В 2020 году в турецкий свет вышла книга «Целостный подход Турции к обеспечению безопасности». В подзаголовке этой книги значится «От энергетики – к здравоохранению, от миграции до внутренней и внешней безопасности, многомерная национальная оборона».

Книга была издана компанией оборонно-промышленного комплекса STM и созданным при ней издательством Think Tech. Технологический мозговой центр.

Продолжаем разбираться с этим изданием. Часть 25 нашего обзора турецкого издания опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=82603.

Напомним, что в предыдущей части нашей публикации мы перешли к разбору главы под заголовком «Контроль и безопасность воздушного пространства: воздушные и ракетные системы обороны» и, в частности, подраздела, посвященной проекту Korkut (в переводе с турецкого, название проекта звучит как «Напугай!»; 35-миллиметровая пушка).

В частности, турецкие авторы объясняют ту эволюцию, которую проделал турецкий оборонно-промышленный комплекс в плане освоения новых для себя технологий. В частности, это касается производства так называемых «умных боеприпасов», которое осуществляется со стороны известной турецкой компании ОПК – Aselsan.

Продолжаем цитировать и анализировать издание.

Насколько важны «национальные и местные системы» (то есть, проекты турецкого импортозамещения – И.С.) подчеркивает эксперт издания д.н. Сыткы Эгели:

«В моем анализе мы видели это гораздо более ясно, особенно, после атаки на Aramco в Саудовской Аравии. Фактически — это, пожалуй, самые важные системы противовоздушной и противоракетной обороны Турции на предстоящий период. Потому что точечная защита работает на очень коротком расстоянии, но, если вы посмотрите на типы угроз, это будут дроны, крылатые ракеты и высокоточные боеприпасы, запускаемые с самолетов. Это — единственные системы, которые действительно работают для защиты критических целей из-за проблем с их обнаружением».

Эксперт издания Мустафа Кавал так резюмирует трудности и преимущества Korkut:

«Фактически (в мире – И.С.) собирались прекратить использование орудий в ПВО. Но теперь, благодаря этим умным боеприпасам, они снова стали популярными как в турецкой армии, так и во всем мире.

Кроме того, с появлением дронов, они стали одним из наиболее важных элементов. Потому что боеприпасы с твердыми частицами позволяли легко уничтожать дроны.

Есть трудность: конечно, Korkut — это 35-миллиметровое орудие, стреляющее боеприпасами, каждый из которых разделяется на 160 мелких деталей. Вы не можете использовать его в городе. Для этого, мы оцениваем различные системы, с учетом этой специфики. Но это — одно из редких решений в правильной среде. Для этого (то есть, для этой среды – И.С.) это – действительно, лучшая система с точки зрения эффективности на данный момент».

В Турции много говорили о том, что страна перешла к разработке и производству собственных зенитно-ракетных комплексов, ссылаясь, при этом, на проект Hisar, которому оказался посвященным следующий раздел издания.

Цитируем издание:

«Проект Hisar — это зенитно-ракетный комплекс (эффективный – прим.) на малой и средней высоте, над которым работает Aselsan. Этот проект — один из проектов, стартовавших в 2006 году. Торги были международными и пять фирм подали заявки из-за границы».

Эксперт издания Мустафа Кавал так объясняет ситуацию с этим проектом:

«Мы сделали предложение в качестве субподрядчика для каждого из них, и мы сделали предложение, что построим национальную систему самостоятельно. Конечно, мы сомневались, будет ли это (предложение турецким заказчиком – И.С.) принято. Но в таких крупных системных проектах очень важна национальная воля. Управление по оборонной промышленности доверилось Aselsan и Roketsan и они передали этот проект нам».

Как отмечает издание, у этого проекта есть две модификации:

«Hisar A» (работает на низких высотах) и «Hisar O» (работает на средних высотах). Наши разработки в настоящее время продолжаются. На тестах мы сделали очень удачные выстрелы из «Hisar A». Мы подошли к «концу туннеля» в проекте «Hisar». Ближе к концу года, мы проводим испытание на стрельбу по дронам-мишеням с реактивными двигателями.

У нас есть ракеты с самонаводящейся головкой Imaging Infra Red (IIR), которые мы используем в Hisar. Мы можем сделать снимок из носовой части ракеты. Так что, ракета двигается по своему собственному изображению.

Используемый в нем алгоритм – следующий.

Hisar A будет использоваться как платформа автономной системы в противовоздушной обороне механизированных бригад. Ее можно развернуть очень быстро. Обычно пусковые установки находятся на крыше машины в сложенном и закрытом виде. Перед миссией (система) разблокируется и развертывается. С другой стороны, пусковая платформа на грузовике (FFS, Missile Launch System) может запускать как маловысотные, так и средневысотные ракеты. Таким образом, вы можете использовать её (систему – И.С.) как на низком, так и на среднем уровнях. Ракеты малой и средней высоты имеют одинаковую архитектуру. Ракета на средней высоте имеет большую дальность. Её размер — больше, полетный двигатель — мощнее. В настоящее время на средней высоте есть искатель IIR, но искатели радиочастоты (RF) также готовы, и их интеграция началась. Затем мы приступим к испытаниям наших ракет RF Arayıcı».

Следующий подраздел книги, посвящен турецкой системе ПВО Siper, что переводится как «Траншея».

Как напоминает издание, именно так назвал лично эту систему президент страны Реджеп Тайип Эрдоган. Над этим проектом совместно работают такие турецкие компании, как Aselsan, Roketsan и Tübitak Sage.

Один из экспертов издания Мустафа Кавал при этом указывает, что они более подготовлены «с точки зрения ракет дальнего действия, платформы, управления огнем, связи, канала передачи данных, зон управления и контроля, и у них нет проблем с радаром»:

«Но ракеты, которые мы разработали в рамках проекта «Hisar» — тоже не из легких. При управлении вектором тяги и инфракрасной головкой наведения, когда вы возвращаетесь на среднюю высоту, головка нагревается, потому что дальность действия увеличивается… Это — ракета нового поколения с двухступенчатой ​​стрельбой. Имеющийся опыт максимально используется при создании ракет ПВО большой дальности».

Как отмечает издание, компания Aselsan отвечает за радар, командование и управление, связь и системную архитектуру проекта Hisar, выступая в качестве основного подрядчика. Субподрядчиком, ответственным за ракету, является компания Roketsan. В Roketsan команда MGEO ASELSAN отвечает за головку искателя, а группа связи Aselsan также отвечает за канал передачи данных.

Цитируем экспертов издания:

«Потому что мы здесь осуществляем «промежуточное руководство». Когда мы запускаем ракету, головка самонаведения сначала не срабатывает. Мы наводим ракету с земли по радиолокационной информации до определенной дальности. Когда она достигает определенной дальности, головка самонаведения становится активной, захватывает цель, а затем ракета идет своим ходом. (Компания – И.С.) Tübitak Sage, которая также работает в качестве субподрядчика Roketsan в проекте Hisar, в основном, занимается проектированием ракет в Siper, поскольку у нее есть возможности в области ракетных технологий».

Следующая часть издания называется, как «Проблемы создания ракетных комплексов».

Как указывается изданием, «увеличение дальности ракетных комплексов – задача не из легких», а, наоборот, — очень сложный по техническим причинам процесс. Причины этого д.н. Ситки Эгели объясняет следующим образом:

«Расширение диапазона может показаться не такой уж большой проблемой, но, на самом деле, это — не то, чем кажется. Другими словами, давайте увеличим 15 километров до 30, оттуда до 80, потом до 300. На самом деле, в этом смысле, совершаются очень большие квантовые скачки. Например, проблема с нагревом. По мере того, как время полета начинает увеличиваться, датчик нагревается тем больше, чем дольше он остается в воздухе. Если вы используете IIR, его охлаждение становится проблемой. Многое меняется, когда сопротивление воздуха изменяется с 10 секунд до 40 секунд или двух минут. Есть некоторые физические барьеры этого типа.

Во-вторых, если запустить ракету на короткие дистанции, она летит прямо. Но когда стреляешь по цели на дальности 100, 150 км, то нет топлива в ракете, которая может лететь так долго. Она начинает работать как баллистическая ракета. Сначала она идет вверх, после того как у неё заканчивается топливо, он ныряет вниз в свободном полете и следует профилю увеличения дальности полета.

Существует огромная разница между движением прямо вверх с логикой прямого выстрела, движением вверх по баллистике и движением сверху вниз, с точки зрения программного обеспечения и используемых методов наведения.

Сделав одно, вы не сможете автоматически сделать другое. Например, в системе класса С-400, система с дальностью действия до 400 км также имеет проблемы с наведением.

Необходимо поставить независимую головку самонаведения для конечной фазы. Значит надо добавить на ракету свой поисковый радар. Потому что ваш собственный радар в системе теперь испытывает трудности с отслеживанием целей так далеко. Например, дальность действия радара сопровождения С-400 составляет 250 км, тогда как ракета выходит на дальность 400 км, то есть, начинает использовать собственный радар».

Как отмечает издание, помимо разработки продуктов в ракетных системах, еще одной сложной областью является этап испытаний, который, прежде всего, требует «всесторонней организации и планирования». Эксперт издания Мустафа Каваль объясняет, как работает этот процесс:

«На каждом нашем полигоне — в среднем находится 200 — 250 человек. Иными словами, для испытания ЗРК нужно получить отдельный навык. Мы разработали умный боеприпас для 40-миллиметрового гранатомета против беспилотников, испытали его и забросили туда беспилотник. Мы проводим эти тесты на Соленом озере в Аксарае. Например, мы построили там 25 км дорог. Дело не только в технике управления ракетой. Вы должны спланировать все, от еды до питья, от автомобилей до логистики на 250 человек».

В итоге, как пишет издание, в то время как этап испытаний всего в 25 км является такой сложной задачей, объем подготовки к испытанию на расстояния в 300 км, естественно, требует гораздо большей подготовки и мер предосторожности с самых разных точек зрения.

От кораблей в море до безопасности и управления воздушными судами в воздухе, подробные меры безопасности, координация и другие логистические потребности должны быть тщательно спланированы. Кроме того, как пишет издание, «поскольку в летние месяцы будут стада животных», в работу включаются такие процессы, как принятие мер предосторожности со стороны жандармерии.

Эксперт издания Мустафа Каваль описывает этот процесс следующим образом:

«Система ПВО — это фактически система систем. В её составе есть радиолокационная техника, есть ракетная техника, в ракете много техники. Связь, работа в режиме реального времени, управление и контроль. По сути, в системах ПВО именно система боевого управления делает систему системой. В первом моделировании, заказанном (турецкой стороной у компании – И.С.) Thales, мы увидели, что система управления и контроля повышает эффективность системы с 20 до 90 процентов. Это — самый большой множитель силы. Потому что решение за ним. Иными словами, вы не можете это поручить человеку. Вам нужно создать аэрофотоснимок».

Следующий раздел книги озаглавлен как «Противоракетная оборона в НАТО». В контексте развернувшегося противостояния между Россией и Западом, прежде всего, США и НАТО, крайне интересно послушать оценки возможностей НАТО со стороны турецких военных экспертов.

Генерал-майор в отставке Рафет Севинч Шашмаз, много лет служивший в НАТО, объясняет, как концепция противовоздушной и противоракетной обороны была реализована в НАТО, с исторической точки зрения, следующим образом:

«Исследования по противовоздушной и противоракетной обороне в НАТО набирали обороты, особенно в период после Первой войны в Персидском заливе в 1991 г. Позже концепция ПРО была представлена ​​президентом США Обамой в сентябре 2009 года в рамках «Европейского поэтапного адаптивного подхода». Впоследствии, на Лиссабонском саммите НАТО, состоявшемся в ноябре 2010 г., год спустя была одобрена новая стратегическая концепция НАТО и было решено развивать баллистический ракетный потенциал, взяв вопрос ПРО в рамки коллективной обороны, то есть пятой статьи Устава НАТО.

В дополнение к концептуальным исследованиям, принятым главами государств и правительств, заявление, опубликованное на саммите НАТО, включает фразу «Полный охват европейского населения, территории и сил НАТО».

Принятое решение означает «защиту всей территории НАТО, людей, проживающих в странах НАТО, и всех сил НАТО». Это очень важно, потому что мы, как Турция, выносим этот вопрос на повестку дня на каждом заседании НАТО.

Позже, на саммите НАТО в Чикаго, состоявшемся в мае 2012 года, были объявлены «промежуточные возможности НАТО по противоракетной обороне» с развертыванием радара AN-TPY2 (Kürecik) в Турции.

Впоследствии на саммите НАТО в Уэльсе, состоявшемся в сентябре 2014 г., было принято решение продолжить работу по этому вопросу, сделав упор на «защиту всех натовских земель, сил и людей, проживающих в странах НАТО».

Два года спустя на саммите НАТО, состоявшемся в Варшаве в 2016 году, промежуточные возможности НАТО по противоракетной обороне были объявлены, поскольку система противоракетной обороны AEGIS наземного базирования (AEGIS на берегу) в Румынии вступила в строй.

На следующем саммите НАТО в 2018 г. была провозглашена цель «достижения полной оперативной готовности», и было принято решение ускорить работу, проводимую в этом контексте.

Когда эта работа обеспечит полную дееспособность?

Эта возможность будет полностью реализована, когда в Польше будет установлена ​​вторая наземная система противоракетной обороны AEGIS, что намечено на 2020 год.

Наряду с радаром в Турции, наземной системой AEGIS в Румынии и наземной системой AEGIS в Польше четыре корабля США, дислоцированные в испанском порту Рота с 2014 года, имеют систему AEGIS морского базирования.

Соединенные Штаты передали эти четыре корабля оперативному командованию НАТО.

Поэтому ракеты и радары на кораблях AEGIS, помимо радара в Турции, а также ракет наземного базирования в Румынии и Польше и их двух радаров SPY-1, составляют основные элементы противоракетной обороны.

Кроме того, есть спутники связи. Добровольные взносы стран в противоракетную оборону НАТО также важны. В этом контексте, Нидерланды объявили НАТО в 2011 году о своем решении модернизировать радары раннего предупреждения четырех фрегатов ПВО. То есть «я вношу добровольный вклад», — сказали они».

В этом контексте, в 2019 году ВМС Нидерландов получили окончательную боевую готовность на одном фрегате. Кроме того, Дания заявила, что в 2014 году установит радиолокационную систему противоракетной обороны на одном фрегате. Наконец, Великобритания заявила, что в 2015 году закупит радар наземной системы противоракетной обороны и передаст этот радар НАТО».