Главный результат продолжительного трехдневного визита алжирского президента Абдельмаджида Теббуна в Турцию, состоявшегося 15 – 17 мая – всё более явное укрепление союза между Анкарой и Алжиром. Причем экономические аспекты их взаимодействия, несмотря на их декларируемую важность, отходят на второй план. Главное же – политическое взаимодействие, нацеленное на подрыв западного влияния в первую очередь в Магрибе и далее в Африке.

Напомним, что в преддверие этого события премьер-министр АНДР Аймен Бенабдеррахман заявил, что этот «стратегический визит позволит двум странам открыть новые перспективы, соответствующие ожиданиям алжирского и турецкого народов».

Аналогичным образом трактовали это ожидаемое событие и турецкие околоправительственные источники.

Причем, сообщая об том событии, турецкие СМИ называли Теббуна «братом президента Эрдогана», причем они же упоминали населяющие две страны народы также «братскими», что поддержали и их алжирские коллеги.

Примечательно, что президента Теббуна в ходе этого визита сопровождала важная министерская делегация, состав которой позволял определить конкретные контуры будущего взаимодействия сторон – иностранных дел, энергетики и горнодобывающей промышленности, и пр.

Напомним, что эта поездка «в Анкару произошла после серии визитов и встреч высших должностных лиц двух стран, в том числе после рабочего дружеского визита президента Турции в Алжир 26 – 27 января 2020 года, спустя месяц после избрания Абдельмаджида Теббуна на его пост. Тогда президент Эрдоган подчеркнул «стратегический характер отношений между Алжиром и Турцией, подтвердив готовность своей страны активизировать двусторонние экономические обмены, и продолжить политический диалог по представляющим взаимный интерес вопросам».

В декабре 2021 года премьер-министр Аймен Бенабдеррахман представлял президента Абдельмаджида Теббуна на состоявшемся в Стамбуле 3 — м саммите Турция-Африка, во время которого он был принят президентом Эрдоганом. После этого он передал главе алжирского государства приглашение своего турецкого коллеги «совершить визит в Анкару как можно скорее», уточнив, что это позволит двум странам «открыть другие стратегические перспективы, соответствующие ожиданиям алжирского и турецкого народов».

И это не считая других важных двусторонних визитов, состоявшихся за последние полтора года. Среди них встречи глав дипломатических ведомств, других министров и должностных лиц, отвечающих за различные сферы деятельности, включая энергетику и промышленность, а также проведенного 9 ноября 2021 года заседания 11-й совместной межправительственной комиссии по экономическому, научному и техническому сотрудничеству, и активных межпарламентских контактов.

И здесь интерес представляли заявления министра иностранных дел Турции Мевлюта Чавушоглу о готовности «расширить всестороннее сотрудничество с Алжиром, в том числе по региональным и международным вопросам, с целью обеспечения безопасности и стабильности во всем мире».

А на последней майской встрече Эрдоган напомнил Теббуну, что у них «общая история», и что он является первым африканским торговым партнером Турции (по другим данным вторым партнером после Египта и имеет наибольший объем ее ПИИ (прямых иностранных инвестиций) на африканском континенте).

Однако оба президента признали, что параметры экономического сотрудничество между двумя странами далеко не соответствует их ожиданиям. По данным главы турецкой дипломатии Мевлюта Чавушоглу на август 2021 года турецкие инвестиции в Алжир составляют 5 млрд долларов, причем в АНДР работают почти 1300 турецких компаний, тогда как реально стороны в состоянии заметно увеличить данные показатели.

Как ожидается, стороны добьются еще большего расширения торгово-экономических показателей в том числе благодаря ожидаемому запуску в Алжире зоны свободной торговли (Zlecaf).

Среди уже заключенных Теббуном контрактов наиболее значимым является продление поставок сжиженного природного газа (СПГ). «Мы подписали продление контракта, позволяющего Алжиру поставлять в Турцию сжиженный природный газ (СПГ) до 2024 года», — заявил министр энергетики Мухаммед Аркаб в кулуарах алжирско-турецкого бизнес-форума, состоявшегося 26 января 2020 года в Алжире. И стороны рассчитывают в будущем расширить его.

Причем на данный момент Алжиру принадлежит почти 40% турецкого рынка сжиженного нефтяного газа (СНГ) и все более увеличивающаяся доля по СПГ. Напомним, что алжирская энергетическая группа Sonatrach и турецкая компания Renaissance связаны партнерством по созданию нефтехимического комплекса по производству пропилена и полипропилена (PDH-PP) в турецком городе Адана. Общий объем инвестиций в этот проект оценивается в 1,4 млрд долларов (у Турции 66%, у Алжира – 34%).

Причем объем двусторонней торговли составляет 4.2 млрд долларов (экспорт из Алжира в Турцию составил 2,5 млрд долларов при импорте в 1,7 млрд долларов), заметно превышая соответствующие показатели с Россией (около 3 млрд долларов).

Между тем, важным моментом дальнейшего развития алжиро-турецких проектов служит ожидаемый запуск сотрудничества в оборонной промышленности. «Многие турецкие компании ведут переговоры с алжирскими партнерами о развитии этого сектора», — подчеркнул Эрдоган. Причем по данным Абдельмаджида Теббуна, Алжир готов развивать с ним гражданское и военное судостроение, что дало основание источникам обеих стран заявлять, что «между двумя странами наметилась стратегическая ось».

Также перспективными для развития сотрудничества секторами по мнению Эрдогана являются сельское хозяйство, водные ресурсы и туризм. И в целом, благодаря интересу турецкого бизнеса к Алжиру Анкара заявила об инвестировании в эту страну 5 млрд долларов. А теперь президент АНДР ставит задачу удвоения данных показателей за счет «текстильной и сталелитейной отраслей».

Впрочем, показательно, что вопросы экономического сотрудничества во время этой продолжительной встречи, несмотря на их важность, отошли на второй план. И действительно крупных проектов, подписания которых требовало трехдневное присутствие алжирского президента в Турции, изначально не было, тогда как от подобных визитов, да еще столь продолжительных, обычно ожидают подписания сторонами крупных многомиллиардных соглашений. Однако на деле они ограничились лишь визированием целой папки различных меморандумов о взаимопонимании в различных областях и прочих намерений «прорывов в будущем».

Между тем, отвечая на резонный вопрос о параметрах расширении алжирско-турецкого экономического партнерства в более стратегических областях, президент Теббун заявил, что «подписанные соглашения не ограничены ни количественно, ни во времени. Мы идем к стратегическим соглашениям, а также намерены в рамках развития промышленных обменов быстро перейти к совместным проектам в военно-морской, гражданской или военной промышленности и другим отраслям, представляющим интерес для обеих стран и их суверенитета».

А пока центральное место в обсуждениях двух лидеров заняли вопросы геополитики, ради чего главы государств уединялись на продолжительное время, и беседовала с глазу на глаз.

О том, что эти моменты будут доминировать в повестке их встречи, говорило уже устроенное Эрдоганом своему алжирскому коллеге театрализованное чествование с его личным участием, в котором он сильно напоминал султана, что подчеркивал сопутствующий этому антураж в том числе в виде его солдат, одетых в форму янычар времен Османской Империи.

Это заставило вспомнить «о временах 500-летней давности». Тогда под натиском европейских держав Алжир принял протекторат Османской Империи, благодаря чему он его выдерживал более трехсот лет.

Впрочем, в ходе данного визита это был не один подобный знак и как минимум еще раз об этих временах Эрдоган прямо напомнил своему алжирскому коллеге. Это символизировало его стремление сблизиться с АНДР в военном плане и продемонстрировать готовность защитить своего партнера от периодически возникающих в отношении него выпадов со стороны некоторых стран НАТО, Израиля и Марокко.

В свою очередь, к этому располагает, как отмечают алжирские источники, и схожесть их внешнеполитических позиций. Это особенно касается «западно-сахарского, палестинского и сирийского вопросов».

Во всяком случае, Эрдоган стремится к тому, чтобы на предстоящем 1 ноября текущего года саммите Лиги арабских государств, который состоится в Алжире, когда будут обсуждаться вопросы Палестины и Сирии, «турецкий голос» был услышан. Ведь эти вопросы почти напрямую затрагивают Турцию, поскольку практически все страны арабского мира, кроме Алжира, сейчас практически прекратили антиизраильскую риторику, что невыгодно Анкаре, которая в условиях их «капитуляции» стремится показать себя истинной «защитницей мусульманских ценностей» в мире.

Но едва ли не главное место в обсуждениях президентов двух стран занял конфликт на Украине и его «геополитические последствия». Во время их они отметили геостратегическую важность положения Алжира в том числе благодаря его запасам газа, выразив уверенность в том, что это позволит ему заметно повлиять на международную повестку дня на планете.

Эрдоган не скрывал, что важный «газовый статус» Алжира имеет свое значительное место в его планах по укреплению влияния Турции на международной арене.

Важным вопросом обсуждения стал и ливийский. С одной стороны, Алжир и Турция поддерживают в пику находящемуся в российской орбите военачальнику Восточной Ливии Халифе Хафтару триполитанское правительство. Однако ранее стороны имели некоторые расхождения и нуждаются в «отшлифовке» своих позиций и действий. По мнению сторон, лучшим средством победить его служит проведение комплексных выборов в данной стране, гарантом чего они хотят стать.

Но речь в данном случае идет не только об усилении противодействия планам Хафтара «сокрушить Триполи». Стороны обсуждают и возможность вытеснения отсюда из числа поддерживающих последний стран западные государства, мешающие им реализовывать там свои планы. И в том числе это касается углеводородного аспекта, которым особенно интересуются и их западные партнеры.

Показательно, что при этом Эрдоган указал на важную роль Алжира в Африке, Магрибе и Сахеле и признал, что он сильно нуждается в ресурсах АНДР для расширения турецкого влияния в Африке, ставшего для него по его признанию на переговорах «стратегической проблемой» дальнейшего развития Турции.

Причем в рамках этого Эрдоган договорился осуществить в обозримом будущем совместно с Алжиром ряд совместных политических проектов в Сахеле, не называя их открыто.

При этом президенты не скрывали, что их расширяющееся сотрудничество «ослабит влияние некоторых государств, которые еще недавно считали, что Магриб и Ближний Восток являются их охотничьими угодьями». И это напрямую касается стран Запада.

Иными словами, Эрдоган стремится нанести ему максимальный урон, в том числе лишив дешевого африканского сырья. Причем с учетом наличия многочисленных, наработанных десятилетиями связей между алжирскими спецслужбами и повстанцами Африки эти контакты могут сильно помочь Анкаре в достижении поставленных целей. И нельзя исключать, что дестабилизация в наиболее перспективных странах в плане развития там газодобычи западными компаниями может стать одним из дальнейших аспектов их деятельности. Во всяком случае, опыт срыва в 2021 г. соответствующих мозамбикских проектов наглядно демонстрирует такие возможности. И при этом вполне вероятным может стать использование «русского следа» для отвлечения от себя внимания.

О том, что фактически не имеющая собственных особенно крупных месторождений газа Анкара ведет собственную газовую игру (зачастую совместно с Катаром), свидетельствует и ее внимание к кризису с поставками голубого топлива странам Европы. В том числе к весьма напряженному диалогу по этому вопросу между Западом и Россией. И Эрдоган, особенно мстящий Брюсселю за продолжающееся на него оттуда давление, намерен максимально использовать для этого украинский кризис.

Одним из направлений этой «турецкой работы» служит попытка «переманить» все новые объемы алжирского газа в виде СПГ, чтобы создать его дополнительный там дефицит и извлечь максимальный профит из действий России на Украине.

Как известно, Турция, не обладая реально собственными крупными запасами газа, стремится превратить страну в газовый хаб. И достижение этого видится за счет концентрирования на ее территории его потоков из Азербайджана, Алжира, России и других стран, чтобы не просто обогащаться на транзите голубого топлива, а и диктовать свои условия не только потребителям этого стратегического сырья, но и его производителям.

Насколько удастся план Эрдогана? Пока трудно сказать. Судя по всему, для этого ему не хватает эксклюзивных «газовых» договоренностей с Россией, которой он не против «пробросить» идею отказа от украинского транзита за счет предоставления для такового своей территории. Недаром турецкие источники активно зазывали ее президента Владимира Путина совершить визит в Турцию в самое ближайшее время, от чего он пока, судя по комментариям его пресс-службы, воздержится.

Также заметим, что и Алжир не намерен служить лишь орудием в турецких руках, а рассчитывает сам извлечь серьезные выгоды от такого взаимодействия, тем более, что сейчас замыслы руководителей двух стран относительно необходимости ослабления в Африке влияния Запада и особенно Франции сходятся.

В любом случае действия Турции косвенно способствуют российским интересам, не только подогревая газовый ажиотаж в мире, но и заметно затрудняя запуск Западом новых площадок по добыче голубого топлива, с помощью чего он стремится максимально освободиться от соответствующей зависимости по отношению к России.