Лидеры со всего Ближнего Востока на саммите COP26 в Глазго пообещали сократить уровни выбросов метана на 30% к 2030 году в рамках усилий по преодолению климатического кризиса. Глобальное обязательство по метану — это международная инициатива, выдвинутая США и ЕС для сокращения выбросов метана, эффективный способ замедлить потепление в краткосрочной перспективе. Джон Керри, посланник администрации Байдена по вопросам климата, заявил, что более 100 стран присоединились к усилиям по достижению целей обещания. Некоторые страны региона, которые подпишут обязательство, включают Ирак, Иорданию, Кувейт, Ливию, Мали, Марокко, Саудовскую Аравию, Тунис и Объединенные Арабские Эмираты. В списке подписавших отсутствуют Алжир, Бахрейн, Египет, Иран, Ливан, Мавритания, Оман, Палестина, Катар, Турция и Йемен. То есть, среди «неподписантов» подавляющее количество стран, которые напрямую зависят от животноводства.  Сокращение выбросов метана, мощного, но относительно недолговечного парникового газа, который поступает из различных источников, включая добычу ископаемого топлива и животноводство, рассматривается как значительный краткосрочный вклад в изменение климата. Считается, что сельское хозяйство отвечает за 25% выбросов парниковых газов в Шотландии и считается крупнейшим поставщиком во всем мире. Крупный рогатый скот и другие жвачные животные производят огромное количество метана, когда они нарушают ветер, и исследователи предполагают, что для сокращения выбросов необходимо изменить их кормовую базу. Ранее в этом году ООН призвала мировые правительства заняться проблемой метана, заявив, что в ближайшей перспективе это «самый сильный рычаг» для замедления темпов изменения климата. Если это обещание будет выполнено, оно предотвратит потепление на 0,2 градуса к 2050 году. Однако некоторые из крупнейших мировых производителей метана, включая Китай, Россию и Индию, не зарегистрировались.  Антропогенное изменение климата уже стало реальностью в Северной Африке, подрывая экологическую и социально-экономическую основу жизни в регионе. Такие страны, как Алжир, Тунис и Марокко, периодически испытывают сильную жару и длительные засухи, что оказывает катастрофическое воздействие на сельское хозяйство и мелких фермеров. Прошлым летом Алжир был охвачен беспрецедентными и разрушительными лесными пожарами; Тунис пережил удушающую жару, температура поднялась почти до 50 градусов по Цельсию; а юг Марокко третий год подряд боролся с ужасными засухами. В предстоящие годы Межправительственная группа экспертов по изменению климата прогнозирует, что в Средиземноморском регионе произойдет усиление экстремальных погодных явлений, таких как лесные пожары и наводнения, а также дальнейшее увеличение засушливости и засух. При этом новая программа по борьбе с изменением климата  многими арабскими экспертами уже стала квалифицироваться как новой формой «зеленого колониализма». По их оценке, пример Марокко дает представление о «зеленом захвате» и «зеленом колониализме» в Северной Африке за счет перехода на возобновляемые источники энергии. В то время как «зеленый захват» относится к некоторым динамикам захвата земель, которые происходят в рамках якобы зеленой повестки дня, «зеленый колониализм» указывает на распространение колониальных отношений грабежа и лишения собственности в «зеленую эпоху». Марокко поставило цель увеличить свою долю возобновляемых источников энергии до более чем 50% к 2030 году. Но солнечная электростанция в Уарзазате, запущенная в 2016 году, не принесла пользы бедным окрестным общинам; особенно пострадали амазиги, чьи земли использовались без их согласия для установки объекта площадью 3000 гектаров. Проект также требует широкого использования воды для охлаждения и очистки солнечных панелей, что создает нагрузку на полузасушливый регион Уарзазат, отвлекая водные ресурсы от бытового потребления   и сельского хозяйства. Еще один этап плана Марокко по солнечной энергетике, проект Noor Midelt, предусматривает строительство объекта в центральной части Марокко. Для этого проекта государство также конфисковало около 4000 гектаров земли, которые ранее управлялись этническими аграрными общинами, в соответствии с национальными законами и нормативными актами, допускающими экспроприацию в интересах общества. При этом Всемирный банк заявил в 2018 году: «в песчаной и засушливой местности земля уже не пригодна для сельскохозяйственного освоения из-за отсутствия воды». Далее в докладе говорится, что «приобретение земли для проекта не окажет никакого влияния на средства к существованию местных общин». Жители племени сиди-айяд, которые веками использовали эту землю для выпаса своих животных, совсем не согласны с таким выводом. Члены племени сиди-айяд выражали свое недовольство в течение многих лет, и одна акция протеста привела в 2019 году к аресту и тюремному заключению Саида Оба Маймуна, известного местного активиста и члена профсоюза. Марокканское государство также участвует в «зеленом колониализме» на спорной территории Западной Сахары, где реализуются проекты по возобновляемым источникам энергии в ущерб сахарцам. В Западной Сахаре действуют три ветряные электростанции, четвертая строится в Будуре, а еще несколько находятся на стадии планирования. По данным правозащитной группы Western Sahara Resource Watch, 95% энергии, необходимой марокканской государственной фосфатной компании OCP для использования невозобновляемых запасов фосфатов Западной Сахары в Бу-Краа, вырабатывается ветряными мельницами. Такие проекты явно используются для усиления контроля Марокко над Западной Сахарой.

Между тем, несколько других примеров из региона Северной Африки сосредоточены на разработке серии проектов, которые позволят поставлять недорогую электроэнергию в Европу. И снова сохраняются те же отношения добычи и захвата земель, в то время как страны Северной Африки даже не являются самодостаточными в энергетическом отношении. Эти типы крупных проектов по возобновляемым источникам энергии, провозглашая свои благие намерения, в конечном счете приукрашивают жестокую эксплуатацию. То есть реализуется старая  колониальная схема: неограниченный поток дешевых природных ресурсов, включая солнечную энергию, с глобального Юга на богатый Север. Существует ошибочное предположение, что любой переход к возобновляемым источникам энергии должен приветствоваться, и любой отказ от ископаемого топлива — независимо от того, как он осуществляется — имеет смысл. Отсутствие взаимодействия с затронутыми общинами можно объяснить доминирующей ролью, которую играют неолиберальные институты и аналитические центры в работах по вопросам устойчивости, перехода к энергетике и экологическим проблемам в Северной Африке. Многие не в состоянии адекватно осмыслить эту тему, игнорируя вопросы класса, расы, пола, власти и колониальной истории. Местных жителей часто изображают неэффективными и отсталыми. И все же, в конечном счете, именно мелкие семейные фермеры, рыбаки и скотоводы, чьи земли присваиваются для строительства мега-солнечных электростанций и ветряных электростанций, работники добывающей промышленности, работающие на ископаемом топливе, станут первой жертвой этой политики. Они активно отстраняются от политической повестки дня и не могут формировать свое собственное будущее.