Иордания пытается дать очередной импульс идее «Ближневосточного НАТО». Король Абдалла II выступил с новой серией заявлений, на этот раз – о необходимости формирования регионального военного блока[i]. Он подчеркнул, что Амман будет первым, кто поддержит подобный альянс, который бы объединил возможности соседей. Речь о конструировании «Ближневосточного НАТО» ведется давно, преимущественно в рамках касающейся Ирана контрповестки, однако дальше банальной юнионистской риторики до настоящего времени дело, как правило, не доходило. Даже в эпоху президента США Дональда Трампа, питавшего характерную антипатию к «режиму аятолл». Тем не менее, сейчас особый момент, наступление которого связано отнюдь не с пробуксовкой переговоров по иранской ядерной программе. В Тегеране готовы сдать назад и отказаться от одного из условий на «ядерных» переговорах, по которому их влиятельная военно-политическая организация Корпус стражей исламской революции (КСИР) должна быть исключена из американского списка иностранных террористических организаций.

Последние месяцы показали, что продовольственная безопасность ближневосточных стран уязвима. Такая ситуация повышает значение блоковой логики, на которую недвусмысленно указывает в интервью сам Абдалла II. Его стране уже пришлось запрашивать западную помощь, чтобы смягчить кризис импорта. Активной роли от США на Ближнем Востоке, правда, уже никто не ждет, демонстрируют высказывания монарха. Скорее, ставка делается на самоорганизацию. Проблема будет заключаться лишь в согласовании форматных рамок и списка участников.

Повышенный приоритет небоевых задач, актуализирующих создание блока, вовсе не исключает того, что «Ближневосточное НАТО» может впоследствии переориентироваться на другой, вполне очевидный фронт. Тем более, что на своих границах Иордания уже сталкивается с конфликтом. О том, что Иран заполняет вакуум в сфере безопасности на юге Сирии, в Иордании наблюдают уже давно. «К сожалению, мы наблюдаем возможную эскалацию проблем на наших границах», – сказал король Абдалла II в контексте увеличения присутствия Ирана и его прокси в регионе.[ii].

Монарх заметил, что не видит «на земле» результатов переговорного процесса с Ираном ни по «венской» линии, ни по саудовской. Главный признак увеличения концентрации проиранских сил на юге Сирии – это расширение наркотрафика. Иррегулярные формирования, лояльные Тегерану, активно вовлечены в контрабанду наркотиками. На это недавно указал глава Управления пограничной безопасности иорданской армии Ахмед Хашем Халифат, который, помимо этого, обвинил в ухудшении ситуации и сирийский аппарат безопасности[iii]. Пока что Амман планирует использовать боевые беспилотники для пресечения незаконной торговли, но, как показали первые месяцы этого года, дело может доходить до открытых вооруженных столкновений между контрабандистами и иорданскими пограничниками.

Традиционно безопасность на Ближнем Востоке обеспечивалась либо единственной доминирующей силой, либо внешними акторами на основе договоренностей. Сегодня отсутствуют институты и механизмы, ответственные за обеспечение безопасности, за исключением договоренностей в рамках Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). В условиях отсутствия формата по поддержанию безопасности наблюдается преломление международной поляризации на региональную. Следствием этого стало вынесение на повестку дня возможности формирования «Ближневосточного НАТО», основной задачей которого станет защита от общерегиональных угроз, главной из которых является терроризм, и сдерживание конкретной региональной силы в лице Ирана и его союзников.

На Ближнем Востоке имеется как минимум два центра силы, которые заинтересованы в формировании антииранской коалиции – Израиль и Королевство Саудовская Аравия (КСА). Оба государства – ключевые союзники США в регионе. Важно отметить, что на высшем уровне идея о создании «Ближневосточного стратегического альянса» (Middle East Strategic Alliance, MESA) была озвучена в ходе визита Д.Трампа в Саудовскую Аравию в 2017 году. В опубликованной Эр-Риядской декларации подчеркивается, что альянс способствует установлению мира и безопасности в регионе и во всем мире. По замыслу, в него должны войти страны ССАГПЗ, а также Египет и Иордания. Именно поэтому в качестве еще одного неформального названия организации используется «Арабское НАТО». Несмотря на то, что, согласно декларации, формирование альянса должно было быть завершено еще в 2018 году, этот вопрос продолжает находиться на повестке дня как арабских государств региона, так и США в рамках ближневосточной политики.

Главным бенефициаром в случае реализации проекта можно считать Израиль. Сегодня можно наблюдать пересечение интересов Израиля и государств «прагматичного суннитского лагеря» (этот термин используется экспертами для обозначения формального блока, в который входят КСА, Египет, Иордания, Марокко, ОАЭ и ряд других государств Персидского залива – авт.). Точкой пересечения является Иран, который, согласно их видению, возглавляет «радикальный шиитский лагерь», включающий также Сирию, ливанскую «Хизбаллу», хоуситов в Йемене, шиитские милиции (на территории Ирака и Сирии).

[i] https://www.cnbc.com/2022/06/24/jordans-king-says-he-would-support-a-middle-east-version-of-nato.html

[ii] https://www.jpost.com/middle-east/article-707075

[iii] https://alghad.com/%d8%ae%d9%84%d9%8a%d9%81%d8%a7%d8%aa-%d9%82%d9%88%d8%a7%d8%aa-%d8%b3%d9%88%d8%b1%d9%8a%d8%a9-%d8%ba%d9%8a%d8%b1-%d9%85%d9%86%d8%b6%d8%a8%d8%b7%d8%a9-%d8%aa%d8%af%d8%b9%d9%85-%d9%85%d9%87%d8%b1%d8%a8/