Военный представитель Мали  подтвердил, что российские войска прибыли в малийский город Тимбукту в декабре 2021 года, сообщает 6 января агентство Рейтер.  Сразу отметим, что первоначально речь шла о сотрудниках ЧВК «Вагнер», и в данном случае американское агентство видимо не делает  разницы между ЧВК и регулярными войсками. Рискнем предположить, что речь все-таки идет о частной компании. Также отметим, что в середине декабря малийская армия получила партию китайской и российской бронетехники. Как полагают американские эксперты, военное развертывание России в Тимбукту может проложить путь для будущей более массированной  дислокации  российских военных   в Мали, поскольку Москва конкурирует с Францией и другими западными странами за влияние в африканской стране. Кроме того, дальнейшее вмешательство России в Мали и высокий потенциал рисков нарушений прав человека могут осложнить контртеррористические операции Запада в стране. Россия стремится расширить свое влияние в Мали, особенно в связи с тем, что французские войска сворачивают свои операции. Малийское правительство все чаще рассматривает Францию как ненадежного союзника и стремится улучшить отношения с Россией в качестве альтернативы. В общем-то, сам факт прибытия сотрудников российских военных структур (а их по оценкам французских источников, около 500) означает провал всех дипломатических усилий Парижа на малийском направлении. Бамако пытались уговорить отказаться от услуг российской ЧВК и непосредственно через франко-малийские контакты, и через посредников (президент Чада «Кака» Деби специально летал в Бамако в декабре) в течение последних трех месяцев, но безуспешно. Срочная отмена визита Э.Макрона в Бамако 20 декабря собственно только явилась официальным признанием этого факта дипломатического провала. Этот кризис в отношениях между Бамако и Парижем был вызван двумя основными причинами.

1. Стремление Парижа свернуть свою операцию в Мали с соответствующим сокращением финансирования. При этом никакого внятного военного прогресса на севере Мали французы добиться не смогли. Как сообщил президент Франции Э.Макрон в июле прошлого года,  Париж намерен начать свертывать свои военные базы на севере Мали в конце 2021 года. Об этом он заявил  по итогам прошедшего в видеоформате совещания с лидерами стран «сахельской пятерки» — Мали, Буркина-Фасо, Мавритании, Нигера и Чада. «Мы начнем закрывать эти базы в Мали в конце этого года, во втором квартале», — сказал французский президент. По его словам, завершение закрытия баз в населенных пунктах Кидаль, Тессали, и Тимбукту «будет осуществлено в начале 2022 года». Он также сообщил, что в целом перегруппировка французских сил в Африке в регионе Сахель начнется уже в ближайшие недели.

«Борьба против исламистских группировок в Сахеле, это не только задача африканских стран, но это и наша борьба. И мы останемся с вами. Но продолжать участвовать в этой борьбе, это значит, и адаптироваться к новым условиям — и Франция неоднократно делала это со времени начала ею военных действий в Мали в январе 2013 года», — заявил французский лидер. Как мы видим, это сокращение идет более быстрыми темпами, чем предполагалось: российские военные уже находятся в Тимбукту, а это по большому счету туарегская столица на севере Мали и относительно спокойное пребывание там напрямую зависит от договоренности с местными туарегскими  вождями. И в Бамако сейчас делают ставку именно на то, что у русских это получиться сделать сильно лучше, чем у французов.

2. Это серьезные сложности французов с логистикой снабжения своих остающихся сил в Сахеле на фоне запрета Алжира использовать для этого свое воздушное пространство. В ноябре прошлого года один из конвоев французской армии, прибывший для поддержки сил в рамках операции «Бархан», был неоднократно атакован местными жителями.  В этой связи французские военные в течение последних двух месяцев напряженно работают над новыми транспортными маршрутами, чтобы обеспечить достаточное снабжение своих войск в Сахеле, не провоцируя новых беспорядков. При этом сами французские эксперты отмечают, что эти инциденты, которые произошли в середине ноября во время транзита большого военного конвоя на север Мали  через  Буркина-Фасо и Нигер, продемонстрировали  не только материально-техническую несостоятельность французского Генерального штаба, но и пиар-катастрофу с точки зрения демонстрации растущей враждебности местного населения к французскому военному присутствию в Сахеле, что нашло широкое освещение в местной, французской и международных средствах массовой информации. За прошедший месяц небольшое подразделение логистики J4 Центра оперативного планирования и управления (CPCO) Вооруженных сил Франции активно работала над разработкой альтернативных подходов, чтобы избежать дальнейших репутационных издержек для французских военных. Все сценарии, которые в настоящее время разыгрываются планировщиками Генерального штаба, направлены на то, чтобы любой ценой избежать наиболее уязвимых маршрутов, которые оказались столь катастрофическими для конвоя в середине ноября. Выехав из порта Абиджан в Кот-д’Ивуаре, эта колонна из примерно сотни гражданских грузовиков в сопровождении французских солдат отправилась «Священным путем», по которому в течение нескольких лет следовали французские военные конвои. На этот раз транспортные средства подверглись нападению местного населения в Бобо-Диуласо, Уагадугу и Кайе (Буркина — Фасо), затем в Тере (Нигер) — оплоте нигерской оппозиции — прежде чем они смогли добраться до места назначения, сначала в Ниамее (Нигер), затем в Гао (Мали), где  3-й пехотный полк морской пехоты ждал  замены своей бронетехники «Гриффон». Столкновения в Тере привели к гибели трех демонстрантов и вызвали первую дипломатическую напряженность между Парижем и президентом Нигера Мухаммедом Базумом, который после срочной перестановки в своем правительстве потребовал объяснений от французской армии 17 декабря. Одним из способов избежать таких опасностей на «Священном пути» является отправка конвоев на север из гавани Котону, где выгружаются военные грузы, через, по общему мнению, менее чувствительные районы Нигера и в обход все более нестабильной Буркина-Фасо. Этот вариант находится в разработке французского Генерального штаба уже более года, как прямо указано в запросе предложений, разосланном в сентябре 2020 года платформой транспорта и логистики Министерства армии (PFAT). Это маршрут включает снабжение  большинства наземных операций для оперативных объектов в Западной Африке (в рамках операций «Бархан» в Мали и «Сабре» в Сахеле), а также покрытие текущих потребностей французских войск в Кот-д’Ивуаре (FFCI). Однако этот тендер стоимостью 140 млн евро, проводимый субподрядчиком французской армии Bolloré  с 2016 года, так и не был объявлен, несмотря на повторное приглашение к участию  в декабре 2020 года. Тем не менее, несколько операторов, в том числе эмиратский гигант Ecolog, исторически являвшийся субподрядчиком ряда операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира, уже выразили свою заинтересованность. Открытие 20 декабря эксклюзивных переговоров между Bolloré и его итало-швейцарским конкурентом MSC о продаже Bolloré Africa Logistics еще больше усложнило и без того этот весьма запутанный процесс. В дополнение к альтернативным маршрутам французские военные планировщики также изучают возможность укрепления воздушного моста, обеспечиваемого транспортными самолетами ВВС. Однако этот вариант, скорее всего, окажется недостаточным, учитывая связанные с этим логистические трудности. Аэробус A400M может перевозить только один бронированный автомобиль «Гриффон» за один вылет , а вес автомобиля — 25 тонн — означает, что требуется остановка между столичной территорией и оперативной зоной операции «Бархан». В 2020 году авиабаза Нджамена была расширена с целью размещения самолета Airbus A330 MRTT, который может перевозить до 40 тонн грузов. Но этот самолет не способен перевозить транспортные средства, так как он не оборудован соответствующим пандусом для погрузки техники. Немцы, которые первоначально заявляли о готовности усилить свое логистическое присутствие в Мали в рамках миссии ООН МИНУСМА, сейчас свою риторику ослабили и теперь говорят  только о развертывании в Гао нескольких тяжелых транспортных вертолетов, что позволит им снизить зависимость от частных подрядчиков и предоставит Берлину больше гибкости для того, чтобы следовать своим собственным путем в этом неспокойном регионе. Но при этом это вряд ли сильно облегчит логистические возможности   для французской армии. Наконец, самый прямой воздушный маршрут — над Алжиром — открыт лишь периодически, в зависимости от уровня дипломатической напряженности  между Парижем и Алжиром. Когда этот воздушный маршрут не работает, необходимый облет через Марокко и Мавританию удваивает время полета и, следовательно, его стоимость. С начала декабря некоторые самолеты, поставляющие  грузы для операции «Бархан», совершили свои первые рейсы через Ливию. В отсутствие надежной альтернативы автомобильному транспорту Генеральный штаб ВС Франции мог бы принять решение обратиться к частным грузовым компаниям  из бывшего СССР. Эта опция, которая широко использовалась во время расширения операции «Бархан», в значительной степени сейчас вышла из употребления, особенно после решения Министерства обороны Франции в 2017 году о расторжении контракта с Международными системами фрахтования (ICS). Этот французский брокер долгое время монопольно осуществлял  эти операции, предоставляя армии грузовые самолеты из стран бывшего СССР (включая Ан-124  и Ил-76), которые  принадлежат частным российским, украинским и казахстанским компаниям, а также, как утверждает французская разведка,  224-му летному подразделению ВВС России. Французские законодатели были обеспокоены такой критической зависимостью от иностранных операторов, а расходы, понесенные бюджетом в результате этих операций, также привели к открытию парламентского расследования в 2017 году, за которым последовало расследование Национальной финансовой прокуратуры (PNF) против компании и ее главы Филиппа де Жонкьера, а также Центра поддержки операций и маршрутизации армии (Centre du soutien des operations et des acheminements, CSOA). Расследование все еще продолжается, но пока не привело ни к каким обвинительным заключениям. В 2020 году для замены этой схемы армией была выбрана компания Avico. Согласно  французским источникам, Avico осуществила лишь несколько грузовых рейсов в Африку. Первоначально специализировавшаяся на гражданских чартерных рейсах, компания чаще используется для перевозки войск. NATO’s SALIS контракт (Стратегическое временное решение по воздушным перевозкам) также все еще действует, и Париж регулярно использует его. SALIS выгоден, поскольку он может свободно использовать воздушное пространство Алжира и мобилизует почти те же «Антоновы» и «Ильюшины», что и ICS. Для удовлетворения потребностей оперативной группы «Сабре» французские силы специального назначения, дислоцированные в Буркина-Фасо, также используют самолеты Ан-26, некоторым из которых более 40 лет. Однако этой модели не разрешается приземляться в Чаде, где Ан-26 были запрещены властями с 2011 года, что вынудило Париж запросить «исключительные разрешения» у Нджамены. На данный момент Генеральный штаб считает стоимость использования частных грузовых самолетов непомерно высокой, особенно с учетом того, что тарифы на авиаперевозки резко возросли с начала пандемии коронавируса. Однако сторонники использования именно воздушного транспорта утверждают, что финансовые сопоставления военных не учитывают дополнительные расходы, связанные с морским и наземным транспортом. В дополнение к найму судов от Compagnie Maritime Nantaise (в основном суда MN Tangara) и бортовые грузовики из западноафриканских логистических групп, каждый конвой мобилизует сто солдат в течение двух-трех недель, а также около 10 единиц бронетехники. Вертолеты «Тигр» и «Газель» в основном используются для разведывательных полетов, в то время как эскадрилья самолетов «Мираж 2000», базирующаяся в Ниамее, регулярно привлекается для сдерживающей демонстрации силы. Значительное спутниковое наблюдение также используется для отслеживания в режиме реального времени хода движения конвоя.

Как полагают некоторые западные военные эксперты, Франция сейчас стремится сократить свои военные обязательства в Сахельском регионе Африки к югу от Сахары, но ее неспособность обеспечить политическую стабильность будет препятствовать способности Парижа сделать это без ухудшения  ситуации в области безопасности в регионе. Франция надеется переложить военное бремя на страны региона и другие европейские страны. Однако любое сокращение французских операций приведет к риску содействия географическому расширению боевиков в Сахеле, нанося ущерб усилиям по борьбе с терроризмом в регионе. Стремление Франции разработать стратегию выхода может в конечном итоге дать Мали и Буркина-Фасо политическое прикрытие, необходимое им для ведения переговоров с определенными джихадистскими и повстанческими элементами. Или переориентацию на иные военные центры силы, как мы видим на примере Мали и ЦАР, где на смену западным пришли китайские и российские  частные военные компании. Но Париж вынужден учитывать общественные настроения в стране накануне президентских выборов. Французская народная поддержка интервенции в Сахель — сейчас ей девятый год — впервые упала ниже 50% в ходе прошлогоднего опроса, проведенного Французским институтом общественного мнения. Решение Макрона о сокращении и уходе из Сахеля  следует за годом относительно успешных региональных операций против лидеров джихада, что предполагает, что он хочет извлечь прежде всего внутриполитическую выгоду из этого успеха, чтобы переориентировать обязательства Франции.  Французские войска убили лидера «Аль-Каиды в исламском Магрибе» (АКИМ, запрещена в России) в июне, а также старшего лидера сахельского отделения «Аль-Каиды» «Джамаата Нусрата аль-Ислама валь-Муслимина» (JNIM) в ноябре прошлого года. Но успех в борьбе с джихадистами не привел к сокращению насилия в общинах, что создает дополнительные проблемы в области безопасности для других миротворческих миссий в Сахеле. Контртеррористические операции Франции препятствуют действиям по борьбе с межобщинным насилием, с которым слабые местные органы власти региона изо всех сил пытаются справиться на фоне растущей активности боевиков. По мере того как местные силы будут проводить все больше военных операций, они будут продолжать — как и в прошлом году — усугублять напряженность в общинах и приводить к еще большему насилию. «Катиба Макина», джихадистская группа под руководством JNIM, расширила сейчас свое присутствие за пределами своей традиционной базы операций в центральной части Мали. В настоящее время группа имеет активную ячейку на юге Буркина-Фасо вдоль границы с Кот-д’Ивуар и пытается перебраться в западную часть Мали. Расширение «Катибы Макины», вероятно, побудило главу Генерального директората внешней безопасности Франции (DGSE) объявить в феврале, что JNIM проводил совещания по планированию расширения в прибрежную Западную Африку. Безопасность в регионе Липтако Гурма, который охватывает три приграничных района Буркина-Фасо, Мали и Нигера, остается хрупкой.  Многомерная комплексная миссия ООН по стабилизации в Мали (МИНУСМА) в настоящее время также проводит операции в центральной части Мали в дополнение к северу. Однако общие ресурсы и развертывание МИНУСМА не увеличились, и в других странах Сахеля нет аналогичных миссий ООН. Растущее разочарование и негодование в связи с развертыванием французских войск и ухудшением безопасности в Сахеле ослабляют более широкую стратегию Франции по стабилизации в Сахеле, снижая народную поддержку правительств, поддерживаемых Францией, в регионе. Хроническая нестабильность в Сахеле проистекает из слабого управления и небрежного отношения к нескольким маргинализированным общинам. Действительно, большинство джихадистских группировок региона, включая JNIM, выросли из повстанческих движений, которые имеют этническую или региональную основу. Вмешательство Франции в регион подверглось критике за чрезмерную сосредоточенность на усилиях по борьбе с терроризмом, а не на поддержке более инклюзивных правительств, которые могут обеспечить доставку основных товаров своему населению с повышенным институциональным потенциалом за пределами своих вооруженных сил. Продолжающееся отсутствие эффективного управления, прозрачности и подотчетности в Нигере, Мали и Буркина-Фасо также подорвало усилия по стабилизации в большем количестве сельских районов, таких как регион Липтако Гурма. Надежда Парида на «гражданский всплеск» в Нигере, Мали и Буркина-Фасо для повышения эффективности управления, образования и предоставления основных услуг. Однако финансовые, географические ограничения и ограничения в области безопасности по-прежнему препятствуют таким усилиям. В Мали жалобы на роль Франции в стране были в центре внимания протестов, которые в конечном итоге свергли президента Ибрагима Кейту в августе, что привело ко второму перевороту в стране за последнее десятилетие. Продолжающееся движение протеста в настоящее время все больше расходится с переходным правительством Мали, а также из-за доминирования военных. Буркина-Фасо также не смогла провести всеобщие выборы в прошлом году из-за проблем с безопасностью по всей стране. Париж стремится устранить эту динамику, перенеся некоторые из своих обязательств по борьбе с терроризмом в Мали на другие европейские страны в рамках возглавляемой Францией Целевой группы «Такуба», но поддержка этой инициативы, вероятно, будет слабой. Дополнительные европейские развертывания для оказания помощи малийской армии также позволили бы Франции переориентировать свои региональные усилия по борьбе с терроризмом на более динамичные точки роста активности джихадистов, в частности в регионе Липтако Гурма.  Целевая группа «Такуба» включает 11 европейских стран, нацеленных на оказание помощи малийским вооруженным силам в координации с региональными партнерами и другими международными субъектами. С тех пор как в 2020 году было впервые объявлено о создании военно-оперативной группы, в Мали прибыли шведские и эстонские войска, за которыми должны последовать другие европейские контингенты. Мандат целевой группы рассчитан на три года. На фоне расширения географического присутствия джихадистов изменение стратегии Франции повысит риск усиления активности боевиков в Западной Африке. После вмешательства Франции в 2013 году активность джихадистов на севере Мали медленно, но верно продолжала распространяться на юг. Но в то время как риск в Западной Африке растет, такие страны, как Сенегал, Кот-д’Ивуар, Бенин, Гана и Того, вряд ли столкнутся с почти постоянной угрозой насилия, которую испытывают их северные соседи.