Тунис как крупный нетто-импортер продовольствия может оказаться в числе наиболее уязвимых стран в свете развития текущей международной ситуации и рисков сокращения поставок пшеницы из черноморского региона. После Египта, Турции и Ливана Тунис является четвертым в мире по степени зависимости от импорта пшеницы из России и Украины, на которые в совокупности приходится 50% всех поставок пшеницы в эту страну, а также до 60% кормового зерна для нужд животноводства.
Складывающаяся в марте с.г. ситуация угрожает стать триггером для распространения в стране массового голода и социальных протестов. В то же самое время, предпосылки для негативного сценария развития образовались еще во второй половине 2021 года, когда отложенный эффект пандемии начал непосредственно влиять на местную экономику.
Его проявления в форме роста инфляции (разумеется, под воздействием глобальных тенденций), а также роста продовольственных цен и раскручивания спирали безработицы оказывали сильное давление на Тунис, равно как и другие страны Северной Африки, особенно в течение последних нескольких месяцев прошлого года.
Именно пандемия, точнее неудачные попытки тунисских властей бороться с последствиями коронавируса привели в июле 2021 года к роспуску парламента под воздействием масштабных социальных протестов населения и консолидации всей полноты власти в руках президента К.Саида. С тех пор в стране действует чрезвычайное положение, а работа парламента временно приостановлена до проведения новых выборов.
В сложившихся условиях продовольственная проблема становится в первой половине 2022 года главным вызовом в повестке президента К.Саида, и в контексте событий вокруг Украины главным вызовом для социально-экономической стабильности Туниса. В частности, рост продовольственных цен в мире в среднем на 30% с сентября прошлого года угрожает серьезными рисками для Туниса в сфере продовольственной безопасности. Ситуация осложняется климатическими катаклизмами – охватившая регион продолжительная засуха и дефицит дождей подрывают возможности местной экономики нарастить внутреннее аграрное производство, чтобы каким-то образом компенсировать угрозу внешнего дефицита. На сегодня внутреннее производство обеспечивает порядка 35% всех потребностей Туниса в пшенице. Из требуемых ежегодно 5-5.2 млн тонн Тунис традиционно импортирует 3.5 млн тонн и самостоятельно производит 1.5-1.8 млн тонн. С учетом климатических катаклизм и экономических факторов, реальных возможностей для быстрого и эффективного наращивания объемов внутреннего производства у Туниса на сегодняшний день не имеется. Кроме того, следует учитывать и ограниченные возможности Туниса в плане хранения на своей территории стратегических запасов зерновых – текущие мощности позволяют обеспечить складирование резервов максимально на три месяца.
Среди стран региона Тунис находится в наиболее незавидной ситуации еще и потому, что он самый уязвимый с финансовой точки зрения и не имеет других ресурсов (как, скажем, углеводороды в соседнем Алжире), чтобы компенсировать потери и гарантировать хоть какую-то финансовую стабильность. Туризм как важный источник дохода и пополнения бюджета все еще не оправился после пандемии. На экономику Туниса также оказывает давление глобальная инфляция и рост цен на весь спектр сырьевых товаров, которые во многом импортируются.
В качестве наиболее разумных шагов правительства Туниса по преодолению продовольственного кризиса видится курс на усиление мер социальной защиты бедных слоев – за счет увеличения субсидирования продовольственного сектора, особенно хлеба и других ключевых номенклатур. Но в условиях финансовых проблем сделать это будет не просто. Уровень внешнего долга Туниса по отношению к ВВП страны за последние 10 лет вырос вдвое – с 50% до 101% в 2021 году и продолжает увеличиваться. По оценкам местных экономистов, правительству придется как минимум на треть увеличить заложенные в бюджете 2022 года расходы на продовольственные субсидии – с запланированных 750 млн долларов до 1.2 млрд долларов.
В этой ситуации единственно возможным выходом власти Туниса считают курс на дальнейшее сотрудничество с Международным валютным фондом (МВФ) и получение от фонда дополнительной финансовой помощи. Однако, здесь также возникает дилемма, поскольку одним из главных условий МВФ для предоставления такой помощи станет ограничение или даже полная отмена политики субсидирования продовольственных отраслей и сокращения социальной помощи, что будет вести к росту социального недовольства и напряженности. Поэтому тунисским властям придется искать наиболее разумный баланс и компромисс между этими условиями.
Другой мерой по снятию остроты продовольственного кризиса является поиск новых рынков для закупок пшеницы. Однако здесь возможности также ограничены, c учетом общемировой тенденции галопирующего роста цен на пшеницу. Помимо России и Украины, Евросоюз являлся важным партнером Туниса по поставкам пшеницы, но в текущей ситуации он будет не в состоянии полностью компенсировать для Туниса вероятные потери поставок из черноморского региона.
В любом случае, в политическом истеблишменте Туниса осознают, что необходимо готовиться к затяжному кризису на продовольственном фронте и потому искать долгосрочные решения и развязки для снятия социальной напряженности. В частности, экономическая команда правительства будет стремиться к поиску альтернативных и более доступных рынков для закупки продовольствия, в том числе на азиатском направлении. И разумеется вырабатывать долгосрочные и эффективные меры социальной поддержки и социальной защиты населения при сохранении продовольственных субсидий на стратегические виды продовольственной номенклатуры. При этом, нависающая над страной угроза продовольственного кризиса будет вероятно вести к дальнейшей консолидации власти вокруг президента К.Саида и отсрочке политических реформ, в том числе новых парламентских выборов, до стабилизации ситуации в социально-экономическом секторе.