако это не остановило критику иранских реформаторов в его адрес. Али Мотахари, бывший умеренный депутат парламента, чей отец был главным теоретиком Исламской Республики, однажды косвенно обвинил КСИР в нанесении ущерба СВПД через  запуск этих ракет. Хасан Роухани и Мохаммад Джавад Зариф, которые только что ушли с поста президента и министра иностранных дел соответственно, неоднократно настаивали на том, что ядерная сделка устранила угрозу войны. Гаджизаде, тем временем, заявил, что это ложь. Неудивительно, что замена Хасана Роухани на  сторонника жесткой линии Эбрахима Раиси встретила гораздо более теплый прием со стороны  Гаджизаде, который  назвал администрацию Раиси первым полностью «исламским правительством». Как показал этот ракетный фурор, Гаджизаде был не просто командиром ВКС КСИР, он был отличной рекламой их мощи и возможностей. Именно под его командованием  Иран выпустил ракеты по позициям группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России) в Сирии, сбил американский разведывательный БПЛА в Персидском заливе и обстрелял военную базу в Ираке, на которой находились американские военнослужащие. Возможно, наиболее спорным, по крайней мере в Иране, является использование ВКС КСИР т.н. «ракетных городов» — подземных хранилищ ракет, некоторые из которых, как говорят, находятся под городскими районами или рядом с ними, а это превращает их в потенциальные мишени. «По всей географии Ирана у нас есть такие города — везде, где есть горы», — однажды сообщил Гаджизаде. По его  словам, «определенный процент» ракет всегда находится «вертикально» и «готов к стрельбе». Стратегия Гаджизаде по увеличению числа «ракетных городов», а также их необходимому информационному  продвижению в средствах массовой информации уже принесла ему личную похвалу от Хаменеи. При этом один из маневров Гаджизаде едва не привел к тому, что Иран оказался в состоянии войны с Соединенными Штатами. В 2019 году ПВО КСИР сбила американский RQ-4A Global Hawk, беспилотный разведчик стоимостью 220 млн долларов, который может летать на поразительно больших высотах — 60 000 футов. Иран сбил его над Ормузским проливом с помощью ракеты класса «земля-воздух», заявив, что он нарушил иранское  воздушное пространство. Этот инцидент поставил две страны на грань военной конфронтации, а тогдашний президент США Дональд Трамп, как сообщается, даже отдал приказ о нанесении ответного удара по Ирану, но позже отменил его под давлением американских военных.  Global Hawk был сбит при личном  командовании Гаджизаде, и позже он заявил, что готов нанести удар по двум американским базам в ОАЭ и Катаре и американскому авианосцу, если Вашингтон действительно нанесет ответный удар. В следующем году наступил самый драматический вызов, с которым КСИР столкнулся за многие годы: убийство генерала Касема Сулеймани в багдадском аэропорту. Отвечать было поручено Гаджизаде. Через несколько дней после убийства Сулеймани ВКС КСИР обрушили шквал баллистических ракет на авиабазу «Аль-Асад» в Ираке, в результате чего более 100 американских военнослужащих попали в больницу с черепно-мозговыми травмами. Через год после этого обстрела Гаджизаде хвастался этой операцией, которая была названа «днем Бога».  Генерал добавил, что нападение было совершено, несмотря на призывы официальных лиц в Иране и за его пределами не делать этого. По словам Гаджизаде, КСИР решил нанести удар по базе «Аль-Асад» за 24 часа до запуска 13 ракет, и только 10 человек были осведомлены о деталях. Однако за 30 минут до их запуска иранские официальные лица предупредили иракское правительство, что база скоро подвергнется обстрелу. Позже Гаджизаде скажет, что удар США по Сулеймани был предупреждением о том, что иранцев можно убить без возмездия, но ракетный удар доказал, что это неверно. Однако эта акция не стала громким успехом, на который надеялся Гаджизаде. Через несколько часов после нападения Ирана над Тегераном был сбит 176-местный украинский пассажирский самолет. Иранские официальные лица скрывали истинную причину крушения в течение трех дней, но, в конце концов, признали, что системы ПВО КСИР под командованием Гаджизаде, сбили самолет «по ошибке». Затем Гаджизаде выступил по телевидению, чтобы подробно рассказать об инциденте, заявив, что виновные в налете на самолет будут преданы суду. «Я слышал о душераздирающем инциденте со сбитым украинским пассажиром. Когда я убедился в причинах, я действительно пожелал себе смерти, желая, чтобы я умер и не был свидетелем такого», — сказал он. Генерал утверждал, что он никогда не собирался скрывать ответственность  и трехдневная задержка с признанием вины была вызвана рассмотрением и изучением причин объединенным штабом. На этом фоне появились требования об увольнении Гадиджзаде или предании его суду. В результате он остался на своем посту, но его репутация  серьезно пострадала.

Сегодня Иран располагает большим арсеналом беспилотных летательных аппаратов различных размеров и возможностей. Но первые, разработанные более 30 лет назад, строго использовались только для разведки.

В 1984 году КСИР сформировал свое первое подразделение беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) и насытила его кадрами, прошедшими различные курсы пилотирования и технические курсы. Это подразделение, получившее название Raad («Гром»), смогло выполнять важные разведывательные миссии перед крупными операциями во время ирано-иракской войны. Как только ВВС КСИР были сформированы в 1985 году, «Гром» и ракетное подразделение «Хадид» перешли под их контроль. Теперь эти подразделения входят в состав ВКС КСИР под командованием Гаджизаде. За последнее десятилетие под командованием Гаджизаде иранское подразделение «Гром» добилось значительного прогресса в производстве различных БПЛА дальностью до 7000 км. «Четыре или три года назад на встрече, которую мы провели с верховным лидером по поводу беспилотных летательных аппаратов, он сказал, что производительность очень хорошая, но количество беспилотных летательных аппаратов невелико, и вы должны его увеличить. После этого мы все мобилизовались, чтобы увеличить количество беспилотных летательных аппаратов», — сказал Гаджизаде в прошлом году. БПЛА Ирана предназначены не только для его вооруженных сил. Доверенные лица в Ираке и Йемене также начали использовать иранские БПЛА, а также те, которые были разработаны ими самими. Эти БПЛА  применялись при атаках на нефтяные объекты и аэропорты Саудовской Аравии, позиции войск США и различные виды судов по всему Аравийскому полуострову и прилегающей акватории. «Впервые со времен Корейской войны мы действуем без полного превосходства в воздухе», — недавно предупредил глава Центрального командования США генерал Кеннет Маккензи. В последние годы иранцы вели асимметричную войну с Соединенными Штатами, которая, по словам военного аналитика из Ирана, основана на двух столпах. Первая опора это Воздушно-космические силы. Успех Гаджизаде в рамках строительства этого подразделения усилил его влияние, и Хаменеи отказался уволить его даже после инцидента с украинским авиалайнером.  Второй опорой являются «Аль-Кудс», элитное  подразделение КСИР для зарубежных операций. Его расцвет пришелся на эру его командира К.Сулеймани, однако после его убийства  его влияние и эффективность снизились. «Успех Гаджизаде в Воздушно-космических силах превращает его в  нового Сулеймани с меньшей харизмой. Но мы должны обратить внимание на тот факт, что по сравнению с Эсмаилом Каани, новым командующим «Аль-Кудс», он намного полезнее и эффективнее», — сказал один иранский аналитик, выступая на условиях анонимности по соображениям безопасности. Тем не менее, в то время как Гаджизаде может быть в какой-то степени сопоставим в военном отношении с Сулеймани, политически он сильно отличается. Сулеймани был каким-то образом близок к реформистам и никогда не был политически сторонником жесткой линии. Он даже однажды выступил посредником в освобождении видного реформистского деятеля.  Гаджизаде, однако, является консервативной фигурой и полностью настроен против реформистов. Он даже однажды появился на телевидении, восхваляя вероятную кандидатуру [видного сторонника жесткой линии] Мохаммада Бакера Галибафа перед парламентскими выборами 2020 года. Есть и еще один нюанс. Сулеймани был в отличие от Гаджизаде видным иранским теоретиком. Именно он инициировал свою идею о создании так называемой системы «рассеянного сопротивления» через создание проиранских прокси-сил с ракетными установками в различных частях Ближневосточного региона, что должно было минимизировать ущерб от  возможных ударов Израиля или США и позволило бы нанести ответные удары с различных точек. Именно Сулеймани предложил и продвигал идею создания в различных арабских странах региона чисто шиитских сил и ополчений, по примеру ливанской «Хизбаллы», с целью создания устойчивой местной силы, которая  могла бы быть не только военной защитой местных шиитских общин, но и в перспективе стать политическими партиями, которые были бы проводниками иранской политики в той или иной стране. Сулеймани обладал несомненным даром дипломата, он умел и мог договариваться с различными политическими игроками, несмотря на свои личные симпатии и антипатии. И собственно не случайно с уходом Сулеймани сразу же обозначились центробежные трещины в шиитских группах, прежде всего в том же Ираке.   У Гаджизаде таких качеств нет, и собственно мы очень осторожно отнеслись бы к его успехам в развитии  ракетной программы Ирана.  По крайне мере, пока не было повода убедиться в ее эффективности на деле и против серьезных эшелонированных систем ПРО.