Турецко-китайские отношения заслуживают пристального внимания, как отношения между КНР, как без пяти минут сверхдержавой №1, и Турцией, как страной, декларирующей свой статус глобальной, в политическом отношении державы.
Состояние турецкой экономики, даже если вывести за скобки нынешние экономические сложности, не позволяет ей заявлять себя в качестве глобальной экономической державы. Однако, внесем некоторое уточнение – есть ряд отраслей, в которых Турция является значимым, в мировом отношении, игроком.
В частности, Турция – это страна строительно-подрядного сектора, чьи компании работают по всему миру, реализуя, за редкими исключениями, проекты любого уровня сложности.
Теми самыми исключениями, допустим, является строительство атомных электростанций (компетенции сейчас добираются на строительстве АЭС «Аккую» в Мерсине) или, допустим, космодромов (планы по строительству своей собственной космической инфраструктуры турками уже продекларированы).
Так что, в строительно-подрядном секторе, Турция – это игрок сопоставимой мощности с двумя мировыми сверхдержавами, США и Китаем.
Кроме строительства, есть целый ряд промышленных отраслей, где Турция – является заметным игроком в мире: от судостроения до текстильной индустрии.
В определенном смысле, Турцию можно считать и влиятельной логистической державой, учитывая её возможности в авиа- и автомобильных перевозках. Нынешнее турецкое руководство инвестировало немало средств в развитие аэропортов, национального перевозчика №1 «Турецких авиалиний», а также в дорожную инфраструктуру страны.
С другой стороны, Турцию нельзя назвать сколь-нибудь значимой со своим железнодорожным сообщением, а также с точки зрения своих морских портов. Первое – по причине недостаточных инвестиций, второе – в силу географического положения. Турция не находится на перекрестке значимых морских водных путей или же не является важной точкой старта / финиша / прохода тех или иных маршрутов. Впрочем, не будем забывать, что Турция – это страна-держательница ключей от Черноморских проливов, имеющих важное региональное экономическое значение и глобальное военно-политическое значение.
Отдельных слов заслуживает «трубопроводная дипломатия» Турции – страна затягивает на себя транзит природного газа из разных источников на Европу. И эта роль, на фоне конфликта на Украине, имеет потенциал к росту. Драйвером роста может послужить и разработка газовых месторождений Восточного Средиземноморья.
Не вдаваясь в дальнейшее обсуждение вопроса заметных, в мировом отношении, турецких отраслей экономики, просто фиксируем то, что Турция – экономически развитая страна, с рядом сильных направлений и с немалым потенциалом, однако, переживающая финансовые трудности, которые, на наш взгляд, непропорциональны тому прогрессу, который сделала турецкая экономика за последние два десятка лет.
После такого введения уместно обратиться к рассмотрению современных турецко-китайских отношений, начав с той информации, которая приводится на сайте Министерства иностранных дел Турции.
Вот сведения о политических контактах между странами:
«Дипломатические отношения между Турецкой Республикой и Китайской Народной Республикой (КНР) были установлены в 1971 году. Двусторонние отношения неуклонно развиваются с 1980-х годов, когда обе страны открылись. В 2021 году исполнилось 50 лет со дня установления дипломатических отношений между двумя странами.
Двусторонние отношения были подняты на уровень «стратегического сотрудничества» в 2010 году.
В то время как Турция улучшает свои отношения с КНР в рамках своей многоплановой внешней политики, она придает большое значение основным правам и свободам уйгурских тюрок.
7-9 октября 2010 г. Турцию посетил бывший премьер-министр Китая Вэнь Цзябао. Затем 20-22 февраля 2012 г. Турцию посетил вице-президент Си Цзиньпин. Президент Эрдоган, в качестве премьер-министра, посетил Китай 8-11 апреля 2012 г.
Президент Эрдоган встречался с президентом Си Цзиньпином на полях саммитов G20 (Анталья, Ханчжоу, Буэнос-Айрес и Осака), а также саммитов «Пояса и пути», саммитов СВМДА (Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии) и БРИКС (Претория).
После саммита G20 в Осаке президент Эрдоган 2 июля 2019 года посетил Китай с официальным визитом.
Министр иностранных дел Ван И посетил Турцию 25 марта 2021 года по случаю 50-летия наших дипломатических отношений.
Министр иностранных дел Чавушоглу посетил Китай с визитом 12 января 2022 года».
Сразу отметим для себя несколько важных обстоятельств.
Начнем с того что первое лицо Китая, Си Цзиньпинь ни разу не посетил с официальным визитом Турцию. При том, что, по дипломатическому протоколу, он должен бы «вернуть» Реджепу Тайипу Эрдогану его визит. Впрочем, такую ситуацию вполне можно объяснить, при желании, пандемией коронавируса, которая не может считаться до конца преодоленной с учетом того, что Китай, даже на момент написания данной статьи, вновь закрылся для внешнего мира из-за очередной вспышки.
На юбилей 50-летия установления дипломатических отношений прибыл министр иностранных дел Китая Ван И. Согласимся, что это – показатель уровня отношений между двумя странами. А с другой стороны, и на 100-летие дипломатических отношений между Россией и Турцией специальных встреч между президентами В.В.Путиным и Р.Т.Эрдоганом не было. Другой вопрос, что российский и турецкий лидеры встречаются и так столь часто, что церемониальных поводов для встречи не требуется и, в ходе их встреч, тема 100-летия дипломатических отношений звучала.
Теперь обратимся к описанию торгово-экономических отношений между Турцией и Китаем с того же сайта Министерства иностранных дел Турции:
«Наша (турецкая в Китай – И.С.) основная экспортная продукция: мрамор и травертин, руды и концентраты других драгоценных металлов, свинец, хром, медь, железо, цинк, природные боратные руды, оксиды бора и борные кислоты.
Наша основная импортируемая продукция: Телефоны для сотовых / других беспроводных сетей, машины и устройства автоматической обработки данных, средства приема, преобразования и передачи аудио-видео и другой информации, компрессоры, преобразователи.
Хотя с 2000 года, когда объем двусторонней торговли впервые превысил 1 миллиард долларов США, в наших торговых отношениях был зафиксирован значительный импульс, дефицит нашего (турецкого – И.С.) торгового баланса сохраняется.
Китайская Народная Республика (КНР) является нашим вторым по величине торговым партнером в мире по состоянию на 2021 год.
Заседание Совместной экономической комиссии (СЭК) Турции и КНР 16-го созыва состоялось 27 сентября 2009 г. в Пекине.
Деловой совет Турция-КНР был создан в 1992 году. Последнее заседание Бизнес-форума состоялось в Пекине с участием Председателя Си Цзиньпина в рамках официального визита нашего Председателя в Китай 29-30 июля 2015 года.
Продолжаются усилия по увеличению экспорта турецких продуктов питания и сельскохозяйственной продукции в Китай. В настоящее время, из нашей страны в Китай экспортируются в основном фруктовые, животные и растительные жиры и масла, фисташки, крупы, мука, крахмал и его препараты, водные продукты и молочные продукты.
Общий объем инвестиций Китая в нашу страну (в Турцию – И.С.) составляет более 4 миллиардов долларов. Отраслевое распределение инвестиций, увеличивающихся в последнее время: в области энергетики, инфраструктуры, логистики, финансов, горнодобывающей промышленности и телекоммуникаций.
Двустороннее соглашение о валютном свопе, подписанное между Центральными банками двух стран в 2019 году, было обновлено 15 июня 2021 года и увеличено на 35,1 млрд турецких лир и 23 млрд китайских юаней, в результате чего общий объем транзакций достиг 46 млрд турецких лир и 35 млрд китайских юаней.
Турция поддерживает усилия, предпринимаемые для реализации инициативы «Экономический пояс Шелкового пути» и «Морской Шелковый путь 21 века», которая кратко называется «Пояс и путь», и занимает ключевую позицию в рамках этой инициативы.
Наш уважаемый президент принял участие в Саммите «Один пояс, один путь», состоявшемся в Пекине 14-15 мая 2017 года, организованном председателем Си Цзиньпином.
Турция нацелена на реализацию проекта «Центрального транскаспийского коридора», который дополняет северную линию (речь идет о коридоре через Россию, который с началом «спецоперации» на Украине /временно/ утратил свою функциональность – прим.), протянувшуюся из Китая в Европу, и открывает дополнительный соединительный коридор между Китаем и Европой.
В целях гармонизации инициативы КНР «Один пояс, один путь» с проектом нашей страны «Средний коридор» в 2015 году между двумя странами был подписан Меморандум о взаимопонимании. Продолжаются исследования по развитию сотрудничества в этом контексте. Железная дорога Баку-Тбилиси-Карс, являющаяся одним из важнейших компонентов проектной линии «Средний коридор», была введена в эксплуатацию в 2017 году, и ее функциональность растет день ото дня. Первый прямой грузовой поезд в направлении Турция-Китай прошёл в декабре 2020 года по маршруту «Средний коридор».
2018 год был отмечен как «Год турецкого туризма в Китае», и по этому случаю были организованы различные мероприятия. В 2018 году количество туристов, прибывающих в нашу страну из Китая, увеличилось на 60% до 394 тысяч, а в 2019 году превысило 565 тысяч.
| Год | Экспорт, долл. США | Импорт, долл. США | Объем, долл. США | Баланс, долл. США |
| 2015 | 2,41 | 24,86 | 27,27 | -22,45 |
| 2016 | 2,32 | 25,44 | 27,76 | -23,12 |
| 2017 | 2,93 | 23,37 | 26,30 | -20,43 |
| 2018 | 2,91 | 20,71 | 23,63 | -17,80 |
| 2019 | 2,58 | 18,49 | 21,08 | -15,90 |
| 2020 | 2,86 | 23,02 | 25,88 | -20,15 |
| 2021 | 3,7 | 32,2 | 35,9 | -28,5 |
».
Резюмируя вышеизложенное касательно турецко-китайских торгово-экономических отношений, отметим несколько аспектов.
Начнем с той очевидной вещи, то торговое сальдо в отношениях между Турцией и Китаем – устойчиво в пользу Китая. Можно вспомнить, что и у Турции с Россией наблюдается та же картина. Россия заметно больше экспортирует в Турцию, чем наоборот, в денежном эквиваленте. Однако, качество российского экспорта в Турцию, в отличие от китайского – другое: положительное сальдо «делают» поставки энергоносителей и природных ресурсов. Китайцы же поставляют в Турцию (да и по всему миру) продукцию диверсифицированную и имеющую добавленную стоимость – от ширпортеба до высокотехнологичных изделий.
Более того, обратим ещё и внимание на то, что турецкий экспорт в Турцию – это также природные ресурсы с небольшой добавленной стоимостью. По отношению к Китаю Турция выступает также ресурсным поставщиком, что, вообще-то говоря, стране несвойственно. Однако, Турция не может сделать массово уникальные торговые предложения в тех секторах, где она наиболее сильна. Просто потому, что профили экономик Турции и Китая не являются взаимодополняющими.
Так что, получается, что в своей торговле с Китаем Турция выступает в несвойственном стране амплуа: Турция находится в среднем сегменте добавочной стоимости и стремится к его повышению. Это называется в Турции – «вырваться из капкана средней добавленной стоимости». Разговоры об этом идут в Турции все последние годы с нарастающей интенсивностью. Турция пытается совершить технологический переход в «высшую лигу» мировых экспортёров.
В отношениях с Россией Турции удается наращивать качество своего экспорта, хотя на слуху, все же, в первую очередь – турецкие помидоры и туризм в Турцию. Однако, это – расхожее впечатление. На практике, Турция уже сегодня весьма востребована в нашей стране в технологичном сегменте. Более того, с началом Россией своей спецоперации на Украине Турция резко повышает свою значимость для нашей страны и не только как логистический и финансовый хаб. Турция пытается заместить Запад, насколько это возможно, своей продукцией. Где невозможно – замкнуть на себя так называемый «параллельный импорт».
А вот торговля с Китаем Турцию, если так можно выразиться, «дауншифтит». Впрочем, и для такой турецкой продукции и с низкой добавленной стоимостью также нужны рынки сбыта и 3,7 млрд долл. в 2021 году являются для турецкой экономики отнюдь не лишними. Однако, подчеркнем Турция и Китай – это не те страны, чьи профили экономик являются взаимодополняющими. Просто по той причине, что Китай можно дополнить лишь энергоносителями, полезными ископаемыми и их производными. Плюс, возможно, отдельной уникальной продукцией – допустим, изделиями российского ОПК. Так что, Китай – это не та страна, которая может быть хоть с кем-то взаимодолняющей, включая и Турцию.
По этой причине, Турция и Китай не могут иметь совместных предприятий по производству чего бы то ни было или по разработкам. Если та или иная китайская корпорация, типа Huawei, открывает свой исследовательский центр в Турцию, то строго под решение китайской задачи: а) проникнуть на турецкий рынок, б) собрать информацию о Турции, в) результаты исследований передать в Китай.
Это – общая китайская философия, которая стремится к тому, чтобы оставлять свою добавочную стоимость на своей территории, а за рубежом максимально осуществлять сборку. То же касается и выполнения строительно-подрядных работ за рубежом: китайцы, по минимуму, привлекают иностранную (местную) рабочую силу, и все, что только можно привозят из своей страны.
Кроме того, китайцы за редким исключением не идут в консорциумы с зарубежным бизнесом при реализации проектов. Если они это и делают, то только в ситуации, когда они заходят в проект, «подготовленный» противоположной стороной.
Причем, подготовленный таким образом, что китайская сторона не может его «перехватить» на себя. Самым ярким примером такой работы является итало-китайское сотрудничество при реализации «стройки тысячелетия», ГЭС «Гильгель Гибе 3» или, как её еще называют «Миллениум», мощностью почти 2 ГВт в Эфиопии (для понимания масштаба этой стройки, это – около половины мощности АЭС «Аккую»; стройка не уступает по мощности знаменитой Асуанской ГЭС в Египте – прим.).
В Эфиопии китайские производители забрали на себя все оборудование станции под китайское финансирование. А строительно-подрядные работы, самые дорогостоящие в строительстве ГЭС, остались за итальянской стороной – бывшая компания Salini, ныне Webuild. Эта компания, изначально, была создана итальянцами для того, чтобы вести подрядную деятельность на территории Африки. И подвинуть её в той же Эфиопии, где чисто исторически сильно итальянское влияние, у китайцев не получилось. В противном случае, самый дорогой кусок ГЭС – строительно-подрядные работы – китайцам не достался бы.
Такая философия работает везде. И, надо заметить, что бизнес-философия «делиться» в рамках пресловутой модели win-win также плохо работает и со стороны турок. Получив заказ, турецкая сторона стремится, по максимуму, делать своими собственными силами. В той же России турецкие строительные подрядчики работают с массовым привлечением турецких инженеров и рабочих. Делается это со ссылкой на то, что в России – плохо с квалифицированной рабочей силой. А где с ней хорошо? На той же стройке АЭС «Аккую» — огромные трудности с местным (!), то есть с турецким, квалифицированным персоналом. Это – к вопросу о том, в какой мере идеи турецких подрядчиков при работе в России отвечают действительному положению вещей.